Ближний Восток после Монтрё: позиционные бои

Накануне старта в швейцарском Монтрё конференции по Сирии «Женева-2» генсек ООН Пан Ги Мун отозвал приглашение Ирану. Затем глава МИД Турции Ахмед Давутоглу в интервью турецкому телеканалу TRT Haber торжествующе заявил, что «Россия и Иран ищут предлог для оправдания сирийского режима». И вслед за госдепом США Турция стала обвинять сирийский режим «в многочисленных военных преступлениях», хотя генсек ООН Пан Ги Мун говорил о преступлениях, совершённых всеми участниками военного конфликта. Таким образом, Анкара оказалась в числе тех стран, которые пытаются выставить Россию и Иран в качестве «главных пособников сирийского режима».

И это тогда, когда тот же Запад по результатам жёсткой расправы турецкого правительства с протестантами в парке Гази и коррупционного скандала загнал его главу Реджепа Тайипа Эрдогана в «авторитарную зону», в которой он получил «общую регистрацию» с Асадом. Более того, стали рушиться прогнозы и некоторых авторитетных западных экспертов. Так, профессор факультета зарубежной истории женевского Института международных отношений и развития Джорди Тежел был уверен в том, что «в Монтрё Турция будет стремиться к сотрудничеству с Ираном для того, чтобы стабилизировать своего южного соседа». Увы, такого не произошло. Стал сбываться прогноз ИА REX о том, что Запад сознательно перевёл Иран на «запасной путь», а в дальнейшем будет с ним взаимодействовать на сирийском направлении. Круги, близкие к генеральному секретарю ООН Пан Ги Мун, сообщили, что «он рассчитывает на помощь Ирана в процессе мирного урегулирования сирийского конфликта».

Вскоре после этого постоянный представить Ирана при ООН Мохаммад Хазаи отметил, что без участия его страны участники конференции «лишились важной поддержки». Он также выразил сомнение в том, что процесс «Женева-2» позволит урегулировать конфликт. В этой связи МИД Ирана сделал ряд заявлений относительно будущего Сирии, вводя в дипломатический обиход новый понятийный аппарат. Согласно его сообщению, « власти Ирана убеждены, что приоритетность любых региональных и международных действий в связи с Сирией должна оцениваться с точки зрения борьбы с терроризмом». Тегеран предложил , что «для выхода из нынешней ситуации необходимо формирование Комитета национального примирения с участием всех противоборствующих групп, представителей правительства Сирии и всех представителей сирийского народа, «имеющих социальную базу внутри страны». То есть, Иран предупредил, что намерен вывести за скобки сирийского урегулирования те силы сирийской оппозиции, которые не «имеют социальной поддержки в этой стране». А чтобы определить, какая из сил имеет всё же такую поддержку, президент Ирана Хасан Роухани на Всемирном экономическом форуме в Давосе предложил провести выборы в Сирии, что без прекращения боевых действий в стране сделать практически невозможно. Таким образом, Тегеран фактически предложил повестку дня уже «Женевы-3».

Кстати, неслучайно в этой связи эксперты вспомнили о Таифских соглашениях по Ливану, где с 1975-ого по 1990-ый годы шла кровопролитная гражданская война, и которое закрепило за разными религиозными группами позиции в исполнительной и законодательной власти страны. Поэтому по реальному раскладу сил, который формируется на этапе перехода от Монтрё к «Женеве-3», формируется именно таифская комбинация. Как пишут старший научный сотрудник Брукингского института в Вашингтоне Кемаль Киришджи и его коллега Роб Кин в The National Interest, Анкара не совсем грамотно просчитала ситуацию, складывающуюся после достижения соглашения между Ираном и шестью ведущими державами по ядерному досье, и не придала значение выходу Ирану в регионе в качестве одного из лидеров. Они предупреждают, что «если Иран нормализует отношения с Западом и особенно с США, то лидерским устремлениям и престижу Турции на Ближнем Востоке может быть брошен серьёзный вызов». Более того, как пишет уже газета Zaman, «Турция, столкнувшись лицом к лицу с Ираном и Россией, оказавшись по другую сторону баррикад в сирийском вопросе, может проиграть будущее, попав в ситуацию двойной зависимости: с одной стороны, в области безопасности - от Запада, с другой - в энергетической сфере - от России и Ирана. При этом Zaman утверждает, что нельзя исключать того, что «Асад и стоящий за его спиной Иран, скоро будут рассматривается уже как гаранты региональной стабильности».

Объявлено, что до конца января должен состояться визит в Тегеран премьер-министра Турции Реджепа Тайипа Эрдогана. Но после резких антииранских заявлений Давутоглу этот визит может быть либо отменён, либо перенесён, поскольку как в отношении Сирии, так и в выстраивании региональной политики Тегеран начинает действовать с позиции сильного. К тому же конференция в Монтрё показала, что нет оснований предполагать, что Анкара готовится к изменению базовой политики по сирийскому вопросу. Не исключено и то, что Тегеран, видя огромную ангажированность Анкары на сирийские проблемы, может начать процесс её выдавливания из Азербайджана, ведь международная изоляция Ирана устраивала больше всех Азербайджан и Турцию.

Во всяком случае, уже очевидно, что для Турции возникает новая неблагоприятная геополитическая среда не только на южном, сирийском, но и на восточном, иранском направлении. И тут одной риторикой Эрдогана и Давутогу, которую давно вне Турции воспринимают иронически, а в самой Турции всё больше критически, ничего не решишь. Вместо того, чтобы искать ответы на новые вызовы, она берёт на вооружение старые стратегии, теряя при этом геополитическую устойчивость. Так через сирийский фактор осуществляется переход политического количества в новое дипломатическое качество, что должно будет зафиксировано в формате «Женева-3», возможно, уже с участием Ирана.