Азербайджан хочет расчленить Иран: кто кого в итоге присоединит? Интервью Гарника Асатряна

8 сентября в Баку состоялся «круглый стол» Конгресса азербайджанцев мира на тему «Процессы на Ближнем Востоке: ситуация в Южном Азербайджане», на котором депутат азербайджанского Парламента Сабир Рустамханлы выступил с призывом к расчленению Ирана, аргументируя это тем, что больше половины населения этой страны — 52% — составляют азербайджанцы (тюрки). За этим последовало резкое заявление посольства Ирана в Баку с осуждением выступления депутата. Обо всем этом подробно – наша беседа с профессором Гарником Асатряном.

Господин Асатрян, вы уже долгое время занимаетесь проблемами этнодемографии Ирана. Каково число азербайджанцев в Иране?

Этот вопрос подробно освещен в моей недавно вышедшей в Ереване книге по этнической композиции Ирана. Но постараюсь вкратце ответить на вопрос, опуская детали.

Для начала давайте просто подсчитаем, сколько составит 52% от 80 миллионов человек – общего населения Ирана. Это примерно 42-45 млн. Далее, ареал обитания так называемых азербайджанцев в Иране - это 4 северо-западные провинции страны, т.е. Западный Азербайджан, Восточный Азербайджан, Ардабиль и Занджан. Так и быть, присовокупим сюда еще и провинцию Казвин, хотя эта область никогда не входила в состав Большого Атурпатакана (древняя провинция Ирана, именуемая ныне Азарбайджаном – название, некогда искуственно закрепленное за закавказской республикой, никогда не имевшей отношения к историческому Азербайджану).

Согласно переписи населения Ирана от 2006 года, общее число всех жителей всех вышеупомянутых провинций составляет чуть более 9 миллионов человек, из коих около 3 миллиона - курды (в Западном Азербайджане), плюс азарийцы, т.е. южные таты (ираноязычные островки, сохранившие свой иранский диалект), около полумиллиона талышей (в восточной части провинции Ардабиль: Анбаран, Намин, Халхал и т.д.), сирийцы-айсоры (новоарамейское племя), армяне и т.д. Таким образом, общее количество “азербайджанцев” в Иране составляет около 6 млн. человек, а точнее - 5,5 млн. Термин «азербайджанец» мы берем в данном контексте в кавычки сознательно, подчеркивая, что это отнюдь что те азербайджанцы, которые населяют бывшую советскую республику, о чем, конечно же, известно любому мало-мальски образованному иранисту. Дело в том, что тюркоязычные обитатели северо-западного Ирана - это совершенно другой народ: единственное, что связывает его с населением территории северней реки Аракс, т.е. с гражданами Азербайджанской Республики - общность языка. В Баку всячески стараются создать иллюзию разделенного народа, но это – чистая профанация действительности. Я часто цитирую по этому поводу высказывание «о южных (иранских) азербайджанцах» одного из основателей и поборников Азербайджанской Идеи ныне покойного Зии Буниатова, приведенное в его интервью бакинской газете “Зеркало” (25 октября 1989) после поездки в Табриз: “…Еще раз почувствовал, что единство языка – это еще не значит единство народа”. Так что различные утверждения об “азербайджанском меньшинстве в Иране”, как и фантасмагории относительно их численности и этнической аффилиации — не более чем политические мистификации, нацеленные на провоцирование сепаратических настроений в Иране и вовлечение тюркоязычного населения этой страны в орбиту южно-кавказских политических реалий. Да, стоит еще добавить, что расхожее утверждение о том, что половина Тегерана состоит из азербайджанцев (т.е. 6-7 млн. человек!) - такая же бессмыслица: даже в Москве (да и в некоторых европейских столицах) сегодня можно услышать тюркскую речь на улицах чаще, чем в Тегеране. Незначительное число тюркофонов, конечно, есть и в других частях Ирана: в провинциях Исхафан, Хорасан, Фарс, Мамасани и Кохгилуе и т.д. Но это – разрозненные деревни, которые в силу разных исторических причин, в частности, по модели “элитного доминирования”, перешли к тюркоязычию, но, понятно, в число «азербайджанцев» они ну никак не входят. Тюркофонами являются и кашкайцы (в Фарсе) - отдельная конфедерация племен, численностью в несколько сот тысяч, которые, конечно же, тоже не “азербайджанцы”.

