О парижском расстреле журналистов

Завершая разговор о парижском расстреле журналистов, хочется сказать пару слов о предопределённости произошедшего.

Запустив на свою территорию огромное количество иммигрантов, французы преследовали две цели — получить дешёвую рабочую силу и слегка улучшить генофонд, подорванный давними традициями близких по родству браков. Однако европейцы абсолютно ничего не поменяли в правилах своего поведения и своих моральных установках, так как считалось само собой разумеющимся, что приезжие переймут европейский образ мышления и будут кроить свою жизнь по французским лекалам (святая наивность).

Многие упирали на то, что французская политическая карикатура уходит корнями в средние века, что манера высмеивать всё и вся является французской традицией и т. д. Не буду спорить, но замечу, что в средние века по улицам французских городов ещё не разгуливали семь миллионов иностранцев, в подавляющем большинстве — правоверных мусульман.

Когда новобранцы прибывают в места несения службы, их помещают в карантин, где без спроса даже икнуть нельзя. Эти две недели до принятия присяги – самые тревожные для командования, потому что в случае совершения правонарушений новобранцы ни за что ответственности не несут, ведь они пока ещё не осведомлены о том, что можно, а что нельзя. И только после того, как им растолкуют правила поведения, распорядок всей последующей жизни и ответственность за возможные прегрешения, их приводят к присяге. Но уже после этого солдатик не может отговориться тем, что не знал или не догадывался: ты принял "условия игры", значит будь добр соответствовать и не возмущайся, что тебе не нравятся порядки!

Примерно так же французам следовало поступить со всеми алжирцами, марокканцами и прочими иноверцами, приглашая их на постоянное проживание в свой дом. Однако европейцы носились с пресловутой толерантностью как дурень со ступой, не понимая, что могут получить по сусалам за свою самоуверенность.

Что и произошло.