Пекинский визит Макрона даёт зеленый свет евразийскому «концерту» держав

Эммануэль Макрон побывал в Пекине. Вместе с Урсулой фон дер Ляйен. В Вашингтоне французского президента, конечно, на поездку типа «благословили». Но с фигой в кармане. Во-первых, под китайский визит устроили ему провокацию с недельным вояжем в США тайваньской марионетки Цай Инвэнь. После «саммита демократий» с ней в Калифорнии встретился спикер палаты представителей Кевин Маккарти, которому по (не)понятным причинам не дают покоя сомнительные «лавры» предшественницы Нэнси Пелоси. Явно рассчитывали осложнить фон китайско-французских переговоров. Во-вторых, отправили с Макроном в качестве соглядатая эту самую Ляйен, чтобы с ним везде ходила и «стучала» в Вашингтон. В-третьих, в ряде западных СМИ проскочили утечки, что невиданные ранее беспорядки в Париже и других городах Франции – не просто так, а дело рук определенной агентуры влияния. И цель преследовалась вполне конкретная – покрепче привязать Макрона к американской «обойме», показав ему, что при «необходимости» цветные технологии могут использоваться и против союзников. И это далеко не все еще пакости, которыми в США обставили визит французского президента.

Что получилось в итоге? Первое и главное. Китайская сторона очень тонко поняла и просчитала эту ситуацию. При подготовке визита на вашингтонский «лом» отыскался пекинский «прием». Во-первых, поездку Цай Инвэнь в США уравновесили в высшей степени результативным визитом в КНР ее предшественника – прежнего гоминьдановского лидера и главы островной администрации Ма Инцзю. Во-вторых, осуществили операцию прикрытия с высказываниями посла КНР в ЕС Фу Цуна в духе «риторического характера» разговоров о «безграничности» российско-китайскогот партнерства. Главная цель этого казуса стала понятна только после отъезда Макрона из китайской столицы: создать у Вашингтона впечатление, будто в Пекине ожидают «тяжелый» разговор, маневрируют и заранее занимают «оборонительную» позицию, будто бы свидетельствующую о готовности к «сложным» компромиссам. Попались на эту уловку в Вашингтоне или нет, просто не став возмущаться, ибо все равно ничего не поменяешь – история умалчивает. В-третьих, до самого отъезда Макрона из Китая в СМИ, включая российские, всячески муссировался тезис, что тот китайского лидера Си Цзиньпина по украинской теме уговаривал-уговаривал, да не уговорил, все остались «при своих» и ничего «не произошло». Иначе говоря, в ходе визита США оставались в неведении об истинном ходе переговоров, но при этом особых подвохов не ожидали. Как выяснилось, зря.

Ранее на ИА REX: У Вашингтона не получилось провалить визит Эммануэля Макрона в Китай

Второе. Первым признаком, что все пошло «не так», стала «жесткая посадка» в Пекине этой самой «фон-дер». Мало того, что церемонии встречи президента Франции и вашингтонской засланницы разделили, и если первого встречали по «высшему разряду» протокола, то вторую опустили с небес на землю уже в аэропорту. Так еще и никакого соглядатайства не получилось. Визит Макрона протекал по официальному формату. Си Цзиньпин принял его в первый же день в Пекине, а затем прошла еще продолжительная и, по оценкам сведущих экспертов, исключительно результативная неформальная встреча в предместье Гуанчжоу. Что касается Ляйен, то ее уделом оказался пятнадцатиминутный, весьма холодный прием у первого лица, в ходе которого «евромадам» вежливо выслушали, а затем выпроводили восвояси, не сказав ей ничего по существу ее претензий к Китаю, которые ввиду «недержания ею речи», были известны заранее. Их сама Ляйен и озвучила прямо в канун поездки. Она, видимо, решила, что если за пределами Запада демонстрировать «жесткость» и вести себя в духе XIX века, то это произведет впечатление на принимающую сторону. В итоге «под впечатление» попала сама Ляйен, особенно когда оказалась вынужденной покидать Пекин пассажирским рейсом через процедуру паспортного и таможенного контроля. Впечатления, надо сказать, оказались настолько неизгладимыми, что возмущению «фрау-мадам» нет предела до сих пор. Булькает – не угомонится. Хотя махать кулаками после драки – себя не уважать. Но, как говорится, собака лает, ветер носит, а караван идет. Думается, что эхо этого сотрясения воздуха будет гулять по Брюсселю еще некоторое время. А когда оно стихнет, выяснится, что желающие развивать отношения с Китаем в Старом свете все поняли и перешли на двусторонний формат, не обращая внимания на оконфузившуюся предводительницу евробюрократии.

