Что такое «рецепт катастрофы» и как с ним бороться?

Наиболее важным вопросом для США является создание единого, комплексного плана, учитывающего наиболее насущные вызовы. Подобный план должен начаться с определения географически связанного театра операций для обеспечения объединения политического маневрирования с военным планированием. Военная доктрина США явно ушла от стратегии войн на два фронта. Возможно, в оперативном отношении заниматься всеми противниками одновременно проблематично, но концептуально крайне важно думать в терминах когерентного, согласованного центра тяжести операций. Для меня более чем очевидно, что подобным центром является Черное море

- это из обнародованной в начале сентября 2014 года, ровно год назад, статьи Джорджа Фридмана, руководителя влиятельного американского аналитического центра «Stratfor», озаглавленной «Украина, Ирак и Черноморская стратегия».

В настоящий момент существует два действующих театра военных действий с широким потенциальным значением, - продолжает Фридман. - Один из них Украина, где русские перешли в контрнаступление. Другой находится в районе Сирии - Ирака, где силы Исламского государства перешли в наступление с тем, чтобы как минимум контролировать регионы в обеих странах, а как максимум доминировать в пространстве между Левантом и Ираном.

Связи между этими двумя театрами не чувствуется. Да, у русских есть постоянные проблемы в горах Кавказа, имеются и сообщения о работающих с Исламским государством чеченских советниках. В этом смысле русских совсем не устраивает происходящее в Ираке и Сирии. В то же время, все, что отвлекает внимание США от Украины, играет им на руку. Исламское государство, в свою очередь, должно противостоять России в долгосрочной перспективе. Однако, его непосредственная проблема — сила США, поэтому все, что ее отвлекает, играет на руку Исламскому государству.

Но украинский кризис сильно отличается в своей динамике от кризиса иракско-сирийского. Вооруженные силы России и Исламского государства не действуют согласованно в любом случае, и, в конце концов, победа любой из сторон, бросит вызов интересам другой. Но, для США, которые должны осторожно распределять свое внимание, политическую волю и военную силу, оба кризиса нужно рассматривать неотрывно друг от друга. Русские и Исламское государство позволяют себе роскошь сосредоточения на одном конфликте. США должны озаботиться обоими и согласовать их.

БУДЬТЕ В КУРСЕ

• 05.04.16   В России появится Нацгвардия Путина
• 09.10.15   Эрдогана «раскатывают» между Западом и Востоком / Станислав Тарасов
• 08.10.15   Ослик Иа-Иа, «колбаса» и перспективы ее получения / Анастасия Скогорева
• 06.10.15   «Рецепт катастрофы» - 2 / Владимир Павленко, Владимир Штоль

И далее:

Русские и Исламское государство не видят себя частью единого театра, это так, но отнюдь не противники определяют театры военных действий для США. Первым шагом в разработке стратегии нужно развернуть карту так, чтобы стратег мог рассуждать в терминах единства, а не разделения сил, единства, а не разделения поддержки данных сил. Это поможет стратегу думать о региональных взаимоотношениях в рамках комплексной стратегии.

Не вызывает никакого сомнения, что «черноморская стратегия» американцами на вооружение была принята. Причем, не по рекомендациям «Stratfor», а ровным счетом наоборот: «Stratfor» ее просто разгласил, получив соответствующую «установку». «Мозговые тресты», большинство которых было создано еще в ту холодную войну, доводят свои выводы и рекомендации до руководящих инстанций в закрытом режиме. Если же они выступают публично, особенно когда это делают «новоиспеченные» (история «Stratfor» не насчитывает и двух десятилетий), то имеет место банальный слив уже принятых решений. Подобным образом другой американский аналитик Ральф Питерс уже «знакомил» мировую общественность с планом «Большого Ближнего Востока». Проделывая это в 2006 году, через три года после официального обнародования Джорджем Бушем-младшим положенной в его основу концепции «глобальной демократической революции» (6 ноября 2003 г.) и пять лет спустя «терактов» 9/11, которые запустили реализацию этого плана.

