В индийской столице Дели прошёл саммит под названием «Голос глобального Юга». Комментируя состав участников, глава МИД Индии Субраманьям Джайшанкар указал на присутствие 123 стран, из которых 21 была представлена первыми лицами – главами государств и правительств, 34 – главами МИД. Двое из лидеров представляли постсоветское пространство – президенты Белоруссии и Таджикистана Александр Лукашенко и Эмомали Рахмон. Саммит прошёл в удаленном формате. Отвечая на вопросы по его итогам, Джайшанкар особо подчеркнул отсутствие Китая, а также Пакистана. Причем, организаторы даже не направляли им приглашений, чем, надо признать, скопировали поведение киевского режима, отказавшегося приглашать на июньскую конференцию в Швейцарии по так называемому «мирному урегулированию» нашу страну – Россию. Ну, а тон этому своеобразному стилю, разумеется, еще несколько лет назад задал президент США Джо Байден, учредивший «саммит демократий». И присвоивший себе произвольное право самому составлять список приглашенных, которые отбирались по принципу вассалитета к Вашингтону. Разумеется, ни Россия, ни Китай не получили приглашений и там.
Открывший виртуальный саммит «Юга» индийский премьер-министр Нарендра Моди, недавно побывавший с визитом в России, а теперь собравшийся посетить Киев, а за ним Варшаву (визиты состоятся 21-23 августа), расставил акценты. Для чего проводится саммит, на котором Индия председательствует, но отказывается от диалога со своими партнерами по ШОС и БРИКС, которых считает геополитическими оппонентами? Ключевой тезис доклада Моди – объединить голос глобального Юга перед намеченным через месяц в ООН так называемым «Саммитом будущего», который генсек организации Антониу Гутерреш собирает на базе прошлогоднего решения Генеральной Ассамблеи 77/568, для принятия некоего «Пакта во имя будущего». При этом, рассуждая о перспективах этого ооновского саммита, индийский лидер обратил внимание на мировую «атмосферу неопределенности», продиктованную тем, что не успела уйти проблема ковида, как появилась проблема войны, здесь он указал на примеры украинского кризиса и ситуации на Ближнем Востоке. Это, по его мнению, дополняет и усугубляет уже существующие вызовы, созданные не развивающимися странами, но сильнее всего затрагивающие именно их интересы. Среди этих вызовов перечислены – уже по традиции - климатические изменения, а также вопросы медицинской (санитарной), продовольственной и энергетической безопасности. Еще он упомянул угрозы терроризма, экстремизма и сепаратизма, а также технологического разрыва, выраженного отставанием как раз глобального Юга. Что обращает особое внимание, — откровенно революционный тезис о «неспособности глобальных институтов, созданных в XX веке, бороться с вызовами современности».
По отчёту Джайшанкара, центральными вопросами, которые обсуждались в ходе дискуссии, стали новая архитектура глобального управления, долговой и инвестиционный кризисы. Лишь некоторые участники, по его словам, говорили о суверенитете, стратегической автономии и внешнем невмешательстве. А часть участников вообще апеллировала к пресловутой формуле «мира на правилах», внедренного в оборот администрацией Байдена. О том, что это за саммит, почему именно такое обсуждение, и к чему это ведет и приведет, рассуждает обозреватель REX Владимир Павленко.
