Почему Западу «не понравилось» Совместное заявление России и Китая

Минуло две недели, и в экспертном сообществе Запада, наконец, «переварили» документ, подписанный 4 февраля в Пекине лидерами России и Китая — Владимиром Путиным и Си Цзиньпином, полное наименование — «Совместное заявление Российской Федерации и Китайской Народной Республики о международных отношениях, вступающих в новую эпоху, и глобальном устойчивом развитии». Понятно, что внимание от него было отвлечено событиями вокруг Украины, которые настолько глубоко захватили политический Запад, что ему стало не до встречи российского и китайского лидеров. И не до пекинской Олимпиады, в смысле, чтобы помешать Китаю ее провести. Ставки на это, конечно же, делались. Но когда дело дошло до реальности, все поглотил украинский кризис. И в откровенном забытьи оказалась даже информационно «накачанная» Западом тема дипломатического бойкота Игр. Вашингтон с его антикитайскими амбициями, похоже, этого пока не осознал; понимание придет только после 20 февраля, когда огонь Олимпиады погаснет и начнется подведение итогов, в том числе политических, этого безупречно организованного спортивного форума. Случайно так получилось или было задумано — отдельная важная тема. И если со сроками так и не состоявшегося «российского вторжения» на Украину отечественные спецслужбы просто водили американских «коллег» за нос, отвлекая и подсовывая им «дезу», которую потом разносили по миру западные же лидеры, то надо признать, что это был высший пилотаж, «достойный кистей Айвазовского». С другой стороны, отчего бы не потроллить тех, кто сам рад обманываться, упершись рогом в собственные идеологические скрижали?

Но вот теперь, по мере расползания украинской «дымовой завесы», заокеанские эксперты «наводят резкость» и, надо сказать, действительность обнародованной декларации Москвы и Пекина о «новой эпохе» их явно не радует. Приведем лишь небольшую подборку «аналитических афоризмов» из США, сопроводив их пояснительными комментариями. Общее место всех выводов — строго в духе Збигнева Бжезинского: Америка проморгала российско-китайское сближение и оказалась в сложной ситуации. Ей придется разрываться между Европой и АТР, где у Москвы и Пекина обнаружились схожие «территориальные амбиции» — соответственно Украина и Тайвань. Вызов «двумя наиболее могущественными автократиями», уверены американские эксперты, брошен одновременно в три адреса — «США как глобальной державе, НАТО — как краеугольному камню международной безопасности, а либеральной демократии — как глобальному эталону».

На что здесь следует обратить внимание? Во-первых, аналитика от США полностью лишена критического анализа собственных действий, которые к этому привели, и «три адреса» — тому подтверждение. Западным экспертам даже в голову не приходит выйти за рамки собственных штампов и облечь откровенно гегемонистский интерес хотя бы в немного приемлемую риторическую форму. При этом они еще и извращают факты. «Глобальной державой» являются не США, а так называемое «глубинное государство», представляющее собой смесь концептуальных верхушек англосаксонских элит, связанных с олигархией и разбавленных представителями «старой» Европы, в частности, европейских аристократий. «Глубинники» рассматривают и саму Америку, и ее сателлитов по НАТО через призму не субъектности, а объектности по отношению к собственным корпоративным интересам. Джо Байден для них — никакой не «мировой лидер», а обыкновенный таран, нанятый ими и проведенный во власть путем беспрецедентных электоральных махинаций, чтобы реприватизировать американское государство, контроль над которым в четырехлетие Дональда Трампа несколько ослаб. Во-вторых, Украина объединяется единой логикой с Тайванем исключительно конъюнктурно, и делается это ради оправдания лицемерно-идеологизированного взгляда на современное положение мировых дел как на противостояние «демократий» и «автократий». США, точнее стоящие у них за спиной «глубинники», последовательно проводят эту линию для того, чтобы прикрывшись ею, проложить существенно иной вектор пресловутой «американской исключительности». И что-нибудь противопоставить убедительным доводам Москвы и Пекина, утверждающим, что демократия и права человека на западный манер — не универсальный «эталон» (да и термин «эталон» ничего, кроме смеха, не вызывает). У каждого свое видение демократии и прав человека, то есть они имеют цивилизационное происхождение и национально-государственную привязку. Буквально «по Фрейду» это, кстати, признает даже не забывший вставить свой комментарий экс-посол США в России Александр Вершбоу (2001−2005 гг.).

