В России православная церковь с каждым днем все чаще пересекается в своей деятельности с государственными органами. Так, к примеру, 24 февраля начальник управления по работе с верующими военнослужащими Минобороны России Борис Лукичев на совещании в Санкт-Петербурге сообщил, что государство будет оплачивать деятельность православных священнослужителей в армейских подразделениях.
На Украине все чаще президенту Виктору Януковичу со стороны оппозиции адресуются упреки в содействии лишь одной из православных конфессий. В этой связи вспоминается мнение американского социолога, координатора международного исследовательского проекта «Всемирные обзоры ценностей» (World Values Surveys) Рональда Инглхарта, который в своем интервью «Религия и модернизация совместимы» на сайте «Русский журнал» отмечает: «Если есть диктат, предписывающий людям во что им верить, то никакой модернизации не будет. Необходима свобода мысли и совести. Это жизненно важно. Иначе православие окажется конфессией, несовместимой с модернизацией. Если людям навязывается государственная религия, то я бы назвал это смертью модернизации».
Эксперты ИА REX Мирослава Бердник, Лариса Бельцер-Лисюткина, Давид Эйдельман и Юрий Шимановский ответили на актуальные вопросы о взаимоотношениях церкви и государства:
ИА REX: Какие проблемы во взаимоотношениях церкви и государства представляются Вам наиболее острыми, и какими, на ваш взгляд, они должны быть?
Публицист Мирослава Бердник:
Еще 23 апреля 1991 года Верховный Совет УССР принял закон «О свободе совести и религиозных объединениях». «Наш закон до сих пор является одним из самых либеральных не только на постсоветском пространстве, но и в странах Восточной Европы. Отношения государства и церквей должны регулироваться этим законом и контролирующим соблюдение концессиями и церковными организациями законодательства и Конституции регуляторным органом. Ни более, ни менее, и мы не должны зависеть от конфессиональной принадлежности первых лиц.
Культуролог, преподаватель Свободного университета Лариса Бельцер-Лисюткина:
На постсоветском пространстве у власти - идеологический вакуум. Религия призвана взять на себя интегративную функцию. Самая острая проблема – характер той власти, который установился после «героического и пафосного десятилетия с середины 80-х до середины 90-х. Отношения государства и религии должны быть поставлены в рамки закона. Государство должно быть светским.
Политолог Давид Эйдельман:
Проблемы взаимоотношения государства и религии будут существовать пока есть государство и религия. Они есть везде, вопрос всегда только в остроте проблем.
Писатель и журналист Юрий Шимановский:
Для бывшего советского человека многое может показаться перегибами и странностями. Но, думается, все происходит так, как должно происходить. Я живу в Америке, где на каждые 100 человек имеется одна церковь. Религиозность здесь неизмеримо выше того зарождающегося уровня, который мы видим в СНГ. И вот тут перегибы действительно есть. Какой-то губернатор едва не лишился места, когда сказал, что не верит в Бога. Вот это уже проблемы.
ИА REX: Должно ли вероисповедание, которого придерживается большинство населения, иметь статус государственной религии?
Мирослава Бердник:
Большинство стран, в которых проживают граждане разных вероисповеданий, провозглашают в своих конституциях принцип свободы совести и вероисповедания. Если мы не хотим, чтобы нас постигла судьба Югославии, то не следует ломать межконфессиональный мир.
Лариса Бельцер-Лисюткина:
Государственная религия - это симптом теократии. Религия должна быть отделена от государства, она не должна финансироваться из госбюджета, только на деньги самих верующих.
Юрий Шимановский:
Религия должна быть де-юре отделена от государства. Это позволит избежать ситуации, когда какому-нибудь функционеру от религии захочется власти. А власть дается выборами и регламентируется законами. Религиозные деятели не выбираются народным голосованием, стало быть, претендовать на фактическую власть они не должны. Лоббирование, мягкое влияние я вполне допускаю. И не возражаю. На Украине много языков, много религий, много народов. Глупо возражать против очевидного. Государственной религии быть не должно. Опять же обращусь к американскому опыту. Здесь уживаются десятки разных конфессий и религий.
