Когда стал известен список членов нового правительства Казахстана, оглашённый после подавления попытки антигосударственного переворота, вся реакция российских и казахстанских журналистов оказалась сконцентрированной на одиозной фигуре министра информации и общественного развития Аскара Умарова, имеющего репутацию оголтелого русофоба и ультранационалиста протюркского формата.
Сделаны выводы о сложном положении Токаева, вынужденного впускать на важнейшее информационно-пропагандистское направление откровенного апологета организаторов попытки переворота. Спектр реакций — от разочарования до сочувственного понимания. Констатация: Токаев объявил о новом общественном договоре и структурных реформах, но состав правительства носит не экономический, а политический характер.
По сути, Умаров в Казахстане играет роль Чубайса в России. Он — яркий ставленник прозападного консорциума, чья задача состоит в консолидации любых антироссийских сил, а так как европейских либералов в Казахстане мало, то ставка сделана на ультранационалистов. Теперь Токаев будет показывать Умарова всем тем, кто будет его обвинять в «уходе под Россию». Какой пророссийский вектор, когда у пропаганды лицо Умарова?
Ранее на ИА REX: Империя Туран и Британия наносят ответный удар? – о назначении министра-русофоба в Казахстане
Однако для более точной оценки нужно вспомнить реплику героя из советской кинокомедии, попросившего: «Огласите весь список, пожалуйста!» Прежде всего надо посмотреть на других министров, чтобы понять, чего добился и будет продолжать добиваться Токаев. А здесь ситуация следующая.
Три вице-премьера сохранили свои должности. Это Роман Скляр, Ералы Тугжанов, Мухтар Тлеуберди, причём последний также возглавит МИД Казахстана. Глава МИДа в статусе вице-премьера — это серьёзный сигнал о том, как важны для Казахстана сейчас международные контакты. Здесь сохранится преемственность лиц и связей.
Сохранили свои должности те члены правительства Казахстана, которые так или иначе отвечают за важнейшие направления. Это министр обороны Мурат Бектанов, глава МЧС Юрий Ильин, глава МВД Ерлан Тургумбаев, глава министерства цифрового развития, инноваций и аэрокосмической промышленности Бадат Мусин, связанный с Байконуром и Роскосмосом.
Минобороны и МВД — это те министерства, где накоплен большой потенциал недовольства КНБ под руководством Карима Масимова, фактически подмявшего под себя эти ведомства. Теперь им предоставлена возможность реванша и реабилитации. Менять руководство силовиков признано нецелесообразным: их поведение в дни путча было вызвано их двусмысленным положением в сложившейся в Казахстане иерархии. Да и лучших кандидатур в настоящее время нет, потому этот блок рациональнее сохранить, он не был на стороне путчистов.
Официальное обвинение Токаева силовикам — «проспали путч». Но главный «проспавший» — КНБ под руководством Масимова. Он теперь под следствием, а материалы его засекречены, так как касаются вопросов, содержащих государственную тайну. Что подразумевается под словом «государственная тайна», не поясняется. Вероятно, это и информация о степени вовлечённости в переворот членов семьи Назарбаева, и связанных с ней руководителей в центре и на местах.
Читайте также: Майдан в Казахстане – что это было?
Понятно, что Токаев не может сказать об истинных причинах того, почему силовики «проспали», но косвенно он на них указал в своём выступлении перед депутатами мажилиса — нижней палаты парламента Казахстана. Он критикует Назарбаева за ряд «ошибок», но единственный виновник, названный прямо — это «международный терроризм». Тоже достаточно расплывчатое понятие, так как пока ни один иностранец предъявлен СМИ не был. А вот о лицах казахской и киргизской национальности в составе сирийских структур ИГИЛ (организация, запрещённая в РФ), как и об узбеках, уйгурах и таджиках, известно давно.
На своих местах остались руководители экономического и социального блоков: министр сельского хозяйства Ербол Карашукеев, министр образования и науки Асхат Аймагамбетов, министр финансов Ерулан Жамаубаев, министр экологии Сериккали Брекешев. Министром здравоохранения Казахстана стала Ажар Гиният. Это для неё повышение. Она раньше была вице-министром, по-нашему заместителем министра. Сохранил свою должность и министр науки и образования Асхат Аймагамбетов.
К министрам этого блока никаких претензий не было, и потому естественно, что кадровые перемены их не коснулись. Но стоит перейти к ключевым для Токаева назначениям. И здесь мы видим серьёзные перемены.
