Юго-Восток Украины на стадии промежуточных решений: тактика и стратегия

Кризис на Украине вошел в фазу промежуточных решений. «По-старому» уже невозможно жить ни украинским территориям, ни Киеву и Москве. «По-новому» еще только складывается, причем, соотношение планирования и импровизации, кажется, делится ровно пополам.

Тактика. Что Киев, что Москва в процессе выстраивания новой конфигурации российской-украинского пространства говорят не единым голосом. Относительно Киева это заметно невооруженным глазом, когда президента Украины Петра Порошенко с его «миротворческими инициативами» публично дезавуирует глава Днепропетровской областной государственной администрации Игорь Коломойский. Однако расколота и Москва. Можно выделить здесь «партию голубей», «партию соколов» и условный «центр», который выстраивает свою линию из тактических ходов как первой, так и второй силы. Проблема «голубей» в том, что их решения по умиротворению украинского кризиса неразрывно связаны с обязательствами по снятию напряженности в отношении России с Западом, в первую очередь, США (а после Ливии крайне трудно будет убедить российское общество относиться с доверием к американским и европейским партнерам). «Голуби» могут выиграть лишь в том случае, когда они добьются успехов по этим двум позициям в комплексе. Провал по одному из направлений будет означать неудачу в другом и серьезнейшую потерю влияния на формирование российской внутренней и внешней политики.

Проблемы «соколов» связаны с созданием новой общности на Юго-Востоке Украины. Пока он, в основном, состоит из «осколков» прежней донецко-днепропетровской элиты и олигархического партхозактива. На его фундаменте только начинает прорастать замена, однако «полевых командиров», успешно противостоящих регулярной украинской армии и отрядам наемников, еще нельзя считать субъектом политики. Им предстоит непростая задача – нужно научиться формулировать свои интересы языком власти, разработать легитимный механизм согласования позиций, создать аппарат, заниматься не только вопросами подвоза боеприпасов, но и поддержания коммунального хозяйства, социального обеспечения, медицины и образования. Отметим, что «полевые командиры», пусть и мучительно, с трудностями, но начинают решать эти задачи, стимулируя рост новой элиты. Если они не справятся, «партии соколов» ничем не поможет крайний вариант с прямым заходом России на территорию Юго-Востока. Генералы выигрывают сражения и принимают капитуляции, однако мир заключают дипломаты, а обустройством занимаются политики. На кого была бы вынуждена сейчас опереться Москва на Юго-Востоке, окажись она там? На «осколки» тех, кто все годы украинской независимости не мыслил себя вне парадигмы Киева? И в чем тогда победа Юго-Востока, когда в кабинетах этой Республики (Союза) оказался бы прежний олигархический партхозактив?

Отсюда вывод: в фазе промежуточных решений тактические выигрыши получит та сторона, которая сможет предложить альтернативную модель хозяйствования на восставших территориях и найдет разумный компромисс с центрами силы – Киевом и Москвой. А для того критически важным становится вопрос времени и интеллектуального творчества. Под грохотом артиллерийских снарядов трудно философствовать, так что Юго-Востоку нужна мирная передышка. Кто выступит ее гарантом, тот окажется исходно в более выигрышной позиции. Москва удачно разыграла дебют, рискнула и выиграла без потерь Крым, но сейчас наступает время тягучего миттельшпиля, когда на геополитической шахматной доске необходимо убрать лишние фигуры.

Стратегия. Важную роль играет сегодня понятийный аппарат. Так, с легкой руки энтузиастов в информационное пространство вошло представление о Юго-Востоке Украины как о Новороссии. Это замечательное слово. Хорошо звучит для рядового читателя или телезрителя. Однако какие коннотации оно вызывает у политолога или историка? В контексте XVI – XVIII веков Новороссия представляла собой конгломерат из неосвоенных пространств Дикого поля, перманентно лояльной Запорожской Сечи и враждебных Московии – Российской империи владений Османской империи и Крымского ханства. Москва и Санкт-Петербург на протяжении нескольких веков комбинировали в отношении этого пространства, переходили от оборонительной застройки границ засеками к наступательным операциям. И если мы сегодня вновь определяем Юго-Восток как Новороссию, надо понимать, что для Москвы это претензия на представление региона как нового Дикого поля и враждебных России государств. Разумеется, можно наложить историческую кальку и увидеть в олигархическом анклаве Коломойского очередное Крымское ханство, а в киевлянах – османов. Но будет ли подобное восприятие перспективно с точки зрения налаживания мирной жизни на Юго-Востоке и широкого комплекса российско-украинской кооперации? Сомнительно.

Определение статуса Юго-Востока, повторим, возможно в условиях широкого консенсуса России и Украины. При всем уважении к геостратегам последних десятилетий, США, и соседям, Европейскому союзу, Киеву следует отдавать себе отчет, что для него значили во все времена западный и восточный векторы. Речь Посполитая Обоих Народов выкачивала соки из крестьянства и мещан Украины и натравливала козаков Запорожья то на москалей, то на османов. Российские императоры, Александр I и Николай I, основывали в Харькове и Киеве университеты, мостили улицы и строили каменные дома. Сегодня перед Киевом и Москвой встает несколько актуальных задач. Первоочередная из них - вопрос безопасности. Необходимо предотвратить тенденцию «афганизации» Украины, которая может перейти в еще более опасную стадию «сомализации». Киеву потребуется остановить коломойских «талибов», пока они не разнесли всю остальную страну. Вслед за этим уже можно говорить об административной, экономической и гуманитарной сферах. Это будет для стадии промежуточных решений задачей стратегического характера.

Рассуждать о том, что будет дальше, можно, но пока не имеет смысла. Баланс сил еще только складывается, не все лишние фигуры убраны с доски. Однако ясно, что исход этой партии в конечном итоге определят три игрока – Украина, Россия и Юго-Восток – после того, как миттельшпиль перейдет в эндшпиль.