«Белорусизация»: вскормленный Лукашенко зверь теперь хрустит его костями

Александр Лукашенко в далёком 1994 году шёл на первые президентские выборы с программой, обеспечившей ему убедительную (без всякой иронии) победу над рядом кандидатов, включая самого мощного соперника — главу правительства Вячеслава Кебича. За молодого политика-популиста проголосовали те, кто желал максимально быстрого воссоединения с Россией, а также прекращения преступной насильственной «белорусизации» и коррупции.

С русофобствующими местечковыми националистами Лукашенко тогда расправился играючи, продемонстрировав всю никчемность их неавторитетных заявлений и прожектов. По иронии судьбы, в начале нынешнего века тот же Лукашенко стал использовать их идейный багаж и столкнулся с проблемой массового народного недовольства.

В ходе президентской кампании 2020 года в белорусской политике не было большего русофоба, чем Лукашенко. На его фоне все остальные претенденты на высший государственный пост (таковых заявилось 55) выглядели более чем умеренными — за исключением, пожалуй, дешёвого спойлера Анны Канопацкой.

Вечером 9 августа закрылись избирательные участки, и сразу же начались массовые манифестации противников бессменного правления стареющего диктатора. Выборы фальсифицировались и ранее, судя по отчётам ОБСЕ и других авторитетных международных организаций, однако никогда протестная волна не была такой массовой и продолжительной.

Похоже, Лукашенко сам не понимает причин, по которым он оказался в нынешней западне. Изменилась лишь его риторика на внешнеполитические темы: «кукловодов» подрыва колхозного абсолютизма он теперь ищет не в Кремле, а в Евросоюзе, США и на Украине. Всё остальное осталось прежним.

Во внутренней политике — всё те же имитации демократических процедур (в том числе номенклатурные «диалоговые площадки»), всё та же русофобская «белорусизация», всё та же клевета государственных СМИ, всё та же ложь министерств и ведомств, банальное кумовство, тривиальный приоритет беспринципности и бесхребетности над профессионализмом и деловой честностью. Их дополняет отсутствие гарантий частной собственности, технологическая отсталость, безотчётная трата денег налогоплательщиков и российской помощи, тотальная коррупция, социальная безнадёга, падение ВВП и в целом крайне неблагоприятный бизнес-климат.

БУДЬТЕ В КУРСЕ

• 07.05.21   «Не наша война»: вместо Дня Победы в Белоруссии будет день госсимволики
• 24.04.21   Белорусские коммунисты лгут о «Бессмертном полке» и Великой Отечественной
• 25.03.21   Белорусская весна-21: ни Лукашенко, ни его враги не откажутся от русофобии
• 30.01.21   Белоруссия им. Лукашенко: коричневая чума в красно-зелёной обёртке

Во внешней политике — прежняя «многовекторность». На самом деле Лукашенко остаётся лишь потешать публику, раздавая из чулана ценные указания лидерам Евросоюза и США.

Корень проблем нынешнего белорусского системного кризиса находится преимущественно в гуманитарной сфере. Именно этим возможно объяснить ситуацию, когда против чудаковатого тирана через почти четверть века восстали все те, кто причислялся к его электорату и надёжным попутчикам. Своих старых сторонников он потерял, а новых не приобрёл.

Персоналии преследуемых и попавших под репрессии наглядно иллюстрирует длительный процесс их искусственного взращивания. Переметнувшиеся на сторону оппозиции сотрудники МИД Белоруссии, на которых любят указывать в подобных случаях, вовсе не показатель — эта номенклатурная гниль распространена на всём постсоветском пространстве. МИД РФ, кстати, не исключение.

Гораздо интереснее казус выступления против пресловутого «режима» сотрудников разных институтов НАН Белоруссии едва ли не в полном составе, включая руководителей. Они не только подписывали разнообразные петиции и «открытые письма», осуждающие фальсификацию президентских выборов и насилие силовиков, но и вставили чувствительную палку в колесо судебной системы, являющейся придатком репрессивного аппарата.