Скажут: хорошо, ну вот вам и доказательства того, что Россия в Сирии «втянута в американские планы» и является частью чужой «игры». «Театры» ведь объединены…

Ответим: вряд ли! Если прочитать статью Фридмана до конца – она небольшая и осилить ее несложно, - легко убедиться в следующем. Во-первых, инструментом реализации «комплексной стратегии» Фридман видел «черноморский» альянс Турции и Румынии, который становился ядром «оси», тянущейся на север до Польши и на восток, через Грузию, до Азербайджана. Во-вторых, предлагалось использовать Румынию для базирования военно-воздушных сил США и НАТО, способных воспрепятствовать наступательным действиям России на Украине. В-третьих, воздушные удары по силам России на Украине, а также Исламского государства в Ираке и Сирии были названы эффективным и достаточным средством «пресечения» такого наступления. И в-четвертых, весь расчет, как следует из приведенной цитаты, строился на «условном» взаимодействии России с ИГИЛ, когда их схватка должна была наступить не ранее достижения решительных успехов на своих театрах (а успехи «проницательные» американцы, объединив, посчитали исключенными). И в-пятых, как бы умолчанию, подводилось некое подобие «фундамента» под неоднократно звучавшие от западных лидеров, прежде всего от Барака Обамы, сравнения России по «вредоносности» с Исламским государством (про «третье зло» - лихорадку Эбола - Фридман видимо позабыл или не смог никак ее сюда «приплести»).

Но гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Что получается сегодня?

Про Румынию, а тем более про ее гипотетический «системообразующий» альянс с Турцией, никто и не вспоминает. Как и про военно-воздушное противодействие «российской агрессии на Украине» - по причине отсутствия таковой. Более того, Турция с началом российской операции в Сирии из игры не просто выключена, но и под сомнение поставлена ее территориальная целостность. Происходит это ввиду активизации курдов как важного фактора наземной «зачистки» сил ИГИЛ. То же самое имеет место и с Саудовской Аравией. На смену «санитарному кордону» против России, в описании которого Фридман прибегает к параллелям с концепцией «Интермариум» - частью плана «Прометей», разработанного столетие назад для Польши британскими спецслужбами, приходит расплывчатая «коалиция недовольных». Турция и Саудовская Аравия, а также Катар соединены в ней с европейской «большой тройкой» - Великобританией, Францией и Германией. США – отнюдь не стратег-дирижер, а участник этой группы, не предъявляющей никакого вменяемого плана действий взамен российских ударов. К тому же не оправдались надежды на «достаточность» американского воздушного сдерживания ИГИЛ без соответствующих сухопутных операций. Важнейший союзник ближневосточных участников «семерки недовольных» - Египет – открыто встал на сторону России. Нарисованные же Фридманом фланги либо, как Польша, полностью изолированы, либо, как Азербайджан, отвлечены от «черноморского» ТВД обострением более актуальных конфликтов. Например, в Нагорном Карабахе, уже провозглашенном Арменией – пока на словах – частью собственной территории, на которой тем временем развертываются масштабные учения ОДКБ с российским участием.

Самое главное: «чтобы быть успешной, - писал год назад Джордж Фридман, - стратегия США должна предполагать единовременное сопротивление украинской и иракской сторон России и Исламскому государству соответственно. Если это не материализуется, или растворится, с самой стратегией случится то же самое».

Ну и что произошло? Кто кого переиграл? И кто и в чем участвует? Не «растворилась» ли американская стратегия на восточном фланге «черноморского» ТВД если не из-за капитуляции Ирака перед ИГИЛ, то по причине неспособности его обученных американцами военных толком сопротивляться боевикам? И не произошло ли то же самое и на западном его фланге, где прогнозы «Stratfor» были опрокинуты тем, что «украинское сопротивление» в условиях отсутствия российского военного «наступления» вылилось в неспособность противостоять «мирному наступлению» с помощью Минских соглашений и было прикрыто фантастической по масштабам демагогической антироссийской кампанией? Сегодня Украина настолько надоела, что Запад попросту, предвидя неизбежность разгрома ВСУ силами донецкого и луганского ополчения, вынужденно запретил ей атаковать Донбасс самой и поэтому утратил к ней всякий интерес, сократив до минимума помощь. Точнее, ограничив ее размерами собственных интересов по обеспечению зимнего газового транзита. А ведь Фридман не скрывал, на чем строился расчет. «Было очевидно, - писал он в сентябре 2014 года, - что русские не собираются так просто позволить украинской реальности стать свершившимся фактом. Они будут контратаковать. Но и в этом случае, они перемещаются с возможности формирования украинской политики, к потере всего, кроме небольшого фрагмента Украины. Следовательно, они продолжат занимать перманентно агрессивную позицию в попытке отыграть то, что было утеряно».