Тогда возникает другой вопрос: почему подобные бакинские «заблуждения» относительно этнической картины Ирана имеют хождение и в некоторых кругах в самом Иране? Например, в заявлении иранского культурного центра в Баку утверждается, в частности, что “азербайджанская община” Ирана включает 35 млн. человек (азери хамватанлар)?

А здесь причина иная: как это ни странно, но в Иране порой актуализируется иллюзия иного плана - относительно пересмотра Туркманчайского договора 1828 года между Россией и Ираном. То есть, по сей день в некоторых кругах Ирана жива мечта о возврате территории севернее Аракса, включающей сегодняшнюю южнокавказскую республику под названием Азербайджан. Вопрос численности "азербайджанской общины” в Иране принимает тут иную коннотацию. К этому в Иране всячески стараются присовокупить и шиитский фактор, который на самом деле, также весьма иллюзорен. В сегодняшней Азербайджанской Республике шиизм манифестирован главным образом именно в среде иранских нацменьшинств — талышей и татов. Подчеркнуто светская политика бакинского режима - фактически, не проявление его антирелигиозной сути, а, скорее, одна из главных составляющих всеобъемлющей системы преследования нацменьшинств в республике. В целом, думаю, шиизм никогда не станет политическим фактором в Азербайджане. Очевидно, ислам может стать фактором в этой стране только в виде его крайних проявлений — салафизма и т.д. Политика Ирана в данном направлении, по сути, игра с огнем. Я полагаю, иранцы должны окончательно определиться с некоторыми основополагающими концептами, касающимися Азербайджанской Республики и Южного Кавказа в целом. На кону - территориальная целостность их страны. Ясное видение ситуации и объективная оценка этнополитической фактуры региона напрямую обусловливает будущее ИРИ: будет ли он единым государством или распадется на части. Это особенно важно с учетом того, что последнее является главной целью внерегиональных западных центров силы. Оперирование устаревшими, часто обремененными эмоционально-религиозным зарядом понятиями чревато опасностью непредсказуемых последствий для Ирана. Я думаю, иранцы должны руководствоваться объективной картиной т.н. «азербайджанского вопроса», а она – следующая:

Во-первых, реального исторического азербайджанского фактора в Иране никогда не было и не может быть по определению: тюркоязычные иранцы на севере — не часть разделенного народа азербайджанцев, а неотъемлемая составляющая иранского народа, сохраняющая многие исконные параметры иранства и иранского мира.

Во-вторых, число тюркоязычного населения Ирана не превышает 6 млн., и оно, как было сказано, не имеет тюркской этнической аффилиации, несмотря на тюркоязычие. Посему, северо-западные провинции Ирана должны быть ограждены от политических развитий в Азербайджанской Республике (на самом деле это политическое образование, раз уж оно было создано, следовало бы назвать, скорее, Республикой Ширван или что-то в этом роде).

В-третьих, у меня нет сомнений в том, что Азербайджанская Республика никогда не будет дружественным партнером ИРИ: основным резоном создания и укрепления этой этно-политической единицы изначально было ослабление и расчленение Ирана, и так будет всегда.

Странно, что в настоящий момент, когда ирано-азербайджанские отношения хотя бы внешне находятся на хорошем уровне, в Баку Конгресс азербайджанцев мира устраивает антииранские акции.

Это закономерно: как только иранцы начинают угождать Азербайджану, идут на сближение, подобные удары не заставляют себя ждать. В этом плане, выступление названного депутата из близкого окружения руководства страны не может быть случайным. Межэтническая ситуация в Азербайджане сейчас очень накалена: не только талыши, но и таты и другие народы активно начали выступать за свои права – то и дело создаются новые политические организации нацменьшинств, и все идет к радикальному изменению этнополитической ситуации в республике. Именно межэтническая нестабильность в самом Азербайджане и порождает желание его руководства расшатать ситуацию в Иране.

Беседовал: Рустам Искандари