Министром юстиции назначен бывший глава судебной коллегии по административным делам Верховного суда Казахстана Канат Мусин. Это креатура Токаева, в ВС он работал с июня 2021 года. Теперь он будет надзирать за правоприменительной деятельностью в судебной и следственной системе. Токаев концентрирует правовой ресурс далеко не только в целях обеспечения правосудия. Это назначение говорит о его намерениях обеспечить свои арбитражные позиции в спорах элитных кланов.
Министром индустрии и инфраструктуры назначен бывший вице-министр этого министерства Каирбек Ускенбаев. Если понимать, что индустрия Казахстана — это та самая отданная ТНК сырьевая сфера, а инфраструктура — это коммуникации между Китаем, Россией, Турцией, Ираном, Киргизией и Азербайджаном, то можно сделать вывод: преемственность промышленной политики сохранится (а равно и позиции кланов), но подчинённость Назарбаеву меняется на подчинённость Токаеву.
На министерство культуры и спорта поставлен бывший заместитель руководителя администрации президента Даурен Абаев.
Не стоит думать, что это просто балансирование состава кабинета через сдержки и противовесы: кандидатура Абаева явно токаевская. Министерство культуры — это тот самый противовес министру информации и общественного развития Аскара Умарова. Министерство культуры — это мощный канал социальной коммуникации между Токаевым и обществом. Спорт — это национальный пиар, патриотическое воспитание. Если Умарову отдаётся информационный шум, то Абаеву отдаётся реальное обеспечение гражданского мира и пропрезидентская версия национальной идентичности. То есть это можно понимать как противостояние пантюркистскому курсу — при сохранении отношений с Турцией, чьи интересы выражает Умаров.
Вообще сам Умаров может оказаться в изоляции в составе нового правительства. Его функция может сводиться к эпатажным заявлениям, тогда как к работе с идентичностью его не подпустят. При умелом подходе Умарова можно превратить в громоотвод, козла отпущения. Он будет аккумулировать протестный сегмент и вызывать критику, а власть будет над схваткой и продолжит изучать реакцию на выходки Умарова. С точки зрения технологии власти Умаров даже необходим, он говорит то, что у стоящей за ним группы на уме.
Далее идут самые ключевые должности. Министр национальной экономики — бывший замминистра (вице-министр) Алибек Куантыров. Это означает преемственность бюрократии в секторе экономики. От лояльности этого сословия зависит судьба каждого премьер-министра и президента.
Состав этого министерства — предмет консенсуса между основными экономическими игроками. Кадровое решение здесь означает компромисс и тот самый элитный консенсус при условии необходимости в самое ближайшее время усилить налоговую нагрузку на те самые ТНК в сырьевом секторе. Здесь министр остаётся главным коммуникатором и посредником между группами интересов.
Читайте также: Три сценария развития Казахстана
Министр энергетики — Болат Акчулаков. Самая ключевая фигура в правительстве Токаева. Акчулаков был управляющим директором по управлению активами госфонда «Самрук-Қазына». Про этот госфонд стоит сказать особо.
Изначально «Самрук» был создан Назарбаевым как АО, государственный холдинг, включавший в себя все самые вкусные казахстанские монополии. Сначала их было пять, потом семнадцать, потом двадцать две. Компаниям холдинга принадлежит 24% ВВП Казахстана, а заместителем председателя правления был пресловутый Тимур Кулибаев, муж дочери Назарбаева Дариги.
Разумеется, и Назарбаев, и Кулибаев — выходцы из Старшего жуза. Это как каста в Индии — все кинозвёзды Болливуда только из касты брахманов. У них даже кожа белее, чем у прочих каст. «Самрук-Қазына» — место, где встречаются только выходцы из высшей касты Казахстана — Старшего жуза.
В 2009 году АО «Самрук» слилось с Фондом национального благосостояния «Казына», образовав фонд «Самрук-Қазына», который занялся финансовыми спекуляциями. Размер его активов — $74,1 млрд. Правда, только госкомпания «КазМунайГаз» за 10 лет генерировала убытков на $16 млрд. Но теперь, по свидетельству некоторых источников, Назарбаев был готов продать его долю во всех нефтегазовых проектах Казахстана, а это пять крупных компаний с иностранным участием, где доля «КазМунайГаза» составляла около 16% в каждой. Эксперты считают, что борьба за право выкупить этот пакет была одной из причин попытки того самого госпереворота, помочь погасить который Токаев попросил ОДКБ.
То, что министром энергетики Казахстана стал бывший управляющий директор по управлению активами госфонда «Самрук-Қазына», говорит о стремлении Токаева использовать аффилированного с фондом специалиста как посредника. Энергетика — генератор денег, а фонд — их распределитель.
