Европейский долговый кризис в последние два года был ключевым драйвером мировых финансовых рынков, при этом в 2012 году кризис приблизился к апогею. Вопрос о суверенных дефолтах периферийных стран Европы и неизбежном в этом случае развале (или существенном сокращении участников) Еврозоны вышел на первое место в повестке ключевых рисков, и европейским странам пришлось прикладывать титанические усилия, чтобы вернуть доверие рынков. В этом году коллапса удалось избежать, однако риск неблагоприятного развития ситуации в Европе, по-прежнему, существенен, и точка зрения о неизбежности дефолтов и краха евро, по-прежнему, очень популярна. Мы не разделяем эту точку зрения, считая, что пик европейского долгового кризиса был пройден в 2012 году.
Крах греческой экономики уже состоялся. ВВП Греции за четыре года (2009- 2012) сократился на 20% (в этом году падение составит около 6,5%). За последние полсотни лет наиболее близкой к этой катастрофе является аргентинский кризис – в 1998-2002 гг падение ВВП Аргентины составило те же самые 20%, при этом, как и в ситуации с Грецией, сокращение ВВП происходило на протяжении 4 лет. Других примеров столь же масштабного краха за последние полсотни лет нет (СССР, крах которого был обусловлен политическими факторами – не совсем удачный пример).
Из других проблемных европейских экономик сильнее всех в нынешнем кризисе пострадала Ирландия, падение ВВП которой в 2007-2009 гг составило 10%. Однако последняя волна европейского долгового кризиса затронула её в меньшей степени – в 2012 г экономика Ирландии стагнировала, но рецессии здесь не наблюдалось. Удар последней волны пришёлся, прежде всего, по Португалии, Испании, Италии – экономическая рецессии в этих страх длится уже почти два года, а глубина падения ВВП с 2008 г., когда начался глобальный кризис, составила 6-7%. Анализ экономических кризисов за последние полсотни лет показывает, что по своим масштабам и продолжительности рецессия в периферийной Европе уже является рекордной. Исторические аналогии – первый серьёзный аргумент в пользу того, что дно кризиса, уже близко.
БУДЬТЕ В КУРСЕ
Можно возразить, что исторические аналогии здесь не уместны. Ведь во всех предыдущих эпизодах (та же Аргентина или экономики ЮВА в 1997-98 гг) кризис завершался девальвацией национальных валют, а где-то (Аргентина, Россия) ещё и суверенными дефолтами в придачу. Девальвация валют делала экономики более конкурентоспособными, а дефолты, объявляемые в
одностороннем порядке, снижали нагрузку на госфинансы. В результате экономика возвращалась к росту.
Сторонники сценария-катастрофы считают, что кризис в Европе будет продолжаться до тех пор, пока не произойдёт девальвации евро (читай – распада Еврозоны) и дефолтов периферийных стран. Но необходимость девальвации после случившегося обвала экономики уже сомнительна. Бюджетная консолидация, приведшая к глубокой и затяжной рецессии, отчасти исполнила ту роль, которую в альтернативных сценариях играла девальвация валют. Случись выход Греции из Еврозоны два года назад, мы бы имели девальвацию драхмы к основным валютам, сокращение реального ВВП и падение реальных доходов. Масштаб падения ВВП мог быть таким же, но возвращение к росту, возможно, произошло бы быстрее. Однако в таком сценарии экономика вышла бы из кризиса менее здоровой, так как девальвация национальной валюты сняла бы необходимость в повышении производительности. При этом были бы подорваны макроэкономические основы (потеря части национальных сбережений и на долгие годы высокая инфляция). Выбранный же сценарий бюджетной консолидации в долгосрочном плане ведёт к оздоровлению экономики и повышению её конкурентоспособности.
Как ни парадоксально, но инвестиционная привлекательность стран PIIGS, пока что находящихся в состоянии рецессии, в ближайшее время будет только увеличиваться (если не произойдёт политической дестабилизации, что на данный момент является, по-видимому, ключевым риском в Европе). Этот процесс будет связан со снижением стоимости трудовых ресурсов и всё более заманчивыми ценами на различные классы активов (в том числе, и на
недвижимость). При этом проводимые бюджетные реформы закладывают долгосрочную основу макроэкономической стабильности.
Решение долговых проблем по европейскому сценарию – это фактически альтернатива тем механизмам, которые использовали развивающиеся страны в 90-х гг. (возможно, и многие развивающиеся страны выбрали бы тогда такой же сценарий, если бы им предоставили такую возможность кредиторы; Европе – предоставили). Какой из механизмов лучше – вопрос будущим исследователям. Но и в том, и в другом случае неизбежно происходит падение уровня жизни населения (плата за избыточный долг, т.е. «роскошную» жизнь в предыдущие годы) и относительное снижение стоимости активов. Однако если в случае с девальвацией валют экономическая система может очень быстро вернуться к росту без каких-либо изменений в принципах функционирования (т.е. сохранит в себе все прежние риски), то в истории с Европой неизбежно произойдут глубокие фундаментальные изменения экономической системы, которые повысят её конкурентоспособность и снизят долгосрочные риски.
Эти изменения уже происходят. Их основной вектор – выработка общих правил игры не только в сфере монетарного регулирования, но также и в области долговой политики, госфинансов, банковского регулирования. Да, это тяжёлый и длинный путь, но события завершающегося года являются убедительным свидетельством договоро-способности европейских правительств. Об этом сигнализируют и рынки – доходность суверенных облигаций проблемных стран Европы, испытавшая в последние месяцы наиболее существенное падение с начала кризиса, является наилучшим индикатором того, что худшее, возможно, позади. Рынок акций, являющийся одним из лучших прогнозных индикаторов, также указывает на грядущее улучшение экономической ситуации.
Аналитик НОМОС-банка Кирилл Тремасов
Комментарии читателей (0):