Шеф Пентагона поехал в Сеул расширять антикитайскую коалицию?

На фоне продолжающегося обострения конфликта России с НАТО на Украине, связанного с расширением поставок ВСУ западных наступательных вооружений и боевой техники, серьезные подвижки происходят и в АТР. Причем, Вашингтон активно действует в обоих «горячих» направлениях региона, которые связаны с противостоянием Китаю – в Тайваньском проливе и на Корейском полуострове. Создается впечатление, что у американских стратегов усиливается дефицит времени, связанный с начинающейся через год президентской кампанией и возможными проблемами с финансированием военных авантюр демократов из-за утраты ими большинства в палате представителей Конгресса.

С интервалом буквально в два дня сразу два высокопоставленных западных визитера посетили Сеул. Сначала в южнокорейскую столицу прибыл генсек НАТО Йенс Столтенберг, затем – глава Пентагона Ллойд Остин, направивший свои стопы на Дальний Восток в промежутке между двумя заседаниями натовского формата «Рамштайн» - недавнего январского и следующего, намеченного уже на середину февраля. Недостатка в оценках итогов этих визитов нет, в центр комментариев ставится пентагоновская констатация продолжающегося «осложнения обстановки в Индо-Тихоокеанском регионе» (ИТР) и подчеркивается, что активность США направляется против КНР, которая считается «основным вызовом» ввиду противодействия «международному порядку, основанному на правилах». Экспертами при этом недооцениваются связанные с этим нюансы американской стратегии. Во-первых, тема ИТР включает не только Корею и Тайвань, но и все побережье акваторий двух океанов от Японии до Индии, в том числе зону проливов, через которую проходит более половины мирового торгового трафика. Упоминание ИТР здесь указывает на масштабы эскалации планируемых действий США, в частности, на попытки поджога азиатского Юга. Одним концом эта стратегия упирается в АСЕАН (вторым пунктом маршрута Остина являются Филиппины, участник этого объединения); другим – в Индию. И у Манилы, и у Дели с Китаем имеются территориальные споры – соответственно по границе с китайским Тибетом и в Южно-Китайском море (ЮКМ). Нет сомнений, что расчет делается на активизацию этих противоречий в «нужный» для США момент. Причем, в обеих этих странах Вашингтон старается играть на внешних или внутренних противоречиях. На Филиппинах после прихода к власти лояльного Китаю президента Фердинада Маркоса-младшего делается ставка на проамериканскую часть генералитета, которую, видимо, и собирается поддержать Остин. У Индии «пределы лояльности» США очерчиваются путем пограничных проблем с Пакистаном; одновременно противостояние Вашингтона с Пекином происходит вблизи индийских границ, где оно проявляется в событиях на Шри-Ланке, в Таиланде и Мяьнме (бывшей британской Бирме).

БУДЬТЕ В КУРСЕ

• 10.02.23   The Washington Post: Пентагон намерен возобновить сверхсекретные программы на Украине
• 31.01.23   В США обнародован план разжигания военного конфликта с Китаем

Во-вторых, это особенно важно. Глобализм стратегии США наглядно проявляется и в попытках соединения восточного ТВД с западным. Об этом, в частности, говорит не только раскручивание темы ИТР, что очень похоже на формирование единой линии охвата континентальной Евразии своеобразной «дугой анаконды» - с запада, юга и востока, но и взаимное пересечение проамериканских альянсов. Визит Столтенберга в Сеул (хотя где НАТО, а где Южная Корея) подчеркнуто оттеняется «асимметрией» предстоящего в канун февральского «Рамштайна» вояжа японского премьера Фумио Кисиды в Киев; и тот, и другой факты являются свидетельством формируемой Вашингтоном координации сателлитов на Западе и на Востоке. Иначе говоря, США реализуют единую стратегию, и упомянутая активизация в АТР, включающая разработку американскими think tanks кризисных сценариев по Тайваню, осуществляется в рамках стагнации на украинском фронте, наличие которого начинает все более мешать планам Вашингтона на Дальнем Востоке.

Наглядной иллюстрацией этих тенденций, нарастающих во внешней политике США, служит заявление по итогам переговоров в Сеуле, сделанное Остиным совместно с министром национальной обороны Южной Кореи Ли Чон Сопом (https://www.defense.gov/News/Releases/Release/Article/3282748/joint-statement-minister-of-national-defense-lee-jong-sup-and-us-secretary-of-d/ ). Первое, что обращает внимание в документе: формально направленный против КНДР, он на самом деле адресован Пекину, а также Москве. С одной стороны, министры выступили с «решительным осуждением провокаций» Пхеньяна, отметив, что речь идет о ракетных пусках и полетах северокорейских БПЛА над территорией Юга. С другой стороны, речь в заявлении идет о «расширенном сдерживании». Именно в этом контексте трактовались ноябрьские совместные учения, на которые, собственно, в КНДР и отвечали демонстрацией готовности к решительному ответу, что так напугало Сеул и не понравилось Остину. Обвинения в «провокациях», адресованные Пхеньяну, при этом разбиваются о красноречивое признание главами оборонных ведомств США и корейского Юга, что те маневры носили стратегический характер, включали участие стратегических бомбардировщиков США, и были рассчитаны на тренировку дальнейшего развертывания в регионе американских СЯС – стратегических ядерных сил. Вопиющую, беспрецедентную имитацию ядерного применения на этих учениях, следовательно, следует рассматривать не одиночным «актом устрашения», а точкой отсчета долгосрочной стратегии, направленной не столько против Пхеньяна, сколько против Пекина. Это наглядно подтверждается словами Остина о готовности применить ядерное оружие для «защиты» Юга. И поскольку под «защитой» в Вашингтоне очень часто понимаются «превентивные» провокации, создающие повод для вмешательства, речь идет об открытии на Корейском полуострове «второго фронта» против КНР в случае начала конфликта вокруг Тайваня.

