«Демократия», рынок и расчеловечивание

Система институтов глобального управления засекречена теми, кто ее создал – элитами Запада, а также их марионетками в России и других постсоветских республиках, которые вместе не заинтересованы в ее широкой огласке. Раскрываются только некоторые институты, функции которых в этой системе целенаправленно извращаются ради дезориентации широкой общественности.

Как заявил еще в 1931 году в Копенгагене Арнольд Тойнби, руководитель «Chatham House», главного западного think tank, - «В настоящее время мы сотрудничаем со всеми, кто может заставить все национальные государства нашего мира забыть о загадочной силе, называемой суверенитетом. И мы постоянно отрицаем то, что делаем в действительности».

Секретность системы глобального управления долгие годы прикрывалась и сейчас прикрывается шельмованием попыток ее раскрыть. Аналитика, которая об этом говорит, заинтересованными сторонами и группами не комментируется и тем более не обсуждается. Максимум реакции – она объявляется «конспирологией», минимум – отсутствие реакции как таковой: де «собака лает, ветер носит, а караван идет». Более или менее заговорили только сейчас, когда пришел Дональд Трамп и – даже не остановил «караван», а лишь слегка «притормозил» его и обозначил желание сменить азимут его движения.

Открыто говорится только о «глобальном экономическом управлении». Но и здесь многое скрывается. Например, выпячивая глобальную роль МВФ и группы Всемирного банка, как специализированных учреждений ООН и участников «Группы двадцати», изо всех сил «прячут» ключевое звено такого управления – базельский Банк международных расчетов (БМР).

Под прикрытием этой и всей остальной дезинформации, возведенной в принцип, сопровождающий формирование системы глобального управления, разглагольствуют о демократии и правах человека, о рыночной экономике и «честной» конкуренции, об «общечеловеческих» ценностях, которые якобы отражают ценности всех мировых религий и объединяют человечество и пр.

Но никто из тех, кого Тойнби подразумевал под местоимением «мы», никогда не признается в том, что демократия и рынок – это на самом деле никакие не способы организации политической и экономической жизни, а мифы, возведенные, по сути, в религиозный культ. Что в них предлагается верить как в догмы, не сомневаясь и не задавая лишних вопросов, хотя они имеют очень небольшое отношение к реальной действительности.

И в оправдание этого языческого поклонения идолам демократии и рынка не приводится ни доказательств, ни даже объяснений того, чем они лучше других моделей политического и экономического устройства. В частности, полностью игнорируется опыт нашей страны – Советского Союза, который в 30-е годы отнюдь не демократическими, а авторитарными методами провел на редкость успешную модернизацию, благодаря которой в 40-е годы, сокрушил даже не гитлеровскую Германию, а всю объединенную Европу. Ведь это именно объединенная Европа пошла против нас под началом Гитлера точно так же, как за 130 лет до этого она же двинулась завоевывать Россию под революционными знаменами Наполеона. И мы победили эту силу, экономический потенциал которой значительно превосходил советский, благодаря многим факторам.

Прежде всего, в силу того, что советская, коммунистическая идеология оказалась сильнее животно-националистической, расовой идеологии нацизма, а построенный на ней образ жизни, устремленный в будущее, наголову превзошел мрачный проект «тысячелетнего рейха», по лекалам которого Запад выстраивает и нынешнюю современность, и нынешнее видение будущего.

Еще мы победили европейский нацизм благодаря плановой, а не рыночной, социалистической экономике. И благодаря плану и социализму мы в считанные годы не только подняли из руин страну, потерявшую в годы войны треть национального богатства, но и одновременно с этим создали ракетно-ядерный щит. И лишили англосаксонский Запад монополии на ядерное оружие, отвели от себя угрозу одностороннего ядерного уничтожения. И это несмотря на то, что Запад данной монополией очень сильно дорожил.

Вслед за Советским Союзом, путем социализма двинулся и Народный Китай. И именно Поднебесная, пройдя по этому пути дальше нас, не свернувшая с него и сегодня, наглядно показала, что никакого противоречия между планом и рынком, которое архитекторы «перестройки» в СССР искусственно превратили в камень преткновения, не существует. План и рынок не только совместимы, но и неразделимы. И только вместе они могут обеспечить экономическую эффективность.

