Асимметричный ответ, которым Москва удостоила Ташкент за его попытку «скушать с потрохами» бизнес российской телекоммуникационной компании МТС в Узбекистане, оказался на редкость эффективным. Утечка информации, спущенная в конце октября в российские СМИ «анонимными источниками в аппарате Государственной Думы», об аресте, наложенном на элитную квартиру в центре Москвы стоимостью около 10 миллионов долларов, принадлежащую дочери президента Узбекистана Гульнаре Каримовой, произвела должное впечатление на Ташкент.
Как утверждалось в прессе, арест был произведен в рамках уголовного дела о незаконном вытеснении с узбекского рынка российского оператора мобильной связи. Уже через несколько дней, 8 ноября, в спешном порядке, на неделю раньше срока, назначенного для рассмотрения апелляции компании «Уздунробита» (узбекской «дочки» МТС), Ташкентский городской суд отменил решение суда первой инстанции об обращении в доход государства имущества «Уздунробиты». Одновременно суд признал обоснованными финансовые претензии к узбекской «дочке» МТС в размере 600 миллионов долларов с возможностью выплаты этой суммы в рассрочку в течение 8 месяцев. В головной штаб-квартире МТС в Москве выразили удовлетворение этим решением Ташкентского суда и дали понять, что это только начало пути в поисках компромисса с узбекскими властями.
Как только стало известно о досрочном рассмотрении в Ташкенте апелляции, поданной компанией «МТС-Узбекистан», «компетентные источники» в Москве опровергли слухи об аресте, наложенном на роскошную недвижимость «узбекской принцессы» (трехуровневая квартира площадью 420 кв. метров в жилом комплексе «Камелот» на Комсомольском проспекте). «Данная информация не соответствует действительности», — заявил источник информагентству «Фергана», подчеркнув, что для решения суда об аресте недвижимости Каримовой «нет никаких правовых оснований».
БУДЬТЕ В КУРСЕ
Таким образом, Москва и Ташкент практически вернулись к исходным позициям, они их еще не «обнулили» окончательно, но будут двигаться в этом направлении. А усилия российских властей, вступившихся в защиту отечественного бизнеса в Узбекистана, оказались неожиданно успешными. Как свидетельствуют информированные конфиденты автора в российских правительственных структурах, в Ташкент в последнее время «по различным каналам отправлялись различного рода сигналы, в том числе и на самый верх», в которых, не называя конкретных имен, обозначались пути разрешения деликатной проблемы, связанной с рейдерской атакой на российский бизнес в Узбекистане. И, если судить по последним событиям, только преданный гласности «нехороший» наезд в Москве на «нехорошую квартиру» дочери президента Узбекистана возымел свое действие.
Особую пикантность этим событиям придает крайне щепетильный характер отношений, в котором сегодня пребывают Москва и Ташкент в результате июньского демарша узбекского лидера Ислама Каримова, объявившего о готовности Узбекистана приостановить свое участие в Организации Договора о коллективной безопасности. Утверждается, что это стало следствием, мягко говоря, «разочарования» г-на Каримова тем, что его соображения о направлениях дальнейшей деятельности ОДКБ, высказанные им в узком кругу президентов на московском саммите Организации в декабре прошлого года, не были должным образом учтены в подготовленных штаб-квартирой ОДКБ проектах документов.
В Москве, как и в других столицах СНГ, уже привыкли к своеобразию политического и человеческого темперамента узбекского президента, и похоже, что называется, готовы снисходительно «делить на шесть» объявляемые им решения. Здесь, очевидно, полагают, что просматриваемые за объявленным Ташкентом выходом из ОДКБ стоит стремление «поиграть» с США или ЕС в расчете получить от них какие-либо дивиденды политического либо финансового свойства, и относятся к этим надеждам скептически, мол, эти игры ненадолго… И, в конце концов, Узбекистан, так или иначе, вынужден будет вернуться к тренду на тесное и геополитически обоснованное сближение с Россией. Поэтому в принимающей решение российской властной элите возобладала тенденция на предусмотрительно-примирительную тактику реагирования на резкие демарши Ташкента. В Москве ожидают, что 19 декабря на очередном саммите ОДКБ, где будет обсуждаться приостановление участия Узбекистана в Организации, его желание будет удовлетворено, но так, что «дверь» для возвращения захлопнута не будет. Как это будет соответствовать уставным документам ОДКБ, сказать никто не берется, ведь они не предусматривают такой юридической нормы, как «приостановление» членства…
Впрочем, эти формальности мало кого заботят в структурах Организации, точно так же, как в руководстве ОДКБ постарались избежать лишних вопросов в 2006 году. Тогда в Сочи после встречи Путина и Каримова было объявлено, что Узбекистан снова стал членом Организации, вернувшись туда после отказа в 1999 году подписать протокол о пролонгировании своего участия в системе Договора о коллективной безопасности СНГ (он был преобразован в Организацию только в 2002 году), подписанного в Ташкенте 15 мая 1992 года (после 1999 года этот договор перестали называть Ташкентским). Ни российский, ни узбекский президенты тогда ни словом не обмолвились, что для юридически полноправного членства в ОДКБ Ташкенту необходимо подписать десятки документов, принятых странами-членами Организации за предыдущие годы. За шесть лет, прошедших с того времени, Узбекистан так и не сделал этого в полном объеме, так что, строго говоря, членом ОДКБ он так и не стал.
Отсюда следует, что проблема членства Узбекистана в ОДКБ, обсуждение его маневров типа «вошел, посидел, потом вышел, передумал, снова вошел, постоял и опять аккуратно, не закрывая дверь, вышел», говорит не столько о самом Узбекистане, сколько о проблемах военно-политического пространства, выстраиваемого Москвой вокруг себя. Эффективность обеспечения безопасности этого пространства, которую призвана гарантировать ОДКБ, выглядит все еще, как говорил философ, «вещью в себе, сиречь непознаваемой».
Аркадий Дубнов, обозреватель "Московских новостей", специально для "Новой Газеты Казахстан"
Комментарии читателей (0):