В конце мая в Женеве прошла 77-я сессия ВАЗ – Всемирной ассоциации здравоохранения, на которой, вопреки надеждам глобалистов и откровенным опасениям нормальных людей, не было принято так называемое «Пандемическое соглашение». Полное название: «Международный договор по предотвращению пандемий, обеспечению готовности и принятию мер реагирования». Раскрывая причины, REX тогда призвал не обольщаться, а подождать и понаблюдать за действиями глобалистской элиты, свившей публичный штаб под крышей давосского Всемирного экономического форума (ВЭФ). Как в воду глядели! Учитывая тот общественный подъем против санитарной диктатуры, предлогом для которого был рукотворный ковид (эту тему REX тоже освещал), глобалисты перегруппировались и избрали другой путь. Решили упаковать санитарный концлагерь тотального локдауна в один пакет с остальными такими продуктами «социального инжиниринга», соединив, в частности, с цифровой диктатурой. Этому и будет посвящен «Саммит будущего», который поместили под эгиду ООН потому, что начиная с 1992 года, с распада СССР, этой организации, из аппарата которой последовательно вытравлены любые альтернативные позиции и точки зрения, возвращена «миссия», которая закладывалась при создании – прообраза «мирового правительства». Тогда у них не получилось из-за двоецентрия холодной войны, которое исключало односторонний диктат. Сейчас, на подходе к холодной войне 2.0, понятно, что скоро снова не пройдет. Вот они и стараются «ковать железо, не отходя от кассы», протаскивают этот «Пакт будущего». Для справки – вот его структура:
- Устойчивое развитие и финансирование развития
- Международный мир и безопасность
- Наука, техника и инновации и цифровое сотрудничество
- Молодежь и будущие поколения
- Преобразования в области глобального управления.
Для подготовки к саммиту создано двадцать рабочих групп, уточняет политолог.
Скажем прямо. Поначалу наша дипломатия не особо разобралась. Вот, например, что говорил год назад в сентябре 2023 года, на Генеральной Ассамблее ООН глава МИД Сергей Лавров:
Россия продолжит увеличивать свой вклад в достижение Целей устойчивого развития, добиваясь сбалансированных, устраивающих всех решений при подготовке к Саммиту будущего.
Правда, министр оговорился, что обсуждать нужно «уважение суверенного равенства государств, сохранение и укрепление межправительственной природы ООН», исключив противопоставление «демократий» и «автократий». О том, что к этому предупреждению никто и не собирался прислушиваться, ярче всего свидетельствует следующий фрагмент недавнего выступления постпреда России Василия Небензи:
…В ходе подготовки к саммиту между различными группами государств обнаружились разногласия. …Если страны «глобального Юга» делают упор на необходимость выполнения ООН решений, которые уже были приняты, прежде всего в социально-экономической области, то развитые страны озабочены продвижением своих неолиберальных подходов и стремлением размыть межправительственный характер организации, уйти от конкретных вопросов безопасности… Акцент делается на увеличение роли НПО, среди которых доминируют те, что пользуются поддержкой Запада.
Небензя дипломатично смягчил. На самом деле обсуждать собираются уже не санитарную, а тотальную диктатуру, в которой все системы того, что именуется «глобальным управлением», а правильнее будет называть глобальным диктатом, будут заведены в цифру и переданы искусственному интеллекту. Чтобы решить задачу, которая у глобалистов никак не выходит: уничтожить или низвести в плинтус национальные государства, передав все бразды правления в руки наднациональным структурам. «Пактом будущего» наверняка будет учреждена новая такая структура, протаскивающая внешний контроль под видом «солидарной ответственности». Так уже было. Например, «Саммит Земли», он же конференция в Рио-де-Жанейро 1992 года, запустил диктат «устойчивого развития», а «Саммит тысячелетия» в 2000 году подвел ее под единый знаменатель «миростроительства», выдвинув «Цели развития» и создав внутри ООН механизмы подрыва стабильности государств с последующим внешним «конфликтным» и «постконфликтным» урегулированием. К 2030 году, до которого рассчитаны нынешние «Цели устойчивого развития» (ЦУР), Китай обгонит США и превратится в безусловного мирового лидера. Западные элиты это пугает, поэтому они хотят успеть. И поскольку ЦУР откровенно буксуют, решили придумать структуру-погоняльщика, под создание которой и созывают этот саммит. Сама по себе каждая из этих семнадцати «Целей» никакой особой негативной нагрузки не несет. Но сложенные вместе, они предстают цельным пазлом «конца истории», собранным из фрагментов так, чтобы никто не догадался о финальной цели. А индийский премьер Моди, пользуясь случаем и конъюнктурой «власти» организатора, назовем вещи своими именами, сыграл раскольническую, подрывную роль внутри глобального Юга, устроив на этом фоне «перетягивание каната» с Китаем, причем, не вполне чистоплотными, на мой взгляд, средствами, подчеркивает эксперт.