На февраль заявлением анонсируются совместные КШУ – командно-штабные учения, как раз и посвященные отработке элементов ядерного сдерживания, а также масштабные маневры, включая отработку боевого применения различных систем вооружений. Подчеркнем, это важно. На Корейском полуострове, с учетом его размеров, отсутствует стратегическая глубина; в масштабах этого участка ТВД можно говорить только о тактической и оперативной глубине, поэтому как привлечение к учениям СЯС, так и тематика «ядерного сдерживания» однозначно уходит своими целями далеко вглубь континента, в направлении как Китая, так и России. И Южная Корея здесь просто плацдарм для эскалации американского вмешательства в АТР, включая ядерную. Помимо непосредственного использования территории этой страны, Вашингтон попутно решает задачу более плотного вовлечения ее в свои военные планы, от которых Сеулу долгое время удавалось держаться на расстоянии.

Второй момент, который, как и первый, пересекается с только что опубликованным в США «тайваньским» докладом CSIS – Центра стратегических и оборонных исследований, о котором речь шла накануне (https://iarex.ru/articles/89556.html), - активизация вовлечения региональных сателлитов США. Именно ради нее и осуществляется упомянутая перекрестная «челночная дипломатия» по линиям Столтенберг – Сеул и Кисида – Киев. Вот как это выглядит в совместном заявлении. «Министры Ли и Остин …обсудили меры по укреплению регионального сотрудничества в области безопасности, включая трехстороннее сотрудничество …между Республикой Корея, США и Японией». Вскользь упомянув об обмене данными систем предупреждения о ракетном нападении, главы военных ведомств Вашингтона и Сеула «договорились провести трехсторонние переговоры по обороне при первой возможности, чтобы обсудить конкретные меры по укреплению сотрудничества в области безопасности между тремя странами».

Напомним, что в упомянутом докладе CSIS речь шла о таком же трехстороннем сотрудничестве, но в другом формате – США, Япония, Тайвань. Дополняя друг друга, оба формата, следовательно, призваны сформировать в регионе комплексный военный альянс. Ни один из ныне действующих союзов – ни Quad, ни AUKUS – не включают в свой состав Южную Корею, и вовлечь ее американцы сейчас стараются таким вот окольным путем, сначала собственными усилиями провоцируя региональную напряженность, а затем спекулируя на ее росте. Не случайно, в совместном заявлении мысль об американо-южнокорейском именно «союзе» повторяется неоднократно, красной нитью проходя через весь текст. Понятно, что кроме всего прочего, США явочным порядком преследуют цель «упаковать» в единый альянс южнокорейцев с японцами, что с учетом исторического бэкграунда проблематично, никогда толком не получалось и нередко служило источником головной боли Вашингтона, вынужденного реагировать на регулярные искры между двумя своими региональными сателлитами.

Третье, что привлекает особое внимание в совместном заявлении, причем, именно в контексте вовлечения Сеула в стратегию ИТР, - американский вектор в сторону АСЕАН. Еще одна цитата из совместного заявления Остина и Ли: «Основываясь на общей приверженности свободному и открытому Индо-Тихоокеанскому региону, стороны обязались работать над согласованием соответствующих стратегий США и Республики Корея в Индо-Тихоокеанском регионе и (внимание!) изучать возможности сотрудничества с партнерами в Юго-Восточной Азии (ЮВА) и на островах Тихого океана». Помимо АСЕАН, эвфемизмом которого в документе является ЮВА, сюда втягиваются еще и островные карлики Океании, уже включенные в недавно созданный дипломатический и экономический альянс PBP – Partnership in the Blue Pacific.

Суммируем. Главный итог вояжа Остина в южнокорейскую столицу связан не столько с двусторонними отношениями, сколько с попытками США, во-первых, расширить географию военных приготовлений вблизи дальневосточного побережья Китая, а также России, увязав единой системой обязательств широкий спектр стран, в том числе тех, что не особенно стремятся к сближению (пример Сеула и Токио). Во-вторых, явочным порядком осуществляется попытка продвижения некоей «новой геополитической нормальности», связанной с Тайванем. В политической реальности мятежный китайский остров является непризнанным, но в военно-политических планах США отчетливо просматривается стремление втянуть его в проамериканский альянс «в обход», по мнению Вашингтона, дипломатических «условностей». Сначала Тайбэй присоединяют к американо-японскому альянсу, пока, правда, лишь в интеллектуальных разработках, но лиха беда начало, затем, уже на официальном уровне провозглашают курс на трехстороннее сотрудничество с Южной Кореей и Японией. Как известно из математики, если a=b, а b=c, то a=c. Почему-то в Вашингтоне убеждены, что никто вокруг не способен перенести эту константу из учебника на местность и поэтому не постигнет всей «глубины замысла».

Понимаем! И видим, что в АТР с подачи «дяди Сэма» запущены те же самые процессы, что привели к украинскому конфликту. Тайвань, а следом за ним и Южная Корея с помощью системы «дополнительных» партнерств встраиваются в существующие проамериканские альянсы с целью их превращения в «пушечное мясо» и «расходный материал» будущего «решающего» противостояния с Китаем и Россией. Самое главное для понимания этого – избавление от «розовых» иллюзий, что начинающийся глобальный кризис способен ограничиться только одним регионом. И одним ТВД. Если ружье висит на сцене в первом акте – оно обязательно выстрелит в конце. Иначе зачем оно «режиссеру»?