План – это стратегия, а рынок – это тактика. И если эту аксиому усвоить и творчески применить на практике, как это получилось у современного Китая, то развитие всех сфер общественной жизни пойдет опережающими, семимильными темпами.

Важна и вторая часть этой взаимосвязи. Если от плана отказаться и все отдать на откуп рынку, то получается тактика без стратегии. Корабль, брошенный в бушующем море без навигационных приборов и капитана, где каждый член команды занимается выживанием, делая то, что ему кажется правильным. Ясно, что такой корабль рано или поздно пойдет ко дну. А государство, которое построено как этот корабль? Нет сомнений, что оно тоже обречено.

Такие же вопросы и к «общечеловеческим» ценностям. Те, кто их превозносят до небес, отрицая всякие различия между народами и их ценностными системами, уходящими корнями в традиционные религии, попросту лукавят, точнее, проводят информационную спецоперацию. Она заключается в следующей трехходовке.

Первым шагом материальные ценности отделяются от духовных. Вторым шагом те и другие ценности противопоставляют друг другу: дескать, «материальные интересы у всех одинаковые, а духовные разные, ну, так надо от этой духовности избавиться, выкинуть ее на помойку истории, чтобы не мешала жить и зарабатывать». Или так еще говорят: «Главное – деньги, ибо кушать хочется три раза в день, а все эти вопросы о “высоких материях” – как жить, зачем жить, какой человек – пусть ими “яйцеголовые” ученые занимаются».

Наконец, третьим шагом, урезают и сами материальные ценности, выбирая и оставляя для «промывания мозгов» из них самые примитивные, можно сказать утилитарные, физиологические - жить, потреблять и размножаться.

Под предлогом индивидуализации стараются разделить народ на отдельные личности и внушают каждой такой личности, что она с народом не связана, что она «сама по себе» и должна, усиленно работая локтями, жить «здесь и сейчас». Вместо идеалов, вместо «что такое хорошо, и что такое плохо», человеку, особенно подрастающему, внушается, что хорошо все, что приносит удовольствие, а от всего остального, в том числе связанного с Родиной, с ее историей, с моралью и нравственностью, следует избавляться как от балласта.

Это не что иное, как расчеловечивание человека, грубо говоря, возведение тела в абсолют и изгнание из него души. Вот три цитаты, которые это раскрывают. Первая принадлежит Гитлеру и взята из обращения к личному составу германских вооруженных сил 22 июня 1941 года, в день нападения на СССР. «Солдаты! Я освобождаю вас от химеры, именуемой совестью».

Вторая цитата - из прозвучавшей двумя годами ранее, в 1939 году, лекции крупного британского фантаста и разведчика Герберта Уэллса; лекция была прочитана в австралийской столице Канберре и характерно называлась «Яд, именуемый историей».

«Чрезмерный интерес к прошлому, хотя бы частично, заслоняет настоящее, то есть то, что сейчас происходит в мире. Старые идеи, подкрепленные новым ужасающим оружием, раздирают, мир на части, - вещает Уэллс. - Идеи о национальных различиях не возникли естественным путем. К ним приучили народы. Их силой навязали народам… Национализм (под ним Уэллс понимает патриотизм. – Авт.) взращен искусственно, преподаванием истории. Имеются два противоположных вида исторической науки: история традиционная, устарелая, разлагающаяся, все более и более отравленная, но все еще господствующая в наших школах и политических учреждениях, и другая, новая история, которая, по сути дела, является человеческой биологией и которой еще предстоит утвердиться в системе нашего просвещения».

Третья цитата принадлежит крупному идеологу управления глобальными переменами Герберту Маркузе: «Можно и нужно говорить о культурной революции, поскольку протест направлен против культурного истеблишмента в целом… Мы должны совершить размонтирование существующей системы. …Удовлетворение инстинктов обеспечивает контроль над личностью».

У Гитлера химера – это совесть, от которой он предлагает избавляться, чтобы без сомнений убивать. Уэллс химерой провозглашает патриотизм и героизм в защиту Родины, а также саму историю государств и народов, которую он ненавидит, объявляет ложной, «устаревшей», предлагает заменить ее другой «историей» - «обыденного человека», то есть Ивана, не помнящего своего родства. А Маркузе открыто призывает к «революции удовольствий», а точнее - животных инстинктов.