Третье. Почему в США, имея определенные подозрения (иначе бы так не мельтешили), все-таки визиту Макрона не воспрепятствовали? Точного ответа на этот вопрос нет, хотя предположений хватает. Здесь и уверенность в том, что евровассалы никуда из «стойла» не денутся. И не дернутся. И, главное, желание именно европейцев сделать «крайними» за общую западную ссору с Россией и Китаем, а самим, в Вашингтоне, состричь с этого купоны. Результат общеизвестен. Госсекретарь США Энтони Блинкен, изо всех сил напрашивавшийся в Пекин после Макрона, получил от Китая вполне «конкретный» от ворот поворот. Дескать, не время. С Ляйен хоть поговорили, а Блинкену просто открытым текстом передали, чтобы никуда не торопился, ибо видеть его не хотят, и разговаривать не о чем. Расчет американской стороны, как понимается, был такой. Макрон должен был провалиться, ибо он «не сам». А вот «сам» - Блинкен - должен был приехать за ним и, расставив все точки над «i», обо всем договориться, убив двух зайцев. Добиться разворота Пекина от Москвы и заодно показать Франции и иже с ней, кто в западном «общежитии» главный, то есть хозяин. Результат: у Макрона позитивный, а у несостоявшегося «хозяина» - никакой, даже в приемной посидеть не пригласили, «не по Сеньке», сказали, шапка. Интересно: сколько «приближенных» к политике в Европе в эти дни втихаря потирали руки, вполголоса, но от всей широкой души выражая «глубокое удовлетворение» таким вот «приземлением» Вашингтона. Особенно соседи французов в Берлине, думается, не шибко расстроились. Скорее наоборот: когда тебя одного «посылают» - это обидно, а если «за компанию», то посланному вслед за тобой можно даже посочувствовать и его пожалеть.

Ранее на ИА REX: Стоит ли ждать отставки Макрона в результате протестов во Франции

Четвертое. А теперь посмотрим на ситуацию с позиций высокой геополитики, которые сегодня актуальны как никогда. Что получается? Две формулы конца XX столетия, которыми руководствовался Запад, продвигая однополярный мир в духе Pax Americana. Во-первых, по Бжезинскому, в Евразии, где впервые в истории господствует «неевразийская держава» - США, нельзя допустить континентального альянса, угрожающего этому американскому господству. А для этого, во-вторых, по Киссинджеру, отношения Вашингтона с Пекином и Москвой, с каждым из них по отдельности, США следует выстраивать таким образом, чтобы они были лучше, чем у России с Китаем между собой. Помимо того, что в этом случае исчезнет угроза антиамериканского альянса, так еще и главные евразийские столицы, глядишь, и начнут для разрешения междоусобных разногласий апеллировать к США. «Прокатило» же один раз так – в 70-е годы. Так почему же не попробовать повторить? Ну, очень англосаксы не любят «изобретать» новый «велосипед», если старый еще едет.

