Идеология «нового мирового порядка». 3

«Получается, что рынок - не для того, чтобы повысить эффективность производства и ускорить развитие (что нам вдалбливают денно и нощно). А чтобы ограничить потребление с помощью экономического принуждения, заставив стариков рыться в помойках – вы этого времени не застали, а наше поколение очень даже. Открытым текстом это говорится, не стесняясь!», — этими словами завершилась вторая часть (продолжение).

А теперь продолжим и поговорим… о погоде. Точнее, о климате.

* * *

Обратим внимание на интересный казус, который виден на графиках динамики изменения среднегодовых температур (сам график показать здесь невозможно, но описать его содержание нетрудно).

При первом взгляде видно, что резко «теплеть», в том числе у нас в стране, стало не до, а после появления теория «глобального потепления». Сразу же, как по мановению волшебной палочки. Начиная с 1990-х годов, все климатические температурные аномалии уходят строго в плюс, в то время, как до этого «плюсы» чередовались с «минусами».

Хорошо помню: первая аномально теплая, «перестроечная» зима на Европейской территории России – 1987-1988 годов.

В связи с этим на ум приходит примечательный документ, датированный 18 мая 1977 года: «Международная конвенция о запрещении военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную среду».

Риторический вопрос: дым без огня бывает? Тем более что «мирные» исследования этим документом не запрещались.

Повторяю: по данным метеорологов, количество климатических аномалий в последние четверть века возросло на порядок. И продолжает увеличиваться – особенно в полярных и средних широтах. Прошедшая зима – тому подтверждение.

На самом деле это важнейший геополитический вопрос. Он касается нашей способности понимать, что происходит в стане противника. Перестанем понимать - новый 1941 год нам будет практически обеспечен.

Но вернемся к нашей теме.

С распадом СССР был запущен ТРЕТИЙ ЭТАП реализации «глобального плана» - вовлечение в него нашей страны.

В 1992 году состоялось событие, которое вошло в историю «устойчивого развития» как ПРОГРАММНОЕ – вторая (после Стокгольма-72) Конференция ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро.

Главные документы этого форума:

- «Повестка дня на XXI век» - огромный (на тысячу страниц) документ, устанавливающий цели и направления управления глобальным развитием;

- Рио-де-Жанейрская декларация по окружающей среде и развитию (Декларация Рио), главной задачей которой была увязка «окружающей среды» с «развитием», то есть ЭКОЛОГИИ с ЭКОНОМИКОЙ и ПОЛИТИКОЙ;

- и, наконец, Рамочная конвенция ООН об изменении климата.

И если в Декларации Рио государственный суверенитет над природными ресурсами по-прежнему подтверждался, то в Конвенции делалось знаковое уточнение: «Экологические стандарты, применяемые некоторыми странами, могут быть неуместными с точки зрения экономических и социальных издержек для других стран». Что это, как не «заброс удочки»?

Иначе говоря, экономике и политике суверенных государств стали навязываться определенные параметры и стандарты – для управления ими в обход суверенитетов.

Кроме того, в Рио был сформирован целый пул глобально-управленческих институтов.

Во-первых, межгосударственная Комиссия ООН по устойчивому развитию. Заявленная цель: «изменение существующих структур мирового потребления и производства».

Во-вторых, высшим органом Рамочной конвенции ООН об изменении климата была провозглашена ежегодная конференция Сторон.

Киотский протокол по парниковым выбросам 1997 года был принят 3-й такой конференцией.

А на конференции 2009 года в Копенгагене – 15-й по счету - только демарш развивающихся стран при поддержке Китая и России не позволил Западу «протащить» механизм ускоренного уничтожения промышленности развивающихся стран – через опережающее принудительное сокращение парниковых выбросов.

На конец 2015 года, на очередной, 21-й такой конференции в Париже, планируется подписание нового соглашения, которое будет действовать с 2020 года, взамен истекающего «второго срока» Киотского протокола. По-видимому, России удастся отстоять его прежний формат «протокола» и избежать обязывающего договора. Если бы не удалось, нам бы пришлось ускорять деиндустриализацию и технологическое разоружение, причем, под международным контролем.

