Из официальных документов изымают слова «мать» и «отец»: мнения

Политкорректность как идея отказа от использования определений, которые какая-либо группа населения считает для себя оскорбительными, начала завоевывать мир в 70-е годы, но именно в нулевые приобрела гипертрофированные и порой карикатурные формы. Совсем недавно нас «порадовали» известием о политкорректном редактировании призведений американского писателя-классика Марка Твена. Из романов про Тома Сойера и Гекльберри Финна исключат слово «негр» и все производные от него. Вместо «nigger», использованного в тексте Твена 219 раз, будет «slave» (в переводе — раб). Применение новых правил политкорректности к мировой культуре и литературе вызвало многочисленные дискуссии в СМИ и сети интернет, но не остановило миссионеров от толерантности и политкорректности. Вслед за внедрением стандартов политкорректности и толерантности в культурной и образовательной сфере, пришла очередь реформирования семейных понятий.

Так с 1 февраля Госдепартамент США планирует заменить во всех документах графы «мать» и «отец» на родителей с номерами. Это объясняется тем, что у ребенка в однополой семье может быть 2 папы или 2 мамы. И чтобы при заполнении разных документов ребенок не попадал в сложную ситуацию, там будет «Родитель №1» и «Родитель №2».

Совет Европы также собирается изъять из официальных документов такие слова, как «мать» и «отец». По мнению членов Совета Европы, эти слова носят сексистский характер и унижают женщин, сообщила немецкая газета Die Welt.

Координатору международной экспертной группы ИА REX Сергею Сибирякову о новых веяниях в сфере политкорректности и толерантности рассказали эксперты разных стран.

ИА REX: Как Вы относитесь к этим новациям?

Научный руководитель Центра изучения Современности, кандидат физико-математических наук Павел Крупкин (Париж, Франция) к таким новациям в стране своего проживання относится в целом нейтрально. Люди ищут ответы на видимые собой вызовы в рамках наличествующего у них опыта, решая свои проблемы. «На мой взгляд, чтобы как-то значимо оценивать предлагаемые ими для себя решения, надо быть погруженным в их опыт, понимать, почему что-то ими различаемое как вызов действительно является таковым. Кроме того, с точки зрения процедур я уверен, что и вызовы и различные опции решений для различаемых проблем были у них там хорошо обсуждены, так что то, что они назначили к исполнению, в общем-то, уже принято достаточно благосклонно и большинством, и меньшинствами. Из пространства нашего опыта я могу только сказать: «Нам бы их проблемы», — резюмирует эксперт.

Политолог Лев Вершинин (Торревьеха, Аликанте, Испания) предполагает, что у западной цивилизации «вырождение перешло уже и на семантический уровень». «Отказ от фундаментальных связывающих норм пытаются вбить уже и в подкорку», — ставит диагноз известный политолог.

Политолог Николай Лагун (Днепропетровск, Украина) считает это продолжающейся ментальной и социальной деградацией западного общества. Если говорить шире, то можно констатировать, что нарастает конфликт цивилизованности с человеческим естеством, с устоявшимися нормами социального поведения. «Поощрение индивидуализма в западных обществах приводит к практике легитимизации любых типов гендерных отношений внутри социума, лишь бы они не противоречили общественной безопасности в краткосрочном периоде. Западная традиция педантичного следования букве закона под знаменем демократии совершенно игнорирует долгосрочную перспективу последствий подобных актов для самого Запада. Фактически Запад убивает сам себя, а если согласиться с тем, что именно Запад является авангардом цивилизации, то можно представить будущее человечества в целом», — констатирует эксперт.

Первой реакцией директора Центра исследований южно-украинского пограничья, кандидата социологических наук Владимира Коробова (Херсон, Украина) стало отторжение, чувство протеста и возмущения: «Материнство и отцовство — основополагающие ценности русского мира, украинского общества, украинского государства. Словами „мать“ и „отец“ в нашем обществе принято гордиться, а не прятать их за какими-то номерами. Но после некоторых зрелых размышлений начинаешь понимать рациональное зерно западной толерантности. Ключевые слова — „чтобы ребенок не попал в сложную ситуацию“. Таковы реалии Запада, видимо уже статистически много однополых браков, возникла необходимость такого решения, и возникли лоббистские интересы, группы. Ведь наличие или отсутствие слов в официальных документах не упраздняет ни материнство, ни отцовство».

Он обращает внимание, что в нашем обществе толерантно отказались от графы «национальность» в паспорте, ведь это не означает, что явление национальности исчезло. Большинство граждан спокойно продолжают идентифицировать себя с тем или иным этносом. Более того, статистика показывает, что представители разных этносов с энтузиазмом называют себя во время переписи и опросов общественного мнения украинцами, справедливо полагая, что представители титульной нации в государстве, где на многих государственных должностях сидят националистически настроенные паны, получают некоторые преференции.

