Новая роль Китая в Арктике: по следам визита Си Цзиньпина в Россию

Начало Россией военной операции на Украине закрепило «поворот на Восток» в арктической политике страны. Взаимодействие России и КНР по вопросам развития Арктического региона становится одним из важных направлений российско-китайских отношений «всеобъемлющего партнёрства и стратегического взаимодействия, вступающих в новую эпоху», и у Китая сейчас есть исторический шанс стать новым приоритетным партнёром России в реализации арктических проектов. Об этом пишет старший научный сотрудник центра «Россия, Китай, мир» Института Китая и современной Азии Российской академии наук (ИКСА РАН) Людмила Филиппова в статье для Валдайского клуба.

За ходом визита председателя КНР Си Цзиньпина в Россию в марте 2023 г. без преувеличения следили все ведущие информационные агентства мира. Такое внимание было приковано к нему скорее в контексте возможных подвижек в урегулировании российско-украинского конфликта, однако основные итоги визита оказались традиционно в рамках двусторонней повестки. В частности, были заключены соглашения относительно развития сотрудничества в Арктике между двумя странами, способные иметь последствия для будущего всего Арктического региона.

Учитывая схожесть региональных приоритетов и интересов России с другими арктическими государствами, особенно с другими странами «арктической пятёрки», Россия в региональных проектах традиционно отдавала приоритет взаимодействию с арктическими, нежели с неарктическими игроками. Российские официальные лица неизменно выражали уверенность в том, что все основные «правила игры» в Арктике должны устанавливаться восемью арктическими государствами, входящими в Арктический совет, при полном соблюдении норм международного права. Что касается отношений с неарктическими государствами со статусом наблюдателей в Арктическом совете, включая Китай, то они должны выстраиваться на основе принципов уважения неарктическими государствами суверенитета, суверенных прав и юрисдикции стран Арктического совета, исторически сложившегося международно-правового режима региона, культуры, традиций и специфики жизненного уклада коренных народов Севера.

Обострение отношений России и Запада на фоне украинского кризиса привело к российской политике «поворота на Восток», которая поначалу получила осторожное продолжение в Арктическом регионе. Антироссийские санкции в значительной степени сняли существовавшие ранее опасения относительно широкомасштабного арктического сотрудничества России с нерегиональными игроками и фактически способствовали активизации взаимодействия в Арктике России и нерегиональных игроков, в том числе и Китая. В некотором смысле эти изменения способствовали продаже дополнительного пакета 9,9% акций проекта «Ямал СПГ» китайскому Фонду Шёлкового пути (в дополнение к 20% акций, ранее проданных CNPC), а успех первого проекта заложил основу для участия Китая в «Арктик СПГ – 2».

В итоге китайская сторона получила почти 30% в проекте «Ямал СПГ» и 20% в проекте «Арктик СПГ – 2», что позволило российской компании «НОВАТЭК» привлечь долгосрочные заёмные средства для развития проекта на льготных условиях. В обмен, помимо непосредственного дохода от инвестиций, китайская сторона получила доступ к природным ресурсам, возможность импортировать сырьё, добытое ею самостоятельно. Китай успешно наращивает экспорт своих технологий для арктических проектов: в рамках реализации «Ямал СПГ» Пекин поставил для нужд проекта свои технологические модули по производству сжиженного природного газа, а китайские буровые установки уже неоднократно использовались на арктическом шельфе России. Тем не менее долгое время российско-китайское сотрудничество в Арктике ограничивалось главным образом коммерческими проектами (причем многосторонними) и некоторым взаимодействием в научно-образовательной сфере.

Текущий градус отношений России и Китая в Арктике значительно контрастирует с тем, каким он был всего несколько лет назад. В ходе вошедшей в историю пятой арктической научной экспедиции Китая в 2012 году ледокол «Снежный дракон» (雪龙, Xue Long) впервые совершил проход по Северному морскому пути. Однако в историю экспедиция вошла не только поэтому – Россия запретила китайским учёным проводить морские исследования во время прохождения по Севморпути. В 2020 году были предъявлены обвинения в государственной измене в пользу Китая известному российскому учёному, президенту Арктической академии наук Валерию Митько. В 2021 году при проведении конкурса на строительство новых российских ледоколов Министерство промышленности и торговли России высказалось резко против участия в проекте китайских верфей: «Передача в Китай проектной документации на ледокол названа неприемлемой, так как Россия соперничает с партнёром в арктических разработках».

Начало Россией военной операции на Украине и широкомасштабная санкционная политика западных стран, направленная против Москвы, закрепили «поворот на Восток» в арктической политике страны. В условиях приостановки другими арктическими государствами сотрудничества с Россией в Арктическом совете, где с 2021 года продолжается председательство России, в Совете Баренцева/Евроарктического региона, в формате «Северного измерения» и Совете министров северных государств тренд на наращивание присутствия Китая в Арктике предположительно будет только укрепляться. Даже в случае возобновления их работы взаимодействие в том же Арктическом совете, где партнёрами России теперь будут выступать уже не пять, а семь стран НАТО, будущее сложившихся форматов многостороннего сотрудничества в Арктике ставится под угрозу.