Вообще вопрос контроля над парниковыми выбросами – отдельная, специальная тема. Там множество таких нюансов, о которых те, кто ею не занимаются, даже не догадываются. Например, проблема «горячего воздуха» - сэкономленных квот на выбросы. Почти все они – у России и Украины. Именно поэтому Запад, прежде всего Европейский союз, одной рукой откровенно проваливал их перенос в новый протокол. А другой рукой – валил цены на квоты, обрушивая их даже не в разы, а на порядки. Для России это стало важнейшим аргументом в пользу выхода в 2012 году из обязательств по «второму сроку» Киотского протокола.

В-третьих (и это главное), — в Рио была создана Комиссия по ГЛОБАЛЬНОМУ УПРАВЛЕНИЮ и сотрудничеству. Среди официальных задач (ВНИМАНИЕ!): «оценка адекватности СТРУКТУРНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ МИРА, подготовка рекомендаций по ее РЕКОНСТРУКЦИИ».

У истоков ее создания стоял все тот же президент Социнтерна Вилли Брандт.

Сопредседателем этой комиссии стал вице-президент того же Социнтерна Ингвар Карлссон – многократный премьер-министр Швеции. Базой, наряду с комиссией Брунтланд, послужили те самые ооновско-социнтерновские комиссии.

В 1995 году Комиссия по глобальному управлению выпустила доклад «Наше глобальное соседство», который не только описывает «Новый мировой порядок», но и дублируется социнтерновским докладом по реформе ООН того же Карлссона.

Этими документами вводится доктрина так называемого «КОЛЛЕКТИВНОГО СУВЕРЕНИТЕТА», которая формирует терминологию и параметры внешнего управления «устойчивым развитием» государств.

Раскроем лишь некоторые положения этого важнейшего, основополагающего документа, который сегодня практически изъят из библиотек.

Помимо упоминавшегося «сокращения численности населения и уровня потребления», докладом предлагалось ввести понятие «ОБЩЕЕ ГЛОБАЛЬНОЕ ДОСТОЯНИЕ».

Это и есть ЦЕНТРАЛИЗОВАННЫЙ МЕЖДУНАРОДНЫЙ КОНТРОЛЬ НАД ПРИРОДНЫМИ РЕСУРСАМИ. Таким подходом они лишаются суверенной государственной принадлежности.

Ясно, что речь по сути идет об отделении от России наполненной ресурсами Сибири и передаче ее под международный протекторат.

Эту идею многократно муссировали Хиллари Клинтон, Мадлен Олбрайт, Маргарет Тэтчер. А авторство принадлежит советнику президента США Вильсона полковнику Хаусу – влиятельнейшему представителю клана Ротшильдов. Организатору американо-британского стратегического альянса в XX веке и одному из создателей Федеральной резервной системы, которая позволила поставить государственную власть в США под частный олигархический контроль.

Вот, смотрите, что предлагалось: «Остальной мир будет жить более спокойно, — написал Хаус 19 сентября 1918 года, — если вместо огромной России с мире будут четыре России – Сибирь и поделенная европейская часть страны».

И как вам это?

Авторами доклада «Наше глобальное соседство» была выдвинута еще одна подрывная идея - ГЛОБАЛЬНЫХ НАЛОГОВ, взимаемых за пользование «глобальным общим достоянием». Принцип расчета – стоимость не товара, а потребленных энергоресурсов. Рынок, как мы уже видели, официально провозглашался способом заставить платить так называемую «реальную экологическую цену». То есть выкручивать руки с помощью денег. Формально - без политического принуждения.

То есть, если вы померли с голоду потому, что в магазинах пусто, – виновата власть. А вот если ваша смерть наступила из-за пустого кошелька – то это ваши проблемы. Прилавки наполнены? Тогда спасение голодающих превращается в дело рук самих голодающих. Это, конечно же, очень «демократично».

На конференции в Рио-де-Жанейро хотели принять и еще один - супер-глобалистский – документ: «ХАРТИЮ ЗЕМЛИ». Фактически - ГЛОБАЛЬНУЮ КОНСТИТУЦИЮ. В ее Преамбуле прямо записано: «Мы должны объединиться и создать новое устойчивое глобальное общество, основанное на уважении к природе, универсальным правам человека, экономической справедливости и культуре мира».

Самое опасное в этой «Хартии» – это ее структура.

Помимо центральных руководящих органов, предлагалось создать горизонтальные сети и вовлечь в них частных лиц, НПО, вузы (прежде всего университеты), экономические и хозяйствующие субъекты. И, наконец, регионы различных стран. (В России после открытия в 2001 году «Хартии» к подписанию ее сразу же поддержал Парламент Татарстана; в США – Конференция мэров страны).

