Апартеид в ЮАР и странах Балтии: двойные стандарты

Не так давно появился интернет-проект «BALTIC APARTHEID - Service of monitoring of racial and language discrimination in Baltics», цель которого фиксировать и систематизаровать случаи расовой и языковой дискриминации русского населения стран Балтии для привлечения внимания европейской общественности к проблемам русских.

Портал русской общины Эстонии опубликовал текст официального заявления редакции этого проекта. Причиной заявления послужило интервью премьер-министра Эстонии Ансипа на телеканале Euronews, во время которого на реплику иностранного корреспондента «Люди говорят, что в Эстонии чуть ли не апартеид», Ансип ответил, что не считает это правдой.

В заявлении упоминается комментарий председателя Таллинского союза граждан России Петра Рожка, утверждающего обратное: «Что касается апартеидной системы в Эстонии – это абсолютная правда. По всем канонам, какие только не взять – пенсионное обеспечение, образование, наука, культура, социальная сфера по всем им идет дискриминация русского населения. Система эта схожа с той, которая была в Южной Африке».

Кроме того, отмечается, что эстонскому руководству указывало на недопустимость дискриминационной политики по отношению к русскоязычному меньшинству и «мировое сообщество»: Европейская комиссия по борьбе с расизмом и нетерпимостью (ЕКРН) призывала эстонские власти принять антидискриминационный закон и закон о правах национальных меньшинств; Комитет ООН по ликвидации расовой дискриминации выражал озабоченность тем, что в Эстонии законодательно представителями нацменшинств признаются только граждане Эстонии; высказывалась крайне неэффективная оценка работы канцлера по правам человека, выражалась озабоченность жестким требованиям к получению гражданства ЭР и т.д.

Однако все эти официальные рекомендации международных структур эстонским правительством, как правило, попросту игнорируются.

Эксперты ИА REX сравнили апартеид в ЮАР и Эстонии.

Почему Запад осуждал в ЮАР апартеид, но закрывает глаза на дискриминацию русских в Прибалтике, также как на черный расизм в ЮАР?

Лев Вершинин – писатель и политолог (Испания):

Потому что дискриминация русских (и «русских» в широком смысле) в Прибалтике не противоречит его стратегическим планам, напротив, укладывается в схему. Поэтому на нее закрывают глаза. А в ЮАР противоречила, поэтому не закрывали.

Даниэль Штайсслингер – журналист и переводчик (Израиль):

Принцип апартеида представлял собой явную и жизнеспособную альтернативу постмодернистскому мультикультурализму, который стал устанавливаться на Западе, поэтому от него старались избавиться. В 50-е годы, когда постмодернизм не имел влияния на политику, к ЮАР относились нормально. После того, как Западу удалось добиться его демонтажа, он не может осудить результаты, поскольку это будет означать признание своей принципиальной ошибки.

Независимость же Прибалтики ещё во время Холодной войны считалась элементом противостояния СССР, теперь «передовики» борьбы с Советским Союзом получают свой бонус: на их прегрешения закрывают глаза.

Николай Лагун – политолог (Днепропетровск, Украина):

Двойные стандарты – неотъемлемая черта западной, так называемой, правозащитной деятельности. Как консерватизм и патологическая последовательность, когда образ врага остается в умах западного правозащитника, политика и обывателя надолго, даже когда меняются реалии и сам объект критики. Русские в постсоветских государствах для Запада – «эмиссары империи зла», как злом является и сама Россия, будучи бывшей метрополией этой «империи». Распад же СССР для Запада – явление положительное, поэтому глаза «правозащитников» на дискриминацию русских будут закрыты до тех пор, пока Россия будет представать перед Западом в образе конкурента.

В этом, кстати, заключено еще одно, причем, важнейшее, свойство западной «правозащитной деятельности» – обслуживание национальных интересов.

Та же последовательность наблюдается и по отношению к ЮАР: Ликвидация апартеида в этой стране, точнее его обращение в свою противоположность, считается достижением «демократического мира», посему все отрицательные последствия этого события игнорируются.

Леонид Савин – главный редактор информационно-аналитического издания «Геополитика» (Москва, Россия):

Довольно сложно провести параллель между тем, что было в Южной Африке и Прибалтике – совершенно разные исторические причины, политические мотивы и региональные реалии. Нужно помнить, что сегрегация уходит корнями в колониализм западноевропейского образца и таким примером может быть не только страны Африки и Азии, но и усилия белых колонистов в Северной Америке по созданию резерваций для коренного населения, рудименты которых существуют в США и поныне. Поэтому источник – это западный политический рационализм, который теперь транслируется на страны Балтии, но уже с другим контекстом.

Каким образом Запад собирается «распространять демократию» в России, не считаясь с правами русских на постсоветском пространстве?

Лев Вершинин:

Реализация прав русских (и «русских» в широком смысле) на постсоветстком пространстве резко противоречит стратегическим планам Запада, более того, подрывает их. Поэтому в рамки понятия «демократия» этот вопрос Западом не включается.

