В МИД Турции сообщили, что на конец мая в Баку запланировано проведение встречи министров иностранных дел Азербайджана, Туркменистана и Турции. В ходе встречи главы МИД трех стран, как ожидается, будет обсуждаться ситуация в регионе, статус Каспия, а также вопросы развития энергетического сотрудничества. При этом Анкара заявляет, что речь идет о реализации проекта, с идеей которого в конце прошлого года выступил на XX заседании Совета министров ОБСЕ глава МИД Турции Ахмед Давутоглу. Правда, идея эта не нова, но в складывающейся ситуации она обрастает интригующей специфичностью.
Начнем с того, что «проект» Давутоглу хронологически совпал с моментом, когда в Баку было подписано инвестиционное соглашение по второй фазе месторождения «Шахдениз», которое давало старт для практической реализации планов по поставкам азербайджанского газа на европейские рынки - к 2020 году в объеме 10 млрд. куб.м. в год – совершенно ничтожном в общем объёме импорта газа в ЕС, который сейчас стабильно выше 300 млрд. куб. м. в год и имеет тенденцию к росту. Было заявлено, что для этого необходимо расширить Южно-Кавказский трубопровод через Азербайджан и Грузию, построить Транс-Анатолийский газопровод (TANAP) по территории Турции и Трансадриатический газопровод (TAP) по территории Греции и Албании в Италию. Как заявляли официальные лица в Баку и Анкаре, эти газопроводы «должны строиться с учетом их возможного расширения, чтобы вывести транзитные объемы Южного газового коридора за пределы 10 млрд. куб.м. газа в год». Но при этом министр энергетики и природных ресурсов Турции Танер Йылдыз уточнял: «Проект TANAP заинтересован в туркменском газе» из-за отсутствия необходимых энергетических запасов у Азербайджана. Ранее на этом направление немало усилий затратил еврокомиссар по энергетике Гюнтер Эттингер, считавший, что альтернативной российскому газу в Европе должны стать поставки туркменского и азербайджанского газа.
С конца 2013 года бакинские политики перестали делать секрет из того, что они близки к реализации задуманных планов. При этом утверждалось, что они, кроме экономических, должны принести Азербайджану и политические дивиденды, прежде всего, в деле урегулирования карабахского конфликта. По материалам азербайджанских СМИ можно судить, что Баку начал и политическое планирование своих действий.
БУДЬТЕ В КУРСЕ
Первое: просчитывались возможные последствия создания - в обход России - энергетических коммуникаций с учетом обещаний Брюсселя выстроить препоны на пути реализации российского проекта «Южный поток». В этой связи высказывались предположения, что «Москва пойдет на дестабилизацию обстановки в Грузии, чтобы сорвать планы Азербайджана».
Второе: задача сводилась к тому, чтобы убедить ЕС в том, что нынешний статус-кво в карабахском конфликте «содержит риски для реализации Южного газового коридора».
Третье: предполагалось создание параллельной Минской группе ОБСЕ (МГ ОБСЕ) структуры, которая бы только с участием ЕС могла заявить о стремлении урегулировать карабахский конфликт - «с учетом позиции Азербайджана».
Так Южный газовый коридор был представлен Баку как шампур, на который он намеревался нанизывать почти все региональные проблемы, привлекая ЕС идеями усиления своего присутствия в Закавказье за счет выдавливания из этого региона России. А в случае появления параллельной МГ ОБСЕ структуры только с участием ЕС, из «игры» бы выводились и США. Тем более что Брюссель не раз публично подтверждал, что рассматривает Транскаспийский газопровод в качестве чуть ли приоритетного для себя газового коридора. Более того, многое из задуманного Баку пытался осуществить по ходу реализации программы «Восточное партнерство». В июле 2013 года глава МИД Азербайджана Эльмар Мамедъяров на встрече представителей ЕС и министров иностранных дел шести стран «Восточного партнёрства» призывал к «выполнению обязательств по поддержке территориальной целостности и суверенитета Азербайджана», подчеркивал « роль и значение принятого решения по выбору Трансадриатического маршрута транспортировки азербайджанского газа в Европу», которое, «будет способствовать дальнейшему укреплению энергетической безопасности Европы».
Из этого ничего не вышло. Позже заместитель главы Администрации Президента Азербайджана, завотделом внешних связей Новруз Мамедов сделал сенсационное заявление: «Запад хотел, чтобы мы пошли на ассоциативное соглашение с Евросоюзом, но оттуда был исключён вопрос о нашей территориальной целостности. Более 15 лет Евросоюз признавал нашу территориальную целостность, но в последнее время не хочет принимать это. Как теперь нам это понимать? Как же получается, что главы крупных государств, в том числе президент США Барак Обама, выступили каждый по часу в связи с украинским кризисом, неоднократно потребовали соблюдения международного права, начали принимать конкретные меры. Что же касается Азербайджана, урегулирования нагорно-карабахского конфликта, ни один из них не использует хотя бы фразу «этот вопрос должен быть решён в рамках международного права»…». Так прозвучало публичное признание дипломатического поражения Азербайджана на европейском направлении.