По сути, «Хартия» – это система глобальной «сетевой» горизонтальной власти, которая «не замечает» границ и действует в обход правительств.

Самое главное: вся эта система объединена негласной иерархией управляющих центров, расположенных либо на самом Западе, либо в подконтрольных ему странах. То есть помимо широко рекламируемой «демократической» системы горизонталей, в проекте «Хартии» обнаруживается еще и незримая авторитарная вертикаль. Возьму на себя смелость утверждать, что именно она и составляет ее основной смысл.

В ходе предварительных консультаций проект «Хартии» напугал всех участников конференции в Рио настолько, что инициаторы с постановкой его на голосование решили повременить.

«Хартия», таким образом, стала частью не только ТРЕТЬЕГО, но и следующего, ЧЕТВЕРТОГО ЭТАПА.

И хотя в итоге она так и не была принята, основные подходы, которые были заложены в ее основе и отражены на схеме, что перед вами, СОХРАНЕНЫ. И поныне – действуют.

Итак, назовем главные итоги ТРЕТЬЕГО ПЕРИОДА:

1) Первый. Программная Конференция ООН в Рио-де-Жанейро, которая:

- узаконила «широкую» трактовку экологии,

- рекомендовала ее к повсеместному применению;

- и с помощью Рамочной конвенции ООН об изменении климата прямо поставила в глобальную повестку дня вопрос о централизованном контроле над природными ресурсами.

2) Второй итог: доклад Комиссии по глобальному управлению «Наше глобальное соседство», в котором были расписаны конкретные действия в этом направлении:

- «коллективный суверенитет» (вспомним доклад Римскому клубу Яна Тинбергена от 1976 г.);;

- интеграция природных ресурсов в «общее глобальное достояние»;

- продвижение темы «глобальных налогов», которые, как мы понимаем, являются атрибутом ГЛОБАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА и т.д.

Новым сроком запуска «Хартии» был определен 2000 год. Но инициаторы на всякий случай подстраховались. В докладе «Наше глобальное соседство» содержались ДВА равноценных, но различных варианта перехода к «Новому мировому порядку».

1) Первый представлял собой модель централизованной глобальной власти.

Для этого в структуре ООН предлагалось создать новый руководящий орган, альтернативный Совету Безопасности, – Совет экономической безопасности (СЭБ), и передать ему функции «мирового экономического правительства» (так дословно и говорилось).

Политическую координацию, то есть роль «мирового ПОЛИТИЧЕСКОГО правительства», собирались возложить на Комиссию ООН по устойчивому развитию. Учреждения ООН - ЮНЕСКО, МАГАТЭ, ВТО, ВОЗ, МОТ и другие – должны были стать «глобальными министерствами».

Проект реформы ООН включал отмену права «вето» и постоянного членства в Совбезе ООН и передавал решение всех споров в Генеральную Ассамблею, на суд заведомого проамериканского большинства.

Иначе говоря, Совет Безопасности предлагали заменить принципиально иным органом – Советом экономической безопасности. России, особенно постсоветской, места в нем однозначно не находилось. Ибо формировать этот новый Совет предлагали из «великих» экономических держав, представителей «регионов-экономик» (исходя из «десятирегиональной» модели) и региональных организаций.

2) Второй вариант (который в итоге и был запущен) носил децентрализованный, «сетевой» характер. В нем предполагалось, что «если специализированные учреждения ООН не сумеют превратить себя в центры управления, то эта роль будет переходить к Всемирному банку, сетям научно-исследовательских организаций и (опять-таки. – Авт.) региональным организациям».

Что у этих вариантов общего?

Ясно, что особая роль РЕГИОНАЛЬНЫХ организаций – НАТО, Европейского союза, ОБСЕ, Совета Европы и прочих.

И не только. Уже был «вброс», что Международный Олимпийский комитет (МОК) готов рассматривать проект допуска к участию в Олимпиадах «ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНЫХ» команд от «РЕГИОНОВ». Ясно, куда клонят?

Это и есть – РЕГИОНАЛИЗМ В ДЕЙСТВИИ!

Вытащить «Хартию Земли» в 2000 год на такое «рубежное» мероприятие, как Саммит тысячелетия, чтобы триумфально принять открытым голосованием всех мировых лидеров, опять не рискнули. Ибо допустить провал на юбилейном мероприятии в штаб-квартире ООН означало практически похоронить весь «глобальный план». Потому ограничились Декларацией тысячелетия, включив в нее «Ценности и принципы», близкие «Хартии», но без упоминания о ней самой.

