Главный редактор газеты «Цена вопроса», эксперт ИА REX по вопросам территориального и регионального планирования и развития Станислав Стремидловский удивлён единодушием депутатов Госдумы при принятии закона об ужесточение наказания за оскорбление религиозных чувств.
«В нынешнем законопроекте об оскорблении религиозных чувств меня больше всего интригует то, что его предложили представители всех фракций Госдумы и сенатор Шпигель. А до того Госдума приняла заявление в поддержку верующих силами 414 депутатов. Не могу даже вспомнить, когда еще наш парламент проявлял такое единодушие. Что бы это значило?», — спрашивает эксперт.
Григорий Трофимчук, политолог, первый вице-президент Центра моделирования стратегического развития:
Такой единодушный порыв означает только одно: парламентарии понимают, что после Pussy Riot, после «арабской зимы» с погромами посольств, религиозный фактор выпущен наружу и теперь работает сам по себе, вне всякого государственного контроля. Включая территорию России. Депутаты и сенаторы явно напуганы, так как нет никакой гарантии, что религиозно настроенные толпы — надёжно прикрытые новым законом об оскорблении религиозных чувств — не подожгут завтра и сам парламент.
Закон, с одной стороны, превентивно заискивает перед этими будущими толпами — с другой, пытается остановить встречную волну осквернений не посредством структурных изменений системы, что в принципе сделать ещё не поздно, а написанием очередного формального документа. К примеру, невозможно написать документ, который зафиксирует предпочтительность одной традиционной религии по отношению к другой, не менее традиционной. Однако на практике реальное развитие получит именно та конфессия, которая обладает большей мобилизующей духовной плазмой, независимо ни от каких документов. Остановить ход этих вещей — невозможно, даже если за такой законодательный тормоз проголосуют поголовно и депутаты, и сенаторы.
Принятие такого закона также говорит о том, что теперь не Кремль контролирует религии, а религии начинают контролировать Кремль. Рано или поздно это должно было наступить, и оно наступило, и власть не заметила переползания ситуации через эту опаснейшую грань.
БУДЬТЕ В КУРСЕ
- 27.01.13 Правительство отправило на доработку законопроект о защите чувств верующих
- 14.12.12 Путин поручил провести всестороннее обсуждение закона о защите чувств верующих
- 23.10.12 Общественная палата не поддержала законопроект о защите чувств верующих
Погромщиков как с той, так и с другой стороны — и духовных, и бездуховных — не смогут утихомирить, умиротворить никакие бумаги, подписанные и единогласно одобренные депутатами, так как эти группы населения никогда не ориентировались на такие мелкие земные вещи. Закон может остановить только тех, кто и без него не собирался идти валить кресты или обливать купола краской.
Алифтин Тищенко, психолог:
Ответ на этот вопрос приводит к попытке построения очередной «теории заговора». Мы не знаем истинную причину, остается строить догадки. Возможно, власть планомерно идет к созданию альянса с религиозными институтами, на деле, а не на словах обеспечивая им защиту, а те, в свою очередь, гарантируют свою поддержку. К тому же, никто не снимал с повестки дня острый демографический вопрос, в разрезе которого религиозные институты оказывают огромное влияние на укрепление семьи и повышение рождаемости.
Если мусульманство, иудаизм и буддизм в России еще способны себя защитить, то христианство (в частности, православие) чрезвычайно уязвимо, и оно, в первую очередь, нуждается в поддержке государства, поскольку без неё освободившееся место займут религии, чувствующие себя более уверенно. Последние, в условиях отсутствия государственной поддержки, могут избрать силовой метод самозащиты, что неминуемо приведёт к повышению общей напряжённости. Во избежание усиления конфликта власть становится барьером между конфессиями, между атеистическим обществом и приверженцами религиозных воззрений. Все это, в целом, показывает, что власть осознала, к каким негативным последствиям может привести изменение расстановки сил в условиях стремительно меняющего мира.
Однако все это не может не тревожить российское общество, привыкшее к практически полному отсутствию в светской жизни признаков религиозности, и основные баталии еще впереди. В основном, все будет вращаться вокруг выяснения, где границы влияния религиозных конфессий, а где начинается светское, а на каждом отрезке, от школы до дресс-кода на улицах, общество будет решать, где проводить демаркационную линию, вырабатывая, по сути, новые правила игры.
Юрий Юрьев, политконструктор:
Депутаты опасаются атеистов. Если атеизм или агностицизм или политеизм или технократизм признать верованиями и защищать их точно так же, как верования прошлых веков — законопроект имеет смысл. Если защищать соборы, как космодромы, а храмы, как гарнизоны — законопроект имеет смысл. Если места молитв являются собственностью общин, то есть смысл защищать их как собственность семей самих депутатов и любых граждан. Но если защищать лишь чувства, то завтра у какого-то генерала может родиться чувство, что его депутаты меняют права граждан на болтовню и паразитируют на гражданах, и он может начать защищать свои чувства так, как не снилось атеистам из прошлых веков.
Сандра Новикова, журналист и блогер:
Ну, я думаю, всё дело в том, что депутаты поняли, что опасно оставлять безнаказанными кощунства и оскорбления религиозных чувств, потому и проявили такое единодушие. Это похвально, и позволяет сделать кое-какие выводы и прогнозы.
Прежде всего, можно сказать, что опасения, будто эта Дума работать нормально не сможет, пока не оправдываются — Дума работает, и может принимать законы не только простым большинством, но конституционным, и даже единогласно.
Сергей Сибиряков, политолог, координатор международной экспертной группы:
В России проживают как верующие, так и неверующие, и оскорблять нельзя ничьи чувства. Государство и есть государство, оно должно защищать и тех и других. И для этого в действующем законодательстве РФ достаточно статей. В частности вспомним, что в уголовном кодексе есть статья 214 о вандализме, которая способна защитить одних своих граждан от вандализма, надругательств и глумления над святынями со стороны других своих граждан.
В новом законопроекте об оскорблении религиозных чувств настолько размыто определение «оскорбление», что иной рьяный верующий сочтёт себя оскорбленным, если вы, проходя мимо церкви, не перекрестились. Любой взгляд в сторону перекрестившегося религиозного фанатика, тот может воспринять как «недобрый, оскорбительный» и позвать полицию. Можно, к примеру, за оскорбление чувств верующих запретить книгу Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев» за фразу «Почём опиум для народа?».
Как определить где «оскорбление религиозных чувств», а где свобода слова и творческого самовыражения? Определение «оскорбления религиозных чувств» зависит от политической культуры социума и не может быть единым для разных народов и исторических эпох. Когда-то «оскорблением религиозных чувств» считалось высказывание мнения о том, что планета Земля вертится, и Джордано Бруно был сожжён за это на Площади цветов в Риме. Сегодня мусульманские народы возмутили карикатуры на пророка и фильм «Невинность мусульман», которые спокойно воспринимаются населением в западных странах.
На мой взгляд, церковь должна знать своё место в обществе и не внедряться в государственные структуры и политику, чем грешит в последнее время РПЦ и её иерархи. Однако не они инициаторы этого слияния. Вертикаль власти заколебалась, и наверху ищут дополнительных точек опоры.
Стремидловский Станислав
Комментарии читателей (0):