Бизнес-провокация с предвыборным политическим привкусом

В недавнем Послании Федеральному Собранию президент Владимир Путин особо подчеркнул, что некоей «приметой» наших дней стало превращение так называемых «резонансных» дел и эпизодов в предмет широкого общественного обсуждения за рамками процессуальных действий, в печатных и Интернет-СМИ, а также в блогосфере. Происходит это, как подчеркнул глава государства, в том числе и по инициативе некоторых представителей правоохранительных органов, забывающих о презумпции невиновности и тайне следствия. А также о том, что исключительной прерогативой признания виновности располагает суд, только суд и никто, кроме суда.

Как нельзя лучше данное положение программного годового государственного документа подходит под продолжающуюся публикацию материалов по ситуации, сложившейся вокруг шахты «Инская», что в Беловском районе Кемеровской области, где по вине недобросовестных собственников предприятия чуть было не возникла точка социальной напряженности, гасить которую пришлось усилиями прежде всего областных властей. За счет других важных точек на карте региона, проблемы которых пришлось из-за конфликта на «Инской» отодвигать на второй план.

А собственники? Они включились позже, когда скандал приобрел нешуточные обороты, вышел на федеральный уровень, и связанные с ним риски стали превышать возможные дивиденды от этой провокации.

В целом же создается устойчивое впечатление, что информационный удар наносится по регионам, «делающим погоду» не только и не столько на выборах, сколько формирующим тот морально-психологический климат в обществе и информационный фон, на котором проходят избирательные кампании. Ведь даже намек на дестабилизацию, скажем, субъектов промышленного Урала, Юга или Северо-Запада России или того же Кузбасса, через который проходят основные транспортные артерии, связывающие запад страны с ее востоком, способен существенно изменить общественно-политическую ситуацию в целом. Особенно в преддверие президентских выборов.

Хрестоматийный пример с шахтерскими забастовками, которые послужили детонатором распада СССР, у всех на слуху. Но он не единственный. Имелись и другие прецеденты, не обросшие таким же количеством подробностей, как и стачки 1989 года, только потому, что их последствия удалось предотвратить. Например, в 1998 году, когда шахтеры Анжеро-Судженска перекрыли Транссиб, поставив под серьезнейшую угрозу жизнеспособность непрерывных производств. Или май 2010 года, когда после трагедии на шахте «Распадская» попытки перекрытия путей тоже предпринимались, но были предотвращены своевременным и квалифицированным вмешательством региональных властей, опиравшихся на неизменную и последовательную поддержку федерального центра.

А финансовый кризис 2008-2009 годов, который удалось пережить и выйти из него исключительно благодаря сохранению крупных трудовых коллективов, составляющих костяк социума в любом промышленно развитом регионе, а уж в Кузбассе – в первую очередь? Мы ведь успели уже позабыть, что трудовые коллективы сплотились тогда вокруг собственников, которые – и в этом немалая заслуга регионального руководства – пусть и с трудом, с напряжением сил, но выполняли свои обязательства по зарплатам и социальной сфере. Маневрировали силами и средствами, выражаясь военным языком тех дней, но не допустили прорыва обороны на важнейшем направлении – социальном. А также на производственном, ибо не сохранись тогда эти коллективы таких гигантов, как ЗапСиб или Новокузнецкий металлургический комбинат, и некому было бы выходить из кризиса и выводить из него регион. А вывести и спасти – спорить на данную тему бессмысленно – тогда удалось.

Практика показывает, что причин социальных волнений и недовольств, которые имеют свойство развиваться в режиме «цепной реакции», как правило бывает две. Либо крупные катастрофы на шахтах с большим количеством человеческих жертв, либо, что случается гораздо чаще, невыплаты зарплат с нарастанием задолженности предприятий перед своими работниками, которые таким образом лишаются средств к существованию. В том же Кузбассе двадцать моногородов, практически все – шахтерские. Жизнь в них бурлит вокруг одной шахты или разреза. И любые проблемы на этом предприятии немедленно отзываются на состоянии муниципального бюджета, правопорядка и все той же социальной стабильности и согласии – через самочувствие и уровень достатка жителей.

А ведь именно общественную консолидацию, немыслимую без стабильности и согласия, президент нашей страны Владимир Путин в недавнем Послании Федеральному Собранию назвал главным условием успешного развития.