Главным же содержанием ЧЕТВЕРТОГО ЭТАПА стало создание ДВУХ САМОСТОЯТЕЛЬНЫХ ГРУПП ИНСТИТУТОВ «устойчивого развития». К Конференциям ООН по окружающей среде и «устойчивому развитию» (проводятся раз в 10 лет) добавили Всемирные саммиты ООН по целям развития (каждые пять лет).

Для этого по сути подменили «Повестку дня XXI века» ВОСЕМЬЮ «Целями развития тысячелетия».

Вот эти Цели:

- №1: ликвидация крайней нищеты и голода;

- №2: обеспечение всеобщего начального образования;

- №3: поощрение равенства мужчин и женщин, расширение прав и возможностей женщин;

- №4: сокращение детской смертности;

- №5: улучшение охраны материнства;

- №6: борьба с ВИЧ/СПИД, малярией и другими заболеваниями;

- №7: обеспечение экологической устойчивости;

- №8: ГЛОБАЛЬНОЕ ПАРТНЕРСТВО В ЦЕЛЯХ РАЗВИТИЯ.

Звучит красиво, а на деле? Ликвидация голода достигается массированным применением в целях питания ГМО – генно-модифицированных организмов (об этом ниже). Для образования внедряются глобальные (читай, американские и, в целом, западные стандарты). Эмансипация в том виде, в котором ее осуществляют, разрушает традиционные семьи. Детская смертность сокращается «планированием семьи». На фоне борьбы с эпидемиями испытываются новые боевые вирусы (пример птичьего гриппа или лихорадки Эбола). «Экологическая устойчивость» глобально монополизирует природные ресурсы. Все это в итоге – о сокращении численности и централизации ресурсов, «старая песня о главном» для глобальной олигархии.

Но главная цель, нами выделенная, — восьмая. В 2005 году, на втором Всемирном саммите, в центр Итогового документа «Глобальное партнерство в целях развития» было синхронизировано с существующей с 1994 года натовской программой «Партнерство ради мира» (ПРМ) и увязано с сугубо политической и геополитической проблематикой:

- миром и коллективной безопасностью,

- правами человека,

- укреплением ООН.

В рамках такой постановки вопроса:

- во-первых, оставили экологическую и социально-экономическую проблематику в ведении конференций ООН по устойчивому развитию;

- во-вторых, увязали «Глобальное партнерство в целях развития» с темой конфликтов, но уже не внешних, а внутренних.

Для управления конфликтами под видом миротворчества в структуре ООН создали Управление по поддержке миростроительства, Фонд миростроительства и Комиссию ООН по миростроительству во главе с руководящим органом – Организационным комитетом. Плюс официальная легализация Североатлантического альянса в качестве ГЛОБАЛЬНОЙ организации.

В декабре 2010 года НАТО приняла новую Стратегическую концепцию, которая фокусирует интересы блока на России и «южном подбрюшье» - Закавказье, Центральной Азии и Афганистане.

Группы институтов «устойчивого развития», как было видно на предыдущем слайде, структурированы еще и по отношению к ООН – таким образом, чтобы обеспечивать продвижение «устойчивого развития» как внутри Организации, так и вне ее.

За пределами ООН их деятельность пересекается с такими влиятельными межправительственными институтами, как МГЭИК (та самая, во главе с Альбертом Гором). А также с саммитами «Группы двадцати», в которых участвуют международные финансовые институты – Всемирный банк и МВФ.

Мы можем смело подводить основные итоги ЧЕТВЕРТОГО ЭТАПА выполнения «глобального плана». Которые, как мы понимаем, являются и общими итогами.

1) Глобальной олигархией реализуется «СЕТЕВОЙ» вариант «ГЛОБАЛЬНОГО ПЛАНА». Вместо «мирового правительства» под видом «устойчивого развития» создается система глобального управления.

Завершено создание институтов, действующих как внутри, так и вне ООН. Охвачены все основные сферы: экологическая, экономическая, социальная, политическая, геополитическая.

Укрепляется альянс ООН и Социнтерна, в структуре которого создана Комиссия по устойчивому глобальному обществу/

2) С помощью системы «управления конфликтами» (замаскированными под миротворчество и миростроительство) легализована глобальная роль региональных организаций, прежде всего НАТО и Евросоюза.

