Дональд Трамп как репетитор

Скандал по поводу трудоустройства супруги, разразившийся во Франции вокруг правого кандидата в президенты Франсуа Фийона (https://regnum.ru/news/polit/2231224.html), который еще недавно объявлялся «новым де Голлем», является лишь одним фрагментом нового европейского «паззла», складывающегося после прихода к власти в США Дональда Трампа. (Как будто Хиллари Клинтон «валили» иначе?). Другим, не менее значимым, фрагментом является смена руководства СДПГ (http://www.fondsk.ru/news/2017/01/25/za-vosem-mesjacev-do-vyborov-sdpg-menjaet-rukovodstvo-43445.html). И во Франции, и в Германии на носу вопрос о власти – соответственно президентские и парламентские выборы. В совокупности же обе страны составляют «ось» Европейского союза, которая уходит корнями еще в Елисейский договор 1963 года – натовскую альтернативу согласованному было, но так и не реализованному Конрадом Аденауэром и Шарлем де Голлем проекту «Каролингского пакта».

Об этом «пакте» в эпоху развернутой европейской интеграции вспоминать было не принято, ибо он отражал точку зрения евро-, точнее «НАТО-скептиков», проигравших тогда свою партию «НАТО-филам». Аденауэра сменил подписавший договор 1963 года Людвиг Эрхард, как и позднее, при похожих обстоятельствах, в 1982 году, Гельмута Шмидта – Гельмут Коль. Англосаксонские кукловоды всегда держали руку на пульсе немецкой политики, разворачивая ее в нужных им направлениях. С Францией при де Голле бывало труднее, но после его ухода и передачи власти Жоржу Помпиду, прямому ставленнику клана Ротшильдов, дважды работавшему в их банке, проблем в этом вопросе у кукловодов поубавилось, а контроль над главной континентально-европейской связкой – усилился. Правой рукой Ротшильдов давно является Джордж Сорос, и его лихорадочная активность на недавнем форуме в Давосе, внешне, казалось бы, направленная против Трампа, а на самом деле – на дезинтеграцию Европы, которой он публично занимается с 2012 года, - подтверждение тому, что происходящее в мире и в особенности на Западе – не игра стихийных сил, а продукт некоего «высшего разума», процесса, осуществляемого и управляемого в интересах определенных олигархических бенефициаров. Раздрай в умах при этом – вынужденная издержка этого разворота, о котором с одной стороны кукловоды своих марионеток толком предупредить не успели, а с другой, возможно и не собирались этого делать. Ведь и использовать их втемную проще и дешевле, и качество маскировки конечного замысла в этом случае становится на порядок выше.

Сегодня мы уже наблюдаем первые плоды этого разворота, которые показывают, что отказ США от Трансатлантического партнерства, к которому в Старом Свете высказывалось столько претензий, - удовольствие для Европы не бесплатное. Это косвенно подтверждает ряд выводов автора этих строк. Что победа Трампа – не «системный сбой», а системная коррекция. Что это второй ход в этой корректирующей комбинации после британского Brexit. Что он не последний, и предстоит еще победа Марин Ле Пен и Frexit во Франции (https://iarex.ru/articles/53532.html). Что вся эта многоходовка, вплоть до сохранения у власти в Германии «большой коалиции» и Ангелы Меркель на канцлерстве, ведет к разрушению франко-германской европейской «оси». И что этот «развод» будет здорово усугублен субъективизмом женского начала, в тени которого он будет происходить. Так мы выходим на определенный сценарий будущего.

Что же это за сценарий?

