Безъядерный гамбит по-рейкьявикски

Вот и пошли «предложения» от новой американской администрации. Первое из них, распространенное «окольными» путями через «дружественные» СМИ с неоднозначной репутацией, очень походило на «пробный шар» (https://ria.ru/politics/20170115/1485720328.htm). Рейкьявик – символ сдачи позиций СССР перед США. И даже не ввиду встречи Горбачева с Рейганом в октябре 1986 года: тогда они не договорились, договоренности о сдаче страны последовали позднее, уже при Буше-старшем, на Мальте; с Рейкьявика просто все начиналось. Сесть за один стол переговоров о ядерном разоружении с лидером западного мира, публично провозгласившим нашу страну «империей зла», - само по себе уже являлось предательством, обнулявшим благородный гнев советского официоза на подобное беспрецедентное унижение. По факту такой встречи этот статус признавался, как и то, что перестать быть таковой «империей» можно только разоружившись. И, как выяснилось, развалившись изнутри. «Прекращение холодной войны» уже тогда воспринималось определенной частью переродившейся советской элиты в виде своеобразного эвфемизма: как прикрыть непреодолимую тягу к предательству «благородными» помыслами «о судьбах человечества». И это вместо того, чтобы «немодно», но патриотично и, главное, эффективно размышлять в куда более приземленных и адекватных категориях пресловутой «Realpolitik»: 1) «Два союзника – армия и флот», 2) «Хочешь мира – готовься к войне», 3) «Боятся – значит, уважают».

Кто-нибудь может объяснить – по Фрейду или как иначе - продолжающиеся и сегодня припадки восторженной истерики по поводу «окончания холодной войны», то есть советской капитуляции перед США и НАТО? Не напоминает сломавшего немецкую идентичность самобичевания в виде «денацификации», для которой, в отличие от СССР, действительно имелись основания? Не побуждает к мысли, чем, в противовес нам, поступились во имя этого «окончания» в Вашингтоне, Лондоне и других западных столицах? Ничем ведь, правда? Только приобрели за наш счет. И немало. Так чему восторгаемся? Разве холодная война – не естественная, наиболее стабильная и безопасная форма подлинной геополитической конкуренции равных соперников? По крайней мере, каждый знает, где пролегает «красная черта», переступать которую «не рекомендуется»…

Или «элиты» радуются так потому, что тогда сбылись их собственные чаяния и нескромные мечты, напрямую противостоявшие интересам страны и народа? И не хотят терять тех «завоеваний» сегодня?

Представляется, что Рейкьявик и тогда, в 80-х, всплыл не случайно. Именно в исландской столице советская сторона потерпела одно из наиболее чувствительных спортивных пораженийейкьявикРей за всю свою историю, уступив в 1972 году американцам бессменное мировое первенство по шахматам. Поздние советские лидеры вообще неоднократно обнаруживали поразительную неспособность просчитать метафизическую нагрузку той или иной из потенциальных переговорных столиц. Как, например, Хельсинки: подписывать Заключительный Акт Общеевропейского совещания на периферии бывшей Российской Империи означало поощрять сепаратизм в местностях, куда более близких к метрополии. Или Вены: из встречи с Картером во дворце Хофбург – памятном месте хранения ряда исторических артефактов Третьего рейха, охраняемых к тому же с участием Ватикана, естественным образом следовала то ли дремучая неосведомленность, то ли стремление «подыграть» западным партнерам и им понравиться. О полузакрытых вояжах-смотринах находившегося «на выданье» Горбачева в 1984 году в Лондон и особенно в ту же Вену, превратившуюся в очаг коммуникаций между масонско-протестантским и папско-католическим Западом с одной стороны, и западными и советскими спецслужбами с другой, - и говорить не приходится.

Автору этих строк уже неоднократно приходилось высказываться о победе на выборах в США Дональда Трампа, если говорить тезисно, следующим образом:

- никакой это не «системный сбой», а вполне себе системная коррекция, связанная с тупиком, в который завели систему «действующие лица и исполнители», первые из которых не меняются как «хозяева правил игры», а вторых, как кукол-марионеток тасуют в режиме крапленой карточной колоды. (Никакая «одноэтажная» американская глубинка, разрозненная и атомизированная, выборы не выиграла; просто ей, как и промышленному лобби, подыграли заказчики искомого результата с Уолл-стрит);

- первым признаком такой коррекции стал Brexit; теперь, когда уже объявлено о скорой встрече Трампа с британской премьершей Терезой Мэй, которая на днях обнародовала «жесткий» формат выхода Лондона из Европейского союза, становится окончательно ясно, что англосаксы формируют, точнее активизируют свой собственный альянс, обособленный от континентальной Европы, что является верным признаком грядущих крупных глобальных потрясений. Снять «зонтик» НАТО со своих союзников (а именно к этому все и идет), причем, под любым предлогом, - означает попытку уклониться от участия в раздуваемом конфликте с Россией, возложив «ответственность» за него на европейцев. А самим потом решать, на чьей стороне и когда в этот конфликт вмешиваться, чтобы получить наибольшую выгоду;

