Веймарская Германия и Путинская Россия – есть ли сходство: Лев Вершинин

В СМИ, блогосфере и социальных сетях много дискуссий вызвал доклад Центра политической информации (ЦПИ) «Немецкие ошибки либеральной интеллигенции». Заместитель генерального директора Центра политической информации и один из авторов доклада Алексей Панин так прокомментировал этот документ газете «Московский Комсомолец»:

В Центре политической информации мы подготовили доклад на тему «Немецкие ошибки» либеральной интеллигенции», и речь в нём, как вы понимаете, идёт о делах наших сегодняшних, на которые мы посмотрели через призму событий в Германии в 20-30-х годах прошлого столетия. В то время ситуация в Германии была, что называется, «аховой», тогда у немецких интеллектуалов наблюдалась сильная усталость от отсутствия давно ожидаемых перемен. Внутренние процессы в германском обществе напоминали предгрозовую погоду, а мировая экономика, напомним, как раз в это время находилась в состоянии глубокой «депрессии». Сразу после окончания Первой мировой войны рейхспрезидент Гинденбург был чуть ли не героем нации, однако как политик выбрал эволюционный путь, требовавший больших усилий на протяжении долгого времени — и, после восстановления относительно высокого бытового уровня в стране, явно перестал удовлетворять потребности общества, жаждущего реванша, быстрого и яркого.

Именно поэтому идеи тогдашних германских либералов нашли короткий путь к душам немцев: они давали шанс. Отчаянная надежда и серьёзный риск сподвигли интеллектуалов Германии на идеологический проект, просчитать последствия реализации которого они не смогли: за короткое время Адольф Гитлер и его соратники стали вдруг крайне популярной политической силой. А Гинденбург так же стремительно стал «человеком из прошлого», который не в состоянии дать новый импульс развитию страны. Чудес в политике не бывает, а если они и случаются, то это — хорошо подготовленные чудеса. И вот Гитлер, пользуясь риторикой радикально настроенной интеллигенции, эксплуатирует антикоррупционные мотивы и становится иконой, а его культ мобилизует германский гений, совершает «обыкновенное чудо» — подъём с колен нации, испытавшей чрезвычайно сильное унижение по итогам войны. Однако Гитлер идёт дальше и соблазняет нацию перспективой мирового господства. Такая сказка, ставшая реальностью, была написана явно не одним автором.

Рассуждая с конспирологической точки зрения, можно, конечно, упомянуть «мировую закулису», но сам проект на первоначальном этапе был реализован непосредственно германскими интеллектуалами, и прежде всего — либералами. В общем, это был целый авторский коллектив, вложившийся в политический проект «маленького человека» с болезненными амбициями. К сожалению, все условия, начиная от мирового финансового кризиса и до уязвлённого национального самолюбия из-за развала СССР, проявились и в современной России. Повинуясь законам истории, здесь не мог не возникнуть и проект «маленького человека», выхваченного, что называется, из толпы.

Эксперт ИА REX, политолог и историк, кандидат исторических наук Лев Вершинин прокомментировал агентству доклад ЦПИ:

Со вчерашнего утра и до нынешнего насмотрелся столько разнообразных откликов на доклад ЦПИ «Немецкие ошибки либеральной интеллигенции», что не прокомментировать его было бы даже и не очень прилично, спасибо ИА REX за такую возможность. Тем паче, что и тема увлекательна, и фирма, предлагающая сей интеллектуальный продукт, веников не вяжет. О чём свидетельствует хотя бы стаж её вполне благополучного существования — целых 16 лет. Смею заверить: если в условиях жесточайшей конкуренции на полянке, где за место у водопоя алчущие напиться грызут конкурентам глотки насмерть без всяких водяных перемирий, консалтинговый центр стабильно стоит на ногах и даже процветает, значит, его продукт актуален на рынке, где платят за безошибочность оценок.