Как стало известно 11 ноября, сотрудницы Центра исследований белорусской культуры, языка и литературы НАН Белоруссии Вероника Курцова и Эльвира Ермоленко, а также завотделом генеалогии, геральдики и нумизматики Института истории НАН Алексей Шаланда составили заключения, согласно которым лозунг и бело-красно-белый флаг националистов являются исключительно «национальными» и позитивными. В частности, упомянутый флаг в официальном документе «демонстрирует исторические национальные цвета белорусского народа» и «свидетельствует о гордости за свой народ, о верности национальным традициям и ценностям, о патриотизме и поддержке независимости и суверенитета Республики Беларусь».

Такие документы могли бы осложнить вынесение решений и приговоров участникам и организаторам протестных выступлений, если бы в Белоруссии был независимый и руководствующийся одним лишь законом суд. При этом с научной точки зрения аргументы сотрудников НАН Белоруссии полностью несостоятельны.

Незадолго до этого, на церемонии 30 октября, Лукашенко рассказывал про «фашистские знамена» той самой бело-красно-белой расцветки, которые стали символом нынешних протестов. Считающий себя историком, он в очередной раз выставил себя на посмешище. Фашисты не использовали таких знамён — их использовали белорусские коллаборационисты. Кто-то надоумил Лукашенко, и в дальнейшем он уже стал называть такие флаги «коллаборационистскими профашистскими» (интервью 13 ноября) или попросту «профашистскими» (совещание 17 ноября), что тоже не совсем верно.

Фашизм — это не просто протест, не какой-то местечковый шовинизм или тому подобное. Фашизм — это, прежде всего, идеология, в своих новых прочтениях пережившая партию итальянских фашистов вместе с её партийными символами и дуче.

Белорусские националисты, придумавшие бело-красно-белый флаг в 1917 году и с тех пор лживо называющие его «национальным», никогда не имели доверия большинства белорусов. С этим символом связаны огромные человеческие жертвы и разрушения, пресмыкательство перед врагами белорусов — будь то германский кайзер во время Первой мировой войны, германский фюрер во время Великой Отечественной войны или западные спецслужбы периода «холодной» войны (БНД, ЦРУ). В этот символ заложены сепаратизм, предательство, расчленение Отечества, вражда межнациональная, языковая и даже конфессиональная, деградация и другие негативные смыслы, что и предопределило его отторжение, в том числе на референдуме 1995 года.

Будь у дармоедов из чиновничьей «идеологической вертикали» хотя бы толика желания изучить вопрос и пошевелить хоть пальцем, под бело-красно-белым флагом по-прежнему собирались бы сотни, а не тысячи и десятки тысяч, как летом-осенью 2020 года. Весь огромный Дзержинский архив кино- и фотодокументов забит фотографиями и кинохрониками военной поры, документально подтверждающими использование символики белорусских националистов во время геноцида, уничтожения Белоруссии и белорусов. В послевоенное время эти источники использовались для создания документальных фильмов, которые лживая «Белтелерадиокомпания» по вполне понятным причинам не показывает широкой общественности, предпочитая забивать эфир всяким мусором, хвалить тирана устами почитателей Фабиана Акинчица и других «батькиных экспертов».

В других архивах предостаточно документов о легализации этой символики гитлеровцами, использовавшими местных коллаборационистов для подавления партизанского движения. Вовсе не случайно бело-красно-белый флаг, литовский герб «Погоня» и надписи «Жыве Беларусь!» вывешивались в период оккупации в публичных местах и очень часто — вместе со знамёнами Третьего Рейха и портретами Адольфа Гитлера.

Сотрудники НАН Белоруссии не могли не знать о подлинной истории символики и девизов белорусских националистов, но предпочли пожертвовать научной честностью. Есть основания считать, что руководствовались они идеологической сервильностью, стремясь представить преследуемых в судебном порядке распространителей такой символики в позитивном свете.

Ещё в 2014 году упомянутый Алексей Шаланда написал весьма резкую, ёрническую и в целом негативную рецензию, скорее даже наукообразный памфлет, на вышедшую в том же году монографию доктора исторических наук, профессора, геральдиста, источниковеда и археолога, члена Геральдического совета при президенте Сергея Рассадина «Истоки государственной символики Беларуси». Профессор весьма обстоятельно прошёлся по мифологии местных националистов, прежде всего — по их символике, изначально нагруженной таким багажом предательства, крови, мародёрства (чего стоят только «балаховцы»), что особо впечатлительным натурам на ночь такую книгу лучшее не читать.

