Раздел Сирии: «кушать подано»

Первый сигнал к разделу Сирии прозвучал почти два года назад, когда ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) еще владело всей долиной Евфрата и нефтяными кластерами Центральной Сирии, а сирийцы Башара Асада, вкупе с русскими самолетами и курдами только собирались начать драку за Алеппо.

22 апреля 2016 года на встрече с редколлегией The New York Times госсекретарь США Керри достаточно откровенно предложил Путину разделить Сирию некой «красной линией»: «Вы не заходите туда, мы не заходим сюда, а все, что посередине, — это честная игра».

По большому счету так и получилось. В процессе изгнания ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) американцы в качестве ударной силы выдвинули курдов, сформировав на базе их «отрядов народной самообороны» (YPG) коалицию «Сирийских демократических сил» (SDF), и выдавили радикальных исламистов практически со всей территории сирийского Левобережья Евфрата.

Русские и сирийцы играли свою игру в западной части страны. В итоге они смогли первыми занять правый берег Евфрата. В результате сформировалась та самая условная «линия Керри» (или, если хотите, линия американо-российского Сирийского фронта): само русло реки. При этом «курдо-американцы» имеют небольшой плацдарм на правом берегу, в районе Ракки, «сиро-русские» — на левом, в районе Дэйр-эз-Зора.

После того как США 19 июня 2017 года сбили около Ракки сирийский штурмовик Су-22, эта линия стала намного менее «условной». В этот день Россия объявила, что останавливает все взаимодействия с США в рамках меморандума по предотвращению инцидентов в воздухе, и отныне «в районах, где российская авиация ведет боевые задачи в сирийском небе, любые летательные аппараты, в том числе самолеты и беспилотные летательные аппараты международной коалиции, обнаруженные к западу (о востоке ни слова — А.Г.) от реки Евфрат, будут сопровождаться воздушными и наземными средствами обороны в качестве воздушных целей».

Так «линия соприкосновения» превратилась в совершенно конкретную границу между Западной и Восточной Сирией. Насколько жестко эта граница будет охраняться — это очень наглядно продемонстрировали янки, которые в начале февраля перемешали с землей ударный отряд сирийского племенного ополчения и русских бойцов ЧВК, попытавшихся захватить нефтеперерабатывающий завод в эль-Исбе, на левом берегу Евфрата. То есть на «курдо-американской территории».

Так появился американский кусок пирога.

Правобережье Евфрата осталось теоретически «на усмотрение Асада и русских». Но только «теоретически», поскольку и в настоящее время это территория, где существует большое количество районов-«карманов», где власть принадлежит не правительству Сирии, а различным оппозиционным группам, умеренным и совсем неумеренным исламистам. Во имя борьбы с основной угрозой — ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) — в мае прошлого года на трехсторонней (Россия, Турция, Иран) встрече в Астане было принято решение о создании в Сирии четырех «зон деэскалации. Таких зон было создано четыре — в провинции Идлиб, Северном Хомсе, Восточной Гуте и Южной Сирии.

Где мытьем, где катаньем, где крылом российских «сушек» Дамаск смог заставить местных боевиков рассматривать эти «зоны» как территории, на которых все противоборствующие стороны должны прекратить военные действия и перейти к мирному урегулированию конфликта. Это был очень грамотный ход, поскольку освободились резервы и «башаро-русские» смогли не только выдавить ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) практически из всей Западной Сирии, но и не пустить «курдо-американцев» на правый берег Евфрата.

С изгнанием ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) «зоны» начали мешать. Потому что Идлиб угрожал не только исконным алавитским землям в Сирии (а Башар Асад — алавит), но и российским военным базам на этих землях. Восточная Гута начиналась в восьми километрах от центра сирийской столицы Дамаска, а Северный Хомс перерезает основную транспортную артерию страны — автомобильное шоссе №5, Дамаск — Хомс — Алеппо. С конца зимы все обсуждают, как режим Дамаска равняет с землей Восточную Гуту, уже разделив «зону» на три фрагмента и давя их по одному. После Гуты, уверен, Дамаск даст всем повод говорить о Северном Хомсе.

