Выборы и прогнозы: «солёная правда и живая вода»

Экс-президент (он же премьер-кандидат, он же настоящий национальный лидер, который перестал, правда, быть лидером правящей партии, после чего сама партия чуть было не перестала быть правящей) снова и как всегда без регламента отвечал в режиме онлайн на вопросы о «путинском режиме» (самоназвание) и параллельно о жизни страны. Отвечал по традиции со вкусом и умом, без затруднений и подсказок, демонстрируя непробиваемую иронию, редкое душевное спокойствие (приобретение последних лет) и компетентность во всех вопросах, которые задавались.

На вопросы, которые волнуют меня, он, правда, не отвечал вовсе, так как их никто и не задавал. Людей не волновали, видимо, ни дискуссии о Киотском протоколе (кто об этом знает?), ни проблема полного подрыва экологической безопасности в результате наращивания атомной энергетики в самых опасных природных регионах Земли. Яркий пример - возможное строительство второй АЭС в Тверской губернии, в главной «болевой точке планеты», зоне Великого водораздела трёх великих рек, что находится между столицами-мегаполисами. Об этом прожекте премьер рассуждал с главным специалистом по атомной энергетике (министром Кириенко) на днях, во время открытия четвёртого энергоблока крупнейшей в Центральной России Калининской АЭС, впервые в истории (!) построенной на сердцевине важнейшего водораздельного гидроузла и уже снабжающей «дешёвой» энергией восемь регионов страны и, к слову, соседние страны, где атомную энергетику не поддерживают. Кириенко предложил, не мудрствуя лукаво: «Нам удобнее здесь строить (в Тверской области)», поскольку здесь существует вся производственная база». Путин ответил в том же стиле: «В том, что вы сказали, безусловно, есть здравый смысл и преимущества»…

Рабочие станции преподнесли Путину символический подарок – брелок со словом "спасибо" (за то, что именно он отдал распоряжение о строительстве станции) и четыре ёлочных шара с изображением индийской, иранской и российских атомных станций. Почему они забыли изобразить японские станции? Японский опыт получения столь же «дешёвой» энергии в «болевых точках планеты» если и стал кому-то грозным предостережением, то не нам. В случае ядерного поражения столь уникального и источающего риски региона, как писал в 90-х годах Дмитрий Лихачев Ельцину, «погибнет вся Россия - от Белого моря до Чёрного». Если рванет здесь, то ВСЕ ЗАПАСЫ ПИТЬЕВОЙ ВОДЫ в Центральной России и за её пределами будут отравлены НАВЕЧНО. Так и видится недалекое завтра: будет море бесплатного света, но не будет людей и воды… Наши предки не зря говорили: не плюй в колодец. А Великий водораздел – главный колодец России и мира. Ельцин, к слову, хотя бы отчасти внял призыву Лихачева - поддержал федеральную программу устойчивого развития Тверской области. Программу закрыли позднее, по решению тогдашнего тверского губернатора, нечистого на руку, так как криминал и долгосрочное планирование - вещи несовместные (экс-губернатор того времени, к слову, был осуждён за злоупотребления, но уже давно на свободе).

Говоря о тематических пустотах в диалоге, я уж не упоминаю о том, что на десятый план отошли, как всегда, и вопрос о несуществующей дальнесрочной стратегии (никто не поинтересовался даже - какой строй строим?) и демонтаже национальной политики на институциональном уровне. О последней проблеме (первой по значимости) был задан только один, да и то второстепенный вопрос - о воссоздании ликвидированного Путиным министерства национальностей. И ни единого слова о зияющей нише - Палате Национальностей, которая существовала в парламенте до расстрела Белого дома (её предшественник - Совет Национальностей был создан ещё в 1924 году) и позволяла грамотно обсуждать самые трудные вопросы, неизбежно возникающие во взаимоотношениях народов многонациональной страны, не отдавая их на откуп маргиналам и поджигателям.