Подкоп под нынешнюю государственную символику Белоруссии, которую Шаланда сотоварищи до сих пор противопоставляют «национальной» («белорусским национальным символам»), в свете нынешней волны русофобской «белорусизации» выглядит вполне канонично. Такие деятели не просто годами получали зарплаты от «режима», ассоциирующегося с якобы не-национальной символикой, но и занимали соответствующие должности, повсеместно продвигая свои идеологемы и кадры соответствующей ориентации.

Симптоматично: в защиту Шаланды и его коллег с такими же «ценностями» немедленно ополчилась русофобская пресса — как местная, так и зарубежная. Например, желтое маргинальное русофобское издание «Наша нива» проинформировало свою аудиторию: «Ученые считают: увольнения вызваны их политическими взглядами».

Похоже, так оно и есть на самом деле. Однако открыто об этом не заявят ни и. о. директора Института истории НАН Вадим Лакиза — носитель таких же взглядов, но более осторожный, ни кураторы этого госучреждения.

Не продлив контракт с Шаландой, спецслужбы Белоруссии, на первый взгляд, поздно спохватились — когда этот идеологический враг уже натворил дел и перешёл все красные линии, бросив перчатку государству. Шаланда отделался увольнением, хотя за составление заведомо ложного экспертного заключения от имени государственного учреждения мог быть привлечён к уголовной ответственности.

В белорусских реалиях практически любого человека можно лишить свободы и погрузить в самые унизительные условия элементарного физиологического выживания просто по факту обвинения, даже самого абсурдного. Поговорка «был бы человек, а статья найдётся» давно и успешно практикуется мощным и отлаженным карательным аппаратом, фабрикующим самые невероятные уголовные дела с привлечением в качестве экспертов коллег господина Шаланды, тоже обладающих учёными степенями и званиями.

Националистическое большинство в НАН всего лишь слегка припугнули, чтобы оно на конкретном примере понимало своё место и выполняло ту функцию, которая требуется архитекторам и выгодоприобретателям искусственного лимитрофного образования. Без системных лояльных националистов Лукашенко обойтись не может, потому что не видит лучшей альтернативы. Инициированная им попытка синтезировать некую «государственную идеологию» потерпела полное фиаско, превратившись в унылую песню про «освоение» бюджетных денег и интеллектуальную импотенцию.

В числе также попавших под репрессии «рэжыма Лукашэнки» и срочно признанных «политзаключёнными» значится знаковая для белорусских «змагаров» фигура Эдуарда Пальчиса. В опубликованном 9 ноября заявлении девяти белорусских организаций, считающих себя правозащитными, ранее судимый блогер и автор телеграм-канала был признан невинной жертвой. Его освобождения потребовали «Правозащитный центр «Весна»; «Белорусский центр документации», «Офис по правам людей с ограниченными возможностями», «Белорусская ассоциация журналистов» и другие.

Не слишком поднаторевшему в конспирации Пальчису было предъявлено обвинение по части 1 статьи 293 Уголовного кодекса Белоруссии («организация массовых беспорядков»). Поводом стали призывы замшелого русофоба к протестным выступлениям против властей, с которыми подчинённые Лукашенко борются с 9 августа.

Любопытна аргументация «правозащитников» при признании Пальчиса политзаключённым с требованием немедленного освобождения его и ему подобных. Выглядит она так: «Свобода мирных собраний гарантируется статьей 21 Международного пакта о гражданских и политических правах. Эта свобода не подлежит никаким ограничениям, кроме установленных законом и необходимых в демократических странах для целей национальной и общественной безопасности, общественного порядка, общественного здоровья и нравственности или защиты прав и свобод других лиц».

