На днях депутат эстонского парламента (Riigikogu) Яанус Марранди выразил в очередной раз возмущение тем, что он получил от меня письмо, написанное на кириллице.
Но я, как журналист и просто избиратель, всего лишь направил одну из своих статей всем членам парламента, правительству и Президенту страны, задавшись вопросом: почему Запад настаивает на уходе с политической сцены законно избранного президента Сирии Башара Асада, обзывая его даже «мясником» за подавление вооруженной оппозиции в своей стране? Ведь в странах так называемой западной цивилизации вооруженное сопротивление власти немыслимо, а если и бывают массовые волнения (и не обязательно силовые), то они подавляются жестко и даже жестоко. И считается это вполне демократичным.
Кириллица и «верх нахальства»
Как, например, это было в апреле 2007 года в Таллине, когда из-за варварского сноса властями памятника Солдату-Освободителю Эстонии от гитлеровских оккупантов («Бронзовый солдат») последовавшие массовые беспорядки подавлялись вполне в гестаповском стиле. Или вспомним подавление в США Национальной гвардией массовых протестов чернокожих по поводу полицейского произвола с явным расистским привкусом… Такие случаи на Западе не осуждаются, а СМИ драконовские методы расправы с демонстрантами оправдывают. И никого не называет «мясниками».
Да что там, а бомбардировки государствами-членами НАТО гражданских объектов и мирных городов Югославии и ряда арабских стран, причем, без решения (или в их нарушение) Совбеза ООН? Также безнаказанно применяли американцы запрещенные в мире фосфорные бомбы в ходе уничтожения иракского города Фелуджи и его населения. Наконец, почему США не ответят за сброшенные в Японии атомные бомбы, войну во Вьетнаме, где с помощью дефолиантов также нанесен грандиозный урон здоровью людей и природе?
И вот как среагировал на это народный избранник Яанус Марранди: «И все-таки остается совершенно непонятным, почему Вы посылаете мне какие-то, написанные на русском языке послания? Это заставляет пожимать плечами и стирать их с экрана. Почему Вы вообще считаете, что какой-то там написанный Вами на русском языке текст, так уж важен? Совершенно не понять. При том, что Вы прекрасно владеете эстонским языком. Такое Ваше поведение говорит о человеке, у которого отсутствует какое-либо уважение к языку государства, в котором он живет. В итоге, это — крайне неприемлемо».
БУДЬТЕ В КУРСЕ
- 18.02.16 Дежавю на чужом пиру / Владимир Павленко
- 17.02.16 «Платон»: правительство, налоги и социальный протест / Константин Смирнов
- 08.12.15 Захар Прилепин и Всеволод Чаплин награждены знаком экологической отвественности
- 08.12.15 В Москве пройдёт выставка уникальной керамической посуды от Mary Wood
Весной он же написал мне: «Почему Вы вообще полагаете, что есть смысл посылать парламентариям какие-то статьи, написанные кириллицей? И почему Вы полагаете, что их кто-то читает? Для человека, живущего в Эстонии и прекрасно владеющего эстонским языком, это — верх нахальства». Я тогда ответил ему, что не владею эстонским языком перфектно, а посланные ему мои статьи написаны на русском языке. Также задал ему вопрос: разрешает ли парламентарий писать ему на английском языке? Ответа не последовало. Наконец, я же не могу настаивать на том, чтобы избранник народа знакомился с мнением русского жителя Эстонии.
По-моему, крайне неприемлема как раз реакция эстонского парламентария. Он прекрасно знает, что русский язык является родным для почти трети населения Эстонии. В Таллине почти половина населения — русские и русскоязычные жители, а на русскоговорящем северо-востоке Эстонии (уезд Ида-Вирумаа), в приграничном городе Нарве они составляют 97%! Языковую дискриминацию (так квалифицировала языковую политику эстонского государства в отношении к русскому языку международная правозащитная организация Amnesty International) много лет критикуют в Евросоюзе и ООН. Эстонский парламентарий Яанус Марранди лишний раз подтвердил их правоту.
Узаконенная дискриминация
Ставка на приоритет титульной нации имеет объективные (исторические) причины, являясь следствием незрелости Эстонского государства, а она в свою очередь — трайбализма, что и обусловливает примитивизм в решении национального вопроса. Вульгарное понимание национального вопроса и приводит к своеобразному эстонскому шовинизму (тут уместна аналогия с Украиной с ее пещерной русофобией), проявление которого, особенно сегодня, не имеет никакого оправдания. Тотальная ксенофобия — прекрасная почва для такого явления, которое в прошлом веке привело Германию к отвратительной практике национального превосходства.