Пример Косово у всех перед глазами.

А вот Цхинвал – не все это знают - был не чем иным, как попыткой запустить Комиссию по миростроительству на постсоветское пространство, ибо именно тогда Грузия входила в число членов ее Оргкомитета.

В 2011-2013 годах в этот Оргкомитет включили Украину. Результат все мы видим, как говорится, невооруженным глазом.

3) «Устойчивое развитие» накрепко увязано с темой «глобального потепления».

С помощью Киотского протокола устанавливаются квоты на парниковые выбросы, которые представляют собой инструмент ограничения промышленного развития (своего рода «НАЛОГ НА РАЗВИТИЕ»).

Запомним: «устойчивое развитие» - это политика «четырех Д»: деиндустриализации, депопуляции, десоциализации (или архаизации) – и десуверенизации.

4) С каждым ЭТАПОМ на новый уровень выходит поставленная Римским клубом тема глобального контроля над природными ресурсами. Об этом открыто говорится в Рамочной конвенции ООН об изменении климата.

В дополнение к квотам на «парниковые» выбросы, в общественное мнение вброшены и усиленно «разминаются» темы «общего глобального достояния», «глобальных налогов».

5) Несмотря на фактический отказ от «Хартии Земли», а также провал идеи создания Совета экономической безопасности ООН, планы централизации глобальной власти наподобие «мирового правительства» в архив не сдаются.

На состоявшейся в июне 2012 года Конференции ООН по окружающей среде и развитию «Рио+20» было решено:

- создать к 2015 году в структуре ООН Политический форум высокого уровня; формат не разглашается, но параллельно, саммитом «Группы двадцати» в Брисбене (ноябрь 2014 г.) была выдвинута «Глобальная инфраструктурная инициатива» (ГИИ), в рамках которой в Сиднее создается «Глобальный инфраструктурный центр» (ГИЦ). В сумме – это и есть прообраз «мирового правительства»;

- та же конференция «Рио+20» приняла решение о преобразовании «Целей развития тысячелетия» в «Цели устойчивого развития». Таким образом на Всемирном саммите в Нью-Йорке, в сентябре 2015 года, ожидается появление «Политического форума», вооруженного «Целями устойчивого развития».

6) Отдельной большой темой является продовольственный вопрос. С участием крупнейших олигархических банков и компаний, которые специализируются на производстве генно-модифицированной продукции, он решается путем замены традиционного семейного фермерства АГРОБИЗНЕСОМ.

Цель – централизованное внедрение технологий, которые не позволят рядовым сельхозпроизводителям воспроизводить семенной фонд собственными силами. И поставят их – а с ними и человечество - в полную зависимость от контролирующих эту сферу глобальных корпораций.

Распространение генно-модифицированной продукции - куда более эффективный способ снижения численности населения, чем войны, революции или голод. Ибо ее употребление ведет к бесплодию в перспективе третьего-четвертого поколений.

Новый, ПЯТЫЙ ЭТАП реализации «глобального плана» уже на ходу. Генная модификация продовольствия – лишь одно из его направлений.

С каждым годом будет расширяться география деятельности Комиссии по миростроительству. Пока она тренируется в Африке. Но очень скоро вырастет из «детских штанишек» и попытается пойти твердой поступью хозяина.

Кто этот хозяин?

Приведем примечательную выдержку из доклада «Наше глобальное соседство». «Управление и сотрудничество есть совокупность многих способов, с помощью которых отдельные лица и организации, как государственные, так и частные, ведут свои общие дела. Это непрерывный процесс сглаживания противоречий интересов, их различий в целях осуществления совместных действий. Такой процесс включает всю систему правления и официальные институты, призванные обеспечивать уступчивость, согласие и существующие неофициальные договоренности между отдельными лицами и организациями, которые отвечают их интересам».

«Отдельные лица и организации» - это не что иное, как эвфемизм глобальной олигархии. В этом же докладе они еще также именуются «частными и независимыми группами». В Копенгагенской декларации о социальном развитии (1995 года) – «неформальным сектором». А упомянутый Дэвид Рокфеллер не стесняясь называл их «интеллектуальной элитой и мировыми банкирами».

Казалось бы парадокс!

