Тарифная чехарда как инструмент геополитики

Очень быстро развивается ситуация по «тарифам имени Дональда Трампа», обнаруживая при этом очевидные признаки большой геополитической игры. Пик динамики, пересказывать которую в полном объёме нет смысла, пришёлся на 9 и 10 апреля. Итог известен. Со стороны США тарифная планка задрана до 145%, а со стороны Китая – до 84%, но это, возможно, не окончательные цифры. Что касается остальных 185-ти стран, которые получили от США повышенные тарифы, то по 75-ти из них объявлен трёхмесячный мораторий, и они пока будут спонсировать американский бюджет на минимально скромные 10%, такса для сателлитов. Разумеется, отреагировала биржа, причём, и в США, и в Китае. Индекс S&P 500 показал сильнейший прирост за одну дневную торговую сессию с октября 2008 года, Dow Jones - с марта 2020 года, Nasdaq– с января 2021 года. А в Китае биржи Шанхая и Шэньчжэня дали сессионный рост соответственно на 1,16% и 2,25%. Причём, понятно, что в Америке выдохнули после отмены тарифов большинству, кроме Китая, а в Китае – тоже выдохнули, но на решимость своего правительства устоять под нажимом американских «цивилизованных» рэкетменов. Отреагировали даже внутренние враги Трампа. В Goldman Sachs отменили прогноз на рецессию, трейдеры притормозили с ожиданиями по снижению учётной ставки ФРС, а «друзья демократов» из CNN изошли восторгом по поводу того, «как Трамп их» - того… Типа, давно пора было.

Всё на самом деле гораздо сложнее. Прежде о том, что связано с Китаем. Господствующее экспертное мнение:

Если Китай сможет выдержать экономическое давление, Трамп будет больше прислушиваться к СНБ, члены которого единодушно настроены на конфликт с КНР.

Потенциальными точками риска называют Тайваньский пролив и Южно-Китайское море (ЮКМ), то есть Филиппины больше там некому. Именно в этих точках существуют китайские «красные линии» и сателлиты США, готовые их пересечь. Китай потенциальных провокаторов держит в узде с помощью крупных учений, на которых отрабатываются окружение и блокада Тайваня, а также защита рифов и отмелей в пределах стратегии Наньхай Чжудао. С 2016 года эта геополитическая конструкция консолидирует китайский суверенитет над основными архипелагами в ЮКМ - Наньша (Спратли), Сиша (Парасельскими островами), Дунша и Чжунша с Хуанъяндао (рифом Скарборо). Активизируется региональная политика Поднебесной, рассчитанная на поощрение недовольства Америкой её союзников в АТР; мы это в полной мере увидели в ходе токийского саммита глав МИД КНР, Японии и Южной Кореи в прошлом месяце.

На этом фоне США дополняют тарифную экспансию другими угрозами. Обещают устроить делистинг компаний КНР на биржах США, заморозить контейнерные перевозки и закрыть производства. Однако стройного хора не получается. Агентство Bloomberg, например, обращает внимание, что снижение поставок американской нефти в Китай ударит и по сланцевым нефтяникам. А они и так работают на пределе окупаемости. Кроме того, существует критическая зависимость США от Китая в сфере электроники, которая, кстати, в США считается аргументом в пользу продолжения военной поддержки Тайваня. По крайней мере до эвакуации оттуда активов TSMC, что на самом деле вряд ли получится. Вопрос обсуждается с 2022 года, с памятной провокации Нэнси Пелоси с заездом, точнее залётом на Тайвань, после неё на остров зачастили губернаторы, но прошло два с половиной года, а воз и ныне там.

Как реагирует Китай? Вот ответ премьера Госсовета Ли Цяна, который он дал 9 апреля на встрече с предпринимателями и экономическими экспертами:

Мы должны ясно понимать, что внешние потрясения оказали определённое давление на стабильное функционирование экономики КНР. Мы провели полную оценку этого вопроса и подготовились к различным неопределённостям. …Развитие КНР всегда достигалось путём преодоления трудностей и вызовов. …Китай должен увеличивать внутренний спрос и содействовать комплексному развитию научно-технических инноваций.

Что это означает? Китай пытается нащупать связи с Европой, которая нуждается в замещении экспортных потерь на американском рынке и импортных – в дешёвых потребительских товарах. Впервые Брюссель, шокированный своими союзниками из США, начинает продавливаться. Говорят, стартовали переговоры по пошлинам на китайские электромобили.

