Глава РЖД, доктор политических наук Владимир Якунин отмечает в своей статье, что в современном бурно меняющемся мире вновь обостряется вопрос о взаимоотношениях государства и общества, о качестве и пределах государственного управления.
«Сторонники неолиберального подхода, по сути, заявляют, что современное развитое государство уже давно ограничено в своих функциях, присущих исторически сформировавшемуся национальному государству, поскольку гражданское общество с его многочисленными общественными союзами и организациями саморегулирования, с развитой демократией и свободой личности не нуждается в архаичной государственной опеке», — подчёркивает Якунин.
«Формирование новой исторической реальности глобализованного мира заставляет в очередной раз ставить вопрос об обновлении представлений о классообразовании. Придумать сходу научное название этому классу представляется затруднительным», — пишет глава РЖД.
Действительно ли новый мировой класс — это вызов для традиционного государства?
Лариса Бельцер-Лисюткина, культуролог, кандидат философских наук (Германия):
Формат национального государства, как он возник после европейских революций 1848 года, имеет свой «срок годности», как и все другие формы человеческого общежития, известные из истории. В условиях глобализации и открытых границ государства перестали быть мононациональными, они не в состоянии в одиночку обеспечивать обороноспособность и экономическое и культурное развитие своих стран. Ответом на эти вызовы являются региональные и глобальные объединения (ЕС, ООН). Сейчас мы находимся на пике сложнейшего процесса: выработки минимального консенсуса в глобальном масштабе, который обеспечил бы отказ от применения насилия для решения межгосударственных конфликтов. На территории Европейского союза после окончания 2-й мировой войны не было военных конфликтов во все последующие 70 лет. Расширение ЕС — это расширение зоны мира. Но мир в своём развитии крайне неоднороден, есть много стран, которые находятся совсем не на том же этапе, как страны ЕС или США/Канада. Для этих стран с запоздавшей модернизацией национальный суверенитет (в религиозно-этническом смысле) всё ещё является высшей ценностью и приоритетной целью. Самый яркий пример — неразрешимый палестинско-израильский конфликт.
Юрий Юрьев, политконструктор:
Основные функции государства состоят в узаконении взаимоотношений и имущества, а также их защите. Некие сообщества, основанные исключительно на взаимоотношениях, как правило, не очень способны к защите таковых. Примером тому множество стран и народов, ранее колонизованных государствами. А если и проявляются какие-то «пиратские республики», способные к самозащите, то исторически у них возникала зыбкость в законности взаимоотношений.
Поэтому тезис об отмирании государства — преждевременен. Государства всегда будут для понимания, где чьё, и способности это защитить. И даже «надгосударственные структуры» будут подобны именно государствам, как федералы в США, как евроорганы власти, регламентирующие деятельность местных законодательств государственным и международным законодательством. Кроме того технологии и наука требуют концентрации капиталов и усилий, и чем мощнее государственность — тем мощнее и наука этой государственности, как показывает практика технического прогресса. Без которой бы люди по-прежнему умирали бы сотнями миллионов от болезней, что ныне побеждены ничуть не некими сообществами, а именно государственными программами, пусть и принудительными для многих сообществ.
Тезис об отмирании государства весьма интересен лишь тем, кто хочет государства развалить и присвоить. Так было в наибольшем масштабе в Российской Империи в период революции, которая очень быстро пришла к стадии жёсткой государственности. А в последний год характерен Египет, где властителя сняли за то, что, дескать, деспотичен, но новый властитель оказался ещё большим узурпатором власти, возносясь и над парламентом и над судами, чего прежний властитель себе не позволял никогда.
Сергей Сибиряков, координатор международной экспертной группы:
Ничего нового нам господин Якунин в свой статье не сообщил. Более двух лет назад наши эксперты провели интересную дискуссию «Демократия умерла, наступило время Постдемократии» по нашумевшей в западной интеллектуальной и научной среде книге «Постдемократия», которая была в 2009-м году опубликована на русском языке в издательстве Высшей школы экономики. Напомню, автор книги, профессор социологии Уорикского университета Колин Крауч утверждает, что упадок общественных классов, сделавший возможной массовую политику, и распространение глобального капитализма, привёл к возникновению замкнутого политического класса, больше заинтересованного в создании связей с влиятельными бизнес-группами, чем в проведении политических программ, отвечающих интересам простых граждан. Он показывает, что в ряде отношений политика начала XXI века возвращает нас к политике XIX столетия, которая определялась игрой, разыгрываемой между международными элитами.
Американский политолог Сэмюэл Хантингтон ещё в 2003 году назвал это явление «эффектом Давоса». Транснациональные элиты решают все вопросы на таких тусовках, как конференции в Давосе и решают чаще всего в ущерб национальным интересам своих стран. Почти все современные социальные институты вместе с их материальными и профессиональными ресурсами сегодня находятся под кoнтрoлем плутократии и управляются группировками богатых представителей кoрпoративнoгo сектора, которые не несут ответственности ни перед кем, кроме самих себя. В результате такой мимикрии государство теряет свои изначальные функции гаранта реализации интегральнoгo (совокупного) интереса всех слоёв и групп общества. Оно начинает работать на удовлетворение интересов лишь отдельных могучих кoрпoративных организаций, пренебрегая интересами остальных социальных слоев населения. Какую особую демократию в таких условиях можно построить в отдельной стране? Думаю вопрос риторический. Не разрешат.
Комментарии читателей (0):