Аскар Акаев — президент-беглец, в 2005 году свергнутый «тюльпановой революцией» в Киргизии, — трудится главным научным сотрудником в Институте математических исследований сложных систем им. И. Р. Пригожина. За это время он успел смоделировать будущее планеты до 2050 года. О том, что ждет мир, Евразию и Россию в ближайшем будущем, он рассказал в первом после изгнания интервью. «Интеграции внутри СНГ не хотят не народы, а национальные элиты. Мне один из лидеров как-то признался: «Знаешь, что больше всего радует? Нет контроля Москвы. Раньше с замиранием сердца ждал звонка из ЦК». Вот оно — торжество совкового суверенитета: лучше быть маленьким «самом», чем большим замом. Национальные элиты освободились и эксплуатируют народы бесконтрольно, пугая его потерей независимости (...) Это все насаждается элитами. Народы на уровне генетической памяти помнят, что жили лучше, когда были вместе...», - отметил экс-президент Киргизии.
Эксперт ИА REX, политолог и историк, кандидат исторических наук Лев Вершинин прокомментировал агентству мнение экс-президента Киргизии о влиянии постсоветской элиты на процесс интеграции.
Это очень хорошее интервью, и я его настоятельно рекомендую. Так вышло, что практически весь конец зимы и почти всю весну 2005 года я провел в Кыргызстане. Базируясь сперва в Бишкеке, потом в Оше, а потом опять в Бишкеке, изъездил его из конца в конец, много повидал, со многими пообщался и стал свидетелем практически всей эпопеи, вошедшей в историю, как "тюльпановая революция", а для всех, кто хоть сколько-то в курсе, ставшей первым камешком, о который споткнулся паровоз "цветных революций".
На самом деле, было и грустно, и очень смешно. Кыргызстан тогда развивался вполне динамично, насколько вообще может развиваться Кыргызстан, а президент Акаев, хоть и физик, был вполне на своем месте. Особых претензий к нему не было ни у Москвы, ни у Вашингтона, ни у Пекина, ни у Астаны, между которыми он лавировал на редкость искусно, ни даже у Ташкента, терки с которым улаживались относительно спокойно. Не то, чтобы все совсем уж, как в раю, - и коррупция была, и всякое другое, как везде после 1991 года, но не было в стране ни злобного национализма (русские жили и особо не тужили), ни исламистов (хотя первые попытки бородачей перейти кордон уже случались).
И, тем не менее, Аскара Акаевича, - хотя он и заявил, что на очередной срок уже не претендует, - было решено убирать. В первую очередь, мечтала об этом "прогрессивная интеллигенция", живущая на скудные гранты и люто завидовавшая "розовым" коллегам из Тифлиса и "оранжевым" из Киева, и ее чаяния в полной мере разделял посол США, вполне откровенно заявлявший на пресс-конференциях, что "излишняя ориентация Кыргызстана на Москву противоречит идеала демократического развития". Да еще крайне недовольны были наркобароны Юга, которых президент щемил очень всерьез, отвергая все интересные предложения.
Именно силами их бойцов, привезенных в Бишкек, - при полном изумлении сотни "демократов", толпившейся на площади, - и совершилась та самая "тюльпановая", в результате которой в президенты выскочил не ставленник посла США, - бывший генерал милиции с тщательно выстроенной репутацией "честного мента-демократа" и 10 зелеными лимонами в американском банке, на которого делалась ставка, - а совершенно неожиданный и совсем не нужный Штатам ставленник тех самых ошских "баронов", отставной советский бюрократ самого чудовищного пошиба, с двумя жадными сыновьями, семеркой абсолютно отвязанных братьев и без каких-либо комплексов.
Прокол был, как очень скоро стало ясно, настолько жуткий, что Чрезвычайный и Полномочный вместо ожидаемых печенек, которых удостоились киевский и тифлисский коллеги, вскоре угодил в отставку, "бароны" забронзовели, а население Кыргызстана начало хлебать дерьмо черпаками, - так что русские побежали толпами, а когда дело дошло до очередных выборов, "птенца революции", как известно, выносили из дворца с большой кровью (торпеды "баронов" палили вовсю, на поражение), и никакая американская поддержка не помогла. Аскар же Акаевич, как оказалось, никаких миллионов за три каденции не накопивший, улетев в Москву, устроился работать по специальности и работает по сей день, любимый коллегами и учениками.
А я, волею судьбы, оказавшийся почти, что свидетелем его эвакуации, обожаю с тех пор задавать собеседникам загадку: как думаете, что первым делом забирает с собой азиатский президент, которого вот-вот вынесут из дворца, если на все про все остается минут десять? Ответы бывают разные, но типовые: кто-то говорит "Деньги, драгоценности", кто-то "Документы", кто-то "Государственную печать", кто-то еще что-то в этом роде, но я, хитро улыбаясь, качаю головой, - а когда народ, устав гадать, требует верного ответа, отвечаю, - и не было еще случая, чтобы у собеседника не отпала челюсть.
Потому что, в самом деле, представьте: парадный вход и холл президентского дворца уже захвачен "революционной молодежью" с мутными от наркоты глазами, уже громят первый этаж, покинутый охраной, а по лестнице, ведущей к "черному" выходу, у которого ждет автомобиль, чтобы мчаться в "Манас", где уже готов к взлету самолет, бежит первый физик-теоретик, первый программист, первый академик АН СССР и первый президент Кыргызстана, крепко прижимая к груди самое ценное, единственное, что забрал, навсегда покидая кабинет - портреты Вацлава Гавела и Андрея Сахарова с теплыми дарственными надписями. Короче говоря, странный человек и странный политик. Но я его уважаю.
Вершинин Лев
Комментарии читателей (0):