Но кроме сиюминутной тактики, есть и долгосрочная стратегия. Там всё сложнее. С одной стороны, установки Ли Цяна говорят о стремлении Пекина застолбить нишу производителя продукции машиностроения, в том числе станкостроения, куда будут оттекать потребители, которым так и не дешевеющая американская продукция становится не по карману. Это вообще-то – строительство своей технологической зоны (какая была у СССР). И без неё немыслимы никакие игры за глобальное лидерство. С другой же стороны, речь, похоже, идёт о создании экономики, менее зависимой от внешней конъюнктуры и потому более устойчивой. Китай по-видимому отдаёт себе отчёт в том, что военные действия на Украине продолжатся. И после российской победы ЕС ожидают сложные времена. Если на волне ликвидации бандеровщины возобновится постсоветская интеграция, Европе противопоставить ей будет нечего, и она рассыплется на фрагменты, очень удобные для двусторонних связей. Так всегда происходит на нисходящем тренде. И Советский Союз тоже разрушился на фоне европейского интеграционного подъёма: Парижская хартия для новой Европы 1990 года – да будет интересующимся в помощь.

Что остальные, кроме Китая? Сообщается, что решение по мораторию принималось на встрече Трампа с министрами финансов и торговли. Если суммировать, что говорят экономические эксперты, то причин у него немного, точнее, несколько. Первая. Минфин США на фоне подъёма тарифов отследил и зафиксировал мощную распродажу Treasures, причём, со стороны прежде всего японцев. Понятно, что такого «удара под дых» в Вашингтоне не ожидали, но вот вам и результат токийского саммита с упором на перспективы ВРЭП – азиатской «зоны свободной торговли» с участием десятки АСЕАН, Китая, Японии, Юга Кореи, Австралии и Новой Зеландии. Вторая причина. Испугались кризиса. Обвальная динамика фондовых рынков, если бы продолжилась, по своим масштабам не уступила бы Великой депрессии. Но тот кризис был рукотворным и готовился десятилетие - с 1920 по 1929 годы. Сейчас, такое впечатление, что сделали «ход конём», протестировав механизм и убедившись, что он «работает», отложили до нужного момента. Третья причина, которой тоже испугались. Формирования Китаем центра антитарифной консолидации недовольных. Паузу используют, чтобы с ними договориться. Скотт Бессент, глава минфина, вслед за Трампом отрапортовал о 70-ти странах, «стоящих в очереди» на переговоры, показательно выделив тех, с кем уже разговаривают. Разумеется, это недавние собеседники Китая по азиатской «большой тройке», а как иначе? Токио, Сеул (и примкнувший к ним Вьетнам), с которыми китайская сторона обсуждала совместное противодействие протекционизму. Видно, что стараются вбить туда клин. Играя тарифами и разрушая региональные междусобойчики, Трамп намерен выйти на прямое противостояние с Китаем. Зачем? Многие эксперты считают, что Белый дом «озадачен» симметричным ответом Пекина.

Что просматривается? Логика многоходовки. Сначала тарифы вводятся против всех. Затем всем дают послабления, кроме «избранных», в первую очередь Китая. Его так сепарируют от остальных, которых склоняют к переговорам и обещают за покорность воле гегемона «плюшки» и «ништяки». На третьем ходу, как только этот расклад «устаканится», вернутся за остальными. Деться им будет уже некуда, и окажутся они в отдельной от Китая «корзине», чтобы не сговаривались. Алгоритм следующего шага - запуска глобального кризиса - тем временем известен, отработан и проверен. Как мы и отмечали, ждут момента. Что дальше? Там увидим. В зависимости от результатов.

Четвёртая причина моратория. Считают, что «осведомлённые», опираясь на «приближенных» инсайдеров, заработали на падении/росте биржевых котировок. Ну, это как всегда. Какой же капитализм без подобных афер, нам ли в России, пережившим 1998 год, этого не ведать?

