На фоне жесткого кризиса вокруг Украины, к которому привлечено всеобщее внимание, международная общественность ослабила интерес к событиям на Дальнем Востоке, а зря. Там происходят не менее интересные и важные вещи, влияющие на глобальную ситуацию в сфере безопасности. Весьма активную позицию поддержки России заняла дипломатия КНДР, которая с самого начала острой фазы европейского кризиса заняла однозначную позицию противодействия дезинформационной кампании коллективного Запада. Важность темы требует пунктуального перечисления фактуры. Так, 12 февраля МИД КНДР выступил с комментарием по поводу совместного письменного ответа ЕС и НАТО российской стороне касательно принципа неделимости безопасности. Если Москва отреагировала на мнение, высказанное «говорящими головами» этих организаций — Жозепом Боррелем и Йенсом Столтенбергом — в том смысле, что ни того, ни другого никто ни о чем не спрашивал, а интересовало мнение отдельных европейских стран, то в КНДР, надо отдать им должное, затронули фундаментальные причины европейского разлада. «В последнее время политики и эксперты стран Европы заговорили о том, что ЕС должен быть менее зависимым в вопросах безопасности и отвечать за нее сам», — подчеркнули в северокорейском МИД, комментируя европейское «возмущение» исключением ЕС из российско-американского диалога по безопасности. Дипломатия Пхеньяна в связи с этим, явно спроецировав ситуацию на АТР, отметила «важный урок»: «Зависимость в вопросах безопасности… приводит к невозможности участия в обсуждении собственной безопасности, а из-за этого можно лишиться собственного суверенитета».
Можно, конечно, ерничать по поводу «банальности» этого вывода, ибо в рамках НАТО от суверенитета европейских стран давно уже не осталось даже воспоминаний. А можно обратить внимание на его просветительскую роль для Азии, особенно Юго-Восточной, которую американцы усиленно вербуют в военные альянсы, направленные против Китая и России и, безусловно, против самой КНДР. Вот свежий факт. «Мы внимательно отслеживаем северокорейскую деятельность в ракетно-ядерной сфере в тесной координации с США», — заявил 14 февраля на брифинге в Сеуле официальный представитель южнокорейского министерства объединения Ли Чжон Чжу. Вряд ли провокационное решение поручить публично сообщить об этом еще раз сотруднику именно этого, а не другого, например, военного ведомства, было инициативой самих южных корейцев. Невооруженным глазом видна «руководящая и направляющая» рука Вашингтона: «Разделяй — и властвуй!» И подозрениями в возможном «возобновлении» Пхеньяном производства оружейных делящихся материалов один бывший высокопоставленный чиновник МАГАТЭ в эти же самые дни поделился не с кем-нибудь, а с известной радиостанцией с говорящим названием «Голос Америки» (СМИ, признанное в РФ иностранным агентом). А разве не в целях мобилизации региональных «демократий» против «сил автократии» внедряется искусственный «индо-тихоокеанский» концепт, с помощью которого Вашингтон намеревается «активизировать» и раздуть разногласия между Китаем и рядом членов АСЕАН в Южно-Китайском море?