Председателем правления АО «Самрук-Қазына» с марта 2021 года числится Саткалиев Алмасадам Майданович (красноречивое отчество, но это, конечно, повод для каламбура), а председателем совета директоров с февраля 2020 года избран гражданин Великобритании Джон Дудас. До британца национальный фонд Казахстана с марта 2019 года возглавлял премьер-министр Аскар Мамин.
Замена премьер-министра на британца во главе национального фонда Казахстана произведена по решению тогда ещё президента страны Нурсултана Назарбаева. Джон Дудас до появления в «Самрук-Қазына» был независимым директором и председателем совета директоров АО «НАК «Казатомпром», а также являлся членом нескольких комитетов при совете директоров АО «НАК «Казатомпром». Как аналогию можно представить себе, что некий британец возглавляет в России «Росатом», а потом руководит Фондом национального благосостояния.
Это очень важно понимать, когда оценивается степень вовлечённости Великобритании в структуры управления Казахстаном, в отношения с Назарбаевым, а также то, как на самом деле понимал суверенитет Казахстана его бывший руководитель. Понятно, что, учитывая все эти факторы, а особенно подготовку к продаже долей «КазМунайГаза», за что с британцами сражались китайцы и американцы, заинтересованность Великобритании в нынешних событиях в Казахстане оценивается весьма высоко. Ведь Назарбаевы приходят и уходят, а Джон Дудас остаётся.
Ещё одно ключевое назначение Токаева — вице-премьер и министр торговли и интеграции Бахыт Султанов.
Надо обратить внимание: лицо, отвечающее за интеграцию, в Казахстане поднят на уровень вице-премьера. То, что он возглавляет ещё и торговлю, говорит о том, что Токаев придаёт самое серьёзное значение интеграционным проектам Казахстана. Это обнадёживает, но и настораживает: сводить интеграцию к торговле не в интересах ни России, ни Казахстана. Ну, разве что только Джона Дудаса это устроило бы.
И последнее, оно же самое главное: премьер-министром Казахстана назначен Алихан Смаилов. Он совсем мало побыл в должности первого заместителя премьер-министра, а до этого был главой минфина, помощником Токаева, работал в сельском хозяйстве (был главой нацхолдинга «Казагро»), руководил республиканским агентством по статистике.
Таким образом, если судить по составу правительства, Токаеву удалось консолидировать власть и достичь согласия с основными игроками на казахстанском экономическом поле. В результате заговора потеряли позиции все ключевые политические персоны назарбаевского пула, но в неприкосновенности остались главные экономические агенты с иностранным участием.
Под вопросом и судьба НКО — решится ли Токаев на сокращение их числа и активности. Чем дольше он будет уклонятся от этого решения, тем труднее будет к нему приступить. Также пока не ясно, в какой степени Токаев, судя по его выступлению, будет делать Казахстан меритократическим государством. Он заявил, что готов увеличивать для олигархов и иностранного бизнеса социальную и налоговую нагрузку.
Будет сформирован фонд, куда крупный бизнес будет обязан сдавать средства для социальных программ. Планируется изменить прозрачность госзакупок, отменив введённый Назарбаевым мораторий на проверку их участников. Если ведомства не осуществят реформу топливного рынка, то сохранится госрегулирование, введённое пока до 1 июля. Борьба с безработицей, особенно среди молодёжи, становится средством профилактики массовых протестов.
Очевидно, что требование бороться с искажениями отчётности, маскирующими провалы в работе, обращено непосредственно к премьер-министру. Это проблема организации статистики. Когда берутся за реформу статистики, то перемены касаются политики. Структурные реформы планируется начать в сентябре, а до этого будет вестись подготовка к ним. Состав и лояльность правительства для реформ Токаева имеют ключевое значение.
Что касается отношений с Россией, то ВТБ участвует в проектах фонда «Самрук-Қазына», а члены семей Назарбаева и Токаева имеют в Москве недвижимость и даже паспорта с гражданством и ИНН.
Они инвестируют в Россию, но политика многовекторности заставляет их тщательно выверять объём инвестиций как иностранцев в Казахстан, так и казахстанцев в Россию.
Путч подавлен, но будущая политика Казахстана пока в сфере неопределённости. Основные договорённости достигнуты, однако неизвестно, кто и в какой степени готов их соблюдать. Одно можно сказать точно: стабильность в Казахстане в прошлом, а то, что мы там принимаем за стабильность, обманчиво. Сумеет ли Токаев увидеть и взять под контроль созданные террористами и НКО параллельные сети влияния, неизвестно. Госаппарат Казахстана остаётся слабым, а кадров, способных к такой работе, там пока не наблюдается.
Халдей Александр
Комментарии читателей (1):