«В документе, — справедливо отмечает он, — говорится об отсутствии «универсального типа демократии». Но дальше не выдерживает и седлает любимого американского конька: «Обе формы авторитарного правления в Москве и Пекине провозглашаются успешными демократиями. И этот поразительный шаг на пути к формированию альянса, — заламывает руки бывший диппред США, — показывает близость видения двумя лидерами мирового порядка в XXI веке».

Эксперты, включая А. Вершбоу, не додумываются (или скрывают), что главное место, где они подставляются и сами, и в своих рассуждениях, — декабрьский так называемый «саммит демократий». Напомним, что целью его созыва, помимо «строевого смотра» сателлитов, стала дискредитация существующих международных институтов, прежде всего ООН. Ничего общего с «территориальными амбициями» ни России, ни Китая в этих вопросах, разумеется, нет. Проблема, наоборот, как раз во внешнем американском вмешательстве, хотя ни Украина, ни Тайвань объективно, строго говоря, это не «тема» США, которые удалены от этих территорий на тысячи километров и отделены океанами. Более того, Тайвань — непосредственная часть Китая, что еще тридцать лет назад было признано его собственными лидерами. Потом лидеры поменялись на откровенно проамериканских из Демопрогрессивной партии. И последние принялись отказываться от взятых на себя Тайбэем обязательств, пытаясь под диктовку США придумать некую «тайваньскую нацию», отрицая естественную китайскую культурно-историческую и национальную идентичность. Украина еще в 1991 году вместе с Россией стала участником СНГ, но затем превратилась в объект «мягкой силы» со стороны США, которые, вкладывая огромные деньги в подрыв ее российской, если не сказать русской, идентичности, взращивали в республике проамериканскую компрадорскую, насквозь коррумпированную элиту. И всячески отрывали ее от России. По-настоящему общее у Украины и Тайваня — только одно: если бы не внешнее вмешательство, ни у сторонников разрыва с нашей страной, ни у сепаратистов с далекого острова давно бы уже не было никаких шансов, а связанные с ними вопросы исчезли бы из повестки дня. В-третьих, выдуманным представляется и триединство США, НАТО и «либеральной демократии». США, как помним, — функция «глубинного государства»; НАТО — «мускулы» этого симбиоза, а вот либерализм и демократия между собой вяжутся далеко не всегда, особенно наглядно это видно на фоне откровенных отступлений Запада от демократических принципов не только на деле, но и на словах. «Инклюзивный» капитализм, на платформе которого олигархия соединилась с экуменическим клерикализмом Ватикана, куда ближе к теократии, чем к демократии. А если говорить об идеологии и политике — то к фашизму, формула которого, как известно, — «либерализм минус демократия».

Теперь о конкретике персональных измышлений. Первое, что бросается в глаза, — достаточно неожиданная активность такого респектабельного «мозгового центра», как Институт Киссинджера. Казалось бы, республиканская структура, тесно связанная с наследием времен президента Ричарда Никсона, первый визит которого в КНР в феврале 1972 года сам Генри Киссинджер и готовил, выполнив в этом процессе определенную деликатную засекреченную миссию. И вот перед нами абсолютно «демократический» (в смысле партийной близости) выброс сознания директора этого «think tank» Роберта Дейли. «Речь идет об обещании (России и Китая — В.П.) бок о бок противостоять Америке и Западу как в идеологическом, так и в военном отношении… Это заявление можно рассматривать как начало второй холодной войны», — уверен эксперт, пересказывающий набившую оскомину «двухпартийную» повестку «глубинного» консенсуса американских элит. «Новое детализированное соглашение», считает он, выходит за рамки «набора избитых клише», внедренных российско-китайским Договором 2001 года о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве, значение которого он легкомысленно ограничивает «возвышенной, хоть и расплывчатой риторикой». Вообще-то содержательность того или иного международного документа определяется его эффективностью, и с этой точки зрения продленный в прошлом году по взаимному согласию сторон российско-китайский договор, ставший в свое время фундаментом ШОС, сейчас оказал существенное воздействие и на появление февральского совместного заявления. Думается, в Институте Киссинджера это понимают, поэтому преуменьшение значения этого документа выглядит попыткой замолчать (или заболтать?) важное, но неприятное для США событие.

