Чей «джаз» исполняет Турция на своих войсковых барабанах?

Операция по вовлечению Турции в войну против «Исламского государства» (ИГ) разыгрывается по партитуре, написанной не турецкими «композиторами». Однако Анкара стала исполнять ее на своих национальных инструментах и только свою партию. В каком положении окажется теперь дирижер, если он действительно имеет перед глазами все ноты исполняемого «произведения», сказать никто не берется: никто не видит и не знает так называемую тактовую черту, чтобы реально представить координацию во времени всех инструментов «оркестра». Судите сами. После того, как появились сообщения о том, что F-16 турецких ВВС впервые атаковали территорию Сирии, контролируемую «Исламским государством», уничтожив в ходе 13-минутного налета штабы боевиков и места их сбора, последовал еще один турецкий авиаудар, но уже по северному Ираку. Если в первом случае было официально заявлено, что операция стала ответом на приграничные столкновения с ИГ, в результате которых погиб турецкий военнослужащий, то во втором (в отношении северного Ирака) — все выглядит загадочно. Ополченцы Рабочей партии Курдистана (РПК) сообщили, что ночной авиаудар пришелся по их лагерю в северном Ираке. Раньше они требовали от Анкары разрешения прийти на помощь осажденному джихадистами (в северной Сирии) городу Кобани, однако турецкое правительство под давлением Запада пропустило через свою территорию всего несколько сотен боевиков Пешмерга. Как теперь к действиям Турции отнесется Эрбиль, тем более после сообщения РПК о том, что для нее «перемирие с Анкарой потеряло смысл»? То есть, объективно РПК и ИГ (с разными целями) вместе вступают в войну с Турцией.

Второй момент. Раньше высокопоставленные чиновники Турции заявляли, что правительство намерено создать новую систему безопасности вдоль границы с Сирией. В этом случае Анкара действует на рамках международного права, поскольку речь идет об упреждающих мероприятиях на своей территории. Это относится и к строительству стены — бетонного забора высотой в 3,5 метра вдоль 911-километровой сирийской границы. Но когда министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу заявил, что после того, как север Сирии будет очищен от боевиков ИГ, там будет создана «безопасная и бесполетная зона», возникает проблема во взаимоотношениях Анкары и Дамаска, которую можно квалифицировать как акт военной агрессии.

БУДЬТЕ В КУРСЕ

• 05.08.15   Тайны Бакинской коммуны: кто и как готовил компромат на Лаврентия Берию
• 02.08.15   США основали католики? / Станислав Стремидловский
• 31.07.15   «Украина войдёт в состав России целиком» / Юрий Голубев
• 28.07.15   Москва—Вашингтон: новая повестка дня?

Третий момент, который в будущем предстоит тщательно изучить экспертам с учетом многоуровнего переплетения различных аспектов дипломатии, разведки, конспирологии и еще много другого. На каждом из этих направлений выявлено достаточно аргументации. В данной ситуации речь уже можно вести не о маневре, а об осуществлении одной из крупных геополитических комбинаций в необычных для Турции внутренних условиях. В стране до сих пор не сформировано правительства. Глава Партии справедливостя и развития (ПСР) Ахмет Давутоглу формулирует коалиционный кабинет с участием оппозиционных партий, которые выступают против политики Анкары на сирийском направлении, не говоря уже о прошедшей в парламент прокурдской Демократической партии народов (ДПН), имеющей свою позицию по сложившейся ситуации. Сопредседатель ДПН Селахаттин Демирташ обвиняет турецкие власти в «мышлении, подпитывающем ИГ». При этом многие важные решения, в том числе и подписание межправительственного соглашения по «Турецкому потоку» Анкара отнесла к компетенции нового правительства.