Турция очень качественно пользуется ситуацией и подступает к пирогу с другого края. Началось летом 2016 года — Анкара провела операцию «Щит Евфрата», под предлогом борьба с ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и поддержки бойцов сирийской «умеренной оппозиции» (Сирийской Свободной Армии). Фактически это было военное вторжение, направленное против попытки курдов соединить свои территории на Левобережье с западным анклавом Африн. В результате курды взяли под контроль еще один плацдарм на правом берегу (район города Манбидж), а турки захватили север сирийской провинции Халеб (Алеппо), создав «зону безопасности» вдоль сиро-турецкой границы.

В самом начале 2018 года российская военная база в Хмеймиме была атакована боевыми дронами неизвестного происхождения. Русские и Башар Асад не замедлили с ответом, и в течение трех недель провинция Идлиб, контролировавшаяся антиасадоскими силами «умеренной оппозиции» и «наследниками» Аль-Каиды (организация, деятельность которой запрещена в РФ) из «Тахрир-аш-Шам», была разрезана правительственными войсками (при поддержке российских ВКС) на две части.

Меньшую, восточную, «башаровцы» взяли под свой полный контроль, но на запад, к «старым границам» Сирии не пошли. Зато в эту часть Идлиба были введены турецкие войска, а на линии соприкосновения «башаровцев и оппозиционеров» возникла связанная сеть турецких «наблюдательных пунктов»: укрепленных фортов, которые сейчас явно несут функции пограничных застав. Сейчас оставшуюся часть Идлиба контролируют безусловно протурецкие отряды «Сирийской Свободной Армии» (ССА) и, следовательно, это уже не Сирия, а «территория турецкого господства».

Ну и, наконец, 19 января 2018 года турки и их прокси из ССА начали операцию «Оливковая ветвь» с заявленной целью вытеснения курдов из кантона Африн. Через 56 дней столица кантона, город Африн был взят. Но следует заметить, что над западнокурдской столицей развиваются не столько оппозиционные, сколько турецкие флаги.

Будущее остатков западно-курдских территорий будет решено под Талл-Рифатом, куда после взятия Африна выдвигаются и турецкие, и сирийские правительственные войска.

Но сейчас не важно, кому отойдут остатки кантона. Важно, что 15 марта Ибрагим Калин, специальный представитель и личный докладчик президента Турции Реджепа Эрдогана, заявил что «Турция не намерена передавать город Африн сирийскому правительству после его захвата у курдских бойцов».

Если это так, то есть все основания говорить о турецком куске сирийского пирога: север Халеба, Африн и западная часть провинции Идлиб.

Появление зоны деэскалации «Южная Сирия» (провинции Кунейтра, Деръаа и часть Сувейды) могло бы вызвать удивление, поскольку стычки в этом регионе не идут ни в какое сравнения с боями в Алеппо, Ракке или Дэйр-эз-Зоре.

Но там рядом Израиль. А драгоценность Израиля — это Тивериадское озеро, или озеро Киннерет. Один из основных источников собственной пресной воды в стране. О значении и ценности этого озера для населения свидетельствует хотя бы то, что израильтяне каждый день публикуют отчеты о состоянии водоема. Ради безопасности этого источника воды Израиль после Войны Судного Дня (1973 год) сформировал территорию «Голанские высоты» и в 1981 году провозгласил свой суверенитет над ней. Никакие протесты Организации Объединенных Наций не помогли — вода дороже.

А ведь Голанские высоты — это и есть большая часть бывшей сирийской провинции Кунейтра. Которую Израиль «не собирается» отдавать с 1981 года, зато готов расширить свой контроль над южносирийскими территориями — охраны много не бывает. Возможно, именно с этой целью в эту «зону деэскалации» включена часть провинции Сувейда.

