12 марта 1941 года министр иностранных дел Ёсукэ Мацуока выехал в Европу. Отправляясь в Москву, он имел полномочия заключить с советским руководством пакт о ненападении или нейтралитете, но на японских условиях. 3 февраля Координационным советом правительства и императорской ставки (Рэнраку кайги) был одобрен документ «Принципы ведения переговоров с Германией, Италией и Советским Союзом». Документом в обмен на согласие Японии заключить пакт о ненападении предусматривалось вынудить советское руководство на серьёзные уступки, а именно продать Японии Северный Сахалин и прекратить помощь Китаю.
На первой встрече с наркомом иностранных дел СССР Вячеславом Молотовым Мацуока сообщил, что формальная цель его поездки в Европу – установление личных контактов с Гитлером, Риббентропом, Муссолини и Чиано (министром иностранных дел Италии). Он сказал о своём нежелании создавать впечатление, что его поездка связана с переговорами с СССР.
В завершение беседы японский министр выразил пожелание встретиться со Сталиным, как он заявил, «даже сейчас». К его удивлению, эта просьба была тотчас удовлетворена. Молотов в присутствии Мацуоки позвонил по телефону Сталину и сообщил, что «Сталин может быть через десять минут».
Ниже приводятся выдержки из записи беседы И.В. Сталина с Мацуокой в Кремле 24 марта 1941 года, которая долгое время хранилась в сталинском архиве.
Мацуока стал разъяснять советскому вождю существо… «японского коммунизма». Он говорил: «Как известно, в Японии верховная власть находится в руках Тэнно. На иностранный язык Тэнно обычно переводится как император. Однако, это неверно, ибо в Японии уже давно коммунизм, и я бы назвал его моральным коммунизмом. В японской семье то, что принадлежит, например, старшему сыну, принадлежит также и младшему сыну. Всё имущество и жизнь подданных принадлежат Тэнно, и никто об этом не жалеет. Далее, например, сравнительно небогатый человек, видя какого-нибудь бедного мальчика, даёт ему денег на учёбу и, таким образом, оказывает своё посильное содействие».
БУДЬТЕ В КУРСЕ
«На вопрос тов. Сталина, не есть ли это путь императора, Мацуока говорит, что Тэнно – это государство, и всё принадлежит ему. Англосаксонские традиции нанесли ущерб Японии, а промышленный переворот затормозил развитие морального коммунизма. Однако, сейчас, продолжает Мацуока, создалась группа лиц, правда, незначительная, которая стремится распространить свои принципы на всё великое азиатское пространство и которая называет принцип своей политики японским словом Хаккоицю (Хакко ити у – «Восемь углов под одной крышей». – А.К.), что в переводе означает всемирный мир, основанный на справедливости. Всё это, указывает Мацуока, имелось и раньше, но было ущемлено капитализмом и либерализмом, поэтому сейчас мы выдвигаем лозунг – долой капитализм и индивидуализм. Но для этого необходимо уничтожить англосаксов. С этой целью, добавляет Мацуока, был заключён Пакт трёх держав (Тройственный пакт Германии, Японии и Италии. – А.К.), при заключении которого не считались с мелкими интересами».
«После этого Мацуока говорит, что если тов. Сталин понимает, что он хочет сказать, и если у советской стороны будет соответствующее понимание и желание идти вместе, то мы, заявляет Мацуока, готовы идти рука об руку с вами. При этом Мацуока выражает надежду, что до его возвращения из Берлина тов. Сталин сможет обдумать то, что сказал Мацуока.
Затем, касаясь японо-китайской войны, Мацуока говорит, что Япония ведёт войну не с китайским народом, а с англосаксами, т. е. с Англией и Америкой. Япония, продолжает Мацуока, ведёт войну с капитализмом и индивидуализмом, а Чан Кайши является слугой англосаксонских капиталистов. Поэтому японо-китайский конфликт нужно рассматривать именно под таким углом зрения. В связи со сказанным им Мацуока просит учесть намерения Японии в Китае».