«Один мой приятель, опытный коммунист, рассказывал, как тяжело ему приходится — притворяться баптистом ради должности в американской фирме, которой руководят здесь американцы-баптисты. Если Янукович добьется успеха в реализации официальной украинской национальной идеи — европеизации и евроинтеграции, не исключаю, что среди украинских мэров, губернаторов и народных депутатов, министров, других категорий граждан все больше будет представителей сексуальных меньшинств, и мы догоним Европу и Америку, у нас тоже возникнет такая же проблема. Не исключаю, что появятся карьеристы, которые подобно моему приятелю-баптисту будут выдавать себя за представителей сексменьшинств ради продвижения по службе. Мода на принадлежность к сексуальным меньшинствам меня лично удручает. Но может такая европеизация разрушит националистическую идеологию „крови, почвы и традиций“? Давайте подумаем, что лучше — страна гомосексуалистов и лесбиянок или фашистов и националистов? Пока Европа дает вполне однозначный ответ на этот вопрос. Проблема, которую мы сейчас обсуждаем, показывает еще одно явление — культурную пропасть между цивилизованным Западом и создаваемой Украиной. Это две цивилизации, две планеты, два мира, разные исторические времена. Если демократические выборы еще кое-как мы можем проимитировать, то наши ценности, наш менталитет и нашу повседневность мы никуда не спрячем. Кучма мог бы написать еще один бестселлер: „Украина — не Европа“, но не делает этого, потому что гонорар никто не заплатит», — считает эксперт.

Киевский журналист Алексей Семенихин отмечает, что по поводу всех этих «новаций» уже давным-давно все сказано: «Новый язык формировался по принципу „невозможно сделать и даже подумать то, что нельзя выразить словами“. Поэтому с каждым новым изданием словаря новояза из него выбрасывались слова и понятия, чуждые идеологии. Каждое сокращение словаря было успехом, ибо, чем меньше выбор слов, тем меньше искушение задуматься» (George Orwell, «„1984“»).

«Фактически же, мы наблюдаем в чистом виде тоталитарное государство, где власть захватили шизофреники, и свою больную идею навязывают всем остальным. Государство-дурдом, в котором любой может оказаться за решеткой, только лишь потому, что психопаты чеканят, как на конвейере, всё новые и новые абсурдные законы. Хотя, ничего удивительного. Там где раньше начинали сажать за „права животных“, или за „авторские права на скачанный файл“, скоро будут сажать и за мыслепреступление. Или за то, что маму — назвал „мамой“, а отца — „папой“», — подчеркивает эксперт.

По словам переводчика Федора Толстого (Бостон, Массачусетс, США), это вполне своевременная замена в официальных документах. «Поскольку в своей работе я сталкиваюсь с обработкой анкет (в основном медицинских), то наблюдаю, какие проблемы создает то, что многие анкеты не отражают современных реальностей. Не только пол родителей, но и пол, самого человека — не всегда там отражено, что он может измениться в течение жизни. В своих базах данных я всегда предусматриваю поля: „Биологический пол“ и „Легальный пол“ (по умолчанию равен биологическому). Желательно еще включать дату смены пола. То же касается и пола родителей, разумеется. Хорошо, если ребенок, растущий в однополой семье, или школьный работник заполняет бумажную анкету: они заменят „мама“ на „папа“ или наоборот. Но как это потом вводить в компьютер, если он имеет только одно поле „мама“ и одно „папа“? Отсюда и ошибки в обработке данных, часто влияющие на качество здравоохранения. Так что стандартизация этого для составителей форм и баз данных назрела. Что касается того, как ребенок зовет родителей дома — этого никто не диктует и диктовать не собирается», — считает Толстой.

ИА REX: Будут ли западные правозащитные организации настаивать на внедрении этих стандартов толерантности на постсоветском пространстве?

Павел Крупкин, Лев Вершинин, Николай Лагун, Алексей Семенихин и Владимир Коробов не сомневаются, в том, что западные стандарты толерантности в сфере семейных ценностей будут внедряться западными правозащитниками на территории государств постсоветского пространства.