«Неофициальные договоренности», «отвечающие интересам» «отдельных лиц и организаций» на языке правоохранительных органов любой страны именуются не иначе, как мафиозными сделками, а включение в них «официальных институтов» - коррупцией.

Но на «большую», тем более глобально-олигархическую политику эти общепринятые нормы и представления, оказывается, не распространяются.

Почему так происходит?

Как писал в книге «Трагедия и надежда» профессор Джорджтаунского университета Кэрролл Куигли, «силы финансового капитализма имеют далеко идущую цель, не менее, чем создание мировой системы финансового управления в частных руках, способной господствовать над политической системой каждой страны и мировым хозяйством в целом. Система должна управляться центральными банками мира в феодальном стиле, действующими сообща, согласно тайным соглашениям, достигаемым во время частых личных встреч и совещаний».

Стремление замаскировать олигархическое происхождение глобализации и «устойчивого развития» породило широко тиражируемый миф о «гражданском обществе». Именно поэтому и на третьем Всемирном саммите по устойчивому развитию в Йоханнесбурге (2002 года), и на четвертой Конференции ООН по окружающей среде и развитию «Рио+20», наравне с правительствами участвовали многочисленные НПО и глобальные транснациональные корпорации.

Не забудем: решающая роль концепции «устойчивого развития» в реализации «глобального плана» стала очевидной еще в ходе горбачевской «перестройки». Произошло это когда доклад Римскому клубу «За пределами роста» (1987 г.) соединил эту концепцию с выдвинутой в нем теорией «глобального потепления».

Таким образом, «экологическая» цепочка «контроль над природными ресурсами – контроль над климатом – контроль над продовольствием - контроль над людьми и пространством» замкнулась на геополитике, превратившись в главный инструмент строительства глобально-олигархического «Нового мирового порядка».

ИМЕННО ПОЭТОМУ нефть, газ, другие энергоносители, а в будущем, видимо, залежи редкоземельных металлов, лесные, водные и биологические ресурсы, воздушное и космическое пространства будут становиться объектами военной экспансии США.

ИМЕННО ПОЭТОМУ генно-модифицированная продукция, которую преподносят как «панацею» от голода, наступающего в связи с якобы неизбежностью «глобальных изменений климата», будет внедряться и дальше.

И ИМЕННО ПОЭТОМУ ведется столь интенсивная разработка нетрадиционных методов подрыва государственных суверенитетов:

- унификация духовной сферы, образования и здравоохранения (секуляризация и экуменизм, «Болонский процесс», ЕГЭ, спекуляции про «человеческий капитал» и «экономику знаний»; все они курируются Ватиканом через спецпрограммы, финансируемые «католическими» банками),

- планы «киборгизации» человечества с помощью микрочипирования (например, когда раздувают тему подростковых суицидов, надо понимать, что готовят родителей к согласию на внедрения чипов детям),

- «оранжевые» революционные социально-политические технологии (они призваны разрушить не только государства, но и социокультурные идентичности, превратив лишенные истории народы в «строительный материал» для ГЛОБАЛЬНОЙ ИМПЕРИИ);

- а также изыскания в сфере управления геофизическими процессами и, следовательно, «природными» катастрофами.

Кто-нибудь сомневается, что Россия – главный объект всей этой экспансии?

В православной, эсхатологической оптике Россия - это Катехон - «сила удерживающая» человечество от падения в пропасть.

В светской же оптике Россия - оплот немодернизационного развития. Цивилизация, в которой роль ГЛАВНОГО РЕГУЛЯТОРА ОБЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ выполняет не ПРАВО, как на Западе, а КУЛЬТУРА. Только ей было по силам удерживать единство истории на столь крутых поворотах в течение целого тысячелетия. Россия – это не Запад. Это «альтернативный» Запад, вечная альтернатива Западу. Причем, в глазах всего мира; именно поэтому она не вписывается в западные модели и стоит особняком.

И будет стоять до тех пор, пока не сформируется ГЛОБАЛЬНАЯ АЛЬТЕРНАТИВА Западу, в которой Россия обречена на роль системообразующего стержня, задающего тренды и параметры дальнейшего, ПОСТЗАПАДНОГО, развития человечества.

В заключение вот о чем.

Тема «устойчивого развития» - очень сложная и, главное, непривычная.

Приходится не только иметь дело с целой группой совершенно новых, малоизвестных фактов и документов. Особенно ооновских, в которых сам черт ногу сломит. Но еще и выстраивать их, наряду с общеизвестными, в совершенно другой логике, под иным углом зрения.

