Экономика является главным средством пропаганды и психологической войны

Как известно, Советский Союз, когда рухнул, был второй в мире военной державой. Однако отставание в экономической сфере создало у советских граждан комплекс неполноценности перед Западом и породило скепсис в отношении собственного государства. На этих чувствах была построена вся психологическая война Запада с СССР, по сути, являвшаяся чёрным пиаром, комплексом агитационно-подрывных мероприятий, направленных на ключевые сегменты советского общества – различного рода недовольных.

Чем бы ни были недовольны советские люди, всё сводилось к недовольству скудным потреблением и некрасивой картинкой витрин в городах. Потребителей клеймили разными ярлыками, обзывали мещанами, обывателями, потребителями – и проигрывали одну за другой все пропагандистские компании. Повышение уровня жизни и потребления, провозглашённое Советской властью, катастрофически проигрывало гонку странам капитала.

Символом советского строя стали полупустые прилавки, грязные магазины, морально устаревшие однотипные некачественные автомобили, которые невозможно было купить, партийные закрытые спецраспределители, торгсины «Берёзка» и бары «Интурист» для иностранцев, равнодушные и хамоватые работники торговли, погрязшие в воровстве и тайной торговле дефицитом. Антиподом смотрелись вежливые и улыбчивые продавцы красиво оформленных капиталистических магазинов с изобилием витрин, являвших собой картинку потребительского рая.

Если в нищем СССР экономили на всём, что можно и нельзя, превратив страну в царство убогой архитектуры и примитивного дизайна, то в градостроении Запада денег не экономили и строили города как символы модерна, прогресса и современности. Наши на Западе в их магазины ходили как в музеи – просто посмотреть на красоту витрин и новинки моды. Цветные журналы и каталоги мод стали играть роль агитационных листовок и прокламаций. Люди с тоской и вздохами хранили их дома, показывали друзьям и сокрушённо переживали свою отчуждённость от праздника потребления. Они всё сильнее чувствовали, что им просто не повезло с местом рождения.

Потребитель – это не враг, спустившийся к нам с неба. Потребитель – это наш гражданин, трудящийся. Семьянин. Человек, ради блага которого, в общем-то, и строится политика, существует власть и работают производства. Потребитель – это, в конце концов, избиратель. Электорат. И его самочувствие на первом месте для любой власти. Его нельзя вечно кормить пропагандой вместо потребления.

Пропаганда работает только после чувства удовлетворения потреблением. И презирать его за то, что вы не можете дать ему желаемый уровень благополучия – это путь в политическую могилу. Именно это и произошло с советским руководством. Оно само рвалось за границу сильнее всех прочих и тем самым ещё больше раздувало огонь антикоммунизма в СССР.

Затянувшаяся бедность уже не могла быть объяснена войной и разрухой. Раздражение населения по поводу проблем быта росло, накапливалось и превращалось в недовольство строем. Это было чутко услышано Западом и использовано в пропаганде.

Главным открытием советских агитаторов стало полное отсутствие иммунитета у советских граждан против западной пропаганды. И начиналась эта пропаганда сразу после прибытия советских туристов в любой город системы развитого капитализма. Шок от витрин магазинов с изобилием разных товаров стал излюбленной темой сатириков и массовой мифологии. Картинка же скудной советской торговли, напротив, сама создавал мощный иммунитет против советской пропаганды у западного обывателя.

Им с презрением показали советские прилавки, серые очереди и спрашивали – вы тоже так хотите? Тогда стройте у себя социализм. И граждане признавали – они такое у себя не хотят. Западный житель получил чувство культурного и цивилизационного превосходства над советскими людьми, тогда как те, напротив, получили чувство ущербности. Это было ложное чувство, все в курсе относительно примитива западной массовой культуры, но именно отсутствие собственных потребительских культурных эквивалентов в СССР, и сделало его строй неконкурентоспособным в глазах среднестатистического массового обывателя, мечтавшего о жвачке, яркой куртке, стереомагнитофоне, джинсах и сигаретах «Мальборо» как о символах высокого социального статуса.

Довершала пирамиду престижа возможность выезжать в загранпоездки в капиталистические страны – желательно в США, Англию, Италию, Францию и Германию. А наличие автомобиля «Жигули» и связей в автосервисе и вовсе делало человека элитой и потенциальным клиентом ОБХСС – советских органов, борющихся со спекуляцией. Потому что достичь всего этого без конфликта с законом было совершенно невозможно.

Таким образом, сам облик городов уже был мощным средством пропаганды. В соединении с дизайном и организацией розничной торговли возникал мощнейший пропагандистски видеоряд, который просто оставалось донести до советского обывателя любыми средствами фото, кино-теле-радио и печатной продукции. Не чёрный пиар сломал психику советского гражданина – её сломали картинки современных и богатых городов Запада, посмотреть на которые рвались все без ископчены советские люди.

