Почему прогресс на переговорах между Ираном и США стал возможен именно сейчас?

20 июля планируется подписать соглашение между Ираном и шестью державами (постоянными членами Совета Безопасности ООН и Германией). Шестёрка хочет добиться полной прозрачности иранской ядерной программы, регулярных инспекций на ядерные объекты со стороны МАГАТЭ. Суть сводится к лишению Ирана возможности незаметно и в короткие сроки произвести ядерное оружие. Тегеран же намерен договориться о снятии санкций и возможности обогащать ядерное топливо в мирных нуждах. Переговоры, при всём уважении к остальным пяти державам, были возможны только при желании США идти навстречу Ирану и признать право иранцев на мирный атом, соответственно, Вашингтон и Тегеран являются главными действующими лицами. При этом обе стороны не имели дипломатических отношений с 1979 года. В тот год Персия – главный союзник США на Ближнем Востоке после исламской революции стала основным оплотом сопротивления американскому влиянию в регионе. Этот процесс сопровождался захватом и удержанием в течение 444 дней сотрудников американского посольства в Тегеране.

Учитывая 35 лет напряжённых отношений между сторонами, дипломатический прогресс кажется и вовсе молниеносным. Так, после месяцев секретных переговоров между представителями Вашингтона и Тегерана, 25 ноября 2013 г. мировые державы и Иран анонсировали соглашения, целью которых было создание «пространства возможностей» для обеих стран. В январе 2014 соглашения были утверждены, Иран согласился пойти на уступки касательно ядерной программы в обмен на доступ к 4 млрд. долларов на замороженных счетах.

В итоге, менее чем за год был достигнут внушительный прогресс и резонно встаёт вопрос: почему поиск компромисса стал возможен именно сейчас? Прежде всего, этому способствовали политические элиты, пришедшие к власти в обеих странах, а также внешнеполитические события, развернувшиеся как в регионе, так и в мире в целом.

США

Победа Обамы на выборах 2008 года и объявленная впоследствии внешнеполитическая стратегия «опоры на Азию» предполагают снижение внимания глобального лидера к мировой пороховой бочке – Ближнему Востоку. Однако если позволить Тегерану овладеть ядерным оружием, это вызовет цепную реакцию во всём регионе, Саудовская Аравия стоит первой в очереди на приобретение самого смертоносного оружия на Земле. Учитывая тёплые отношения между Пакистаном и КСА, это не займёт много времени, а возможно даже и недели, если верить слухам о том, что Королевство уже инвестировало в пакистанскую ядерную программу и закупило бомбы, которые при надобности нужно будет только доставить.[i]

Есть и другой союзник на Ближнем Востоке, который пообещал провести военную операцию на территории Ирана, если переговоры ни к чему не приведут. Тегеран не признаёт государство Израиль, поэтому угроза со стороны Ирана умножается многократно. Администрация Обамы характерна тем, что на принятие внешнеполитических решений израильское лобби имеет минимальное влияние. На ключевых постах в процессе формирования внешней политики стоят не самые лояльные к Израилю люди. Также необходимо учитывать похолодание отношений между США и основными союзниками в регионе после отказа администрации Обамы в военном вмешательстве.

Тем временем в Конгрессе, на который израильское лобби сохранило своё влияние, с упорством продолжаются попытки принять резолюцию об ужесточении экономических санкций, обосновывая это тем, что именно они усадили иранскую сторону за стол переговоров. Ещё один немаловажный фактор на стороне «ястребов» - поддержка Тегераном Хизболлы, которая признана террористической организацией в США. На данный момент эти устремления разбиваются о демократическое большинство в сенатском Комитете по международным делам, большинство, которое, скорее всего, будет утеряно в конце текущего года во время выборов в Сенат. Обама находится в том положении, когда каждый президент начинает задумываться о своём наследии. Возможно, это последний шанс Обамы на крупный внешнеполитический успех, с которым затем будет ассоциироваться его президентство вместе с реформой системы здравоохранения.