О чём сигнализирует вся эта непростая игра? Ряд экспертов назвали тарифную чехарду «отступлением для реорганизации», которая потребовалась для противостояния с Китаем после того, как Россия стала выигрывать войну на Украине. Приходится-де «убирать искусственные подпорки международной торговли и американского потребления…». С одной стороны, расширить сферу контроля как в начале 90-х годов, путём захвата источников сырья и рынков сбыта, не получилось. Нужно объяснять, что под это шифровалась колонизация именно России? С другой стороны, расширение за счёт Канады Гренландии и Латинской Америки легче всего осуществить на фоне кризиса. Если 95 лет назад это был элемент подготовки Второй мировой войны, то теперь готовить конфликт США с Китаем будут на двустороннем уровне. А кризис в экономике, на наш взгляд, нужен для решения проблемы дефолта по госдолгу. Это – главная задача президентства Трампа, как помним ещё по октябрьским публикациям Wall-Street Journal. Эксперты, анализируя недавнюю полемику Трампа с главой ФРС Джеромом Пауэллом, отмечают рост между ними напряжённости. И допускают, что команда Трампа своими действиями «перегружает» ФРС, чтобы, когда потребуется, её «обрушить». Считаем это предположение вполне логичным.

Добавим, что президентство Трампа скорее всего и ограничится холодной войной, плавно распространяемой из торговой в военно-политическую сферу. А вот переход в горячую фазу будет задачей следующей администрации. Потому в западных инсайдах всё время и фигурирует 2029-2030 годы, следующие «после Трампа». К этому готовятся все, включая Россию и Китай, которые отрабатывают взаимодействие. Признаков много. Менее месяца остаётся до 9 мая, 80-летия Великой Победы. В Москву приглашали Трампа, чтобы провести саммит трёх лидеров – Владимира Путина, Си Цзиньпина и американского президента, попытавшись остановить сползание к кризису путём оформления «глобального треугольника». Китайская сторона, надо полагать, эту позицию полностью разделяет. Но Трамп после колебаний заявил, что в Москву ехать рано и развязал эскалацию торговой войны против Пекина.

Сейчас в Москве согласовывают визит в мае индийского премьера Нарендры Моди. Очень похоже на месседеж Трампу: «Не хочешь глобального треугольника, — будет евразийский: Россия – Китай – Индия. Так что думай крепче, пока не поздно». Но самое интересное, с нашей точки зрения, вот что. Отчаянные манёвры на украинском направлении вскрывают попытки и европейских элит зацепиться за «высшую лигу» мировой политики, расширив «треугольник» до «квадрата» (REX об этом писал). Поэтому инициатива по Индии выглядит противовесом Старому свету. Приглашение в Москву на торжества Моди – сильный ход Путина. Ведь Индия - такой же внесистемный игрок по отношению «треугольнику», как и Европа. Похожая игра ведётся вокруг реформы Совета Безопасности ООН. Россия и Китай поддерживают заявки Индии и Бразилии, а Запад продавливает Германию и Японию, которые мы отклоняем. В результате и статус-кво сохраняется, и к нам претензий ровным счётом никаких. Правда, американцы, было, попытались точно так же обойти нас на хитросплетениях несостоявшегося перемирия. Однако обломали зубы.

Что на выходе? «Треугольник», пока, до подвижек в позиции Трампа, виртуальный, остаётся «треугольником». Россия, Китай, и США. Остальные - не «высшая», но «первая» лига. В «треугольнике» же Москва и Пекин уравновешивают Вашингтон в главном – военном и экономическом отношении, не позволяя США продвинуть свою модель мирового порядка. Трансформация «экономической глобализации» в нечто новое всё равно происходит, однако мирным путём. Ибо одна сторона, которая пытается разрешить противостояние с другой силой оружия на фоне мощной в военном отношении третьей стороны, семьсот семьдесят семь раз подумает, прежде чем рискнуть. В совокупности всё это снижает угрозу мирового военного конфликта и переводит глобальную конкуренцию XXI века между США и Китаем в русло соревнования экономик, технологий и, шире, общественно-политических систем, давая позитивный импульс глобальному развитию при сохранении его относительной гармонии. В этом «умиротворяющем» уравнении, правда, остаётся одно, но критически важное для нас неизвестное. А именно: расклады, возможности и намерения «глубинного государства», стоящего и за Трампом, и за «декоративными» лидерами Старого света. На что пойдут – не на словах, а на деле, — у последней черты? Вот это, а не китайско-американское противостояние – главный и наиболее опасный сюжет XXI века, вычисляемый, увы, только эмпирическим путём.