Возвращаясь к 12 февраля, отметим, что в этот день в Пхеньяне, и это, разумеется, не случайно, прошла еще и показательная встреча дипломатических представителей России и КНР — посла Александра Мацегоры и временного поверенного Сунь Хунляна, в ходе которой была обсуждена ситуация вокруг Корейского полуострова. Как отмечено на сайте посольства КНР в Пхеньяне, «дипломаты обменялись мнениями о складывающейся… обстановке, поделись оценками состояния двусторонних отношений с дружественным (выделено автором. — В.П.) соседом — КНДР». Почему ключевое слово в этом сообщении — «дружественный»? Потому, что в день, когда МИД КНДР упрекнул страны ЕС в вассалитете перед Вашингтоном, российская и китайская дипломатия еще раз недвусмысленно продемонстрировали, на чьей стороне находятся их симпатии и поддержка в условиях, когда после недавних ракетных испытаний на Пхеньян с критикой набросились его проамериканские марионетки-соседи. Если суммировать эти два события, получается ясный месседж Вашингтону: Пхеньян, считают в Москве и Пекине, имеет полное право проводить любые испытания, ибо не хочет двинуться путем ЕС и потому ставит во главу угла своей внешней политики сохранение суверенитета. В противовес феодально-зависимому характеру отношений США и Европы сближение России и КНР между собой, а также с КНДР проходит на равноправной основе и лишено всяких устремлений к гегемонии и диктату. КНДР и сама способна за себя постоять, и Россия с Китаем не позволят США, Японии и прочим их сателлитам переходить в «бряцании оружием» в отношениях с Пхеньяном пресловутую «красную линию». Речь идет о новом типе международных отношений, которые Москва, Пекин, а с ними и народно-демократическая Корея предлагают миру, как это прозвучало в недавнем историческом пекинском Совместном заявлении лидеров России и Китая Владимира Путина и Си Цзиньпина.
Кстати, нельзя не отметить, что совместные дипломатические действия России и Китая — по глобальным и локальным вопросам мировой повестки — становятся пусть и уникальной для дипломатии, но укореняющейся традицией. Здесь самое время вспомнить, что у совместного документа двух лидеров от 4 февраля нынешнего года, как и у российско-китайских региональных консультаций в Пхеньяне, имелась показательная предыстория. Ее написали послы наших двух стран в Вашингтоне — Анатолий Антонов и Цинь Ган, выступившие в ноябре прошлого года с совместной статьей в The National Interest. В ней они исчерпывающе обосновали недопустимость односторонних подходов к проблеме прав человека, которую американская сторона в последние десятилетия поднимает всякий раз, когда нужно «ущучить» кого-то неугодного.
Возвращаясь к теме комментария МИД КНДР по «европейской самостийности», отметим, что в Вашингтоне это послание вроде бы услышали, уловили и расшифровали правильно — лучше не соваться. Сначала постпред США при ООН Линда Томас-Гринфилд пообещала «рассмотреть возможность проведения встречи с КНДР на уровне глав государств…» а затем «прорезался» голос и у ее шефа Энтони Блинкена. «США открыты для диалога с КНДР без предварительных условий и не имеют в отношении этой страны враждебных намерений», — заявил госсек с таким пафосом, будто это не его страна держит 50-тысячный военный контингент на юге Корейского полуострова. И не она дважды в год побуждает не горящих желанием южнокорейских вассалов проводить направленные против КНДР учения, очень походящие на репетиции ядерного нападения и оккупации. Однако уже буквально на следующий день, 14 февраля, Блинкен собрал на Гавайях внешнеполитических вассалов США из Южной Кореи и Японии — министров Чон Ый Ёна и Есимасу Хаяси — чтобы продиктовать им «генеральную линию» Вашингтона против КНДР и Китая. Повторив тезис об «открытости» для переговоров с Пхеньяном, министерская троица согласилась с американским «шефом» в том, что КНДР-де нужно «привлечь к ответственности», ибо Пхеньян, по витиеватому выражению Блинкена, «находится в фазе провокации». Воистину, язык дан дипломату, чтобы скрывать мысли! Ведь госдеповское откровение можно понять и так, что КНДР подвергается провокации, и это в полной мере соответствует действительности.