Эс-Сувейда — это территория компактного проживания друзов, этно-конфессионального меньшинства Израиля и Сирии. Израильские друзы плотно интегрировались в государственную систему Израиля и даже гордятся тем, что «мы единственное нееврейское меньшинство, которое призывают в армию, и там у нас есть более высокий процент в боевых частях и в качестве офицеров, чем самих евреев» (Реза Мансур, друз, посол Израиля в Бразилии). Сирийские друзы в текущей гражданской войне преимущественно поддерживают Башара Асада, и это делает их реальными кандидатами на доминирование в Южной Сирии, особенно если ее возьмет под контроль Израиль.

И тогда Кунейтра, Деръаа и Сувейда станут израильским куском сирийского пирога.

Ну и, наконец, не стоит забывать о самом ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Эти крайне радикальные исламисты отличаются от остальных боевых группировок в Сирии тем, что сразу обозначили себя как государство (Халифат), а не как одну из фракций в антиасадовском движении. В дни своих побед они создали в Сирии 10 провинций-вилайятов. В 2017-м из большинства их выдавили. Но и в настоящее время на сирийской территории существуют четыре крупных «кармана»:

— на левом берегу Евфрата, вдоль границы с Ираком, существует остаток вилайята «Ал-Фурат»;

— на том же левом берегу, вдоль реки, зубами держится за нефтеносную землю фрагмент вилайята «Ал-Хаур»;

— на правом берегу, в центре Сирийской пустыни, остался кусок вилайята «Хомс»;

— около Дамаска, в лагере палестинских беженцев Ярмук очень плотно держатся остатки вилайята «Дамаск».

Для автаркичного (самодостаточного) существования государства необходимо три компонента — пища, энергия и оружие. Все это у остатков ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) есть — плодородная долина Хабура у «Ал-Фурата» и нефтеносные поля кластера «Меядин-Абу-Кемаль» у «Ал-Хаура». Что до оружия, то по одному из докладов Совбеза ООН, «только за один месяц — в июне 2014 года — боевики ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) захватили в Ираке «средства передвижения, оружие и боеприпасы, которых было бы достаточно, чтобы вооружить более трех иракских дивизий», или до 50 тысяч солдат.

И не следует считать, что они «притаились и тихо ждут своего конца».Они атакуют. 17 марта в Дамаске ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) провело эффективную атаку против правительственных войск в Кадаме (район Дамаска), в тот же день атаковало насосную станцию Т-2 в провинции Дэйр-эз-Зор, на следующий день атаковало позиции башаровцев в Абу-Кемале, на Евфрате. За два дня сирийская правительственная армия потеряла около 200 человек.

И если такая тенденция продолжится и проведёт к «объединению» пост-ИГИЛ-«карманов» (организация, запрещенная в России — прим.ред.), то во весь рост поднимется проблема неизбежности игиловского (организация, запрещенная в России — прим.ред.) куска сирийского пирога. Возможно — после некоторого ребрендинга Халифата. А возможно и без него: нравы там не меняются, и сирийских военных, захваченных в Кадаме, грозятся казнить — в лучших традициях «ИГИЛ 2014−2016 годов» (организация, деятельность которой запрещена в РФ).

В каком виде может происходить очень возможный раздел сирийского пирога? Возможно, путем прямого присоединения территории. Прецеденты были — Израиль присоединил Голанские высоты, а Турция в 1939 году «откусила» от Сирии провинцию Хатай. Возможно — путем создания вассальных государств. Хотя «настоящие евреи» из Хайфы на мой вопрос о друзах ответили с какой-то славянской прямотой: «Израилю суверенитет друзов смертельно опасен, учитывая их значительную роль в армии и полиции Израиля. Если у них появится свое государство — будут проблемы».

Есть еще один путь, и его Сирия уже проходила в 1923—1944 годах. Это статус подмандатной территории, когда регион выводится их-под управления центральной власти и передается во временное управление другой стране. Хотя, что может быть более постоянным, чем «временная мера»?