Запад ускоряет появление Курдистана

Выборы 8 июня знаменуют начало политической трансформации Турции, исход которой пока никто не берется предсказать. Правящая партия ПСР находится в шатком положении. Реджеп Эрдоган успел вступить в конфликт не только со своими соратниками (как Бюлент Арындж) и представителями оппозиционных партий (в первую очередь, лидером прокурдской НДП Селахаддином Демирташем). Под его началом была объявлена война против «Исламского государства» в Сирии и курдских боевиков в Ираке. Хотя мировые СМИ делают упор на ИГ, главная проблема состоит в курдском вопросе. В отличие от джихадистов, черпающих легитимность у суннитов Ирака и Сирии, курдские организации опираются на настроение 20 млн. своих соплеменников в Турции. Курды располагают, как легальными политическими инструментами, так и военизированными формированиями. Чем выше напряжение между ПСР и НДП, тем большее значение приобретает вооруженная Рабочая партия Курдистана (РПК). С появлением «Исламского государства» растет солидарность между курдскими союзами на территории Турции, Ирана и Сирии.

Парламентские выборы проверяют на прочность отношения Анкары с Западом. Верховный представитель ЕС Федерика Могерини призывает «избегать любых действий, способных негативно отразиться на процессе мирного урегулирования курдской проблемы». В начале августа Эрдоган заявил о невозможности мирного процесса с «боевиками», т.к. те «угрожают национальному единству» страны. Он призвал Меджлис лишить иммунитета всех законодателей, связанных с террористами. Британская Guardian видит в этом угрозу для курдских депутатов. Последние членствуют не только в набравшей 12,8 % голосов НДП, но и в самой правящей партии. Государственный департамент обращается одновременно к турецкому руководству и РПК с призывом остановить насилие.

В целом, поддерживая своего союзника по НАТО, на деле США и ЕС ускоряют процесс, который турками воспринимается как «кошмар», а для некоторых политологов — продолжение деколонизации Ближнего Востока. Используя предоставленную Анкарой военную базу в Инджирлик для борьбы против ИГ, Вашингтон оказывает помощь курдским Отрядам народной самообороны (YPG). МИД Турции уверяет, что это выходит за рамки двусторонних договоренностей. Казалось бы, какая разница: бомбить ИГ с авиабазы или поддерживать сопротивляющихся террористам курдов? Разночтения между Вашингтоном и Анкарой относительно YPG обнажают страхи за геополитическое будущее страны, являвшегося до недавнего времени региональным лидером. В случае успеха антитеррористической кампании в Сирии де-факто образуется второе курдское государство (первое фактически существует в Ираке с 2003 г.). Объединение иракского и сирийского «курдистанов» осложняется разрозненностью их территорий. В «сообщающиеся сосуды» их могут превратить только курды восточной Турции. Первые попытки в этом направлении уже делаются. 12 августа бывший депутат от НДП объявил о независимости курдской провинции Ширнак.

В широком смысле мы наблюдаем гоббсовскую «войну всех против всех». Турецкая армия и полиция противостоят РПК и ИГ. Джихаджисты взрывают курдов. А курдские боевики атакуют правительственные силы, поддерживающих, по их мнению, террористов. Германский МИД предупреждает о возможных провокациях на железных дорогах и автобусных станциях в Стамбуле. Прогнозы сбываются. 10 августа прогремел взрыв на полицейском участке. По данным западных СМИ, после 8 июня произошло свыше 150 терактов.

Политическая напряженность бьет по экономике. По информации “Вести Финанс», турецкая лира переживает максимальное падение с 2001 года, потерявшая 16% своей стоимости с начала года. «Зарубежные инвесторы продали в этом году турецких гособлигаций почти на $4,5 млрд, что стало сильнейшим оттоком капитала из страны с 2008 г. Доходность двухлетних бондов в этом году подскочила на 199 базисных пунктов - максимум из 20 развивающихся стран», передает портал со ссылкой на Bloomberg. Страдает и туристическая отрасль. Так, из России, крупнейшего партнера по туризму, поток отдыхающих за 2014-2015 сократился с 3,28 млн. до 1,45 млн. человек. «Взрывы на иранском газопроводе и иракском нефтепроводе будут ставить под вопрос роль Турции как транзитной страны», — говорит бывший глава компании Botas Гекан Йардым. Зато эту роль могут перенять курды, обвиняемые в срыве работы нефтепровода Киркук-Джейхан в провинции Сырнак. Пока они не обрели своего государства, дающее им право собирать налог за транспортировку энергоносителей по их территории, курды будут использовать диверсии как политическое оружие. Курдский вопрос может «притормозить» продажу газа из Ирана, Турменистана и Азербайджана в Европу по линии Южного энергетического коридора. Хотя Г. Йардым считает, что РПК не представляет угрозу азербайджанскому газопроводу, т.к. он — составная часть энергетической концепции США «Восток-Запад». Распространяется ли американо-курдский союз против ИГ на энергопроекты, узнаем в ближайшее время.