Так вот, доклад хорош. Как по мне, так даже очень хорош. Подробно пересказывать его содержания нет смысла: смысл есть читать (он не очень длинный и очень красиво написан), а детальные дайджесты представлены публике самими авторами, Алексеем Мухиным (1) и Алексеем Паниным (2). Общая же суть исследования в сравнении сегодняшней России с Германией первой четверти прошлого века и попытке определить роль, исполняемую в этом грустном сюжете г-ном Навальным, в результате чего по ходу рассуждений естественным образом возникают параллели с г-ном Гитлером.

При этом никаких натяжек в тексте не просматривается. Действительно, точек соприкосновения масса. Все необходимые условия, от мирового финансового кризиса и беспредела элит до уязвлённого национального самолюбия и подспудного поиска виновных в национальном унижении, — и всё это при полной и безоглядной свободе слова, — в современной России налицо. Аналогии и политические метафоры напрашиваются сами собой, и первая из них очевидна: ровно так же, как в поздневеймарской Германии, либеральные интеллектуалы начинают пропагандировать «белую ленту» как символ протеста против «импотентной, антинародной власти», — точно так же, как национал-социалисты пропагандировали свастику в белом круге на алом фоне.

Впрочем, — повторяю, — не вижу смысла пересказывать то, что и без меня написано хорошо, а изложено в дайджестах более чем доходчиво. Всё верно. В самом деле, сходство методик и социальной направленности действий г-на Навального скопировано с методик и социальной направленности г-на Гитлера разве лишь чуть меньше, чем на 100%. Ничего своего, но воспроизводится практически безупречно. По крайней мере, что касается имиджа и риторики, направленной на возбуждение эмоций толпы, но ни в коем случае не на убеждение её. Это подтверждается и знаменитым — «Вы не рефлексируйте, вы распространяйте», и не менее знаменитым «Да или нет?», — точной калькой с классической речи д-ра Йозефа Пауля Геббельса, — как бы и диалога с толпой, но диалога, исключающего размышления.

С очевидным moralite: режим пора сносить, а что дальше, неважно; Фюрер уже всё продумал. Текстуально совпадают даже конкретное содержание речей: цитат в докладе приведено более чем достаточно. Да и вообще, бросается в глаза откровенный цинизм «штабистов» Навального, публично признающих, что никакой позитив им не нужен, а ставка сделана исключительно на негативные эмоции горожан, подкручиваемые за счёт компромата на политических противников и представление себя белыми и пушистыми.

Не вызывает возражений и вывод авторов. Российской либеральной интеллигенции, приискавшей себе очередного кумира на предмет слепого поклонения, следовало бы вспомнить, чем кончился всплеск восторга интеллигенции германской, — практически сразу после торжествующего заявления канцлера «А теперь вы мне не нужны». А кончился этот всплеск волной зачисток «слишком умных», — не тех, кто позволял себе в чём-то сомневаться, не говоря уж про критиковать (этих, как Фрица Герлиха, порезали сразу по приходу к власти), — но смирившихся, а то вовсе, как Эрнст Ханфштенгль, своих в доску, — поскольку ориентированный на коллективное бессознательное режим совершенно не нуждался в придурках, пытавшихся его поправлять и уточнять. Типа, нам умные не надобны, нам надобны верные.

Как известно, в конце концов, — вернее, почти сразу, — очень многим столичным интеллектуалам, пестовавшим, проталкивавшим и пропагандировавшим «нашего Ади» пришлось горько пожалеть. Кому в эмиграции, кому на дому без права вякнуть, а затем и под ковровыми бомбардировками союзников. И в любом случае, с кляпом во рту, дабы не пойти путём Эриха Кнауфа, арийца безупречного, полностью принявшего реалии, честно старавшегося не высовываться, но всё-таки, по своей неизбывной интеллигенткой сути, слегка зубоскалившего в узком-узком кругу.