Все развивается с точностью до наоборот: вместо ожидаемой Западом «контратаки» с реальным, а не мифологическим превращением в оккупационную армию, Россия принялась отстаивать мир, и в результате возможности ее влияния на украинскую политику существенно расширились даже «в моменте», не говоря уже о ближайшей и тем более среднесрочной перспективе.

Почему произошло именно так? На наш взгляд, по очень простой причине. В рассуждения Фридмана изначально была внесена некая «фигура умолчания»: под «доминированием в пространстве между Ираном и Левантом» подразумевался разгром руками исламистов последнего из сохранившихся в ходе «арабской весны» светских режимов – Башара Асада. Американская режиссура этого плана – об этом писали многие – видна невооруженным глазом: не получилось у «умеренной» сирийской оппозиции - запустили радикальную в лице ИГИЛ. При этом, во-первых, их практически невозможно различить. Во-вторых, для прикрытия этого «фокуса» исламистов начали раздувать и «накачивать» - и организационно, и в еще большей мере в политическом и информационном плане. А также «противопоставлять» им якобы «умеренных» антиасадовцев. В-третьих, с помощью этого, раздутого до неимоверных размеров, своеобразного «мирового пугала» американцы имитировали «борьбу с ним», столь малоэффективную не потому, что не могли разнести исламистов в пух и в прах, а просто не хотели. В СМИ не раз попадали любопытные утечки о том, что полевых командиров на совещания свозят, а потом развозят по местам американскими военными вертолетами. Что при наступлении сирийских правительственных войск исламисты негласно запрашивают американскую авиационную поддержку, которую получают под видом «ошибочных» ударов по силам Асада, выдаваемых за бомабрдировку позиций ИГИЛ. Что помощь оружием, боеприпасами, амуницией и продовольствием с воздуха обороняющимся от ИГИЛ силам тех же курдов американская авиация сбрасывает именно там и тогда, где и куда через сутки приходят исламисты, к которым все это и попадает и т.д.

Сейчас, с началом российской операции, все эти пошлые, информационно-постановочные, американские «поддавки» закончились. «Играть» за ИГИЛ в зоне боевых вылетов российской авиации – для США неоправданный риск. Это уже «отметено» совещанием в Пентагоне, где обсуждались в том числе и варианты с прикрытием баз сирийской «оппозиции» с воздуха – посчитали и решили, что даже поставки оружия, не говоря уж о воздушной поддержке, окажутся рискованными. Конечно, какая-никакая помощь исламистам под видом «оппозиционеров» будет продолжена, и именно поэтому госсекретарь США Джон Керри пообещал ПЗРК у боевиков и «падающие с неба российские самолеты». Но оказывать ее в прежних масштабах не получится, в том числе и по внутренним причинам. Уже и сенаторы на Капитолийском холме возмущаются вколачиванием денег в тех, кто переходит турецко-сирийскую границу и, едва помахав ручкой натовским инструкторам, тут же сдается вместе с американским вооружением боевикам «Джабхат ан-Нусра».

Так что произошло? А вот что: Россия, на наш взгляд, «перехватила» у США план «черноморского ТВД» и реализует его САМА, но уже с целью не разжигания войны всех против всех, а восстановления разрушенной стабильности, фундаментом которой служили и еще послужат национальные государства. Вопреки американским проектам, «столкновение России с Исламским государством» произошло не на фоне свержения Асада и полномасштабного российско-украинского конфликта – а ведь именно эту «музыку», если верить Фридману, заказывали в Вашингтоне. А в условиях укрепления статус-кво на западном фланге ТВД. Да и «ось» его, первоначально охватывавшая территорию бывшего СССР «кольцом анаконды» (по аналогии с одноименной концепцией американского геополитика Николаса Спайкмена), частично на нее заползая, выглядит теперь совсем по-иному. Не Варшава – Бухарест – Анкара – Тбилиси – Баку. Но совершенно другая, с центром в Москве. И ответвлениями на Донецк и Луганск в западном направлении и на Тегеран и Дамаск (с Тартусом и Латакией), а также на Багдад, уже вовлеченный в совместный информационный центр, - на восточном. И далее на Пекин с полноценным оформлением этой широкой «оси» примерно к середине ноября. (Кстати, с появлением в коалиции Китая, похоже, совершенно другим голосом заговорит и Саудовская Аравия).

