В представлении большинства граждан межгосударственные взаимоотношения, да и жизнь вообще, чаще всего сводится к банальному обмену, зеркально отражающему действия оппонента. Он сказал комплимент и мы должны похвалить, он ударил – и мы обязаны ответить той же мерой и в той же области. В ряде случаев, например в дипломатии, дело именно так и обстоит. Но это вовсе не означает, что во главу угла везде должна ставиться именно зеркальность.
Одно дело, когда против экономики США (18,6 трлн. долл. ВВП по ППС, 2016 год) зеркальные санкции вводит Китай (21,2 трлн. долл.). И совсем иначе оно обстоит когда речь заходит о санкционных возможностях России (3,8 трлн. долл. ВВП по ППС, 2016 год) Если в Китае США покупает 19% совокупного импорта, то в России - менее 4%. Доля в экспорте также решительно отличается – 7,2% и 2,3% соответственно.
Таким образом, рассуждать о необходимости "ответить решительно и зеркально" в реальных условиях не очень уместно. 59% российского экспорта в США составляют энергоносители, 25% - металлы и изделия из них, 9% - химическая продукция (включая минеральные удобрения), 7% - прочие товары, в которые входят почти все наши "ключевые элементы" вроде ракетных двигателей РД-180.
Даже столь часто упоминаемый титан при ближайшем рассмотрении оказывается не слишком удобным инструментом зеркальных контрсанкций. За 11 месяцев 2016 года его всего Россией было экспортировано на 425 млн. долл. Из отгруженных 23 тыс. тонн 89% составляли изделия для гражданской авиации и 9% - титан необработанный и титановый порошок. Среди потребителей 31% составляют США, 29% - Германия, 8% - Великобритания, 6% - Франция, 3,9% - Китай. Доли прочих стран колеблются в районе статистического шума.
Это значит, что попытка на американские санкции "ответить зеркально" сыграет только на руку США. Например, от сокращения продаж титана Россия проиграет значительно больше, чем ощутит проблем Вашингтон. Впрочем, из этого вовсе не следует, что мы на действия США отвечать не должны никак. Просто ответ должен быть не зеркальным.
БУДЬТЕ В КУРСЕ
Хорошим тому примером служат российские контрсанкции на действия ЕС. Нам закрыли доступ к дешевым кредитным ресурсам, а мы в ответ перестали закупать европейское продовольствие. На выходе оказалось, что деньги для инвестиций получилось найти в других источниках (например, в Китае и странах БРИКС, а также за счет активизации деятельности по возврату украденных и незаконно выведенных из страны капиталов), а продовольственное эмбарго обернулось достаточно успешным импортозамещением. Та же технология должна быть применена и против США.
Главная проблема тут не в обороте конкретных товаров, и даже не в очевидной диспропорции объемов ВВП. Самым уязвимым место США является доллар, как платежное средство, замыкающий на себя мировую банковскую и платежную системы. Американская экономика составляет примерно 25,8% от мировой, если в целом, или 11,7% если по промышленному индексу (т.е. за минусом разного рода услуг, в том числе финансовых), в то время как доля доллара в совокупном объеме мировых взаиморасчетов держится на уровне 78%. Разница между этими цифрами и создает Вашингтону не только дополнительный доход, но и формирует ощущение всесилия, стимулирующее тягу к экономической войне.
А значит и контрмеры должны нацеливаться прежде всего сюда. Вместо пересмотра размеров пошлин, основные усилия необходимо сосредотачивать на расширении "внедолларовой экономики". Например, в формировании межгосударственной торговли на основе прямых валютных свопов, а также расширении объемов торгов за национальную валюту по ключевым товарным группам. В частности, по сырью и энергоносителям.
Пытаться поднять пошлины на 100 млн. долл. тинанового экспорта в США это одно, а перевести в рубли хотя бы половину из 300 млрд. долл. российского сырьевого и нефтегазового экспорта это совсем другое. Да, сделать это безусловно сложнее, но и эффект от такой асимметрии будет многократно больше, но именно конечный эффект тут является понятием определяющим.
Комментарии читателей (0):