Давид Эйдельман:
Представление Нового времени о государственном устройстве начинаются с революции Макиавелли, который предложил рассматривать политику не через религиозную призму. Цинизм Макиавелли был много гуманней «духовного» подхода к политике царствовавшего на протяжении всей средневековой истории. Суть прежнего, домакиавеллевского «духовного» подхода к политике заключалась в вечном поиске божественных оправданий и указаний при принятии государственных решений. Хоть и было сказано самим основателем христианства: "Богу - богово, кесарю - кесарево", но, что именно есть богово, а что кесарево, стало предметом споров и войн на протяжении полутора тысячелетий, да и сейчас этот вопрос не разрешен до конца. Ведь главные различия православия, католичества и протестантизма в значительной мере обусловлены этой проблемой и находятся в плоскости взаимоотношения "светской" и "церковной" власти.
Политика тогда оказывалась теологией - сквозной интерпретацией библейских текстов. В них обязаны были находить ответы на все актуальные вопросы. Как это работает можно увидеть и сейчас во многих теплых странах.
Религиозный философ Владимир Соловьев превозносил новые времена, которые хотя бы стараются, хотя и не всегда и не везде успешно, отнять у божества полицейскую функцию, а у полиции – божественную санкцию, к великой пользе для них обоих. Альбер Камю, которого называют одним из духовных символов двадцатого века, навсегда отчеканит: «Когда религия соединяется с политикой, рождается инквизиция». А российский священник Александр Мень благодарил отца политического секуляризма Никколо Макиавелли за то, что, выступая против статуса христианства как государственной идеологии, он фактически оказал ему важную услугу и освободил от чужеродной мирской стихии.
ИА REX: Должны ли быть в школе уроки Закона Божьего и нужно ли преподавать религию школьникам? Как Вы относитесь к пропаганде религиозных норм и ценностей на государственном уровне?
Мирослава Бердник:
Это нарушение законодательства о свободе совести. Советский «Кодекс строителя коммунизма» на 90% повторял нормы большинства религиозных культов, за исключением, может быть, принципа, что каждый человек другому друг, товарищ и брат, тогда как большинство догматов различных культов, что только человек одной с тобой веры. Я бы не возражала, чтобы в школе факультативно преподавали «историю религий», но поскольку в школе запрещено преподавание священников, этот предмет может стать лазейкой для проникновения в школу представителей различных харизматических сект. Единственной альтернативой может быть введение в курс ОБЖД забытой у нас этики, очищенной от налета идеологии. Принципы эмпатии - сочувствия, содействия, сопереживания, стали бы хорошей прививкой от распространенной сейчас в школе жестокости.
Юрий Шимановский:
Отношусь благоприятно к такой пропаганде, но только к словам, убеждению и т.п. Использование админресурса в религиозных целях считаю недопустимым. Преподавание религии одобряю, но опять, же с оговорками. Это должно быть добровольным делом детей и их родителей. Не представляю себе, как можно преподавать христианство выходцам из татарских семей. Возможность такого образования нужно обязательно дать. Но в качестве факультатива, дополнения для желающих. При этом использовать упомянутую пропаганду, чтобы этих желающих стало больше» - отмечает эксперт.
Давид Эйдельман:
Считаю главным вопросом взаимоотношения религии и политики – вопрос о школах. Если в государственных школах преподают религию, то как будет с детьми другого вероисповедания?! У нас в Израиле, когда вместо одной системы просвещения мы имеем 9: государственное, государственно-религиозное (вязаные кипы), два типа ортодоксальных школ («литваков» и хасидов), сефардскую религиозную систему школ "Эли мааян, а-хинух, а торани", арабскую христианскую, арабскую мусульманскую, друзскую и киббуцную... Каждая нуждается в своей методике, своей инфраструктуре, в своих чиновниках, инспекторах, в своем администрировании. Что объединяет эти системы? Только одно. Они все хотят деньги из бюджета. В результате в системе образования действует принцип феодальной раздробленности, а более 40% работников министерства являются не преподавателями, а чиновниками.