Новые депутаты парламента только приведены к государственной присяге, но парламент еще не работает. Тем не менее Давутоглу действует с максимальным размахом. Он заявил, что власти не только продолжат наносить удары по ИГ в Сирии, но и проведут контртеррористические рейды внутри Турции. По его словам, «это не разовая акция». Именно Давутоглу собрал экстренное совещание кабинета по вопросам национальной безопасности в связи с резким обострением ситуации в стране после теракта в Суруче и боестолкновений на турецко-сирийской границе, приняв решение о предоставлении базы «Инджирлик» ВВС США для борьбы с ИГ, от чего ранее категорически отказывался. Напомним, что в сентябре 2014 года Анкара официально заявляла о том, что авиабаза будет использоваться исключительно для выполнения гуманитарных и логистических задач.

Четвертый момент. Складывается ощущение, что США создавали для Эрдогана ситуацию, когда для него не существует альтернативного решения, кроме как вступать в войну с ИГ, а «спусковым крючком» для развития событий на этом направлении стал теракт в Суруче. Оппозиционная турецкая газета Zaman после этого инцидента поставила перед правительством дилемму. Следует признать, пишет издание, что «ИГ — террористическое государство, и теракт в Суруче совершило это де-факто суверенное государство, управляющее обширной частью территории и целым народом». И далее: «Теперь мы знаем, что иракского и сирийского государств нет. И поэтому существуют две вероятности. Или это государство (ИГ — ред.) будет разгромлено и разрушено силами коалиции, или оно изменится, преобразуется и со временем приобретет стабильность… Чем на практике отличается статус «террористического государства» от статуса «террористической организации»? Если теракт в Суруче — дело рук террористической организации, вы ответите на него операциями, направленными против членов этой организации и ее международных связей. Вы найдете, накажете и обезвредите виновных. Если перед вами государство, то вы располагаете гораздо большим набором альтернатив: от нанесения удара по территории и стратегическим объектам этого государства, до применения санкций».

ИА REGNUM уже высказывало свою версию о том, что сценарий вступления Анкары в полномасштабную войну с джихадистами мог быть интересен не только ИГ. Некоторые турецкие эксперты предполагают, что ПСР попытается воспользоваться ситуацией для того чтобы сорвать процесс формирования коалиционного правительства и под предлогом резкого обострения обстановки в стране отложить на определенное время парламентские выборы, в течение которого политический бал будет править ПСР. Теперь эта комбинация внешне получила американское прикрытие. По сообщениям турецких СМИ, накануне в Анкаре побывала американская высокопоставленная делегация, после чего состоялся телефонный разговор между президентом США Бараком Обамой и Реджепом Эрдоганом, для которого становление курдского государства или выживание режима Башара Асада в Сирии представляется более опасными, чем ИГ. Фактом становится то, что Турция вплотную приблизилась к опасной черте, когда прямое вовлечение в конфликт становится реальностью. Положение усугубляется и тем обстоятельством, что США будут по-прежнему выступать на стороне курдов, тем более сирийских курдов, а Турция, похоже, решила исполнить американскую партитуру только на своих инструментах, что, если судить по сообщениям в Wall Street Journal и New York Times, вызывает в Вашингтоне осторожную реакцию. Тем временем министр обороны США Эштон Картер прибыл в Ирак с неожиданным визитом для «оценки на месте эффективности борьбы против ИГ, контролирующего часть северных районов Ирака, а также проведения консультаций с иракским руководством, включая премьер-министра Хайдера аль-Абади и с американскими военными специалистами, работающими в регионе».

Министр иностранных дел Сирии Валид Муаллем призвал страны Ближнего Востока сформировать новую коалицию для борьбы с «Исламским государством» без участия США, поскольку они «провалили коалицию, которую сами сформировали для борьбы против ИГ». В свою очередь, госсекретарь Джон Керри, выступая в Совете по международным отношениям в Нью-Йорке, анонсировал встречу в Дохе с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым. Он намерен обсудить со своим российским коллегой борьбу с джихадистами в Сирии и возможную роль в ней Ирана. Листы с нотами перемешаны и розданы заново. «Большая игра» на Ближнем Востоке продолжается.