Особенность ситуации в том, что упомянутый пакт предоставляет властям право устанавливать процедуру организации и проведения тех самых массовых мероприятий, которые длятся четвёртый месяц и называются МВД не иначе, как «массовые беспорядки». По мнению властей, мирные манифестации не являются мирными, угрожают пресловутой национальной безопасности и всему тому, что перечислили вступившиеся за блогера. Налицо расхождение в оценках одного и того же явления с важным нюансом: «правильное» мнение определяет тот, кто сильнее, кто пишет под себя законы, кто их трактует и осуществляет правоприменительную практику — то есть официальные власти (Лукашенко).

Три года назад, 5 октября 2016 года, в совместном заявлении пяти белорусских «правозащитных» организаций (включая подписантов нынешнего) Пальчиса тоже объявили политзаключённым и тоже потребовали немедленного освобождения. Тогда обвинения были серьёзнее: экстремизм («разжигание расовой, национальной или религиозной вражды или розни» — ч. 1 ст. 130 белорусского УК) и «распространение порнографических материалов» (ч. 2 ст. 343 УК).

Так называемые белорусские «правозащитники» тогда всячески отрицали, что их товарищ — русофоб, прямо и недвусмысленно призывавший к убийствам и терактам, а также распространявший порнографические картинки, столь непристойные, что судебные заседания пришлось проводить в закрытом режиме.

Была и другая причина для закрытого процесса: пытавшийся найти работу в ненавистной России Пальчис на допросе в ФСБ признался в работе на КГБ Белоруссии. После выхода на свободу (освобождён в зале суда) он рассказывал об этом как о некоей игре, достойной гранда разведки: «Потом я пытался переиграть ФСБшников — говорил, что мой сайт создан белорусскими спецслужбами, а сам я агент КГБ, и вообще моя задача была встречаться с белорусскими оппозиционерами и за ними следить. Ругал «Хартию», «Радио Свабода». А они пытались меня вербовать как агента КГБ».

Не все поверили в правдивость новых показаний Пальчиса, который, едва «откинувшись», принялся стимулировать поддержку Лукашенко под предлогом необходимости противостояния Путину. Попутно вчерашняя «жертва режима» начала ругать прозападную оппозицию, которую, по мнению освобождённого политзека, следовало наказать при «тотальной «чистке» белорусского политического поля». Поводом стало отсутствие кровожадности у лидера оппозиционной организации «Говори правду» Татьяны Короткевич при оценке обстоятельств ареста трёх белорусских публицистов: брестский школьный сторож Дмитрий Алимкин, доцент минского вуза Юрий Павловец и главный редактор экономического журнала Сергей Шиптенко критиковали продвигаемую властями русофобию, препарировали националистические мифы, осмысливали «разворот на Запад» официального Минска и причины провала интеграции в Союзном государстве.

Интересно, что, ругая оппозиционерку последними словами за нежелание видеть в лагерной пыли обвиняемых по 130-й статье сограждан, Пальчис заявлял о «трёх беларусофобах». Он оперировал той же лексикой, что и следователь Юрий Мацкевич, который тогда руководил следственной группой. Возможно, это совпадение — как и статья УК, о которой русофоб-порнограф знал не понаслышке. При этом автор текстов «Рвота, мерзость и понос — я вам русский мир принёс», «Кремль должен быть разрушен» и тому подобного, по сути, отделался лёгким испугом, в то время как сторонники общерусского единства провели за решёткой больше года.

Ещё один выпестованный системными «белорусизаторами» деятель — публицист, националист и по совместительству «анархист» Николай Дедок. Анархизм и русофобский национализм — вполне нормальное для Белоруссии сочетание, как и поток доносов в КГБ, Генпрокуратуру и прочие «органы» от местечковых «правозащитников», озабоченных проявлениями среди белорусов поддержки общерусских идей.

Дедок позиционируется мастерами неполживого пера из Бобруйска как «один из лидеров анархистского движения». МВД Белоруссии опубликовало 12 ноября видеоматериалы задержания этого незадачливого конспиратора в поселке Сосновый Осиповичского района Могилёвской области. В деле фигурирует вполне приличная для профессионального безработного наличность в разных валютах, а также коктейли Молотова», холодное оружие и специфическая печатная продукция — например, «Николай Дедок. Народные моджахеды Муджахидин хальк».