Именно такая ситуация и случилась на шахте «Инская», вокруг которой и развернулся конфликт, который, как «лыко в строку», ставится сейчас кемеровскому губернатору Аману Тулееву. В ходе подготовки и развязывания этого конфликта, предпосылкой к которому послужили многомесячные задержки с выплатами зарплат, по общему объему задолженности перед сотрудниками в некоторые периоды с ноября 2015 года доходившие до 62 млн рублей, а также несоизмеримо большими долгами перед бюджетом, недобросовестными предпринимателями было применено настолько же подлое, насколько оказавшееся деструктивно «эффективным» ноу-хау. Называется оно – подставные собственники. Некто Антон Цыганков, номинально числящийся владельцем шахты, на самом деле оказался инструментом в руках подлинных бенифициаров, которые долгое время на публике не светились и своих имен не называли. Питаясь догадками и слухами, журналисты называли разные имена, например «авторитетного» бизнесмена Юшваева. Так ли это на самом деле, судить не будем.

Выставив Цыганкова на роль «живца», эти закулисные игроки приступили к реализации определенного сценария, видимые очертания которого указывают на его не столько экономическое, сколько политическое происхождение. И цель ставится, на мой взгляд, вполне очевидная. Подорвав доверие к региональным властям в федеральном центре, спровоцировать кадровую чехарду, которая неминуемо приведет к разброду и шатаниям и, как следствие, выключит Кузбасс из обоймы субъектов Федерации, в которых президент Владимир Путин обладает не 85-процентным, как в среднем по стране. А практически 100-процентным рейтингом.

А что происходит с точки зрения экономики?

Представьте себе, читатель, что некто «икс» задолжал вам энную сумму денег и не отдает их, не обращая внимания даже на имеющуюся у вас его расписку с указанием размеров и срока погашения долга. Вы обращаетесь в суд, получаете законное решение, выполнять которое начинают судебные приставы. Но как только они появляются, чтобы описать имущество вашего должника, их «под белы рученьки» берут, невесть откуда взявшиеся, другие силовики, отправляют их за решетку, а на вас еще и заводят дело о вымогательстве.

Примерно по такой схеме и развивалась ситуация в Кузбассе. Только речь шла о долгах скрывающихся аферистов не перед одним человеком, а перед трудовым коллективом шахты, насчитывающим 800 человек. А если посчитать их семьи и родственников, которые долгое время, почти год, перебивались с хлеба на воду, выживая подсобными хозяйствами, то речь идет примерно о 3-4 тысячах человек.

Спекуляции о «священном и неприкосновенном» праве собственности в этих условиях абсолютно неуместны, ибо в корне противоречат тому фундаментальному пониманию СПРАВЕДЛИВОСТИ, которое Владимир Путин в Послании только что вновь, в очередной раз, назвал важнейшей отличительной чертой нашего национального характера. «Не в силе Бог, но в Правде!».

Но именно эти спекуляции, с одной стороны, послужили формальным основанием для истошных криков и воплей насчет «руки прочь от нашей собственности», так, кстати, и не выяснено, чьей именно. С другой же стороны, сама абсолютизация темы собственности в отрыве от справедливости, в первую очередь социальной, раскрывает заинтересованных в информационной вакханалии. Кто у нас придерживается социал-дарвинистских идей, взглядов и моделей социального поведения? Те, кто рассуждают о критериях не только экономики, но и социальной, и даже культурной сферы в категориях исключительно прибыли. Или «эффективного менеджмента», который народный «златоуст» Виктор Черномырдин в свое время метко охарактеризовал как «раздербанивание».

Однако помимо справедливости, все-таки есть и закон. Не платить деньги работникам – не только моральное, должностное преступление, но и самое что ни на есть уголовное. Пусть поправят меня юристы, если неправ, но более, чем двухмесячная невыплата зарплаты на предприятии любой формы собственности «тянет» на весах правосудия до трех лет с возможным лишением права занимать определенные руководящие должности (ст. 145.1 УК РФ). А на «Инской» в пиковые периоды, когда шахтеры собирались на рельсы, задолженность по зарплате доходила до четырех месяцев. И тянулась эта ситуация с ноября 2015 года. И погашали эту задолженность тогда, повторим, - отнюдь не собственники – номинальные или реальные. Погашала область из скудных средств бюджета, в который те же хозяева «Инской» и сегодня должны более 150 млн рублей. И отдавать по-видимому не собираются, прикрывая собственную сомнительную деятельность информационными провокациями.

Скажут: «пресловутый «спор хозяйствующих субъектов»...

Только вот заложниками этого «спора» уже стали работники и члены семей коллектива шахты, а в перспективе, учитывая поднятый провокаторами шум в СМИ, таким заложником вполне может оказаться трехмиллионное население региона, лежащего на перекрестии транспортных маршрутов из Европы в Азию.

Кто будет разбираться – не только с убытками, но и с пошатнувшимся рейтингом надежности нашей страны как владельца транзитного коридора, и кому такой поворот событий выгоден – остается только догадываться.