Моди не в первый раз так себя ведет. Вот и визит в Киев на фоне курской авантюры ВСУ, который он затевает, — пример именно такого политического двурушничества. Спросят: а как же его приезд в Москву и объятия с Владимиром Путиным? Очень просто, с одной стороны скопировал поведение Си Цзиньпина – первым делом в Россию, чтобы ни в чем не уступить. А с другой, таким способом попытался вбить клин в российско-китайские отношения. Предстоящая поездка в Киев и Варшаву – из той же «оперы». Прямая солидаризация с нацистской военной экспансией. Собирается предлагать местным бандеро-гитлеровцам миротворческое посредничество? Зачем, если из Москвы четко сказано: никаких переговоров?! Очень просто: Моди пытается перешибить китайско-бразильскую инициативу, получившую поддержку на глобальном Юге. Расколоть его, перетащив часть стран под крыло своей, конкурирующей инициативы, которой пока даже нет. И, не исключаю, в конечном счете, облегчить Западу дискредитацию миротворчества как такового. Не уверен, что это не делается сознательно, по согласованию с западными центрами принятия решений, в их интересах, полагает Павленко.
Конечно, существует и еще один мотив. Когда индийский премьер говорит о «беспомощности глобальных институтов», то это правда. Но не вся. Вся правда заключается в том, что Моди мечтает о постоянном членстве для Индии в Совете Безопасности ООН. А организаторы пресловутого «Саммита будущего» среди других мер проекта своего «Пакта» предложили и реформу Совбеза. Непонятно только, зачем нужно было раскалывать глобальный Юг, если ни Москва, ни Пекин не только не противостояли индийскому членству, но и поддерживали его, причем, вместе с членством Бразилии и в противовес Германии и Японии, которых в постоянные члены проталкивал Запад. В благодарность Моди пошел как раз в западном фарватере… Уму непостижимо! – задается риторическим вопросом эксперт.
А ещё вся правда заключается в том, что если ты выступаешь против тех самых глобальных институтов, которые обеспечивают Западу односторонние преференции господства, то ты должен убеждать всех в необходимости либо выравнивания прав и представительства в уже существующих институтах, либо создания альтернативной системы. Совбез ООН – не единственный институт, и свет клином на нем не сошелся потому, что он очень часто парализуется противоборством, влекущим применение права вето. Есть и другие институты, прежде всего финансовые, на деле даже более влиятельные – МВФ, группа Всемирного банка. Но об этих институтах Моди почему-то помалкивает. Потом: у БРИКС имеются уже и свои институты. Сам БРИКС – институт, у него есть Новый банк развития (НБР), его члены являются акционерами Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ). У Индии второй пакет после Китая – 7,5%, у России – меньше 6%, третье место. Китай – основатель, у него блокирующие 26% с хвостиком. Зачем огород городить, путая все карты тем, кто на передней линии противостояния Западу? Пропагандируй и поднимай свои институты, создавай альтернативу западному доминированию. А не поддерживай его фактическим подкопом под своих, делая хорошую мину при откровенно плохой игре, считает Павленко.
Что происходит глобально? Мне кажется, что Моди хорошо понимает: это его последний премьерский срок. Динамика от предыдущих выборов к недавно завершившимся такова, что его партия хоть и сохраняет часть доверия, но в тенденции его теряет. Он понимает, что многое после него будет подвергнуто ревизии преемниками и пытается создать задел, для чего предельно активизирует внешнюю политику. Не обращая внимания на растущую угрозу глобализма. И не оборачиваясь при этом на окружающих. Бог ему судья, но ни к чему хорошему такие зигзаги не приведут. Положиться на Индию сегодня, на мой взгляд, весьма сложно, и это служит фактором, осложняющим международные отношения. Как двусторонние, так и многосторонние, резюмирует обозреватель REX.
Павленко Владимир
Комментарии читателей (0):