Именно современный вид западных городов сыграл роль наглядной агитации капитализма без бетонных монументов и выложенных дешёвой мозаикой на автобусных остановках символических людей будущего, у которых отсутствовали низменные потребительские желания, и они все состояли сплошь их высоких стремлений и светлых помыслов о счастье всего человечества. При этом не умея дать счастья своему обычному жителю здесь и сейчас. И, посмотрев на это на всё, возвращались наши сограждане из загранпоездок раздавленными, больными и поражёнными в самое сердце. Чем и щедро делились с дурьями и соседями. Вот вам и весь чёрный пиар. Вот и вся психологическая война.

Главным средством психологической война и пропаганды является ваш собственный образа жизни. Ваша экономика. Её способность дать людям то, что они хотят. Это ощущение красоты и комфорта окружающей среды. Современного облика городов и современной торговли, помогающей человеку жить так, как он стремится. И понятно, что денег всегда мало. Но действует на массовое сознание не это, а видимая доступность благ. Это – главный и решающий аргумент в пользу системы и строя. Никто не хочет назад, в эпоху тёмных и грязных магазинов, тёток в фартуках с нарукавниками, кричащих людям в очереди: «Граждане, колбаса по килограмму в одни руки!» «Вы сами себя задерживаете!». Скандалы в очередях, крики «Куда без очереди, наглость какая! Вас тут не столяло!» Помните, те, кто это застал? Помните. Хотите туда снова? Нет? Правда?

Современная Россия после распада СССР 15 лет переживала просто взрывной бум розничной торговли, и рынок торговой невидимости пережил несколько пиков стремительного роста. Это заполнялась пустота от эпохи СССР. Когда самым главным дефицитом был дефицит торговых площадей на душу населения, вызывавший элементарный товарный голод. Именно его и насыщали первые коммерческие ларьки и блошиные рынки эпохи раннего капитализма в России.

И как только возникли все те же форматы розницы, что и на Западе, когда глаз привык к изобилию и прилавочная пестрота создала чувство морального удовлетворения от возможности просто побродить между полных стеллажей и бутиков, провести день в современном многофункциональном торговом центре, потребитель вдруг обнаружил наличие мощного иммунитета против западной пропаганды! И даже явное социальное расслоение, коррупция и кризис не поколебали этого иммунитета. Практическое выражение этого иммунитета весь мир увидел 18 марта 2018 года в итогах полосования за Путина.

Нынешняя катастрофа пропаганды Запада такая оглушительная, что сравнить её можно лишь с катастрофой советской пропагандистской машины на излёте 80-х. И Западу ещё предстоит долго осознавать этот факт, но, уверен, ускориться и перестроиться они уже не смогут. Инерция так велика, что они продолжат тупо делать то же самое. Бить в ту точку, в которую, выяснялось, бить бесполезно. Они просто не знают, а как им теперь действовать? Во что бить? Россия теперь такой же потребительский рай, растущий рынок, да, там есть проблемы бедности, но это совсем не то, что товарный голод и нищие прилавки. Современные российские города всё больше становятся неотличимыми от городов Запада. И за XXI век это стирание границ только углубится.

Всю свою историю Россия достигала геополитического и военного могущества, имея при этом бедное население и слабую экономику. Феномен России состоит в том, что она всегда была бедной и при этом в военном и политическом плане могущественной, как самые сильные государства. Никогда источником могущества России не была её сильная экономика.

Но если для внутреннего спокойствия этого хватало, то сейчас невозможно игнорировать требование наличия привлекательной картинки ваших городов, наполненных беззаботными довольными гражданами. Вашего образа жизни. Вашего уровня комфорта и достатка. Именно это является проецируемым вовне средством влияния страны на другие страны и народы. Гордость населения должна распространяться не только на балеты и ракеты, но и на уровень достатка и довольства жизнью её коренного населения.

Понимая это, Путин берётся за первоочередное решение именно экономических задач. Экономика является главным средством пропаганлы и психологической войны. А экономика стоит на культуре. По мере борьбы за экономику формируется новая культура народа. Поэтому с инвестициями в производство синхронно идут инвестиции в образование и культуру. Создаётся новая психологическая среда. И этот сплав потом становится содержанием экспорта нашей популярности и влиятельности в мире.

Экономика - основа пропаганды. Маркетинг территорий – это экспансия мифа данной территории с опорой на её картинку. Вот основа геополитики. Никто не слушает бедных. Никто не уважает нищих. Никто не стремится дружить с малоимущими. Никто не желает объединять с ними свою судьбу. Все стремятся прислониться к богатым, успешным и сытым. Как только Россия решила первые проблемы в этой области, она сразу получила внутриполитическую устойчивость. Даже несмотря на полосу кризиса. Если только будет решена проблема модернизации и усиления экономики, пропаганда России вовне станет бить просто фантастические рекорды популярности.

Только и всего.