Убийство Алексея Мозгового

Убийство Алексея Мозгового – не просто трагедия. Эмоции стоит отложить на время.

Эта смерть – итог. Закончилась огромная эпоха – пусть по календарному времени она и заняла чуть больше года. И надо понять и проговорить – что именно закончилось, и что нас ждет впереди.

Гражданские войны десятками порождают мифы о командирах. И единицами – мифы о Вождях. Нынешняя война – не исключение. Есть популярные командиры, а некоторые из них прямо на наших глазах превращаются уже в фольклорные героев… Но мифа о Вождях только два. Первым был Стрелков – и сразу после его удаления из Новороссии началась старательная деконструкция мифа. Вторым был Мозговой…

Не будем строить домыслов – кто и зачем. Ответа на эти вопросы мы, увы, не знаем, и неизвестно – узнаем ли в обозримом будущем.

Тем не менее, важно обратить внимание на знаковое совпадение – убийство произошло практически сразу после обращения Алексея Мозгового и Павла Дремова председателю Государственной думы РФ Сергею Нарышкину и председателю Совета Федерации Валентине Матвиенко. Еще раз нет, речь не о поисках «руки Кремля», «после» не обязательно значит «вследствие»… Речь о другом. Более важном.

В своем обращении Мозговой и Дремов подчеркивали антирусский характер войны в Новороссии, напоминали, что содержанием конфликта является «вооруженное противодействие геноциду русского народа бывшей Украины». Указывали на игнорирование политиками (не только украинскими, но и российскими) русского вопроса.

Призывали депутатов поддержать «Русский проект», который должен, в конечном итоге, привести к созыву Русского народного собрания…

Судьба обращения представляется совершенно очевидной.

Как и судьба «русской весны». Как и судьба Новороссии, разве что не сапогами утрамбовываемой в состав «нашего украинского партнера» под бесконечные рассуждения о «необходимости соблюдать минские соглашения».

Когда Новороссия оказалась не нужна, автоматически становится ненужным и любой кандидат в вожди этой самой Новороссии. И уже не очень важно, «кто, зачем, почему». Кто угодно. Почему угодно. Логика истории, ничего личного…

Но проблема в том, что нет только Новоросии. А война – есть. Пусть сегодня она называется «перемирием» – мы уже привыкли, что это слово означает всего лишь, что война пока идет в одни ворота. До тех пор, пока другая сторона не сочтет себя готовой к новому массированному удару. Тогда – может быть – несуществующей Новороссии снова будет позволено защищаться. Но – не более того…

Почти полтора года длится эта странная война. Не то, чтобы без штабов и Ставки – но с малопонятным образом тасуемыми кочевыми штабами-таборами под глубокомысленное молчание Ставки. Не то, чтобы совсем без тыла – но с тылом спорадическим, внезапно образующимся и столь же внезапно исчезающим, таким же кочующим, цыганским…

Не то, чтобы совсем без цели и смысла – но все разговоры о цели и смысле неизбежно скатываются к двум равно бессмысленным заклинаниям: «путинслил» и «хитрыйпланпутина»…

Сегодня вдруг стала неактуальна вытертая банальность, что генералы всегда готовятся к прошедшей войне. Мы живем в куда более страшной действительности – генералы (неважно, в лампасах или без оных) просто не в состоянии опознать войну, когда она в самом разгаре, если она не похожа на позапрошлую.

Еще раз – не будем измышлять сущности и повторять глупые заклинания. Нам, простым обывателям, не положено знать тайных планов высокого военного и государственного командования. Вдруг побежим продавать их первым встречным буржуинам за бочку варенья и корзину печенья. Но спустя год – по результатам – мы же должны, наконец, понять, что именно планировалось год назад? Хотя бы на тактическом уровне?

Не дает ответа…

Только тяжелый малярийный бред: «наши западные партнеры», «минские соглашения», успехи российского банковского сектора на украинском рынке и натужное ликование в день убийства Мозгового по поводу того, что какая-то блондинка заняла какое-то место на каком-то певческом состязании…

На таком фоне даже украинский балаган с планами постройки военной базы на Луне, законопроекте об амнистии за военные преступления и сотнями тысяч пленных полковников ГРУ выглядит образцом здравомыслия и железной логики.

