Кризис этого года сильно поломал энергетические структуры стран мира. Государствам пришлось в срочном порядке перестраивать свои механизмы импортных и экспортных поставок энергоносителей. Какие-то страны вернулись к, казалось бы, забытому навсегда углю, а вот Южная Корея вновь устремилась к атомной энергетике, против которой боролась последние десять лет. Институт развития технологий ТЭК (ИРТТЭК) рассказывает, каким южнокорейцы видят будущее своей национальной энергетики.
Экономика Южной Кореи сильно зависит от ископаемого топлива. В стране почти нет природных ресурсов, тем более в том количестве, чтобы обеспечивать местную мощную промышленность. Поэтому вся продукция поступает из-за рубежа. Что касается местной энергосистемы, то большая часть вырабатываемой энергии приходится на нефть и уголь, чуть меньше на природный газ. Далее идут «зеленая» энергетика и, наконец, атом. И вот тут скрывается самое интересное.
Дело в том, что в мае 2022 года в Южной Корее состоялись большие политические перемены. К власти пришел новый президент, бывший прокурор Юн Сук Ёль, перед которым стояла непростая задача наладить энергетику страны, которая до начала конфликта на Украине серьезно зависела от российских энергоносителей. На Россию в 2021 году приходилось около 9% всего ископаемого топлива, а также 17,5% угля. Также Россия была основным поставщиком нафты, которая массово использовалась в южнокорейской нефтехимической промышленности.
Развивать атом и заполнять хранилища
В 2022 году в мире многое изменилось, импорт из России резко сократился, и Сеулу надо было адаптироваться к новой реальности. И Юн Сук Ёль предложил сделать ставку на атомную энергетику, которая призвана полностью заменить уголь.
Процесс должен происходить с активным участием национальных компаний, которые должны стимулировать развитие отрасли путем предоставления финансирования, средств на исследования, а также через совместные разработки. Например, Samsung C&T, торговое и строительное подразделение империи Samsung, стала сотрудничать с NuScale Power и работать над созданием малого модульного реактора. Еще одна местная компания, Doosan Enerbility, заключила договор с NuScale на поставку оборудования.
Изменение курса было довольно радикальным, учитывая, что до этого у власти находился Мун Чжэ Ин, известный своей жуткой критикой ядерной энергетики. За десять лет своего правления он никак не поддерживал это направление, которое все-таки сумело удержаться на плаву. Более того, именно он ввел политику поэтапного отказа от ядерной энергетики, по которой ее доля в национальной энергетической системе к 2034 году должна была сократиться до 10,1%.
Но новая метла по-новому метет, как известно. И уже 5 июля новоизбранный президент Южной Кореи Юн Сук Ёль обнародовал свой обновленный энергетический план. Главной его целью было снижение зависимости страны от ископаемого топлива и увеличение запасов нефти и СПГ для повышения национальной энергетической безопасности.
Стратегические запасы четвертого по величине импортера сырой нефти в мире к 2025 году должны вырасти с 96,5 млн баррелей до более чем 100 млн баррелей. Мощности по хранению СПГ к 2034 году должны вырасти до 18,4 млн килолитров с нынешних 13,69 млн килолитров. Для этого правительство разрешит частным импортерам СПГ и энергетическим компаниям использовать государственные хранилища Korea Gas Corp.
«Зеленая» дорожка
Вот уже несколько месяцев в южнокорейском ядерном секторе царит оптимизм, хоть и сдержанный. Уже заявлено, что будет продлен срок эксплуатации 18 АЭС, а к 2030 году ядерная энергетика будет покрывать до 30-35% энергопотребления Южной Кореи. В правительстве посчитали, что с развитием атома будет снижаться зависимость от ископаемого топлива. К 2030 году показатели снизятся до 70% по сравнению с 81,1% в 2021 году.
Ядерная энергетика также призвана стать основным рычагом для достижения углеродной нейтральности. Был введен налог на выбросы, также было прекращено финансирование зарубежных угольных электростанций. Постепенно стали выполняться обещания, данные на COP26, где Южная Корея обязалась сократить выбросы парниковых газов на 40%. Нулевых выбросов планируется достичь к 2050 году. Кстати, Южная Корея была 14-й страной в мире, законодательно закрепившей эти цели.
В рамках повышения уровня энергетической безопасности правительство предоставило льготы по фрахту местным нефтепереработчикам, покупающим сырую нефть не с Ближнего Востока, чтобы уменьшить сильную зависимость от Персидского залива. В последние годы доля ближневосточной нефти постоянно росла, вызывая беспокойство у властей.
Что касается угля, то быстро от него отказаться было бы слишком больно. Поэтому переход было решено сделать постепенным, согласно Директиве по энергетической политике. Но при этом процесс закрытия угольных электростанций будет ускоряться. Какие-то будут закрываться навсегда, какие-то переходить на СПГ. И таких будет немало: подобная трансформация будет произведена на 27 электростанциях.
Что касается именно возобновляемой энергетики, то и на нее планы вполне масштабные, которые предусматривают увеличение доли ВИЭ до 30,2 процента в энергетическом балансе Южной Кореи. Учитывая все вышеизложенное, вполне реальные цифры. Остается только надеяться, что очередная новая власть не решит опять все изменить.
Михаил Вакилян, корреспондент ИРТТЭК
Комментарии читателей (0):