Теперь об американском направлении. Как сообщает бакинская газета «Ени Мусават», готовящейся встрече глав МИД Азербайджана, Турции и Туркменистана предшествовали телефонные разговоры между президентами США Бараком Обамой и главами Азербайджана и Туркмении Ильхамом Алиевым и Гурбангулы Бердымухамедовым. В ходе этой беседы обсуждался вопрос о строительстве Транскаспийского газопровода по дну Каспийского моря. При этом Обама «призвал стороны положить конец спору вокруг нефтяного месторождения «Кяпаз» на Каспии и договориться о создании инфраструктуры по прокачке туркменского газа в Европу». Активизация Белого Дома на каспийском направлении вписывается в формат выработки Западом антироссийских энергетических санкций в связи с событиями на Украине. Однако еврокомиссар по энергетике Эттингер сообщил, что «ЕС не будет блокировать строительство газопровода «Южный поток», поскольку он «не представляет для нас проблемы, хотя не является приоритетным». Брюссель сделал ставку на «газовый реализм», но решил не снимать политическую нагрузку с ещё не построенного Транскаспийского газопровода. Даже несмотря на то, что вице-президент Госнефтекомпании Азербайджана Эльшад Насиров считает, что «на сегодняшний день газ из Азербайджана не может выступать в качестве альтернативы для российского газа на европейском рынке». Даже несмотря на тот общеизвестный факт, что весь свободный для внешнего рынка туркменский газ законтрактован Китаем на десятилетия вперёд, а поставки его по уже построенному газопроводу давно начались. Тогда в какую «игру» и против кого втягивает Вашингтон Баку? Против Китая?
Не все однозначно выглядит и для Турции. Создание энергетического коридора из Иракского Курдистана - в обход центрального правительства в Багдаде - носит спорный характер, подрывает иракскую государственность. Есть проблемы и с газодобычей в Восточном Средиземноморье, у берегов Кипра. Потенциально самым серьезным энергетическим партнером Турции мог бы стать Иран, но налаживанию полноценного энергетического сотрудничества с ним мешают проблемы сирийского кризиса. Иран объявил, что готов поставлять газ в Европу и по трубопроводу через Турцию, но опасается стать ее транзитным заложником. Как заявил в этой связи заместитель министра нефти Ирана Али Маджеди, Тегеран обсуждает возможные маршруты поставок газа в Европу: турецкий, по территории Ирака, Сирии, Ливана до Средиземного моря, и трубопровод через Армению, Грузию и Черное море, с присоединением к российскому проекту «Южный поток».
Поэтому, как ни крути, но почти везде азербайджанский и турецкий газовый бизнес натыкается на нерешенные политические и геополитические проблемы. Единственным исключением является Туркменистан. Эта страна ежегодно добывает 32 млрд. кубометров газа и предлагает ЕС покупать газ на своей границе, то есть отказывается нести риски и расходы по строительству газопровода через Каспий, что демонстрирует отрешенность Ашхабада от политических и геополитических проблем, которые связывает с реализацией Транскаспийского проекта Азербайджан. В будущем, возможно, Туркменистан станет поставлять газ в Европу, если объёмы его добычи в стране увеличатся, но сейчас, имея устойчивые отношения с Китаем, ему нет смысла влезать в сеть сложной геополитики Закавказья и Ближнего Востока.
Что же касается проблемы карабахского урегулирования, то она стала провисать между двумя позициями. Первая была озвучена завотделом внешних связей Администрации Президента Азербайджана Новрузом Мамедовым - «ЕС исключил вопрос о территориальной целостности Азербайджана». Вторая недавно была преподнесена американским сопредседателем в МГ ОБСЕ Джеймсом Уорликом: «Степанакерт должен участвовать в переговорном процессе по урегулированию конфликта». Нетрудно заметить, что эти позиции дополняют или продолжают друг друга. Поэтому не вызывает сомнений то, что предстоящий трехсторонний саммит глав внешнеполитических ведомств Баку, Ашхабада и Анкары и стоящего за спиной этих переговоров Вашингтона будет напоминать «биллиардную геополитическую площадку», на которой все будут гонять карабахской «шар», но так, чтобы он не застревал только в одном углу.
Тарасов Станислав
Комментарии читателей (1):
А поминают имя Арцаха всуе лишь в целях увеличить свой "вес" в торгах.