Естественно, он срочно признан «политзаключённым» — теми же «правозащитниками», которые признали таковыми Пальчиса и прочих коллег по русофобскому цеху. Не помогло даже то, что задержанный Дедок заявил: «В содеянном раскаиваюсь и больше так желать не буду, и всех призываю такого не делать».

Пресс-секретарь МВД Белоруссии сообщила, в чём Дедок раскаялся — «публично призывал к участию в массовых беспорядках и совершению акций «прямого» действия», публиковал «личные данные сотрудников правоохранительных органов, призывы к угрозам, травле и насилию, оскорблению милиционеров, журналистов и госслужащих». Она напомнила также, что заявивший о намерении разрушить государство ранее «был судим за поджоги объектов инфраструктуры и нарушение условий превентивного надзора».

Действительно, в числе нескольких сторонников Дедок ранее привлекался к уголовной ответственности за атаку с «коктейлями Молотова» на здание российского посольства в Минске, которую Лукашенко и его придворные подхалимы пытались представить как «российский след» в чистенькой и порядочной Белоруссии. Тогда в защиту Дедка с подельниками решительно выступили белорусские националисты-«правозащитники», они объявили его «политзаключённым», потребовали его освобождения. И это вполне понятно — зажигательная смесь была адресована отнюдь не польскому или британскому посольству.

Недолго пробыв вне свободы по приговору 2011 года, Дедок вернулся к своим товарищам из националистической тусовки. К тому времени они получили очередную западную помощь и испытывали большую нужду в пиаре. На страницах русофобского националистического издания «Новы час» организации «Товарищество белорусского языка» липовый анархист годами прославлял международных террористов, формируя позитивный образ откровенных головорезов и методов их деятельности.

Шамиль Басаев, Руслан Гелаев, Зелимхан Яндарбиев и прочие чеченские вдохновители Дедка, а также их украинские побратимы вроде Сашко Билого (Музычко) стали иконами печатного органа общества радетелей за «беларускую мову». Общество непростое: его члены были активно задействованы в государственной политике «белорусизации», являлись депутатами парламента, входили во всевозможные государственные комиссии, получили возможность «осваивать» бюджетные деньги в рамках различных программ и проектов.

Важный нюанс: это были деньги русскоязычных налогоплательщиков и помощь Российской Федерации. Лукашенко испытывал трудности при формулировании отличий русских от белорусов и синтезе новой белоруской идентичности. Отсутствие прогресса в решении этих надуманных проблем не только затрудняло конфликты с Москвой, но и обессмысливало наличие избыточных структур на незаконно отторгнутой от России части Русской земли. Раз есть отдельное государство, то якобы должен быть отдельный народ с самостоятельным языком и, желательно, с каким-нибудь «национальным» вероисповеданием.

На этой ниве неустанно трудились не только депутат Елена Анисим и другие деятели ТБМ, но также представители других националистических структур. Они легально годами издавали специфическую печатную продукцию благодаря покровительству министерства информации и лично его главы Лилии Ананич (приятельницы Михаила Швыдкого), а также руководителей других госорганов.

Лукашенко взрастил зверя, который сейчас хрустит его костями. Именно он, боясь воссоединения Белоруссии с Россией, выкармливал национал-радикалов из сосочки. Не важно, что не своими руками — на то есть специально обученные товарищи в погонах и чиновничьих костюмах.

Желавший сохранить самостийный трон «последний диктатор Европы» надеялся, что выкормыши замолвят за него словечко на Западе и представят как меньшее зло в свете раздутого жупела тривиальной «российской угрозы». Лукашенко действительно надеялся, что пальчисы, мотольки, дедки, белоусы и им подобные ему помогут.

Сложившаяся в Белоруссии ситуация для России как части Союзного государства не является «внутренним делом Республики Беларусь». Хотя господин Лукашенко с такими товарищами, как Григорий Рапота, сделал максимум для того, чтобы реализация подписанного более 20 лет назад договора об этом самом государстве была существенно сложнее, чем проведение оппозиционного митинга в центре Минска.