Это — объяснение проблемы, но не оправдание ее. Тем более что в 2004 году Эстония, вступив в Европейский союз, взяла на себя письменные обязательства, в том числе, по решению этнических проблем в европейском духе и на основе европейских ценностей. Так что уже поэтому не стоит искать оправдания в исторически запоздалом формировании гражданской нации и государственности Эстонии. Однако всю эту несправедливость в отношении русских эстонская политэлита и даже интеллигенция считает нормой, принимает как естественное. И считает это справедливым для эстонцев — мол, речь идет о компенсации за многовековое иноземное господство (датчане, шведы, немцы, русские, советские), хотя претензии предъявляются почему-то исключительно России и русским. Отсюда и тотальная русофобия, ставшая составной часть внутренней и внешней политики Эстонского государства.
Очевидно, что ущемление прав русского и русскоязычного населения не ослабевает, причем речь идет не о каких-то «особых правах человека для русских», а об обеспечении хотя бы равноправия (даже не равенства). Дискриминация неэстонцев очевидна, но к ней привыкли, «инородцы» вынуждены были в силу ее одобрения Евросоюзом и Западом принять ущемления как данность. Напрашивается аналогия: также безропотно вынуждены быть заключенные концлагеря, пусть он в данном случае и больше «духовный». В Эстонии из пяти русских жителей голосовать на парламентских выборах могут только двое. Наблюдается социально-экономическое неравноправие, ограничение применения русского языка, дискриминация в карьерном росте и при получении основного и гимназического образования на родном языке (при этом государство игнорирует собственные законы!). Наконец, ущемляются приходы православных храмов Эстонской Православной Церкви (Московский патриархат) — им не возвращают их довоенную недвижимость. Службы проходят в храмах, арендованных у государства.
Языковая инквизиция бдит
Эту печальную картину ежедневно подтверждают новые факты. Вот только последние из них по приграничному городу Нарва.
*Директор местного колледжа Тартуского университета Кристийна Каллас не считает правильным разрешать студентам писать выпускные работы на русском языке.
*Языковая инспекция инициировала производство по вопросу административного нарушения — обнаружилось, что русский язык стал рабочим языком на заседаниях горсобрания приграничной Нарвы (на эстонском проводится только голосование). Формально это — нарушение эстонского законодательства. Тех, кто будет и дальше выступать на русском языке, ждет разовый штраф 640 евро.
*Та же инспекция (в народе — «инквизиция») совершила набег в этот же русскоязычный город и запретила таксистам работать, пока те не сдадут экзамен на владение эстонским языком на категорию В1. Иначе — снова штраф.
А заместитель председателя националистической Консервативной народной партии (EKRE) Мартин Хельме выразил публично озабоченность тем, что на последнем съезде ратующей за нормализацию отношений с Россией крупнейшей оппозиционной партии (Центристской) прозвучали двуязычные выступления, поскольку это очень беспокоит его «патриотическую партию».
И это несмотря на то, что более месяца назад Совет Европы опубликовал рапорт о применении в Эстонии Рамочной конвенции о защите национальных меньшинств. В нем выражена озабоченность в первую очередь языковой политикой. Цитата: «Нужно обеспечить, чтобы Закон о языке претворяли в жизнь гибко, учитывая лингвистические права нацменьшинств. Следует воздерживаться от назначения штрафов за нарушение Закона о языке и заменить этот ориентированный на наказания подход позитивными стимулами». И еще: «Власти должны обеспечить, чтобы у нацменьшинств в местах, где их живет значительное число, была ясная возможность использовать свой язык в общении с местными самоуправлениями, как в речи, так и на письме. Также в этих местах нужно пересмотреть условия, которые касаются названий мест, табличек с названиями улиц и других предъявляемых к указаниям требований».
И что? Если в последние годы на такие рапорты Эстония отвечала «итальянской забастовкой» — делала вид, что предпринимаются определенные меры, то нынче в СМИ критику Совета Европы приняли в штыки, не стесняясь в выражениях. А государство, как и прежде, хранит молчание.
Но и Совет Европы и ООН бессильны — их предложения носят рекомендательный характер. И получается, что русские правозащитники работают вхолостую, отправляя свои отчеты о (не)выполнении Эстонией наставлений Запада. Летом этого года таллинский правозащитный центр «Китеж» составил альтернативный доклад для Комитета ООН по ликвидации расовой дискриминации. Директор центра Мстислав Русаков объяснил, что это вызвано неисполнением Эстонией рекомендаций, присланных в Таллин ещё год до этого. И снова тишина.
Так — из года в год. Уже четверть века.
Таллин, 3 декабря 2015 год
Комментарии читателей (0):