Извините, господа, но это СОВЕРШЕННО ДРУГАЯ геополитическая конфигурация. Ни одного совпадения с американской, которая, как уже отмечалось, и сама претерпела существенные изменения. Да и вектор другой. Из наступательно-антироссийского проекта «санитарного кордона» проамериканская коалиция, сохранив западно-восточную протяженность, превратилась, как уже отмечалось, в брюзжащую «группу недовольных». Участие в ней, наряду с Вашингтоном, Анкары, Эр-Рияда и Дохи – это хватание «утопающих» за соломинку. А вот подключение Берлина и Парижа (наряду с Лондоном) имеет прямое отношение к западному флангу ТВД, то есть к украинскому кризису, что и подтвердилось парижской встречей «нормандской четверки».

Чтобы более или менее приближенно к действительности оценить ее итоги, надо, на наш взгляд, иметь в виду три вещи.

Первое: отношения России с Германией и Францией - и по Украине, и сами по себе – далеки от безоблачных. Даже если оставить в покое вопрос санкций. Берлинский саммит европейские лидеры собирали кулуарно, «сообразив на троих» с Порошенко. После этого, уже в Генеральной Ассамблее ООН, а также на ее полях и в кулуарах эти интересы столкнулись еще как минимум дважды. Прежде всего по реформированию Совета Безопасности ООН - вопросу, в котором Франсуа Олланд подыграл добивающейся этого Ангеле Меркель, а Россия вместе с Китаем и США мягко спустила его «на тормозах». А также все по той же Сирии, ввиду вхождения Берлина и Парижа в упомянутую «коалицию недовольных».

Второе. В ворохе восторженных реляций, либо патриотических, считающих, что все проблемы теперь решены, либо диссидентских, радующихся тому, что они только начинаются, нелегко различить то, что заслуживает действительного внимания. Даже если это мнение информированное, хотя и сугубо некомплиментарное и исходит из кругов, близких к внесистемной оппозиции. Тем не менее, этим мнением констатируется, что «компромиссом» России и США по Украине стало требование «закрыть украинский кризис», безоговорочно выполнив минские договоренности, причем, до конца 2015 года, не перенося их дальше. А также провести для этого парижскую встречу (среди участников которой госсекретарь Керри, по свидетельству источника, «забыл» упомянуть Порошенко, а президент Обама – встретиться с ним в кулуарах ООН).

Показательное свидетельство, особенно если иметь в виду, что написано это было 1 октября, то есть до парижской встречи «нормандской четверки», а ситуация на ней развернулась ровным счетом так, как и предсказано источником на основании анализа выступлений и заявлений Керри.

Третье. Одновременно, ДО встречи в Париже, тот же «Stratfor», уже не год назад, а сейчас, 2 октября, в 1.30 по Гринвичу, то есть в 2.30 по Парижу и в 4.30 по Москве публикует материал «Европейские шаги в сирийском кризисе». В нем показательно отмечаются «противоположность» целей США и России, а также наличие у Европы хотя и запутанной, но собственной позиции по его разрешению, которая начинает сводиться к «сдержанной» поддержке России. И внятно объясняется почему: «именно на Европейский союз пришлась наибольшая волна беженцев из зоны конфликта». «Вашингтон опасается, - резюмируют аналитики “Stratfor”, - что Европа может в конечном итоге поддержать российскую операцию в регионе и таким образом подорвать усилия США».

Если суммировать все эти «установки» в преддверие парижского «нормандского» саммита и сопоставить их с его реальными итогами, то при всей запутанности и крайней противоречивости позиций по Сирии и Украине в треугольнике Россия – США – Европейский союз, как минимум становится ясно, что «черноморский ТВД» никуда не делся. Он по-прежнему един, и в его рамках сирийский кризис как и раньше увязан с украинским. Но при этом бросается в глаза существенное смещение американских приоритетов: Украина явно уводится на второй план, на первый же выходит Сирия и Ближний Восток в целом. Между тем, год назад все было по-другому. «Независимо от того как завершится драма в Сирии и Ираке, она вторична в вопросе будущих отношений России с Украиной и Европейским полуостровом», - читаем мы у Фридмана в прошлогоднем сентябре.