Иран

Санкции против Ирана бесспорно отобразились не лучшим образом на его экономике, потому что продажа нефти является ключевым источником дохода ИРИ. С января 2012 объём нефтедобычи в Иране упал с 3.8 млн. баррелей в сутки до 2.7 млн. при снижении объёмов экспорта до 1млн. баррелей в сутки. По данным МВФ в 2012 и 2013 гг. ВВП Ирана упал на 1.9% и 1.5% соответственно, индекс роста потребительских цен составил в 2012 г. 41.2% и в 2013 г. 35%. До 60% населения живёт за чертой бедности, уровень безработицы – 12.3% (по неофициальным данным около 20%). Стоимость риала упала более чем на 50% в 2012г. Было бы глупо отрицать, что санкции сработали. Не исключено, что из-за санкций Аятолла Хаменеи перешёл от внешнеполитической догмы Хомейни «ни Запад, ни Восток» к стратегии «не только Восток, но и Запад», активизировав торговое сотрудничество с Китаем, Россией, Индией и вступив в переговоры с США. С другой стороны опрос, проведеёный в августе 2013, показал, что основной причиной недовольства населения является ситуация с гражданскими свободами, в то время как 96% считают, что экономические последствия санкций стоили права иранцев на обогащение урана.[ii]

Экономические показатели могли вынудить Рахбара Хаменеи «выбрать» на должность президента более умеренную кандидатуру, склонную к сотрудничеству с западом. (Стоит отметить, что существует мнение, согласно которому власть Хаменеи не так уж и абсолютна, в отличии от его авторитета среди граждан. В этом случае эксперты отмечают, что Роухани не был фаворитом Рахбара, а выбран в первом туре был и вовсе случайно, благодаря поддержке избирателей его конкурента, которые отдали свои голоса за Роухани в попытке устроить основную борьбу за пост между Роухани и мэром Тегерана Мохаммедом Галибафом во втором круге. В итоге – 50.7% голосов за Роухани при явке 72.7%).[iii]

Но в данном случае не так уж и важно, в чём источник власти Хасана Роухани. Важно то, что он лидер движения реформистов и его команда выступала и ранее за сотрудничество с Западом и США, в частности. Бывший посол США в Афганистане Джеймс Доббинс упоминает о том, что после 11 сентября Верховный совет национальной безопасности Ирана предоставил важнейшие разведывательные данные, военную и политическую поддержку[iv]. Главой совета тогда был Хасан Роухани, а нынешний министр иностранных дел Ирана Джавад Зариф уверял Доббинса в поддержке новой конституции Афганистана со стороны Тегерана. В 2003 году Иран, при участии Зарифа, предлагал Вашингтону сделку, по которой Тегеран делал свою ядерную программу прозрачной (на тот момент 164 центрифуги), разоружал Хизболлу и косвенно признавал Израиль. В 2005 Тегеран пытался подписать соглашение с ЕС, по которому он лимитировал количество центрифуг до 3000[v]. Все предложения были отвергнуты администрацией Буша (ЕС бы не пошёл на такую сделку без одобрения США), потому что они включили Иран в «ось зла» и не собирались вести с ним никакие переговоры. На сегодняшний день последствия той политики выражаются в 19000 центрифугах.

В этом также кроется одна из причин склонности США идти навстречу Ирану. Как отметил один из представителей Белого дома, занимающийся переговорами с Тегераном: «Мы ведём переговоры, потому что иранцы приблизились к достижению цели».

Таким образом, делать заявления о том, что исключительно санкции усадили иранскую сторону за стол переговоров в корне неверно.

Международная обстановка

Сирийский и украинский конфликты также наложили свой отпечаток на развитие диалога. Позиция России в сирийском конфликте сблизила Тегеран и Москву, несмотря на то что Россия принимала участие в наложении санкций в СБ ООН и отменила поставки С-300. Эти аспекты российско-иранских отношений в Тегеране не забывают. Но также там не забывают и то, что само по себе дипломатическое решение иранского вопроса является предложением России, Россия также не поддержала односторонние санкции в отношении Ирана (а они и являются наиболее разрушительными), Москва делает всё возможное для защиты права Тегерана на мирный атом. Схожие интересы о недопущении Грузии и Азербайджана в НАТО и обеспечении безопасности в центральной Азии тоже стали причиной того, что политические отношения между двумя странами на пике и могут выразиться в подписании многомиллиардных контрактов, способных, по мнению западных стран, сорвать переговоры. А возможный экономический союз Венесуэлы, Ирана и России, которые на троих владеют 32.4% и 38.6% мировых запасов нефти и газа соответственно, позволит влиять на формирование цен на рынке энергоносителей.