«На вопрос тов. Сталина, должен ли он ответить сейчас, Мацуока заявляет, что он изложил лишь общую мысль и хотел бы, чтобы тов. Сталин подумал над теми вопросами, которые затронул Мацуока, и дал бы ответ после возвращения Мацуоки из Берлина.
Тов. Сталин говорит, что он может коротко ответить даже сейчас.
Мацуока говорит, что будет лучше, если тов. Сталин ответит после возвращения Мацуоки из Берлина.
Тов. Сталин говорит, что если Мацуока так хочет, то можно отложить и дать ответ после возвращения Мацуоки. При этом тов. Сталин говорит, что какова бы ни была идеология в Японии или даже в СССР, это не может помешать практическому сближению двух государств, если имеется взаимное желание обеих сторон. Со своей стороны тов. Сталин указывает, что ему известно, что никакая идеология не помешает тому, чтобы практически поставить вопрос о взаимном улучшении отношений. Что же касается англосаксов, говорит тов. Сталин, то русские никогда не были их друзьями, и теперь, пожалуй, не очень хотят с ними дружить. Далее тов. Сталин заявляет, что то, что в Японии хотят, чтобы государство стало контролёром отдельных капиталистов, уже проделывается в Германии и Италии. Это хорошо. Государство только в том случае может усиливаться, если оно является полным контролёром всего народа и всех классов.
Мацуока отвечает, что он глубоко убеждён в том, что без уничтожения англосаксонской идеологии нельзя будет создать нового порядка, не считаясь при этом с мелкими интересами».
Как видно из содержания беседы, Мацуока пытался прозондировать позицию И.В. Сталина по поводу перспективы присоединения СССР в той или иной форме к Тройственному пакту. При этом японский министр открыто предлагал в интересах «уничтожения англосаксов» «идти рука об руку» с Советским Союзом. Развивая идею вовлечения СССР в этот блок, Мацуока опирался на сведения о состоявшихся в ноябре 1940 года в Берлине переговорах Молотова с Гитлером и Риббентропом.
Решение о нападении Германии на Советский Союз было принято Гитлером в конце июля 1940 года. «Россия должна быть ликвидирована. Срок – весна 1941 года», – сказал Гитлер 31 июля 1940 г. на совещании руководящего состава вооружённых сил Германии. Поэтому предложение немцев советскому правительству присоединиться к Тройственному пакту можно рассматривать лишь как операцию по дезинформации, призванную усыпить бдительность Сталина, породить у него представление об отсутствии у Германии агрессивных намерений в отношении СССР. Отсюда предложение Риббентропа уже в первой беседе в Берлине с Молотовым 12 ноября 1940 года «подумать о форме, в которой три государства, то есть Германия, Италия и Япония, смогли бы прийти к соглашению с СССР».
Во время бесед Молотова с Гитлером последний прямо заявил, что «он предлагает Советскому Союзу участвовать как четвёртому партнёру в этом (Тройственном. – А.К.) пакте». При этом фюрер не скрывал, что речь идёт об объединении сил в борьбе против Великобритании и США: «…мы все являемся континентальными государствами, хотя каждая страна имеет свои интересы. Америка же и Англия не являются континентальными государствами, они лишь стремятся к натравливанию европейских государств друг на друга, и мы хотим их исключить из Европы. Я считаю, что наши успехи будут больше, если мы будем стоять спиной к спине и бороться с внешними силами, чем если мы будем стоять друг против друга грудью и будем бороться друг против друга».
В случае провала попыток привлечь СССР к борьбе с англосаксами путём вовлечения в Тройственный пакт предусматривалось заключить с Советским Союзом двусторонний пакт о ненападении или нейтралитете, чтобы вывести СССР из числа своих противников.
О попытках Мацуоки осуществить этот план во время состоявшейся 12 апреля 1941 года второй беседы со Сталиным расскажем в следующий раз.
(Окончание следует)
Кошкин Анатолий
Комментарии читателей (0):