По его мнению, удовлетворение этих инстинктов – жить, потреблять, размножаться – позволяет добиться послушания и покорности масс. Это тот же наркотик, только пропагандистский. Людям этот примитив сначала вбивают в голову под видом «общечеловеческих ценностей». А затем, превратив людей в жующее и не задумывающееся о смыслах бытия стадо, этим стадом управляют и манипулируют в собственных интересах.

Еще одно характерное высказывание. «Если идеи становятся материальной силой, когда овладевают массами, то наша задача – создать массы, органически неспособные к восприятию никаких идей». Это - Джон Рокфеллер-II, единственный отпрыск основателя династии Джона Дэвисона Рокфеллера и отец пятерых братьев Рокфеллеров, последний из которых – Дэвид Рокфеллер – скончался совсем недавно, в марте 2017 года.

В чем здесь смысл? В свое время В.И. Ленин, которому слово «элита» было ненавистно, и который разговаривал с народом напрямую, считая, что чем больше простые люди знают, понимают и судят, тем сознательнее они поступают, неоднократно подчеркивал, что «идеи становятся материальной силой тогда, когда овладевают массами». То есть если людям рассказать, как все устроено на самом деле, в чем их интересы, что и как нужно делать, и они это поймут и примут, то они за это пойдут. И никакая сила, никакое сопротивление, никакие репрессивные меры их не остановят.

Великий Октябрь доказал, что Ленин был прав. Испугавшись Октябрьской революции насмерть, западные олигархи и придумали эту формулу, которую озвучил Рокфеллер. Он спорит с Лениным, цитируя его. И ставит задачу западным психологам и «промывателям мозгов» чтобы они оболванили, запутали людей и увлекли их, потакая инстинктам, до такой степени, чтобы люди потеряли человеческий облик, а вместе с ним и способность думать и распознавать вокруг себя подлинное и выдуманное, делать из этого выводы.

Чтобы они радостно жили в виртуальном мире удовольствий, не желали ничего, кроме удовольствий, и чем дальше находились от окружающей действительности – тем спокойнее бы спали по ночам «сильные мира сего», видя, что их дело живет и побеждает. Разобщенные ведь социальных, а тем более политических требований не выдвигают, они хотят «хлеба и зрелищ». Сравним слова Рокфеллера с тем, что мы наблюдаем в действительности. Разве не похоже?

Но есть и еще одна сторона извращения Западом духовных ценностей. Дело в том, что на самом Западе христианство еще в самом начале XVI века раскололось: от католицизма отпочковался протестантизм. Затем протестантизм стал мутировать, и если в его раннем варианте – в учении Мартина Лютера – сохранялись упоминания о христианских ценностях, в том числе о справедливости, то в последующих мутациях они исчезли. Кальвинизм – протестантская система взглядов Жана Кальвина – это учение об исключительности богатых, о том, что богатство – свято и является «печатью Бога», что богатый человек богат потому, что Бог его избрал, и на него снизошла Божественная благодать.

Нет ничего более далекого от истинного христианства, чем эти взгляды. Вспомнить хотя бы евангельскую притчу о богатом юноше, который обратился к Спасителю с вопросом «как спастись». И получив совет расстаться с богатством и следовать за Ним, «отошел в печали». И Спаситель сказал тогда своим ученикам-апостолам, которые были свидетелями этого разговора, что «легче верблюду пройти через игольное ушко, чем богатому попасть в Царство Божие».

Именно из кальвинизма появилось англиканство – причудливая смесь протестантизма с католическим вероучением. И именно воспитанная на англиканстве британская элита в середине XIX века приняла основные идеи иудаизма. Произошло это благодаря, прежде всего, двум личностям – премьер-министру Бенджамину Дизраэли, протестанту еврейского происхождения, талантливому идеологу и публицисту, и Натаниэлю Ротшильду – олигарху, получившему от властей аристократический титул пэра и кресло в палате лордов. Не углубляясь в подробности, отметим, что этот сплав протестантизма и иудаизма повлиял на очень многие события конца XIX и XX веков.

Логический финал запущенного тогда процесса – состоявшийся в 60-х годах прошлого столетия Второй Ватиканский собор. На нем в католическое вероучение были внесены такие изменения, которые признали иудаизм «старшим братом» христианства. И об этом открыто говорили все папы, которые после этого сменяли друг друга на Святом престоле.