- роль главного «детонатора» больших войн XX века неизменно отводилась противостоянию англо-французского альянса с Германией, с последующим втягиванием в него России. Поэтому нельзя исключить будущего Frexit – победы Марин Ле Пен, в которую не верят, как не верили в победу Трампа, и реализацию сценария с французским референдумом о выходе из ЕС, что до предела обострит германо-французские отношения. Франсуа Фийону, которого раскручивают как «нового де Голля», на самом деле отводится вынужденная роль статиста, подобного Хиллари Клинтон; действующий президент Олланд оказался настолько профнепригодным, что не подошел даже в статисты. (Хотя, как знать: грядущий приход к власти Национального фронта он подготовил вполне квалифицированно, «комар носа не подточит»);

- очевидным образом в этот сценарий вписываются и российские элиты. В аналитические «утечки» о скорой смене Кабинета министров и о разработке под нее двух программ – неомонетаристской (Алексея Кудрина) и «промышленной» (http://www.mk.ru/politics/2017/01/19/vesnoy-pravitelstvo-mozhet-ostatsya-bez-medvedeva-putin-nametil-novyy-kurs.html) - вкралось умолчание об авторстве второго варианта. Между тем, это такой же либерал, как и правительственные, Борис Титов, правда, прикрытый «фиговым листком» «Столыпинского клуба».

В споре двух подобных «оригинал» неизменно побеждает «копию», ибо выглядит убедительнее, более подлинным (http://www.mk.ru/economics/2017/01/18/putin-v-kremle-podal-znak-antipensionnaya-programma-kudrina-v-prioritete.html). А если учесть, что из-за спины Титова выглядывают уши президентского советника Андрея Белоусова, то остается только «восхищаться» прозорливостью тех теневых «концептуалов», которые несколько лет назад инспирировали «ссору» с Кудриным Дмитрия Медведева и его изгнание из правительства. На фоне полного банкротства либералов, мы имеем «незамаранного» в правительственных экспериментах Кудрина, руками которого можно свернуть беспокоящее Запад военное строительство, а также «вопиющих в пустыне» промышленников в лице Сергея Глазьева, от имени которых, перехватив инициативу, и вещает глава бывшего «Правого дела», по совместительству президентский бизнес-омбудсмен. Иллюзия «конкуренции» (и скрещивания) этих двух проектов, которой маскируется продвижение единственного безальтернативного кудринского, как и сопряжение предстоящей кадровой ротации в российской исполнительной власти с перечисленными мировыми событиями, неопровержимо доказывают, что эта комбинация, как и Brexit, как и приход Трампа, как и будущая победа Ле Пен, являются фрагментами одного-единого глобального «паззла». И что какая именно «концептуальная» роль в этом плане отводится публичным фигурантам отечественного политического процесса – ответа на этот вопрос общественность не получит до тех пор, пока «игра» не будет «сыграна» и не станет поздно. Или не появится соответствующая концептуальная альтернатива, которую столетие назад составили российские большевики-ленинцы.

Императивы 1917 года сегодня актуальны даже больше, чем в самом 1917 году. В преддверие «разборок» в мировом империалистическом лагере Россию, особенно в ее нынешнем состоянии, от них нужно огородить, выведя из самой мир-системы глобального империализма. Никакие полумеры и промежуточные паллиативы этой проблемы не решают; к вящему неудовольствию «рукопожатной» элиты, круг которой ограничен фигурантами очередного съезда «Единой России», у нее осталось одно лишь хирургическое решение. Между тем, упрямое следование концепции развития, в которой ключевое место отводится «иностранным инвестициям», то есть покупке работающих на национальную безопасность предприятий и компаний иностранным капиталом, представляющим геополитических соперников, против которых вроде бы направлены их мощности, - «лакмусовая бумажка», раскрывающая именно концептуальное происхождение этих планов. И недопустимость их пересмотра, бьющего по интересам заказчиков, до сих пор не оспорена никем из самых высших лиц российского истеблишмента. Наоборот! О неизменности отношений собственности твердит не только власть, но и политический класс в целом. Значительная его часть не менялась с 90-х годов, а молодая поросль прошла интенсивный курс рыночного «промывания мозгов» и отрицательного «естественного отбора», поощряющего худшие компрадорские качества, упакованные в идею «интеграции в мировое сообщество».