Напомним суть споров вокруг северокорейской ядерной программы. Во-первых, США утверждают, что КНДР нарушает положения ДНЯО — Договора о нераспространении ядерного оружия, за что подвергается международным санкциям. Правда здесь в том, что Пхеньян прежде, чем запускать свою ядерную программу, из ДНЯО вышел, поэтому претензии к нему не вполне уместны. Что же до санкций, то они откровенно продавлены в ООН Вашингтоном; если пофантазировать и представить, что США приняли бы снятие КНДР с себя обязательств по ДНЯО спокойно и без истерики, ни за какие санкции никто бы не проголосовал. Во-вторых, на добрую волю Пхеньяна Вашингтон неизменно отвечает хитростью и обманом. И сегодня он требует, чтобы КНДР, вопреки международным договоренностям, отказалась от ракетно-ядерного щита не в обмен на твердые гарантии безопасности и снятие санкций, а в одностороннем порядке, так сказать, «доброй воли», вручив свою судьбу вашингтонским махинаторам. Вряд ли это оправданно, и США сами почему-то на российское требование обеспечить Москве такие гарантии, отойти самим и отвести НАТО на рубежи 1997 года ответили «возмущенным» отказом. Налицо очередная практика двойных стандартов в вашингтонском исполнении.
Даже этих примеров, а они далеко не единственные, хватает, чтобы убедиться в тесной взаимной связи двух главных мировых театров военных действий (ТВД); ситуация на одном из них немедленно отзывается и на другом конце Евразии и в прилегающих к ней морских и океанских акваториях. Осознав, что «ответом» США и их европейских сателлитов на северокорейский дипломатический комментарий стала серия очередных выпадов против безопасности самой КНДР, официальный Пхеньян конкретизировал заинтересованность в европейских делах, показав, что неплохо в них разбирается и не позволит подменять тему возникшей дискуссии. Охарактеризовав НАТО как пережиток холодной войны, МИД КНДР в очередном заявлении расставил все точки над «i» и в так называемом украинском вопросе. «Цель США, которые в последнее время, распространяя слухи о нападении России на Украину, направляют многотысячный контингент в Восточно-Европейский регион, заключается в том, чтобы путем поэтапной эскалации напряженности вокруг Украины оправдать свои усилия по наращиванию сил, предназначенных для силового давления на Россию».
Поддержка Пхеньяном Москвы имеет как международное измерение, отнюдь не исчерпанное постановкой на место США. Но и означает еще один важный шаг к созданию полноценного стратегического союза КНДР, России и КНР (о чем партийно-государственный лидер страны Ким Чен Ын говорил еще в январе прошлого года на VIII съезде правящей Трудовой партии Кореи). Разрушив противостоящий НАТО военный блок Варшавского договора на Западном ТВД и приступив к блоковому строительству похожего на натовский блока на Дальнем Востоке, США внезапно сталкиваются с тем, что их усилия безнадежно отстают от реальности. Трудно спорить с тем, что, судя по последним событиям, уровень координации, причем во всех сферах, включая дипломатию, между Москвой, Пекином и Пхеньяном намного опережает тот, что еще только начинает складываться в рамках четверки Quad и трио AUKUS. И организационного преимущества США здесь не имеют, а в Европе, отметим это особо, такое преимущество Вашингтона повергается эрозии ввиду его неспособности подкрепить мощью свои антироссийские амбиции по части вовлечения в НАТО бывших советских республик. Следует понимать, что по факту развития событий вокруг Украины этот постсоветский почти что бывший субъект уже перешел в сферу российского влияния, и Запад стремительно утрачивает в Киеве свои позиции; вывод западных посольств во Львов указывает на вынужденную готовность НАТО обособиться в западно-украинском анклаве, который сильно отличается от всей остальной Украины. Северокорейская дипломатия со всей очевидностью разобралась в этих вещах и, решительно поддержав позицию Москвы, сделала по-настоящему крупный шаг по расширению географии российско-китайского стратегического взаимодействия. Это особенно важно потому, что нынешний международный кризис минует, и страсти улягутся. Но результаты нынешних изменений будут зафиксированы на определенное, относительно продолжительное время. И именно это оставляет шанс на выход из опутавшего мир глобалистского морока.
Павленко Владимир
Комментарии читателей (1):