Кстати, существование американских «установок» по Украине косвенно подтвердил и Порошенко, который по завершении переговоров в Париже вроде бы вопреки всякой логике наотрез отказался продлять срок действия Минских соглашений, что со своей стороны вполне допустили Олланд и Меркель. С чего бы это, если не американцы постарались, коль скоро Украине, точнее нынешнему киевскому режиму, это, во-первых, невыгодно, а во-вторых, не с руки злить европейских лидеров эдакой внешне беспричинной фрондой «на пустом месте».

Так что именно заставили американцы принять своего «подопечного» украинского президента, сделав это руками Олланда и Меркель?

На 18 октября в ДНР, а на 1 ноября в ЛНР намечены первые этапы местных выборов. По украинскому закону, под которым стоит подпись Порошенко, в Донбассе их быть вообще не должно, а по Минским соглашениям провести их необходимо в обязательном порядке, причем, не просто по украинским законам, на чем настаивают в Киеве, а по законам, СОГЛАСОВАННЫМ с Донбассом. В пакете с конституционной реформой и особым статусом, которые должны быть тоже СОГЛАСОВАНЫ с ДНР и ЛНР, а также с амнистией ополченцев. Все принятое на этот счет Киевом до сих пор не соответствует Минским соглашениям; Владимир Путин прямо, открыто, ясно и доходчиво разъяснил это американской и мировой общественности в интервью Чарльзу Роузу в канун выступления в Генеральной ассамблее ООН. И подпись Порошенко под этими документами без подписей Александра Захарченко и Игоря Плотницкого ничего не решит. Выработать что-то новое и согласовать, успев за оставшиеся несколько дней? Чисто теоретически, конечно, возможно, но кто-нибудь в это поверит?

Остановить избирательную кампанию в ОЖИДАНИИ возможного проявления Киевом «доброй воли» - в Донецке и Луганске на это тоже не пойдут. Как не пошли в свое время на отмену или перенос референдума, проводившегося 11 мая 2014 года. Избирательная кампания, как и прошлогодней весной, идет полным ходом и остановка ее – тяжелейший удар по легитимности власти народных республик. Несмотря на все усилия Москвы, пообещавшей провести соответствующие переговоры. Несмотря на назидательность тона, с которым Меркель и Олланд заявили о невозможности выборов в обозначенные сроки.

Проведение же этих выборов качественно меняет ситуацию и вынуждает Киев их результаты не признать, а в случае признания – готовиться к тяжелейшим внутренним потрясениям. Не оставлять «лазейки» для пролонгации Минских договоренностей и дожимать по этому вопросу Порошенко для американцев в этой ситуации означает его «сливать». Но делается это так, чтобы не привлечь всеобщего внимания. Этим, на наш взгляд, и объясняется «компромисс» с согласием США на нанесение ударов по ИГИЛ; западный фланг «черноморского ТВД», опрометчиво поставленный год назад во главу угла, нужно успеть задвинуть в тыл мировой повестки. Хотя бы ради сохранения лица. И для этого перевернуть картинку на восточном фланге. Не получается ни предотвратить негативные для тебя перемены, вызванные провалом «черноморского» проекта, ни возглавить их? Тогда единственный выход – сделать вид, что все происходит с твоего согласия. И вступить в полемику насчет «чистоты» исполнения того, на что именно ты согласился, чтобы все понимали, будто это происходит на твоих условиях, как это и проделал Обама на пресс-конференции, состоявшейся 3 октября, назвав российскую акцию в Сирии «рецептом катастрофы».

Катастрофа – катастрофой, но внимание к восточному флангу ТВД после этого обеспечено поистине всеобщее. Причем, за счет происходящего в Париже, Киеве и вокруг Донбасса. «Все, что отвлекает внимание от Украины, играет на руку русским», - написал год назад Джордж Фридман. Этой заповеди Барак Обама и последовал. Только ли неожиданная рокировка на ТВД тому причиной? На наш взгляд, еще и внутренняя ситуация в США, о которой впервые за много десятилетий можно говорить как о начинающей утрачивать стабильность. Но это уже совсем другая история. Некоторые ее недавно затронули – и весьма интересно и убедительно.

Павленко Владимир Борисович – доктор политических наук, действительный член Академии геополитических проблем.

Штоль Владимир Владимирович - доктор политических наук, профессор, действительный член Академии геополитических проблем, главный редактор Научно-аналитического журнала «Обозреватель-Observer», заведующий кафедрой регионального управления ИГСУ РАНХиГС при Президенте РФ.