Играть в эту «игру» - значит, заниматься «поддавками» в стиле печально известной кадетско-эсеро-меньшевистской клики Временного правительства. Противостояние этой игре же в подлинно национальных, во многом изоляционистских, интересах, которыми веками живет и выживает Россия, требует скрупулезной организационной, политической и, главное, ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ работы с периферией властного и околовластного истеблишмента. По крайней мере с той ее частью, что задумывается о неизбежности предстоящего «дня X» и пытается минимизировать соответствующие групповые риски. Это тот самый случай, когда такие групповые интересы, соответствующим образом организованные и оформленные, все активнее и последовательнее совпадают с интересами выживания страны.

Итак, что такое Трамп, и как себя с ним вести? На этот, первый вопрос, связанный с воцарением в США новой администрации, сегодня уже можно дать более или менее адекватный ответ. Хотя он и расстроит большинство записных аналитиков и экспертов, среди которых за последние два с половиной месяца по данному вопросу не высказался только ленивый.

Упомянутое предложение встречи в Рейкьявике, пусть и неофициальное, - это попытка «ассиметричного» западного ответа на российский вызов. И кому, как не Западу, откуда родом этот социологический закон «Вызова-и-Ответа» (Арнольда Тойнби), это знать и понимать.

Что происходило в последние десятилетия в СССР-России и на Западе?

Будучи идеологизированным, советский режим на завершающем этапе холодной войны оказался невольным пленником собственных догм; положение существенно осложнялось их естественным устареванием, отсутствием идеологических инноваций и корректив после И.В. Сталина, волюнтаристскими зигзагами хрущевского руководства и неспособностью к реставрации сталинских порядков при Брежневе. В результате совокупного действия этих тенденций, советская идеологическая система шла вразнос: сталинская трактовка коммунизма как прежде всего национальных интересов СССР вошла в вопиющее противоречие с концепцией «мирового революционного процесса» - этим «новым изданием» «мировой революции», встроенным в третью Программу партии (1961 г.).

Ходов по спасению страны в 80-е годы было множество; достаточно было даже не отойти от догм, а адекватно трактовать их, реализуя заложенный настоящий, а не «подрихтованный» потенциал, например, лозунг о «превращении науки в непосредственную производительную силу». Но в рамках сложившейся догматики, которую весьма условно можно назвать «марксистско-ленинской», ответов на западные вызовы найдено не было. И быть не могло, ибо они требовали выхода за эти узкие идеократические рамки.

Начиная с Буша-младшего и, тем более, при Обаме в аналогичной позиции, как это ни парадоксально, оказался уже Запад. Догматика «демократии», «рынка» и «прав человека», помноженная на превознесение прав разнообразных меньшинств, стала сильнее здравого смысла. Система начала сначала медленно, а затем все быстрее проигрывать это глобальное соревнование России, которая грамотно использовала формальную внешнеполитическую деидеологизацию (при сохранении тотального либерального внутреннего диктата) для перехода в контрнаступление, ознаменованного мюнхенской речью Владимира Путина десятилетней давности.

Но следует отдать должное западной системе: в отличие от поздней советской, она не рухнула, а совершила «деидеологизирующий» маневр, выйдя из тупика, в который загнала сама себя, а также из-под внешнего, в том числе российского, пресса. Продемонстрировав редкую жизнеспособность, система отринула прежние догматы, изготовившись к собственному, «встречному», контрнаступлению. «Острием копия» и является Трамп, предъявляющий миру (и нам) образец эффективнейшей риторики, жестко критикующей внешнюю и внутреннюю политику предшественников, настроенной на победу и возрождение величия, которое они смогли добыть, но не сумели удержать. При этом надо четко понимать и честно признавать, что ничего нового Трамп не говорит. И что никаких новых целей перед Америкой он не ставит. Речь идет о выживании все того же ультраимпериализма (американского империализма, подмявшего под себя мир и ставшего глобальным), только облеченного в формы XXI века. А также о попутной – это никогда нельзя сбрасывать со счетов – подготовке нового мирового передела, о чем не стесняясь пишут не только иностранные, но и отечественные аналитики, не совсем отдавая себя отчет в том, что стоит на кону. А на кону – судьба всего послевоенного миропорядка, точнее его остатков в лице ООН, и замена ее прописанной еще в 1974 году «региональной моделью» Римского клуба, эдаким гетто, в котором каждому будет отведен свой барак («Jedem das Seine» - «Каждому – свое» - девиз нацистского концлагеря в Бухенвальде).

Алчущие пресловутого «мирового передела» рассчитывают, что он (миропорядок) «учтет» наши национальные интересы? А как быть с тем, что было предложено находящимся и по сей день «в обойме» Бжезинским – «против России, за счет России и на ее обломках»?