Ведь существуют ДВЕ ПОЛИТИКИ (и ДВЕ ИСТОРИИ), каждая из которых составляет самостоятельную реальность.

Одна – официальная, общепринятая, раскрывает динамику развития и взаимодействия государств, межгосударственных отношений, объединений и союзов, а также международных организаций; ее принято связывать со сложившейся в середине XVII века Вестфальской системой.

Другая, неофициальная политика (и история), по конъюнктурным соображениям исключенная из публичного обсуждения (включая научное), оперирует надгосударственными элитарными связями и взаимодействиями. Она показывает иную реальность, связанную с формированием того, что мы и назвали «глобальным государством».

И эта «иная» реальность раскрывается в деятельности неформальных транснациональных элитных групп, которые все более превращаются в САМОСТОЯТЕЛЬНЫЕ СУБЪЕКТЫ ИСТОРИИ И ПОЛИТИКИ. Превосходя по своей влиятельности всех остальных, они, однако, до поры – до времени в публичной сфере открыто не «светятся».

Мы привыкли к официальной, общепринятой истории и политике. Но с ее помощью не можем ответить на многие насущные, очень важные для нашей страны вопросы.

Тема «устойчивого развития» заполняет эту лакуну, соединяя ГОСУДАРСТВЕННЫЕ и МЕЖДУНАРОДНЫЕ связи с НАДГОСУДАРСТВЕННЫМИ, ЭЛИТАРНЫМИ.

При разработке этой темы я ставил своей главной задачей поставить ее на ТВЕРДУЮ ДОКУМЕНТАЛЬНУЮ ОСНОВУ. Чтобы:

- во-первых, оперировать не домыслами, а фактами;

- и, во-вторых, найти МЕТОД ИССЛЕДОВАНИЯ, адекватный его ОБЪЕКТУ (трансформации мирового порядка) и ПРЕДМЕТУ (глобальной олигархии и созданным ею институтам).

Это – ни в коем случае не конспирология, которая объясняет все заговорами.

Кстати, никто не задумывался над тем, почему конспирологические опусы получают такое распространение и информационную поддержку?

По двум причинам:

- они уводят в сторону от истины;

- и дискредитируют саму проблематику, требующую настоящего, серьезного, углубленного исследования по этой острой теме, жизненно важной для страны и для каждого из нас.

Увлечение конспирологией очень выгодно тем, кто и дальше собирается держать в неведении страну и человечество. Ибо не информирован, — стало быть, безоружен.

Я очень хорошо понимаю, что вывалил на головы читателей и слушателей вал информации. Но чтобы давать эту информацию последовательно, ее нужно сделать частью учебной программы. Тогда можно было бы разработать соответствующий курс – хотя бы лекций.

Пока это – из области фантастики, но ситуация меняется. Поэтому я и изложил все конспективно – чтобы было понятно, что не все золото, что блестит, не все «истина в последней инстанции», что преподается. И что существуют достаточно глубоко разработанные и систематизированные АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ ПОДХОДЫ. За которыми, уверен, будущее.

В заключение о том, чем «пахнет» «устойчивое развитие» для России. В ельцинской Концепции перехода Российской Федерации к устойчивому развитию:

- ставится задача «добиться коренного улучшения состояния окружающей среды за счет экологизации экономической деятельности в рамках институциональных и структурных преобразований, позволяющих обеспечить становление новой модели хозяйствования <…>»;

- «основными направлениями перехода России к устойчивому развитию» провозглашаются:

а) «<…> совершенствование действующего законодательства, определяющего, в частности, экономические механизмы регулирования природопользования и охраны окружающей среды;

<…>

г) формирование эффективной системы пропаганды идей устойчивого развития и создание соответствующей системы воспитания и обучения»;

- утверждается, что «одним из основных условий перехода к устойчивому развитию является обеспечение прав и свобод граждан, …открытого общества, включающего в качестве системных элементов правовое государство, рыночное хозяйство и гражданское общество»;

- отмечается, что «переход к устойчивому развитию предполагает строгое соблюдение ряда ограничений», в том числе «осуществление хозяйственных мероприятий преимущественно на уже освоенных территориях и отказ от реализации любых проектов, которые наносят невосполнимый ущерб окружающей среде или экологические последствия которых недостаточно изучены»;

- недвусмысленно указывается, что «роль России в решении планетарных экологических проблем определяется обладанием большими по площади территориями, практически не затронутыми хозяйственной деятельностью и являющимися резервом устойчивости всей биосферы в целом»;

- ставится задача «продолжить усилия по основным направлениям международной деятельности в области охраны окружающей среды, в том числе:

<…>

ж) по «обеспечению безопасного уничтожения химического и ядерного оружия»;

- подчеркивается, что на начальном этапе «экологическое благополучие территории страны обеспечивается прежде всего за счет рационализации использования богатого природного потенциала России и снижения его относительных затрат на душу населения».