Короче говоря, остаётся лишь повторить: красивый, умный и очень своевременный доклад ЦПИ, на мой взгляд, более чем достоин прочтения. Ибо сходство политических персонажей отражено точно. Есть, однако, и различия, о которых авторы не помянули, так что позволю себе кое-что добавить от себя:

(а) лично Адольф Алоизович был человеком, безупречно честным, чего не отрицают и его злейшие критики; личная порядочность Алексея Анатольевича вызывает сомнения даже у его вернейших адептов, огрызающихся разве что в стиле «А сами-то, сами, разве лучше?»;

(б) лично Адольф Алоизович был хотя и самоучкой, но интеллектуально на два порядка опережающим среднего интеллигента, ибо проработал массу умных книг, каждую с карандашом в руках, и его точка зрения (теория, программа и так далее), — пусть сто раз иррациональная, — была выработана им, только им и никем другим; интеллектуальный же багаж Алексея Анатольевича, судя по его выступлениям, досадно скуден, если не вовсе на нуле, а чего-то, хоть сколько-то похожего на идеологию или хотя бы теорию, у него нет вовсе;

(в) лично Адольф Алоизович в полном смысле слова сделал себя сам, с нуля, пройдя тяжелейшую школу жизни, от низов до самого верха, и опирался на людей, прошедших такую же школу, создав в итоге мощную, многочисленную партию сознательных единомышленников, ставшую посредником между лидером и толпой, чего у Алексея Анатольевича, — фактически, гомункулуса, с реалиями жизни не знакомого вовсе, — нет и в помине; его социальная опора — толпа и только толпа, в связи с чем, никакой программы у него нет и быть не может;

(г) лично Адольф Алоизович отвергал и порицал «Веймарский режим», как режим-кровосос, отвечающий интересам компрадоров и обслуживающий их западных покровителей, Алексей же Анатольевич придуман, извлечён из небытия и спонсируется одной из страт этих самых компрадоров, желающих всего лишь отнять штурвал у другой такой же страны, при активном благожелательном соучастии тех же самых западных покровителей;

(д) пресловутый ультранационализм (нацизм) Адольфа Алоизовича имел чётко определённую мишень — еврейский капитал и вообще «еврейство», как питательную среду, базируясь на которой этот капитал пустил корни в германскую экономику и культуру, пресловутый же «национализм» Алексея Анатольевича безлик, неконкретен и направлен против неких «чучмеков в вакууме». Если же и проскальзывает в его заявлениях какой-то намёк на конкретику, то разве лишь в форме реверансов «хватиткормителям», — но никогда всерьёз не затрагивается реальная проблема гастарбайтеров и вообще укоренения в российских элитах иностранного (узбекского, таджикского и других капиталов). Ибо, будучи выдвинут тем, кем выдвинут, гомункулус никогда не посягнёт на святая святых олигархической страты, вызвавшей его из небытия;

и наконец,

(е) доктрина Адольфа Алоизовича предполагала реванш. То есть, войну как неизбежность. Войну начали бы и национал-реалисты, и нет, если уж откровенно, никакого секрета в том, что внешние спонсоры продвинули в лидеры именно его, а не реалистов, как раз потому, что доктрина наци, не предполагая краёв, в итоге вела Германию к краху и полному закабалению теми, кому не удалось сделать это в 1918-м. Но перед тем, — в самом идеале, — фюреру предлагалось сокрушить ещё и Советский Союз, то есть, противника, которого Запад считал наиболее опасным для себя. Фюрер слишком поздно понял это, и все попытки его выскользнуть из петли уже были обречены на провал. А вот Алексею Анатольевичу и выскальзывать ниоткуда не надо: он изначально заточен на исполнение заказа спонсоров, в связи с чем, гипотетическая «Россия Навального», если она вдруг каким-то чудом случится, неизбежно, — рано или поздно, но скорее рано, чем поздно, — будет использована как таран против Китая.

Вот и всё. В докладе, посвящённом анализу вероятных разочарований столичной интеллигенции, этим пунктам по понятным причинам не было места, но, полагаю, дополнить их размышления имело смысл.