Кто разжёг костёр афганской войны. Афганская «Пятая колонна» в Пакистане

На днях в России и странах бывшего СССР отметили ставшую уже традицией годовщину вывода войск из Афганистана. По случаю этой знаменательной даты российский президент В. Путин встретился с представителями ветеранских организаций. Он, в частности, сказал: «Сейчас, когда годы проходят и когда становятся известными все больше фактов, мы понимаем лучше и лучше, что послужило тогда поводом и причиной для ввода советских войск в Афганистан».

О причинах ввода наших войск в соседнюю страну говорят давно и много. Конца этим спорам не видно. При этом они прямо противоположны. Одни считают, что ввод войск был оправдан, другие называет это преступлением не только перед афганским, но и советским народом. Не остаются в стороне от этих дискуссий и сами афганцы. К примеру, на днях известный в прошлом политический деятель Фарид Маздак, который играл ключевую роль в правительстве Наджибуллы незадолго до падения режима в 1992 году отметил, что, несмотря на значительные объёмы иностранной помощи антиправительственным силам, афганский конфликт 1980-х годов не мог быть решён исключительно военными средствами.

Депутат нижней палаты парламента «Волоси Джирга» Исламской Республики Афганистан Мохиуддин Мехди выражает несогласие со многими соотечественниками, приписывающими моджахедам ключевую роль в распаде СССР, последовавшем за выводом из Афганистана Ограниченного контингента войск. Отвечая на вопросы журналистов, он отметил, что режим Наджибуллы не мог продолжать существование даже в случае продолжения поддержки со стороны Москвы. «С учётом того, что во всём мире коммунистическая идеология переживала кризис, прокоммунистический режим вряд ли смог бы долго просуществовать», – отметил парламентарий. По его мнению, на исход боевых действий в Афганистане повлияли США, участвовавшие в оснащении подразделений антиправительственных сил. В частности, в поставках для боевиков ракетных комплексов «Стингер», что и позволило им нейтрализовать превосходство советских войск в воздухе.

Как видим, оценки разные. Понятное дело - сколько людей, столько и мнений. У меня же на этот счет есть своя точка зрения: война в Афганистане началась задолго до ввода советских войск в эту страну. Будучи свидетелем событий тех лет, расскажу о событиях, которые реально происходили со мной. В них нет никакого вымысла. Поскольку дневников я не вел, прошу читателей поправить меня, если что не так. Буду благодарен.

В сентябре 1978 года я служил военным переводчиком в 8-й пехотной дивизии афганской армии. Тогда обстановка в стране была мирной. Ничто не вызывало тревоги. В обычном режиме продолжало функционировать американское посольство. Большинство стран мира признали новую республику. В декабре 1978 года афганский руководитель Н.М. Тараки приехал с визитом в Москву, где был подписан Договор о дружбе и сотрудничестве между двумя странами. Ни о каких советских войсках в Афганистане никто не говорил. Зато говорили о сколоченных в соседнем Пакистане группировках, сбежавших еще при бывшем правителе Афганистана Мохаммаде Дауде диссидентах, которым вручили знамя ислама и поручили создать хаос у себя на родине. Таким путем премьер-министр Пакистана Зульфикар Али Бхутто хотел с помощью так называемой «Пятой колонны» ослабить своего противника М.Дауда, который в свою очередь носился с идеей укрепления позиций афганского национализма вдоль разделяющей две страны, так называемой линии Дюранда, что воспринималось в Исламабаде как угроза целостности Пакистана. Впрочем, со стороны М.Дауда никаких практических шагов в этом направлении не предпринималось. Это была просто «маниловщина». Ну, мечтает человек, и что с того? Пакистан же, как говорится, затаил злобу и ждал удобного момента для нанесения удара.