Итак, переход России к «устойчивому развитию», встраивающий нашу страну в целый ряд разрушительных глобальных процессов, предполагает ядерное разоружение и введение жестких ограничений промышленного развития, включая сдерживание освоения и обустройства громадных территорий Сибири, Дальнего Востока и крайнего Севера, рассматривающихся «резервом устойчивости глобальной биосферы». Нам предлагается признать безусловность приоритета рыночных методов экономической деятельности, сократить пользование энергоресурсами, перестроить всю систему образования и обеспечить «промывание мозгов» согражданам с помощью пропаганды. Кроме того, провозглашается принудительное разрушение цивилизационной идентичности нашего народа и ее замену некоей «универсальной», а также институциональное закрепление результатов навязывания нашей стране западных моделей общественного и политического устройства.

Становится понятным, что речь идет о внедрении парадигмы, не имеющей ничего общего с традиционным историческим опытом России, ее цивилизационной проектностью, и, следовательно, несовместимой с выживанием страны, не говоря уж об ее развитии.

В глобализационной перспективе концепция «устойчивого развития» не просто подрывает государственный суверенитет, но ведет к утрате территориальной целостности России, которая приносится в жертву уже обнародованным планам создания трех «мировых блоков», а также формированию на ее территории двадцатки филиалов глобальной сети «мега-агломераций». Это предполагает неизбежное опускание «не вписавшегося» в них населения в архаику и, в конечном счете, «зачистку» от него территории, осуществляемой в интересах глобальных олигархических монополий. Ясно ведь, что этот проект обрекает на уничтожение моногорода и наукограды и является логическим продолжением курса, начатого ликвидацией «неперспективных деревень», концепция которого была выдвинута в 1980-е годы академиком Т.А. Заславской и поддержана пресловутым «архитектором перестройки» А.Н. Яковлевым.

Авторское внимание к «устойчивому развитию» - этому базовому концепту Постмодерна - объясняется контристорическим характером данного уклада, призванного «завершить историю», навечно закрепив глобальное господство «интеллектуальной элиты и мировых банкиров». Из накопленного опыта внедрения этой концепции необходимо извлечь соответствующие уроки. Следует четко отдавать себе отчет в том, что попытка ее реализации в России ни в коей мере не ослабит остроты экологических проблем, но при этом окончательно загонит нашу страну в формируемое глобализацией периферийное гетто «зависимого капитализма».

При этом ряд положений «устойчивого развития», несомненно, может найти применение в государственном и интеграционном (в масштабах бывшего СССР) форматах, но лишь при деидеологизации и, шире, деполитизации экологии и непременном, четко зафиксированном, отказе от трех вещей:

- явно завышенных претензий на мировоззренческое обоснование всего сущего и продиктованной этим подрывной «революционной» активности, особенно характерной для «зеленой», наиболее радикальной части экологического сообщества;

- внешнего управления со стороны соответствующих глобалистских институтов (включая ООН);

- скомпрометированного названия самой концепции, заключающей в себе, при всей благозвучности, идеологический смысл и посыл, абсолютно неприемлемый для суверенной России и перспектив постсоветской интеграции.

Экология – комплексный взгляд на окружающий мир, но только под одним из углов зрения, и потому она является важным, но лишь отдельным элементом национальной безопасности, который встраивается в общий контекст государственной стратегии на компромиссной основе. (Понятно, например, что производство, хранение, эксплуатация, а тем более применение ядерных и других вооружений не улучшают окружающей среды, но их наличие, тем не менее, является императивом высшего порядка, никакое посягательство на который недопустимо).

Автор убежден, что отечественной экологической стратегии и экологической политике потребуется иная фундаментальная концепция, базирующаяся на осознании самодостаточности России и традиционных проектных ценностях.

Павленко Владимир Борисович – доктор политических наук, действительный член Академии геополитических проблем.