«Другие исламисты» и новый кризис в Ираке: Обама теряет политические очки

Большой Ближний Восток по-прежнему сотрясает мир. Борьба религиозных и этнических коммун за власть, усилившаяся после гражданских войн в Сирии и Ливии, переворотов в Египте, Тунисе и Йемене, в очередной раз коснулась Ирака, «жемчужины» американской короны, от внутренней ситуации в которой зависит расклад сил не только в районе Персидского залива, но и мировой рынок энергоносителей. 10 июня с.г. боевики из движения «Исламское государство Ирака и Леванта» (далее ИГИЛ) захватывают нефтяную столицу севера страны - Мосул, направив свои силы на захват Багдада, где располагается правительство Н. аль-Малики, благоприятствующее шиитам. Эти события показывают, что с точки зрения корпоративных интересов Запада, мало изменений произошло с 2003 г., когда американцы и англичане оккупировали Багдад: даже после вывода войск США в декабре 2011 г. (единственный козырь Обамы в сфере внешней политики) богатства Ирака окончательно не поделены между участниками коалиции. Нестабильность в Ираке и на сей раз пахнет нефтью.

На протяжении последних недель мировая общественность наблюдала за Москвой, гадая относительно планов президента В. Путина по украинскому кризису. Ныне внимание читателей приковано к Б. Обаме, который оказался в затруднительном положении: республиканцы во главе с Дж. Маккейном давят на президента, призывая его уволить команду своих внешнеполитических советников и обратиться за советом к бывшему директору ЦРУ Д. Петреусу. Неоконсерваторы считают, что вывод американских войск из Ирака – слабость действующей Администрации, итоги которой страна пожинает сегодня. Вынуждая Путина выбирать между вводом войск и невмешательством, Обама, поддерживающий киевскую власть, оказывается в схожей ситуации, которая складывается не в его пользу. CNN ещё 13 июня передаёт слова хозяина Овального кабинета, уверяющего, что Америка «не будет посылать войска в Ирак»; он ищет другие варианты для ответа, включая авиаудары по вооружённым формированиям боевиков. Иной позиции сложно от него ожидать: повторный ввод войск превратит внешнеполитические инициативы его длительного президентства в прах. Сами того не подозревая, боевики из ИГИЛ оказали политическим оппонентам Обамы большую услугу, поставив его в безвыходную ситуацию. Если же Обама пустит ситуацию на самотёк, то не только демократы, но и вся политическая элита США будет ещё долгое время доказывать своим союзникам и противникам, что «доктрина Картера» жива (её суть: «Любая попытка внешних сил получить контроль над Персидским заливом будет рассматриваться как посягательство на жизненно важные интересы Америки, и такая попытка будет отражена всеми необходимыми средствами, включая военные»).

Есть ещё одно обстоятельство, которое невозможно игнорировать: в глазах Конгресса и всего народа дискредитируется политика Обамы в Сирии, основанная по поддержке исламистских объединений, включая «Аль-Каиду». Теперь будет сложнее объяснить налогоплательщикам, почему Вашингтон тратит деньги и снабжает исламистов оружием для свержения «кровавого режима Асада», когда некоторые из них делают всё, чтобы похоронить влияние США в Ираке, за которое уже отданы тысячи жизней американских солдат.

Никого уже не волнует, что лидер ИГИЛ А. аль-Багдади противостоит «Аль-Каиде», и с февраля 2014 г. безуспешно пытается установить контроль над её дочерней структурой, воюющей в Сирии - «Фронтом ан-Нусра». Т.е. на север Ирака напали те исламисты, которые не являются «своими ребятами» для англо-американцев и арабских монархий.

Поэтому Администрация Б. Обамы и застигнута врасплох. Учитывая амбициозное название этой структуры, - «Исламское государство Ирака и Леванта» - её покровители всерьёз намерены пересмотреть границы Ближнего и Среднего Востока, которые для них предстают анахронизмом британской и французской колониальной политики после Первой мировой войны. После Второй мировой этот макрорегион нуждался в межгосударственном проекте, предложенном одновременно двумя конкурирующими идеями - арабским социалистическим возрождением (партия «Баас») и панисламизмом («Братья мусульмане»). С падением С. Хусейна, противником номер один для исламистов становится баасист Б. Асад. Контроль над сирийской Раккой, иракскими городами Мосул, Тикрит, Сулейман Бек и Фелуджа – начало длительного процесса по коллапсу государственных структур в регионе. И ключевой вопрос здесь уже не в победе исламистов или баасистов. Интрига состоит в следующем: кто будет оказывать преобладающее влияние на исламистов.

Усиление объединений, подобных ИГИЛ, - вопрос времени. Причём неизбежность основывается не только на организационной и финансовой поддержке извне; на примере неэффективности армии Ирака можно заключить, что деньги решают многое, но не всё: по данным CNN, после 2011 г. CША потратили на её обучение и оснащение порядка 15 млрд. долларов [1]. Исламизм - не только идея, которая бессмертна и трансгранична, но и своеобразный язык общения с массами, для которых западное присутствие становится тяжелым бременем, ударом по самолюбию.

1. Obama says no combat troops to Iraq // CNN http://edition.cnn.com/2014/06/13/us/iraq-us/