Получилось наоборот: российско-китайские отношения не только стали крепче, чем с США, с которыми они у обеих наших сторон деградировали, но и оказались катализатором выведения из-под вашингтонского влияния целых регионов Евразии, например, Ближнего и Среднего Востока. Сближение Москвы и Пекина создало ось, к которой потянулись другие страны. Прежде всего, наметилось расширение БРИКС и ШОС, но не только. Февральский визит в Европу партийного куратора внешней политики КНР Ван И показал как то, что у Пекина имеются конкретные предложения к Парижу (где бывший глава МИД КНР работал особенно интенсивно), так, видимо, и что у французского руководства созрело понимание тупика фарватерной позиции в хвосте Вашингтона. В США этот момент, видимо, прозевали. И не предполагали, что выровненный такими усилиями «общий строй» НАТО нарушится ввиду появления в нем «слабого звена». Но Франция всегда отличалась здоровым прагматизмом и способностью быстро корректировать позицию, если прежняя либо перестала приносить дивиденды, либо вместо нее появляются более завораживающие перспективы.

Так какие же перспективы «нарисовались»? Возвращаясь к высокой геополитике, констатируем деление Евразии на четыре условные части. Россия и Китай – две из них, и наши отношения, как не раз метафорично звучало, «прочны как скала». Третья часть – евразийский «Большой Юг», который с нормализацией ирано-саудовских отношений и началом ирано-израильских переговоров двинулся в сторону российско-китайской скрепы. Однако если еще несколько лет назад ось Москва – Пекин – Тегеран – Пхеньян существовала где-то на глубокой периферии представлений о будущем «евразийских Балкан» (по Бжезинскому), то сейчас этот конструкт стремительно превращается в фундамент континентальной коллективной безопасности. А четвертая часть – это Европа, крайняя западная оконечность Евразии, которая, находясь под контролем США с помощью инструментов НАТО и ЕС, должна была выступить в американских интересах против интеграционных планов на континенте. И поначалу вроде бы все так и складывалось. Но это только поначалу. Ибо стоило только появиться китайской мирной инициативе по Украине, как перед Старым светом замаячил выбор. Сохранить приверженность Вашингтону ценой разрыва с Китаем как раньше с Россией. Или, вспомнив о суверенитете, сыграть в свою игру, поступив в собственных интересах, учитывая гигантские объемы китайско-европейской торговли.

Си Цзиньпин блестяще повлиял на этот выбор Макрона, предложив тому выдвинуть французский мирный план по Украине. Теперь получается, что если такой план окажется созвучен китайскому, то в США сочтут это предательством со стороны Франции. Но сама-то Франция от этого приобретет эксклюзивные возможности по части как экономической выгоды, так и политического веса, обусловленного выходом из американской «тени» в роль суверенного актора глобальной политики. А с точки зрения России, Китая, их союзников, не только пробивается брешь в единой позиции Запада, но и расширяется география Большой Евразии, что делает все более проблематичными перспективы возврата на континенте к американскому доминированию.

И самое последнее. Если иметь в виду, что французский лидер тесно связан с кланом Ротшильдов, из банковских структур которых он вышел, то сам факт такой игры данного клана против контрагентов в США выдает нам очертания возможного раскола в «deep state» между двумя основными центрами по разные стороны Атлантики. Поскольку основой могущества этого экстерриториального «state» всегда служили прочные трансатлантические олигархические связи, то новая ситуация через некоторое время может поставить в повестку дня вопрос о межклановых и межгрупповых противоречиях. А мы твердо знаем, что любые такие противоречия служат катализатором определенных политических процессов, которые для Вашингтона могут обернуться утратой не только лидерства, но и импровизированного «сопредседательства» в мировом «концерте» с участием также Москвы и Пекина. Очень похоже, что через брешь, пробитую визитом президента Франции в Китай, проглядывают очертания нового миропорядка, но отнюдь не такого, на которое надеялись концептуальные круги коллективного Запада. И если тенденции, проявившее себя в Пекине, получат продолжение, то у Парижа и Макрона лично имеются все шансы превратиться в новый сильный центр геополитического влияния, альтернативный англосаксонскому.