Самое интересное: Р. Дейли, по сути споря с самим собой, именует совместное заявление президента Путина и председателя Си «событием-ориентиром», своеобразной точкой отсчета напряженности на «границе России с Европой» и китайской «агрессии по отношению к Тайваню». Опять-таки при этом он забывает, что практика современной международной сегрегации на «правильных» и «неправильных» исходит из США. И берет начало с упомянутого «саммита демократий», который, на самом деле, разделил мир на тех, кто признает американскую гегемонию и кто ей противостоит. А вот признание факта «второй холодной войны» дорогого стоит уже потому, что в американском прочтении эта тема долгое время считалась закрытой, ибо не было ни готовых, ни даже желающих брать под сомнение победу Запада в холодной войне. Но если она сейчас возобновилась — где, извините, победа?

Далее Р. Дейли обвиняет Москву и Пекин в «подрыве безопасности и стабильности в общих сопредельных регионах». Здесь без труда угадывается Афганистан и регион «евразийских Балкан», по Бжезинскому, в целом. Поэтому зададимся вопросом: когда стабильности было больше — во время триумфального наступления талибов (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и позорного бегства американцев и их кабульских марионеток? Или сейчас, когда ситуация в Афганистане укрепилась настолько, что с американской стороны ее потребовалось снова поджечь, перенаправив экспансию исламизма на юг, против регионов, где укрепляются Китай, а также китайско-российско-иранский альянс? Двух мнений в ответе на это вопрос быть не может. Ну и весьма конъюнктурное измышление о «нежелании» России и Китая брать на себя «обязательства по взаимной обороне». Думается, что господам из Института Киссинджера было бы правильно запросить рецензию на свои опусы в Пентагоне, где военные специалисты объяснят им, что речь идет о разных ТВД. И между ними Россия и Китай могут беспрепятственно маневрировать с помощью глубокого тыла, не прибегая к формальным военным обязательствам, которые куда менее результативны, чем многоуровневое стратегическое партнерство на концептуальном уровне, представленном совместным заявлением. Вот, кстати, опровергающее киссинджеровских последователей мнение специалистов Военно-морского института США: «Частота, сложность и географический охват (совместных российско-китайских — В.П.) учений неуклонно увеличиваются, что говорит о наращивании двусторонних отношений в области обороны».

С позиций китайско-американских отношений на совместное заявление Путина и Си попытался посмотреть и бывший сотрудник СНБ США Эндрю Вайс. Надо отдать ему должное, видимость объективности он сохраняет, признавая, что «Вашингтон (!) оказывал давление (!) на Пекин в попытке сохранить нейтралитет Китая и не допустить его участия в украинском кризисе». Красноречивое откровение, из которого следует вывод, что эти интриги окончились крахом; российско-китайские отношения оказались крепче. Недалека от истины и экс-сотрудница Национального совета США по разведке, эксперт по России Анджела Стент. Совместное заявление она, хотя и приписывает ему «оруэлловский» стиль, называет «переломным моментом, когда Россия с Китаем бросают вызов тому балансу сил, который на протяжении тридцати лет с момента окончания холодной войны определял мировой порядок». Это в полной мере соответствует действительности, утверждая в мире новые веяния и давая отпор попыткам реализовать сделанную еще четверть века назад заявку США на то, чтобы возглавить «мировой центр совместной политической ответственности» (Бжезинский, «Великая шахматная доска»). То есть реальную многополярность и многостороннюю глобальную организацию подменить дутой, цель которой прикрыть «фиговым листком» якобы «многосторонности» тот самый прежний американский диктат, сменив в нем вывеску, но оставив без содержательных изменений.

Подведем краткий итог. За фасадом украинского кризиса американские умы, пусть не сразу, но разглядели принципиально новую позицию России и, связав ее с конкретными проявлениями российско-китайского сближения, дипломатическим эквивалентом которого служит совместное заявление Владимира Путина и Си Цзиньпина от 4 февраля, подписанное в Пекине, серьезно задумались. Пока они еще интеллектуально не пришли к естественной мысли о том, что проектов «нового мирового порядка» стало два. Наряду с Pax Americana, предполагающим условную «многополярность» при безусловном американском лидерстве, лидерами России и КНР был презентован альтернативный проект настоящей многополярности, предоставляющей равные шансы на настоящее и будущее всем странам и народам. Разумеется, и западным тоже. Только вот Запад это не устраивает. Запад и стоящие во главе его англосаксонские элиты давно разучились играть в равноправные игры, и то, что они обнаруживают в новом российско-китайском формате, им откровенно не нравится. Для того чтобы глобальная справедливость восторжествовала, нужно вынудить Запад принять эту иную, незападную многополярность. Поэтому борьба предстоит нешуточная, и события вокруг Донбасса и Украины в этом противостоянии — один из первых раундов.