О Франции. В этой стране идет «второе действие» нового раунда внутриполитической игры; первое, как помним, было связано с дискредитацией и отстранением от большой политики Доминика Стросс-Кана, в результате чего у власти оказался «случайный» Франсуа Олланд. Пять лет проэпатировав публику однополыми браками, он затем – по «свистку» свыше – отказался от борьбы за новый президентский срок. Плановая зачистка коснулась и правого лагеря, где Николя Саркози, которым в свое время «вышибали» иракский «клин» Жака Ширака, ненавидевшего своего преемника-однопартийца лютой ненавистью оскорбленного отца своей дочери Клод, «разменяли» на Фийона, чтобы затем утопить последнего, расчищая дорогу представительнице Национального фронта. Которую до того и саму провели через «очистительный» (в грязи) сеанс послушания, выразившийся в ритуальном политическом «отцеубийстве» основателя этой ультраправой партии Жана Мари Ле Пена. И, надо полагать, взяли с нее за успех данной операции ряд «подписок на лояльность».

О Германии. В руководстве СДПГ экстравагантного Зигмара Габриэля сменил глава Европарламента Мартин Шульц, который по экспертным оценкам тоже проигрывает Меркель, но с куда более приличным «счетом», оставляющим социал-демократам шансы на сохранение «большой коалиции» с ХДС/ХСС. Что такое эта «большая коалиция», существующая уже два бундестаговских срока и постепенно приобретающая признаки электорального и политического «ноу-хау» - фактической однопартийности? Это такой же эвфемизм олигархического влияния и контроля, как и чехарда скандалов во Франции. Каждой стране – собственные технологии «удержания в узде», в зависимости от особенностей национального менталитета (ordnung vs. amour).

Для чего все это, и как оно связано с Brexit и Трампом? Не все и не очень, но в целом достаточно просто. Связка Трампа с Терезой Мэй, в основе которой вроде бы лежит идея реанимации знаменитого тандема 80-х годов Рональда Рейгана и Маргарет Тэтчер (правый популист и «железная леди»), - это не второе «вхождение в одну и ту же воду», а другое. Тоже имевшее прецеденты в истории, но иные, отправляющие нас в канун Первой и Второй мировых войн, когда англосаксы последовательно самоизолировали себя от континентальной Европы, разрушая существовавшие с ней взаимные обязательства (планы Дауэса и Янга) и альянсы (Локкарнский пакт). И проделывали это с целью формирования «военной» расстановки сил. Одним из элементов такой расстановки неизменно становился временный, до определенного предела, нейтралитет США при превентивном вовлечении Британии в антигерманскую коалицию с Францией. И создание таким образом на западе Европы очага военного конфликта, который использовался как запал для подключения Востока – России, против которой вся эта игра всякий раз и затевалась.

«Лакмусовой бумажкой» последующего англосаксонского выбора всякий раз становилось вовлечение в войну Америки - на стороне Антанты и Антигитлеровской коалиции. Если предположить, что дела на Восточном фронте у немцев, не дай Бог, пошли бы успешнее, за судьбу этой коалиции никто на Западе не дал бы ломаного гроша; верх неизбежно взял бы другой тренд: объединение «цивилизации» против «русских варваров». Об этом без обиняков заявил на следующий день после вторжения Гитлера в СССР будущий президент США Гарри Трумэн: «Если выигрывать будет Германии, помогать надо России, а если Россия – то Германии, и таким образом пусть они как можно дольше убивают друг друга». (Трумэн, конечно, все перепутал или сознательно запутал, но методологию олигархического подхода к политическому и военному планированию изложил верно и честно).

Когда выяснилось, что «как можно дольше» не получится ввиду решительного продвижения советских войск в центр Европы, был задействован, хотя и тщетно, «миротворческий переговорный потенциал» Управления стратегических служб США (Ален Даллес) и нацистского ордена СС (Карл Вольф), посредничество которому оказывал Ватикан. Напрямую, а также через общие и дружественные итальянские и швейцарские банки, прежде всего базельский Банк международных расчетов (БМР), а также союзный с СС секулярно-католический орден «Opus Dei».

На мой взгляд, мы являемся свидетелями третьей «инкарнации» этого проекта, и пора привыкнуть, что Запад, в особенности как раз англосаксы, никогда не меняют сценария, который приводит к успеху – развязыванию войны – до тех пор, пока этот сценарий не даст сбой. Фантазии придумать на случай непредвиденных обстоятельств некий «план Б», однако, у них обычно не хватает. Поэтому, когда что-то на завершающем этапе начинает идти «не так» (Великий Октябрь или Берлинская операция), ситуацию пытаются исправить с помощью ситуативных спорадических действий, справляться с которыми российские (советские) спецслужбы и планирующие центры научились еще к середине прошлого века.