Обывателям приходится самим пытаться восстановить внятную и непротиворечивую картину происходящего, вообще исключая из рассмотрения Кремль, чтобы не попадать в хлыстовскую абракадабру «путинслилхитрыйпланпутина»…

Так что же произошло за год, после того, как место отмененной Новороссии заняли «минские соглашения»?

Самое главное – родилась украинская нация. Как резонно отметил один из лидеров русских националистов Константин Крылов, рождение нации всегда происходит «вдруг», в момент сакрального События. Для украинцев этим событием стало массовое убийство в одесском Доме Профсоюзов:

«Важен был этот счастливый миг узнавания: вся украинская нация УЗНАЛА СЕБЯ в этом воистину всенародном украинском деле. Все украинцы постигли свою суть, свои желания, заглянули в волшебное зеркало и увидели там себя. Украинцы получили ОПРЕДЕЛЕНИЕ – «мы – те, кто сожгли русских, мы – те, кто ликовали и упивались запахом горелого русского мяса». И это верно: пусть не все украинцы смогли участвовать в сожжении русских непосредственно, но все насладились этим.
И поток восторга – чистого, незамутнённого восторга, который охватил мужей и жён, детей и стариков, простецов и интеллектуалов, вообще всех украинцев, вообще всех, сколько их ни есть – был законной наградой за этот миг самопознания…»

Единственная неточность в этом (во всех остальных отношениях абсолютно точном) диагнозе – упорное нежелание автора различать нацию и этнос. Нежелание это (сознательное и последовательное) вызвано исключительно политическими целями, рассмотрение которых выходит за рамки текущего разговора. Но оно не позволяет понять некоторых важных деталей происшедшего. Украинский проект, как уже неоднократно указывалось, все полтора века своего существования являлся отнюдь не проектом нацбилдинга, а исключительно попыткой искусственного этногенеза: http://asriyan.livejournal.com/234792.html

Происшедшая же год назад кристаллизация именно политической украинской нации – не то, чтобы сбой программы, но продукт неплановый. Совершенно неожиданный для самих украинизаторов, пока еще не осознающих всех последствий случившегося. А последствия ведь основным составляющим элементом новой нации оказались не украинизаторы-галичане и не эстетствующие, а русскоязычные жители Юго-Востока.

Проще говоря – русские.

Двадцать три года идеологического прессинга не могли пройти даром. Год назад все застыло в неустойчивом равновесии. Люди, уже почти позволившие себя убедить – нет, еще не в том, что они не русские – но уже в том, что они не хотят в «страшную, гебистскую и олигархическую Россию», не хотят «воевать на Кавказе»… Уже почти отвязавшиеся от одной идентичности, но еще не имеющие взамен никакой другой…

В этот короткий промежуток полной растерянности они пошли бы за любым, кто продемонстрировал бы силу и уверенность. Просто потому, что только сильный помнит: «не в силе Бог, а в правде». А потерявший идентичность слаб, как младенец… Какое младенцу дело до правды?

И именно в этот момент Россия вдруг вспомнила о «взвешенности и осторожности». Предоставив возможность демонстрировать силу нацистам с Майдана. Силу несуществующую, выдуманную – но разоблачить ее можно было, только противопоставив ей силу реальную.

Именно в этом глубинный смысл всеукраинского празднества «сжигания колорадов». Причастность к силе. Растворение в силе. И возрождение в новом качестве носителя совладельца этой силы – без морали, без правды, без Бога.

Так врагу подарили победу в главной войне. Потому что горячая война на Донбассе – это, как ни кощунственно прозвучит, война не просто вторая. Она – второстепенная. Главной была война за людей. Война за идентификацию. И эта война была проиграна – просто потому, что ее никто не раглядел. Или не захотел разглядеть.

И мы снова любуемся на майском параде новейшими танками и ракетами, чудесным образом забыв, что все это у нас уже было. И танки, и ракеты. В куда больших количествах и – с поправкой на время – куда выше качеством. Но они нам не помогли. Война, которую мы проиграли, велась не танками. Сколько раз еще будем наступать на одни и те же грабли?

Горячую войну выиграть еще можно. Была бы воля в штабах – во всех остальных местах она есть. Можно ли выиграть главную войну? Можно ли, войдя в Киев на танках – через год, через пять, десять, пятнадцать лет – снова вернуть потерянные за прошлый год десятки миллионов душ? Чтобы они увидели не танки оккупантов, а танки освободителей? Не знаю… Но даже если можно – это труд не на годы, а на десятилетия. И каждый год отсрочки добавляет новые десятилетия этого труда – без гарантии результата.