Даниэль Штайсслингер:

На Западе под национальностью полагают гражданство, а не этническую общность (так, никто, включая его самого, не воспринимал потомка немецких иммигрантов Эйзенхауэра в качестве немца, иначе кто бы ему доверил командование войсками во время войны с Германией?). Так что, русские россияне и русское население Прибалтики в их понимании – два разных народа, не имеющих ничего общего, кроме языка. Ну, так один и тот же язык у немцев ФРГ и австрийцев или же у американцев, австралийцев и канадцев, но в понимании западного человека – это разные нации. Голландцы не воспринимают буров частью своей нации, хотя буры в этническом смысле – именно что голландцы.

Так что можно вести одну политику в отношении русских в России и совершенно иную – в отношении русской диаспоры. Правда, если бы сама Россия последовательно проводила (подобно Израилю) идею единства народа метрополии и диаспоры, то, может быть, этот стереотип в отношении русских был бы сломан. Но с другой стороны, это сделало бы диаспору заложницей отношений между Россией и Западом, что могло бы стать средством давления на Москву.

Николай Лагун:

Обкатанным путем – с помощью демагогии. Во-первых, Запад попытается дискурсивно отделить российских граждан от русских за рубежом, опираясь на западную концепцию «государства-нации», конечно же, самую «демократичную», когда национальность определяется паспортом. В своей же деятельности в других постсоветских странах Запад будет способствовать (что сейчас и делается) ассимиляции русских. Это и «перевербовка» наших соотечественников с помощью грантов, включение их в соответствующие проекты, нацеленные на укрепление режимов стран пребывания, априори объявленных «молодыми демократиями». Параллельно просто игнорируя интересы и права русского меньшинства, ведь подобная практика западной «правозащитной деятельности» хорошо отработана.

Леонид Савин:

Образец западной демократии, либеральной и инидивидуальной не берет в расчет права других народов, у которых свои устои, традиции и культура, в некоторых случаях даже более «демократичны», чем у Запада. Задача Запада – навязать свою модель остальному миру, не считаясь с правами других народов, так как их права через призму либерализма являются чем-то отсталым, диким, варварским, что нужно искоренить. Этот подход по сути расистский и ему нужно оказывать всяческое сопротивление.

К чему может привести воплощение в жизнь принципа «Права и свободы – для всех, кроме русских в постсоветских республиках и буров в ЮАР?»

Лев Вершинин:

Я бы сказал к гражданскому противостоянию, но русские (и «русские» в широком смысле) не умеют самоорганизовываться, а нынешней России на них плевать. Поэтому так оно и будет. Будут обижаться, но терпеть. Хотя, если по уму, Россия могла бы этот фактор использовать себе на пользу на полную катушку.

Даниэль Штайсслингер:

Ни к чему принципиально новому: двойные стандарты в политике существуют столько же времени, сколько и сама политика.

Николай Лагун:

Такие принципы уже воплощены во всеобщий пессимизм по отношению к идеалам «западной демократии» и ее стандартам. Запад теперь становится все более и более циничным, ведь даже самые живучие лживые реляции, объясняющие в «духе демократии» политику Запада на каком-либо направлении, уже почили в бозе. Кондолиза Райс практически не удосуживалась аргументировать, почему оккупация Косова «лучше» оккупации Осетии, ограничиваясь фразой, что «это не одно и то же». Почему не одно и то же, предоставлялось додумывать нам самим: потому, наверное, что quod licet Jovi, non licet bovi.

Леонид Савин:

Такой принцип не возможен. Еще есть кубинцы, иранцы и многие другие народы, которые не хотят вариться в общем котле глобализации, а предпочитают свой путь развития. Однако такие попытки происходить будут и они являются проявлением высшей формы расизма, худшей, чем национал-социализм Гитлера.

Возможно ли сотрудничество русских и буров, как во времена освободительной войны буров против Британской империи в начале ХХ-го столетия?

Лев Вершинин:

Африканеры рады любой поддержке. Но сотрудничество с ними не в интересах России. Они ничего реально не могут ей дать. А нынешний режим ЮАР может.

Даниэль Штайсслингер:

Не вполне представляю себе, как это может выглядеть. ЮАР после падения апартеида играет важную роль в так называемом «движении неприсоединения», с которым Россия, равно как и Китай, заигрывает в своих геополитических целях, для оказания давления на Запад. Так что бурское движение сопротивления с инструкторами из спецназа ГРУ или постановка российским представителем в ООН вопроса о нарушении прав человека в отношении буров в ЮАР – это уже из области фантастики.

Николай Лагун:

Нет ничего невозможного! В нашу информационную эпоху границы весьма условны, поэтому объединение по схожим интересам может происходить даже между самыми далекими субъектами.

Леонид Савин:

Думаю, вряд ли. У нынешней России нет внятной стратегии, тем более по отношению к столь далекому региону как Южная Африка.