Долго ждать не пришлось. Весной 1979 года обстановка в Афганистане накалялась. Это чувствовалось и в нашей дивизии. Она входила в состав Центрального армейского корпуса. В зону ее ответственности входили Кабул и несколько провинций, протянувшихся через полстраны от Бамиана в центре до провинции Кунар у пакистанской границы. Там, в одном из «гиблых» мест Афганистана находился 69 пехотный полк нашей дивизии. Он оказался в изоляции от штаба в Кабуле, не получал никакой поддержки и нуждался в советнической помощи. В апреле 1979 года я вместе с советником начальника политотдела дивизии подполковником Соколовым, начальником политотдела дивизии старшим лейтенантом Султаном Бахином (в недавнем прошлом посол Афганистана в Китае) выехал в административный центр провинции Кунар город Асадабад. Он находится в нескольких сотнях метров от границы с Пакистаном. Встретивший нас командир полка майор Абдул Хак рассказал об обстановке, показал пострадавшие от минометных обстрелов стволы деревьев, выделил нам помещение и сообщил, что вечером ждет нас у себя. Собравшись вечером в кабинете, застали его перевязывающим недавно ушибленную в ночной переделке ногу. Рядом был накрытый стол. Не успели мы начать трапезу, как из близлежащих горных склонов раздались тяжелые выстрелы. Явно били из «Бура» (старинная английская винтовка). За выстрелами последовал свист, который становился все тоньше и где-то вблизи что-то разорвалось. «Тут в кишлака один эхванисты, - презрительно поморщившись сказал он. (исламистская экстремистская организация «Ихван аль-Муслимин»). Эта шакал нада убит. Без эти нилиза победа делат. Так учила нас товариш Амин». Отмечу, что в то время помимо эхванов в Афганистане действовали члены и других подпольных политических партий, среди которых были, к примеру, и маоисты. Но они, как говорят «сидели тихо», себя не афишировали. Другое дело сторонники «Исламской партии Афганистана» под руководством небезызвестного Г.Хекматьяра. Они свили в провинции свои гнезда и представляли серьезную опасность для новой власти. Следы их жестокости я видел своими глазами, когда перед отлетом из Асадабада в наш борт загружали раненых афганских солдат, перебитых и переломанным, окровавленных и оглушенных, с засохшими красными пятнами на нижнем белье.

Забегая вперед, скажу, что район провинции Кунар не один месяца продолжал оставаться тем «котлом», в котором «кашевары» Г.Хекматьяра продолжали использовать «специи», привезенные из соседнего Пакистана. Поэтому в феврале 1980 года была проведена Первая, а затем и Вторая Кунарская операции уже с участием советских войск.

В январе 1984 года я приступил к работе в качестве корреспондента Гостелерадио СССР в Афганистане. Подготовил и отправил в Москву не одну сотню разноплановых материалов. Не берусь с точностью назвать число тех из них, в которых звучало слово «Пакистан», предполагаю, однако, что искомый «икс» выходит за границы числа трехзначного. И уже не предположительно, а совершенно уверенно скажу, что именно Пакистан разжег и в течение всего пребывания советских войск в Афганистане поддерживал пламя войны. Что же касается советских войск, то они подоспели к этому пожару в момент его разгара.

Опуская целый период с 1996 до 2001 гг. пребывания у власти в Афганистане талибов, подготовленных и вооруженных пакистанской разведкой ISI (англ. Inter Services Intelligence), следует отметить, что и сегодня Пакистан остается одной из главных угроз для Афганистана. Поскольку рассказать о них на страницах данной публикации невозможно, хотелось бы привести один небольшой пример. На днях начальник Кунарской полиции Абдул Хабиб Саидхейль сообщил, что из-за набегов боевиков на территории восточной афганской провинции Кунар принимаются меры по укреплению безопасности вдоль границы с Пакистаном.

Сегодня, когда Афганистан продолжает оставаться источником горячих новостей, когда американцы вместе со своими союзниками увязли там и не знают, как унести ноги, когда талибы идут под знамена «Исламского государства» (ИГ), уроки недавней истории, в том числе и вопрос о «Пятой колонне», надо изучать особенно тщательно. И стараться делать из них правильные выводы, один из которых был сформулирован на днях российским президентом: «Власти СССР ввели войска в Афганистан, пытаясь купировать реальные угрозы».