Павел Крупкин отмечает, что даже не столько для западных, сколько для наших «правозащитных организаций», желание изнасиловать общество является значимой частью их экзистенции: «Занятие ими социального положения „передовой“ дает им самоощущение своей власти, а сам факт изнасилования наполняет данную власть мощью. И эмоция данной „сласти властного воздействия“ должна достаточно регулярно воспроизводиться, потому они и рыщут на Западе в поисках чего социально „новенького“. Фактически же наши так называемые „правозащитные организации“ заняли интересное место в системе гегемонии нынешнего социального порядка — они поставляют правящей бюрократии некоторые „бантики“ для ее raison d’être — смысла самосуществования. Подхватывая западные „новинки“, бюрократы получают право считать себя „передовыми“ и „современными“, а насилуя общество при внедрении оных, — они вновь и вновь воспроизводят свое положение доминанта — и все это не ради радости примитивного насильника, а только во имя общественного прогресса. Ведь ни сами вызовы, ни возможные опции ответа на вызовы у нас совершенно не обсуждаются, и именно этим мы отличаемся от западных обществ. Почему именно эту проблему надо решать сейчас? — ведь много есть чего еще, что вопиет не менее, а может быть даже более. Почему ее надо решать именно так? — все подобные вопросы расположены за рамками ритуалов и рутин нашей бюрократии, включая и ее „правозащитное крыло“. Потому то, что на Западе происходит во имя достижения какого-то общественного блага и возможно решает какую-то проблему, у нас производится во имя карго-бла-бла-бла вокруг этого западного блага, и, никаких проблем обычно не решая, наоборот, их порождает. А потом весь этот маразм „закрывается“ разговорами, что и „народишко“ тут у нас „не тот“, и „место“ в общем-то „проклятое“... Но не съезжает никто почему-то, ни от „народишка“, ни с „места“, ибо сласть произвола безответственной власти — она затягивает похлеще героина».

Николай Лагун считает, что Запад всегда использует навязывание чуждых стандартов тем странам и обществам, которые он избрал объектами своей критики. По его словам, «авангард человечества» объявил себя эталоном во всех своих проявлениях, посему для него отпадает необходимость изощряться в поисках передовых и наиболее «толерантных» норм социальных отношений: без зазрения совести можно использовать свои собственные. Другое дело, когда объекты западной критики начнут игнорировать подобный диктат. Ответ здесь лежит совсем не в области трактования соответствия норм социальной толерантности правам человека и демократии, а в повышении собственной политической и экономической самостоятельности.

Алексей Семенихин предостерегает: «Безумию достаточно позволить сделать один лишь шаг, после чего дальнейшее наступление „толерантности“ — начнется семимильными шагами».

Подводя итог дискуссии, координатор международной экспертной группы ИА REX Сергей Сибиряков заявил: «Понятия политкорректность и толерантность являются основными для построения современных политических коммуникаций в странах Запада. В чем же сходство и различия в этих понятиях? Согласно «Декларации принципов толерантности», утвержденной резолюцией Генеральной конференции ЮНЭСКО 16 ноября 1995 г., «толерантность означает уважение, принятие и правильное понимание богатого многообразия культур нашего мира, наших форм самовыражения и способов проявлений человеческой индивидуальности». Гражданам демократических государств, рекомендуется толерантно относиться к поведению, убеждению и взглядам других людей даже в том случае, когда они не разделяются и не одобряются ими. В данном определении следует подчеркнуть один важнейший акцент толерантности, а именно упор на понимание других культур и других точек зрения. Даже в случае личного неприятия чьих-либо взглядов толерантность подразумевает понимание или хотя бы попытку понимания, а не априорное отрицание всего непонятного и необычного. В процессе изучения других культур и противоположных мнений, а также в практике постоянного диалога, вероятным результатом толерантной коммуникации становится сближение позиций, «притирка» граждан и взаимовыгодное сотрудничество. Вероятность конфликтного поведения значительно снижается, если представители разных национальностей или политических взглядов стараются понять точку зрения и логику своих оппонентов. Более того, за счет многообразия подходов и культурных практик демократическое государство становится более адаптивным и эффективным. Во всяком случае, примерно такова логика внедрения толерантности в демократических государствах. В свою очередь политическая корректность предполагает регламентацию принципов толерантности на практике. Она предписывает строгое следование стандартам лингвистического поведения, в том числе, и нетолерантное отношение к тем, кто не одобряет практику политкорректности и толерантности. Толерантность не может означать вседозволенности и намеренного игнорирования прав граждан на основании культурной или религиозной идентичности. При всем уважении к «богатому многообразию культур», «форм самовыражения» и «способов проявлений человеческой индивидуальности» политкорректность устанавливает общеобязательные нормы лингвистического поведения. Таким образом, навязывание другим странам принципов политкорректности в тех случаях, когда они пока не готовы к восприятию навязываемых культурных стандартов, противоречит основным принципам толерантности и политкорректности".