В США если школа получает, хотя бы доллар дотации от государства, в ней нельзя преподавать религию. Хочешь, чтобы твои дети получили религиозное образование - нет проблем! Есть частные религиозные школы. Есть общинные школы и школы общественных организаций. Но государство их не финансирует.
ИА REX: Должно ли государство учитывать нормы и ценности религии в законотворческой и судебной сфере, во взаимоотношении с искусством и СМИ, в исторической политике и социальных вопросах?
Мирослава Бердник:
У нас все равны перед законом, и никто не может быть ущемлен, в том числе, и по религиозному признаку. Поэтому в законотворческой и судебной деятельности должны учитываться интересы граждан, а не представителей тех или иных конфессий.
Лариса Бельцер-Лисюткина:
Государство должно руководствоваться интересами всех граждан. Интересами верующих занимается церковь. Принцип государственной политики - рациональность, принцип церкви - вера и её постулаты.
Юрий Шимановский:
Должно учитываться и относиться с уважением, и конечно законодательно пресекать всякие попытки глумления над религиями. С этим не шутят. Законы на местах должны учитывать религиозные традиции местного населения и соответствовать. Естественно, законы эти должны приниматься на местном уровне. Расскажу опять про Америку. У нас есть большой магазин, который находится на территории двух соседних графств. В одном из них есть закон, что бизнесом нельзя заниматься с утра и до полудня. И желательно быть в церкви. В другом графстве такого закона нет. Вот и получается, что в воскресенье утром работает только одна половинка магазина.
Давид Эйдельман:
Государство – это технология. И слишком сильно вставлять религию (или другое местное своеобразие) в государственный механизм – создавать чисто технологические проблемы. При этом тот же циничный Макиавелли хорошо понимал, что любая религия – это оружие политического влияния и государственного управления, морального контроля и правового подчинения. Он утверждал, что там, где народ религиозен, его легко подчинить и дисциплинировать.
ИА REX: Как вы относитесь к использованию религиозной символики и обрядности в политических (например, предвыборных) целях?
Мирослава Бердник:
Использование религиозной символики в политических, тем более, в предвыборных целях, должно быть запрещено, так как это является одним из средств давления на свободный выбор избирателя, достаточно вспомнить хотя бы, как во время третьего тура в селах Западной Украины заставляли после голосования становиться на колени перед священником и клясться, что не голосовал за Януковича.
Что касается обрядности, то тут, думаю, сложнее, трудно провести черту между религиозной обрядностью и народными традициями. Но злоупотребление псевдонародными традициями уже принесло непоправимый ущерб украинской культуре, так как благодаря пресыщенным буржуа, изображающим в веночках и вышиванках «народников» начало происходить отторжение и народной культуры, так как стало ассоциироваться с регрессом и бедностью.
Лариса Бельцер-Лисюткина:
Те, кто пользуется такой символикой, выражают приверженность группе, а не обществу в целом. Религия раскалывает общность. Она не способствует, а лишь препятствует людям становиться гражданами, гражданским обществом.
Юрий Шимановский:
Это общепринятая мировая практика. Имеются всевозможные христианские партии, которые реально находятся у власти во многих странах. В исламских странах - исламские партии. Это, я считаю, нормально. Плохих религий нет. Гораздо хуже возникновение антирелигиозных настроений, движений и партий, вроде большевизма. Это потенциальные экстремисты без внутренних тормозов. Уж если для них нет ничего святого, жди беды.
Давид Эйдельман:
Уверен, что внимание к религии ведет к возвышению государства, а пренебрежение ею - к гибели. Конечно, трепет перед Всевышним можно временно заменить страхом перед государем, живым, но жизнь правителя коротка и даже если после его смерти забальзамированный прах вождя водрузят в мавзолей, культа этим надолго не удержишь.
Бердник Мирослава
Комментарии читателей (0):