Это предположение находит своё подтверждение в изменениях в Основы государственной политики в Арктике на период до 2035 года, которые президент России Владимир Путин утвердил в феврале 2023 года незадолго до визита председателя КНР Си Цзиньпина в Россию. Если в более ранней редакции 2020 года стояла задача «укрепления добрососедских отношений с арктическими государствами на двусторонней основе и в рамках многосторонних региональных форматов сотрудничества, в том числе Арктического совета, прибрежной арктической “пятёрки” и Совета Баренцева/Евроарктического региона», то теперь приоритетом арктических внешних связей России становится «развитие отношений с иностранными государствами на двусторонней основе, в рамках соответствующих многосторонних структур и механизмов». Иными словами, Россия официально заявляет, что вряд ли готова охарактеризовать текущие отношения с арктическими соседями как «добрососедские» и видит будущее международного сотрудничества в регионе за более широким кругом стран. Кроме того, исключение из Основ упоминания сложившихся форматов АС, СБЕР, арктической «пятёрки» в пользу пространного определения «соответствующих многосторонних структур и механизмов» не может исключать планов по созданию Россией новых институтов регионального взаимодействия – в текущих обстоятельствах прежде всего с участием отдельных неарктических государств (Китай, Индия, другие) – особенно если западными странами будет институционализирован формат «арктической семёрки» (без участия России).

Эти изменения в один из ключевых арктических документов России заложили основу для договорённостей, достигнутых лидерами России и Китая в ходе визита в Москву в марте 2023 года. Совместное заявление об углублении отношений всеобъемлющего партнёрства и стратегического взаимодействия, вступающих в новую эпоху, опубликованное в рамках визита, было завершено словами: «Стороны выступают за сохранение Арктики в качестве территории мира, стабильности и конструктивного сотрудничества», – предполагающими дальнейшее углубление диалога Москвы и Пекина по арктической тематике. Однако гораздо более значимым стало упоминание решения, не вошедшее ни в одно из совместных заявлений, но озвученное президентом России Владимиром Путиным в ходе переговоров: «Перспективным видим сотрудничество с китайскими партнёрами по освоению транзитного потенциала Северного морского пути. Как я уже сказал, мы готовы создать совместный рабочий орган по развитию Северного морского пути».

Северный морской путь (СМП) занимает особое место в системе приоритетов российско-китайского сотрудничества в Арктике, особенно в контексте развития Полярного Шёлкового пути и более широкой инициативы «Пояса и пути». Развитие Северного морского пути представляет особое значение и для Китая – как крупнейшего отправителя и получателя грузов, перевозимых морским транспортом, и для России – в контексте задач модернизации его инфраструктуры (и необходимости привлечения для этого внешних инвестиций), наращивания грузооборота по маршруту (как минимум до уровня обозначенного и пока не достигнутого целевого показателя в 80 миллионов т) и превращения Севморпути из национальной транспортной артерии в международный транспортный коридор.

Eщё несколько лет назад, даже во времена, когда с обеих сторон уже стали звучать голоса о том, что двусторонние отношения достигли «беспрецедентно высокого уровня», а вышеобозначенные задачи не звучали менее остро, нельзя было предположить, что Россия допустит Китай до участия в процессе принятия решений относительно дальнейшего развития СМП. Однако сейчас двустороннее сотрудничество развивается стремительно. Всего месяц спустя после визита Председателя КНР в Россию, в конце апреля 2023 года, две страны подписали Меморандум о взаимопонимании по укреплению сотрудничества правоохранительных органов на море между ФСБ России и Управлением морской полиции КНР, а китайская делегация впервые смогла присоединиться в качестве наблюдателей за масштабными учениями в Баренцевом море «Арктический патруль – 2023».

Визит Председателя КНР Си Цзиньпина в Россию подвёл итоги председательства России в Арктическом совете в 2021–2023 годах, которое из-за бойкота западных стран не позволило ни России, ни самому институту сыграть той роли, на которые они способны, и привести к появлению новых многосторонних арктических проектов, выгодных всем сторонам. Однако на этом фоне стала значительно более заметной роль Китая и укрепляющегося российско-китайского вектора сотрудничества в регионе. Если раньше главные опасения относительно перспектив международного сотрудничества в Арктике состояли в том, что Китай, имеющий в АС всего лишь статус государства-наблюдателя, станет выстраивать свою политику в Арктике посредством «сепаратного» сотрудничества с отдельными арктическими государствами или в рамках объединений с другими нерегиональными игроками, то сейчас вопрос стоит острее. Продолжение бойкота другими арктическими государствами с Россией, обладающей самой протяженной береговой линией в Арктике, будет и далее подталкивать её в «арктические объятия» КНР, способствуя углублению российско-китайского сотрудничества и наращиванию присутствия Пекина в регионе.

***

Начало Россией военной операции на Украине закрепило «поворот на Восток» в арктической политике страны. Взаимодействие России и КНР по вопросам развития Арктического региона становится одним из важных направлений российско-китайских отношений «всеобъемлющего партнёрства и стратегического взаимодействия, вступающих в новую эпоху», и у Китая сейчас есть исторический шанс стать новым приоритетным партнёром России в реализации арктических проектов. Итоги визита Председателя КНР Си Цзиньпина в Россию ознаменовали начало сближения России и Китая в стратегических областях арктического сотрудничества, которое уже вряд ли может быть остановлено, но скорость развития которого в значительной степени будет зависеть от готовности других арктических государств оградить арктическую повестку от влияния более широкой глобальной политической повестки и вернуться к конструктивному диалогу в рамках традиционных институтов многостороннего сотрудничества.