Итак, Brexit – первый шаг по обособлению англосаксов, Трамп – второй, но не последний, который делают США. Одним лишь развалом «Трансатлантики» в этой партии не ограничиться: потребуется серьезная дезинтеграция НАТО с тем, чтобы при развязывании конфликта в континентальной Европе не угодить под «каток» 5-й статьи Вашингтонского договора и не вляпаться с Россией в ядерное противостояние из-за необходимости защищать союзников. Именно этому посвящена попытка Трампа побудить или заставить европейцев заплатить за натовский зонтик, которая, надо полагать, ни к какому результату не приведет: не привыкли они платить, и «теленочек маленький»: денег на все сразу не хватает. Ничего страшного: так и рассчитано!

Ле Пен – будущая президентша Франции – это шаг №3. Он необходим, чтобы гарантированно разрушить главный континентальный альянс ЕС; иначе велик риск общеевропейского объединения против «островов» - малого и большого, заокеанского, а от этого сценария, как от «ночного кошмара» Британия уже не одно столетие, теперь вместе с США, осуществляет стратегию «блестящей изоляции» - управления континентально-европейским равновесием. Второй мотив: в рамках нового англо-французского альянса поставить Лондон в «тыл» к Парижу ради возможности давать при необходимости последнему пинков. Ибо французам, у которых страх перед немцами в крови, ужасно не хочется проявлять инициативу в нагнетании военной конфронтации. «Теневой» осью этих столиц, как многие догадываются, служит альянс той и другой ветвей ротшильдовского клана, управление которым уже почти полтора десятилетия, как переброшено на берега Сены; третий центр – Швейцария – как водится, гарантирует «банковский» нейтралитет. (Не забудем, лондонский и парижский Ротшильды – Натан и Джеймс – на пару успешно, как «лоха», «разводили» еще Наполеона, заставив его посодействовать финансированию воевавшего против него испанского корпуса герцога Веллингтонского).

Но все это будет бесполезным, если не сохранить у власти в Берлине комбинацию Меркель с социал-демократами в рамках «большой коалиции». Потому-то Шульц и меняет Габриэля. Заметим: о Франке-Вальтере Штайнмайере, как о потенциальном канцлере, никто уже и не вспоминает, хотя еще недавно такой сценарий не обсуждал только ленивый. Это означает поражение в правах не столько самого главы германского МИД, сколько его многолетнего патрона Герхарда Шредера и не может не свидетельствовать о серьезном антироссийском крене в рядах СДПГ (оппортунисты – от Каутского до нынешних – они во все времена оппортунисты!). В отличие от Шредера, получающего жалованье в «Газпроме», Шульц известен последовательностью и крайностью своей антироссийской позиции, проявлением которой служит неизменно отстаивавшаяся им европейская санкционная политика против нашей страны.

Верный признак приближения большой войны – расширение локальных конфликтов и территориальные разделы. Это понимают не только соседи Сирии и Ирака, живущие в страхе то ли перед ИГИЛ (запрещено в России), то ли перед американским от него «освобождением», но и власти Украины, Белоруссии и Прибалтики. Концептуальные центры на Западе понимают цену этих уступок России, но поделать ничего не могут. Других путей не осталось. Попытки спровоцировать Москву на тотальное и радикальное «превентивное» разрешение украинского кризиса потерпели крах, а без приведения российских сил в соприкосновение с европейскими, как это произошло в сентябре 1939 года, рассчитывать на их последующее столкновение не приходится.