Отличие нынешнего диалога от прошлых встреч - явный крен в предвыборную риторику. Об этом говорит и общая атмосфера подъёма (разделить это чувство зрителю мешала политическая погода за окнами студии), и тот факт, что слово «кандидат» звучало в течение четырёх с половиной часов вообще других, как, впрочем, и постоянные напутствия. Причём имя нынешнего президента вспомнили один или два раза, поскольку все мысли были устремлены в светлое будущее. Да и жанр беседы с самого начала определился: эта была встреча с частью предвыборного штаба, встреча на публику и без лимита телевизионного времени. Нелепо спрашивать, да никто и не спрашивает, предоставят ли другим кандидатам такую же возможность. Однозначно предоставят – если не в плане регламента на ТВ, то во всём остальном без сомнения. Например, всем обещаны «камеры около урн» (круглосуточные телекамеры на избирательных участках). Об избранном жанре напоминала и раскадровка: известные и хорошо узнаваемые лица не мелькали, а подавались крупным планом, как в программе Познера: широко открытые или чуть прищуренные глаза, излучающие мысль, устремленную в будущее. Участники с нескрываемой любовью и надеждой смотрели на человека, которому они верят - верят безусловно, полностью, искренне, что само по себе радует. При этом положительных персонажей, пользующихся доверием граждан, показывали чаще (тот же Михалков в знакомой по ряду фильмов позе мыслителя), сомнительных лиц показывали реже (к примеру, Лахову, ставшую символом мирового зла, как для православных, так и для всех верующих), а заведомо отрицательных персонажей, вызывающих чувство физиологического отторжения у массовой публики (а таких много в ближнем окружении) на встрече не было вовсе. Не пригласили, в частности, Чубайса - главного советника по модернизации и ему подобных непотопляемых, хотя о «лучшем министре финансов», пребывающем временно в мягкой опале, премьер сказал пару теплых слов, пообещав народу вернуть Кудрина, а тому - высокие полномочия, после чего некоторые телезрители переключили программу. А это уже прокол, отход от жанра...

Кто-то из «группы поддержки» начал свою речь, как и требует жанр, со смелых слов о «солёной правде». Как выяснилось, смысл «солёности» свёлся к мягкому намёку об известной каждому вопиющей некомпетентности ряда министров и феномене «сердюковщины», о котором судачат на Руси даже мальчишки (им-то придется либо в такой армии служить, либо от такой армии косить). Премьер, как всегда, продемонстрировал природное остроумие и отшутился: «Солёная правда хороша с пивом…». Кто бы спорил! Учитывая, что пива на столах не было, то и соли в озвученной правде было не много. Видимо, «белая смерть» в этой кампании строго дозировалась и в вопросах, и в ответах. Поэтому никто из участников, касавшихся действительно острых тем, на прямых ответах не настаивал. На первый и самый больной вопрос о возможной фальсификации выборов ответ был более чем лаконичным: «Так всегда было, так всегда и будет». Имелась в виду, хочется верить, не сама процедура, а возмущение отсутствующих в зале и примыкающем к нему информационном пространстве оппонентов, которые вечно чем-то недовольны, но это уже тонкости.

«Гоните этого Сердюкова!», - вновь обратились к кандидату с наболевшей просьбой рабочие с военного завода (то же говорили и о других «министрах-специалистах», доставших всех и каждого). Что же отвечал Путин? Он «выразил надежду», что его собственные и неоднократные замечания в адрес указанных персон ими, персонами, «будут услышаны». Нам бы всем такое либеральное и стеснительное начальство! Так и хотелось спросить: «Ну и что, если замечания услышаны будут? Васька тоже слушал, да кушал… Самый неприятный вопрос - о тотальной коррупции - получил философский ответ: «Дело не столько в коррупции, сколько в криминале». Согласитесь, есть над чем подумать.

В заключение можно сказать: встреча прошла вполне успешно, участники довольны. Лидер убедителен, открыт, действительно знает свое дело досконально. Но что будет, если предстоящая выборная борьба выйдет за рамки схемы «так было всегда, так всегда и будет»?

Доктор философских наук, профессор МГУ Валерий Расторгуев