Если же танки не придут в Киев…

Завтрашняя Украина будет мало похожа на майданных папуасов и даже на сегодняшний кровавый вертеп. Вчерашние русские, уже ставшие фундаментом украинской нации, сами того не замечая, начинают перекраивать эту нацию под себя. Украинский фронт говорит на русском – и это естественно. Прямые потомки бандеровских карателей так и остались карателями и мародерами. А на фронте – новые украинцы. Русские харьковчане и днепропетровцы, мариупольцы и запорожцы…

Так иракские офицеры и чиновники подмяли под себя крикливые банды религиозных фантиков – и возник сегодняшний Халифат, боеспособный и наращивающий мышцы с каждым днем. Так наивные рейнцы, ганноверцы и баварцы радовались «воссоединению с Восточной Германией», не понимая, что в немецкий дом из-за берлинской стены возвращаются хозяева-пруссаки, которые скоро разгонят по местам отбившуюся от рук челядь… Если танки не придут в Киев – русская Украина случится. Резко прекратив балаган с вышиванками, загнав под шконку фантзеров-языкотворцев, развесив на фонарях воров и олигархов… От сегодняшней Украины сохранится только главное. Только суть.

«Москалей – на ножи!»

Не удивлюсь, если от украинского волапюка сохранится только это единственное слово: «Москаль». Пехота Апокалипсиса будет русской. Во всем. Кроме самосознания.

Сто лет назад Россия проявила точно такую же осторожность и предусмотрительность, что и весной 2014-го… В 1911-ом году случилась Первая Балканская война. Великолепная болгарская армия практически в одиночку громила турецкую армию и рвалась к Константинополю. Союзникам – Греции, Сербии и Черногории – оставалось только добивать оставшиеся в тылу турецкие гарнизоны и оккупировать как территории, предназначенные для них самих, так и земли, которые по результатам войны должны были отойти к Болгарии – сами болгары физически не могли отвлекать войска с главного фронта. Но после войны вдруг выяснилось, что Австро-Венгрия не допустит, чтобы у Сербии образовался выход к морю. Часть территории, предназначенных к разделу между Сербией и Грецией, была объявлена независимым государством. Так появилось на свет историко-географическое недоразумение – государство Албания.

Австрийские фантазии могли быть пресечены одним-единственным окриком со стороны России. Окрика, однако, не последовало. В Петербурге сочли, что «Россия пока к войне не готова». То, что ни Германия, ни уж тем более Австрия тоже не готовы – в расчет не принималось.

Обделенные сербы и греки не придумали ничего лучшего, как компенсировать потерю за счет территорий, которые должны были отойти Болгарии. Болгария, естественно, не стерпела – и в 1912-ом случилась Вторая Балканская война. К Греции, Сербии и Черногории присоединились Румыния и вчерашний враг – Турция. Болгары дрались героически, но силы оказались очень уж неравны. По итогам второй войны Болгарию раздели уже совсем до трусов…

Между прочим, результатом этого ограбления стало изобретение еще одной фантомной сущности – «македонского» этноса. Времена, все, были еще не столь бесстыдные, сербам было как-то неловко признавать, что отхватили территорию, населенную этническими болгарами. Прошло сто лет, вчерашние болгары сами поверили, что они – «македонцы»… Сегодня разыгрывается очередной этап этой драмы «албанцы» против «македонцев». Далеко не последний этап. Принадлежать к выдуманному народу – проклятье не просто тяжелое. Это проклятье неизбывно. Только развеяв морок ложной идентичности можно выйти на волю…

Естественно, после этого ни о каком пребывании Болгарии в одном военном блоке с Грецией и Сербией речи быть не могло. Итоги Балканских войн толкнули Болгарию в лагерь Центральных держав. И именно пребывание в этом лагере качественной и боеспособной болгарской армии и, соответственно, отсутствие этой же армии на стороне Антанты продлили Первую Мировую, как минимум, на несколько месяцев. Возможно, тех самых месяцев, которых не хватило России, чтобы устоять до победы.

Вся цепь катастроф, от 17-го до 91-го, была ценой, которую Россия заплатила за «взвешенность и осторожность» 1911-го.

Какой будет цена «взвешенности и осторожности» 2014-го?