Так во главе Великобритании, Франции и Германии оказывается «коллективный фюрер» на современный, «толерантно-феминистский» лад - три дамы, воинственная решимость которых будет корректироваться из Вашингтона, единственного центра, где даму во власть так и не пустили. Остальное - реанимация промышленности с креном в военное производство, кризисная накачка его соответствующими заказами, апелляция формирующихся блоков к «нейтральной» Америке, раздача разным сторонам кредитов и т.п. – все это пойдет по давно разработанным, утвержденным, знакомым наизусть, схемам.

Чем больше приходится размышлять над нынешними поворотами и коллизиями глобальной политики – тем больше вспоминается одно знаковое интервью только что заступившего тогда на вице-президентский пост Джозефа Байдена, по-моему 2009 года. Проговорился ли он или выдал в эфир оговоренную с «кураторами» порцию информации – не знаю, но звучало это примерно так. «Этот парень (Барак Обама. – Авт.) даже не представляет себе, какие ему придется принимать решения!..» (думаю, можно найти то интервью в Интернете по ключевым словам, но самому тратить на это время и силы считаю неразумным).

Что такое знал Байден о «миссии» Обамы, под которую его приводили? (Приводил, кстати, Сорос). В чем эта миссия заключалась? Реализовать подготовленное Техасскими соглашениями Джорджа Буша-младшего (2005 г.) обрушение долларовой системы с последовательным формированием к 2010-му и 2015 годам Северо-Американского и Трансатлантического (!) союзов? Если так, то почему те решения забуксовали? У одного ли Обамы «кишка оказалась тонка»? Или «задний ход» перед угрозой попадания в российско-китайскую ловушку дала вся американская элита? (От предложения ввести «новую мировую резервную валюту» отказался ведь не только президент США, но и солидарно с ним тогдашние главы ФРС и минфина – Бен Бернанке и Тимоти Гайтнер).

И, следовательно, «системный сбой», который все сегодня ищут в избрании Трампа, произошел не в последние годы, имел не внешнюю, а прежде всего внутреннюю американскую природу и диктовался трусостью элит? И Трампу последствия этой трусости разгребать? Случайно ли под ударом сегодня, наряду с Трансатлантическим партнерством, оказалось соглашение о североамериканской зоне свободной торговли (NAFTA)? Ведь именно в его рамках и заключались Техасские соглашения. Почему роль главного коммуникатора в организации будущего мирового кризиса между США и континентальной Европой берет на себя Лондон? Не потому ли, что именно он по Техасу предполагался центром Трансатлантического союза, в пределах которого валютные зоны заменившего доллар амеро и евро взаимно аннигилировались и переводились в «старый, добрый» (еще с викторианских времен) «общий знаменатель» фунта стерлингов?

Риторические все вопросы возможно, однако. Но если ход наших рассуждений справедлив, то как знать, не является ли провал почти десятилетней давности планов установления нового мирового порядка сравнительно «мирным», финансовым путем, прологом к давлению в пользу авантюры перехода к альтернативному, военному пути? (Добровольно, без сопротивления, англосаксы глобальную власть никогда не сдадут, а сохранить ее без коренной перестройки у них не получится, все очень скоро пойдет вразнос!).

Если это так, то Россию, прежде чем перевести отношения с нами в русло военной экспансии, будут всячески, до последнего, «разводить», покупать, вовлекать, словом, удушать в объятиях с еще большей настырностью, чем душат санкциями, которые - отменят (Трамп уже заявляет о стремлении сделать это в одностороннем порядке). Это – неизбежность. И очень много вопросов возникает относительно «устойчивости» к этим манипуляциям значительной, если не большей, части российской элиты.

Но это еще и означает, что у нас по-прежнему есть время. Может быть, не десять лет, как у И.В. Сталина, когда он обратил на это общественное внимание, а чуть меньше – семь-восемь… Но они есть. И прожить их нужно с пользой, в том числе с точки зрения очищения элит от компрадорских элементов. Любителям же поругаться на «сталинские репрессии», особенно в год столетия Великого Октября, полезно задаться сакраментальным вопросом: если не 1937 год, то где бы мы все оказались в 1941-м, с троцкистской «пятой колонной» нынешних, вполне себе болотно-либероидных, масштабов?