Россия производит впечатление великой страны, но больше ничего не производит? Лев Вершинин

«Россия производит впечатление великой страны, но больше ничего не производит» — эта фраза из интервью фермера Василия Мельниченко о селе, Путине, Болотной и креативном классе журналистке издания «Московские Новости» Александре Ильиной, стала мемом Рунета и вызвала многочисленные дискуссии в блогосфере и социальных сетях.

Эксперт ИА REX, политолог и историк, кандидат исторических наук Лев Вершинин прокомментировал агентству интервью фермера.

Первое и главное: в отличие от практически всей оппозиционной тусы, г-н Мельниченко, похоже не демагог от сохи, типа Щукаря или шукшинского Глеба Капустина, а человек дела. В полном смысле слова, от земли. Не поручусь на все сто, но возможно. И на политику ему, допускаю, плевать. Была бы возможность нормально работать, он бы, опять допускаю, стоял бы ныне в первых рядах защитников власти. А так, сами видите, превращается в очередное подтверждение правоты тех, с кем в иной ситуации, вероятно, и какать бы рядом не присел.

Что делают в таких ситуациях разумные, ответственные власти? Вспомнилось.

В самом начале VII века очередная война Ирана с Римом застыла в тупике. Персам не везло. Родовитые спасалары, один за другим сменявшие друг дружку на посту спахбеда, главнокомандующего, при всей храбрости обнаруживали полную, без малейшего просвета бездарность, и в конце концов, шаханшах всерьез задумался о мире. Но военное сословие, прос.ав все, что могло прос.ать, мира все-таки не желало. Побеждать не умело, но и влияния терять крайне не хотелось. И тогда Хосров, собрав в Ктесифоне всех командиров рангом выше «полковника», поставил вопрос ребром. Типа, невыгодного мира и я не хочу, но ежели все так пойдет и дальше, через пару лет мириться все равно придется, но условия будут много хуже. Так что, ежели настаиваете, пусть встанет тот, кто готов стать спахбедом, но побеждать. Или потерять голову и наследственные имения. И стало тихо. Ни один Сурен, ни один Карен, ни один Михран не встал. И тишина была долгой. А потом из ниши, где сидели писцы, вышел молодой безымянный (как его реально звали, неведомо по сей день) диперан и сказал: «Я готов». Так вошел в историю полководец, чуть позже получивший титул-прозвище Фаррухан Шархвараз — Вепрь Империи, будущий шаханшах Арьян-Ваэча.

Мораль проста. В таких ситуациях разумные, ответственные власти не кривят губку, но приглашают человека, знакомятся лично, выслушивают его мнение не по высокой политике, в которой он ничего не смыслит, а по конкретной проблеме, известной ему от «а» до «я», вместе изучают варианты решения, а затем итожат: «Знаешь? Делай!», — и по итогам либо осыпают звездами, возвышая до максимально возможных высот, либо, если ничего не изменилось или, не дай Бог, стало хуже, стирают с лица земли. Разумеется, вместе с родней и присными. Потому что за свои слова надо отвечать.

Теперь, конечно, не то, что давеча, и цена слова девальвирована вконец, — и все же г-н Мельниченко не производит впечатления трепла, да и смыслит в своем деле больше, чем понимал на старте карьеры в военном искусстве древний персидский клерк. Так что, на мой взгляд, есть смысл попробовать...