Естественно, таким перспективам не особенно рады в Вашингтоне. На данный момент западные компании выстраиваются в очередь, ожидая выхода на иранский рынок. В то время как разворачивается украинский кризис и Европа может в очередной раз остаться без поставок газа, Тегеран рассматривает возможность продажи своих энергоресурсов на европейский рынок, что естественным образом совпадает с давней целью американцев о диверсификации поставок в Европу. Иран заявляет о том, что будущий трубопровод должен пройти через Армению и Грузию, тем самым понижая энергетическое влияние Москвы уже на постсоветское пространство – задний двор России, что также совпадает с американскими интересами на территории СНГ.

Таким образом, у Ирана появляется возможность торга между сторонами. Министр нефти Ирана Намдар Зангане, по слухам, выдвинул Европе три условия. Во-первых, отмена всех экономических санкций против Ирана. Во-вторых, финансирование строительства трубопроводной структуры европейскими инвесторами. В-третьих, Иран оставит за собой право согласовывать свою ценовую политику с Россией. Редактор консервативной газеты «Кайхан» Хоссейн Шариатмадари, с мнением которого считается Аятолла Хаменеи, раскритиковал план доставок энергоносителей в Европу, назвав это предательством такого важного союзника как Россия.[vi] С другой стороны, министр промышленности Мохаммадреза Нематзадех уверяет западные страны в том, что Иран будет надёжным поставщиком газа, намекая на возможные сбои в поставках из России. Аятолла Салман Сафави, военный советник Рахбара, заявил об отсутствии баланса в российско-иранских отношениях, очевидно имея в виду, что выход Ирана на западные рынки этот баланс может восстановить.

Так или иначе, Иран будет играть на противоречиях сторон и будет добиваться наиболее выгодных для себя условий. Пять лет назад Роухани, будучи главой Центра стратегических исследований, заявил, что Иран никогда не повернётся к России спиной, даже если он помирится с Западом. Наверняка, сейчас он придерживается тех же взглядов, однако США могут существенно повлиять на глубину отношений между Москвой и Тегераном.

Нельзя не отметить огромный прогресс, достигнутый на переговорах. Но если объективно оценить проходящие переговоры, можно утверждать, что 20 июля вряд ли будет подписано соглашение. Стороны предусмотрели этот случай и заранее заявили, что в таком случае переговоры продлятся ещё на 6 месяцев. На данный момент представители Тегерана и группы 5+1 говорят, что от них требуют слишком больших уступок на переговорах. Иран – традиционно очень тяжёлый переговорщик. В сознании иранской элиты большую роль играют представления о том, что серьёзные уступки по любому насущному вопросу – это ущемление суверенитета.

Учитывая изложенное выше, можно сказать, что к нынешнему прогрессу по иранскому вопросу привёл совершенно уникальный комплекс факторов во внутриполитических обстановках США и Ирана, а так же немаловажным является и международная атмосфера, в которой проходят переговоры. И двум главным участникам переговоров следует поторопиться, потому что существующий коридор возможностей может закрыться в конце текущего года. А что, если следующего шанса не будет?

[i] http://www.bbc.co.uk/news/world-middle-east-24823846

[ii] http://b.3cdn.net/aai/afbac366bf54883638_ijm6bnp9f.pdf

[iii] http://www.cissm.umd.edu/papers/files/irans_presidential_election_and_its_ramifications_v2.pdf

[iv] http://csis.org/files/publication/twq10januarydobbins.pdf

[v] http://www.isisnucleariran.org/assets/pdf/Iran_Proposal_Mar232005.pdf

[vi] http://www.bloomberg.com/news/2014-05-09/iran-hardliner-attacks-oil-minister-for-europe-gas-plan.html?cmpid=yhoo