От переговоров в Минске в выигрыше остался Лукашенко

Сама по себе встреча президентов в Минске не принесла серьёзных результатов. По крайней мере, так можно судить по её открытой части, а о том, что осталось за кадром, можно будет понять уже по косвенным признакам и лишь по прошествии некоторого времени.

Показательно, что прямо накануне встречи от украинской стороны поступило сразу три неофициальных сигнала, что Киев явно не готов к уступкам и в принципе не настроен на результативные публичные переговоры. Во-первых, Пётр Порошенко объявил о роспуске Верховной Рады непосредственно перед визитом в Минск, тем самым дав понять всем внешним игрокам, что на серьёзные переговоры по ситуации вокруг Донецка и Луганска сейчас не пойдёт. Любые переговоры предполагают уступки, тем более, после контрнаступления ополченцев. Но уступки ЛНР и ДНР в ходе предвыборной кампании были бы практически политическим самоубийством для Порошенко.

Во-вторых, появилось заявление СБУ о «задержании группы российских десантников» под Донецком. Если бы Киев был настроен на данные переговоры, подобная тема вряд ли была бы поднята украинскими спецслужбами до встречи в Минске. На этом фоне вполне понятно, почему Пётр Порошенко просто ограничился напоминанием о своём мирном плане и довольно прохладно заявил, что из кризиса вокруг Украины «все вовлечённые в ситуацию игроки хотели бы выйти достойно». Такую фразу вполне можно расценить как «шпильку» в сторону Кремля – ведь «достойный выход» предлагают тем, кто оказался в тупике.

В-третьих, накануне встречи в Минске «Нафтогаз Украины» вернул «Газпрому» перечисленные последним средства за транзит газа, тем самым вновь отвергнув предложенную российской компанией цену за голубое топливо. То есть, хотя Пётр Порошенко и подтвердил, что у трёхстороннего экономического диалога Украина-ЕС-Россия «есть большой потенциал», на практике это показывает, что такие переговоры будут сложными и длительными.

Безусловно, Киев всё равно будет вынужден договариваться с Россией по тем же газовым вопросам. Да и силовая операция вокруг Донецка и Луганска сейчас складывается для украинских военных не очень удачно, так что «достойный выход» из ситуации нужен как раз киевским верхам. Но до завершения парламентской предвыборной кампании (а выборы в Раду, как известно, намечены на 26 октября) украинская сторона не сможет вести результативные переговоры с Россией публично. Поэтому закулисный диалог между Москвой и Киевом вестись будет, но результаты любых соглашений сторон вряд ли будут озвучены до ноября.

Пока хотя бы символический выигрыш от переговоров в Минске получил лишь Александр Лукашенко. Его роль медиатора между Москвой и Киевом становится всё значимее, а значит, расширяется и его пространство для манёвра. Недаром за несколько дней до минских переговоров, 21 августа 2014 года, стало известно, что Белоруссия и Украина отменили все ограничения по взаимной торговле. Пытаясь извлечь из сложившейся ситуации максимальную выгоду, Александр Григорьевич и Евросоюзу (в лице Кэтрин Эштон) заявил о готовности сотрудничать в деле урегулирования украинского кризиса: «Мы сделаем всё, что будет в наших силах, всё что вы поручите — главы государств, Европейский союз, Украина, мы в Минске будем делать всё для того, чтобы здесь создать площадку для этого переговорного процесса».

Шанс у официального Минска появился действительно уникальный. Раньше периоды сближения Минска с Брюсселем приходились на обострение отношений с Москвой и наоборот. Сейчас же и Россия, даже если будет недовольна какими-то шагами белорусской стороны, явно попытается максимально избежать «войны на два фронта» и осложнения отношений с Лукашенко. Да и ЕС заинтересован в переговорах по Украине, так как теряет там инициативу и не хочет прекращения транзита газа зимой. Судя по тому фону, на котором проходили переговоры в Минске, кризис вокруг Украины только углубляется. А значит, будет возрастать и роль любых посредников в диалоге между силами, вовлеченными в конфликт.