Поразительная, настораживающая наивность! И ничто так не свидетельствует об отсутствии у России каких-либо «общих интересов» с западным миром, кроме предотвращения глобальной ядерной войны. Ничто убедительнее не доказывает, что «единый мир» - это применительно к современной реальности плод буйной фантазии идеалистов и романтиков. А также насквозь прожженных компрадоров-мерзавцев или, по В.И. Ленину, «интеллигентствующего» г…на; для «единого мира» должен созреть ряд условий, первое из которых - тотальный крах мировой системы ультраимпериализма и созданных им институтов. Как говорится, хрен редьки не слаще, особенно, если такой обвал начнется, а мы к нему готовы не будем, прежде всего с точки зрения внутренних условий.

Так что не в литавры нужно бить, оценивая победу Трампа, а срочно, буквально на ходу, перестраиваться, отыскивая ответ на этот вызов. Одновременно свыкаясь с пониманием того, что несколько лет, проведенных на интеллектуальном и потребленческом Олимпе, в очередной раз сыграли с российской элитой злую шутку. И ей, даже наиболее продвинутым и патриотичным (без дураков) в ее рядах, сейчас, помимо всего прочего, придется свыкаться с мыслью о необходимости не почивать на лаврах «ниспровергателя» Обамы, а устремляться вдогонку перехватившего политическую инициативу Трампа.

Надо объяснять, сколько ошибок можно наделать в такой ситуации? И чем такие ошибки могут быть чреваты?

В связи с этим привлекает внимание и вторая «неовашингтонская» инициатива – об «обмене» санкций на ядерное разоружение (https://ria.ru/world/20170116/1485746306.html). Отрадно, что на нее американской стороной уже получен пусть и нетвердый, но оперативный ответ из Москвы (https://regnum.ru/news/polit/2229518.html). Но мы же должны понимать две вещи. Первое: что эта «разведка боем», «беспокоящий огонь» по российским позициям будет продолжен, ибо адресован не только и не столько российским властям, по крайней мере нынешним, сколько российской «пятой колонне», а также соседям нашей страны, и рассчитан он на максимальное повышение авторитета и престижа США в мире – как недавно России, впервые заговорившей о твердой приверженности принципам международного права. Как и к Москве, к Вашингтону неизбежно прислушаются, тем более, что «хипстерские» настроения в стиле «Make love, not war» по-прежнему сильны, а молодежь предельно аполитична и настроена на безудержное потребление. И второе: что сам лозунг «ядерного разоружения» под рефрен которого Обама получал Нобелевскую премию мира, однозначно и бесповоротно доказывает преемственность американской концептуальной политики, сценарий которой пишется в одних и тех же управляющих центрах что для демократов, что для республиканцев. «Ядерное разоружение» - это, если называть вещи своими именам, - натуральная «предъява», призванная «заверить» Москву в неизменности линии США на удушение России, ибо даже сокращение, не говоря о ликвидации, ядерных вооружений при нынешнем балансе, точнее дисбалансе, военной мощи в корне подрывает нашу национальную безопасность. Выражаясь не чуждым автору этих строк военным языком, вопрос в случае широкомасштабного военного конфликта между Россией и США состоит в том, на какой его день наша сторона вынуждена будет перейти если не к применению ядерного оружия, то по крайней мере к ядерной демонстрации, сопровождающейся соответствующим ультиматумом о прекращении военных действий.

Итак, Рейкьявик с соответствующим историческим и политическим бэкграундом, вызывающий к жизни силы кудринской «пятой колонны», ратующей за сокращение военных расходов с одной стороны, и «ядерное разоружение» с другой. Могут ли быть эти, полученные уже после инаугурации Трампа, «месседжи» из Белого дома более прозрачными и однозначно недвусмысленными и возможно ли их иное аналитическое прочтение, особенно не порознь, а вместе, нежели предложено в данной статье?

Маски сброшены! Все, буквально все, без исключения, обстоятельства текущей глобальной политической ситуации и основных тенденций ее развития буквально вопиют о том, что уже к маю в Вашингтоне плоть и кровь обретет совсем иной курс по отношению к Москве, чем это звучало в ходе избирательной кампании Трампа. А к осени этот курс в дополнение к словесному получит еще и практическое оформление, превратившись в комплекс конкретных идеологических, политических и военных демонстраций у границ нашего географического и, если можно так выразиться, смыслового, метафизического, в том числе информационного пространства. Одновременно мощный импульс будет дан внутреннему оппозиционному движению, и отнюдь не необольшевистскому, а самому что ни на есть ликвидационному. Напомню, что речь идет об активной фазе разворачивающейся в России президентской кампании.

В этом контексте и будут происходить постепенно нагнетаемые к концу года события российской и международной политической жизни. Помимо неизменного и традиционного в таких случаях вопроса о том, «быть народам нашей страны свободными или впасть в порабощение», рефреном прозвучит и «Кто из who?», о чем в свое время спросили Горбачева (нашли, кого спросить).

«Кто был ху, тот ху и остался!», - не растерялся незадачливый генсек, выдав похвально критическую самооценку. Что будет на этот раз? Увидим.