В 2001 году была подписана Экуменическая хартия. Под предлогом «всехристианского объединения» католики соединились с вдохновленными иудаизмом протестантами – именно это и означает термин «экуменизм». Но еще задолго до этого, в 1977 году, вышел пятый доклад Римскому клубу Эрвина Ласло, в котором мировые религии были выстроены по некоему ранжиру, и именно иудаизму было отведено заглавное место.

Вот что писал Ласло, прокладывая путь к провозглашенной им «революции мировой солидарности», и отметим здесь путь, пройденный от «революции удовольствий» Маркузе к этой «революции солидарности», которая извращает и опошляет подлинную солидарность, опуская ее до совместного удовлетворения инстинктов:

«В великих мировых религиях содержатся элементы, необходимые для роста мировой солидарности. Иудаизм основывается на универсальном применении моральных принципов социальной справедливости и человеческого достоинства. Христианство включает в себя этические концепции справедливости, всепрощения и братства, способствуя тем самым росту нового гуманизма.

Ислам и индуизм провозглашают в качестве основных ценностей интеграцию человека, гармонию между индивидом и природой. Буддизм, даосизм и конфуцианство акцентируют внимание на самореализации человека, универсальном гуманизме, этической и эстетической гармонии. Африканские религиозные традиции развивают представление об общности душ, племенной солидарности».

Верующие люди очень хорошо понимают, что стоит за этой «проповедью». Стоит отказ от Спасителя, от Его миссии по Спасению человечества через искупление его грехов, от Его Нового завета человечеству. Следовательно, предлагают объявить грех добродетелью и возвратиться на тот уровень духовного развития, на котором человечество находилось в дохристианские времена.

Так что экуменизм – это не просто объединение христиан; это – извращение и подчинение христианства некоей глобальной иерархии, уже не духовной, а бездуховной, постхристианской, по сути языческой. Это – уход от христианства как такового. И вот это уже имеет прямое отношение к тому, что происходит сегодня в мире.

Итак, двухходовка, в которой силы, пытающиеся контролировать всемирно-исторический процесс методами глобального управления, сначала с помощью мифологем демократии и рынка взрывают традиционные ценности. А затем, обнуляя их, навязывают народам новые псевдоценности, густо замешанные на антихристианской и антицерковной мистике масонства. Маршрут деградации, пройденный западным христианством, - от единства Церкви, сформированного Вселенскими Соборами первого тысячелетия к Великому Расколу (Великой Схизме) 1054 года, отделившей христианский Восток от избавляющегося от христианства Запада.

Далее – к расколу самого католицизма и выделению из него протестантизма и к упрощенческой эволюции последнего до «потребительского» уровня «религии потребления». И от него к масонству, которое в его современном виде создавалось усилиями протестантского епископата. На упомянутом Втором Ватиканском соборе в экуменический процесс, то есть в масонское «единение» с протестантизмом был втянут католицизм. Масонство так же неотделимо от протестантизма, как и капитализм; это – две стороны одной исторической «медали».

И те же самые процессы, начиная с 1954 года, протекают в сохранившей православие восточной церкви. Нынешний раскол православного мира, который вносит в него так называемый «Константинопольский патриархат» (точнее будет «Фанарская секта») лишь легализует этот процесс в публичной плоскости и ставит целью окончательную и бесповоротную масонизацию православного мира и превращение тех, кто от этого откажется, в «изгоев» якобы «цивилизованного общества».

Никогда еще единство Русского мира не подвергалось такой опасности, как сегодня, и эта опасность, как и в годы гитлеровского нашествия, исходит от капитализма и его глобалистской мутации. От нашего ответа на этот вызов – церковного и светского – напрямую зависит историческая судьба не только нашего Отечества, но и всего человечества, которое усиленно подталкивается к «концу истории» и завершению проекта Человек.

Но чтобы дать на этот вызов адекватный спасительный ответ, нам придется для начала изгнать капитализм из себя, изжить и выдавив его, по А.П. Чехову, «по капле, как раба» денег и жизненной философии чистогана. И повернуть интересы в русло, где им и надлежит существовать, вернув им роль обслуживания идеалов и смыслов бытия.