14 февраля нижняя палата российского парламента в третьем чтении рассмотрела закон о выборах депутатов Госдумы. Положения этого документа, ужесточающие порядок допуска малых партий к избирательной гонке, уже вызвали дискуссию в прессе. Одни называют эти меры эффективным барьером от партий-спойлеров, другие – попыткой вернуть политическую систему в «доболотную» эпоху. В действительности, всё несколько сложнее.
После принятия упомянутого закона, без предоставления подписей в поддержку своего списка и своих кандидатов по округам, участвовать в парламентских выборах смогут партии, представленные в Госдуме, допущенные к распределению мандатов по пропорциональной системе хотя бы в одном из региональных заксобраний, либо набравшие на федеральных парламентских выборах не менее 3% голосов. Все остальные для допуска к выборам будут должны предоставить в Центризбирком 200 000 подписей.
По мнению сторонников поправок, новые нормы смогут отделить партии, идущие на выборы всерьёз, от спойлеров. Но насколько в действительности велико влияние последних на избирательный процесс? Как известно, простейшие спойлеры – это партии мимикрирующие под более известные партийные бренды. Процент голосов, набираемый такими организациями, как правило, невелик. Угрозу они могут представлять для новых партий, находящихся на грани преодоления проходного барьера, название которых еще не достаточно запомнилось избирателям. Например, на проходивших в сентябре 2013 года выборах Народного Хурала Бурятии «Гражданская платформа» набрала 4,02%, в то время, как «Гражданская позиция» 0,63%, а «Гражданская сила» - 0,23%. (впрочем, даже все три партии вместе не набрали и 5% - «цены» хотя бы одного «утешительного» мандата в республиканском парламенте). Но, скорее всего, на федеральных выборах среда для размывания электората серьезных партий их «клонами» была бы менее благоприятна – масштабная информационная кампания перед выборами, в которой задействованы и федеральные телеканалы, наверняка повышала бы информированность избирателей и сокращала вероятность путаницы.
БУДЬТЕ В КУРСЕ
- 19.02.14 Совет Федерации одобрил законопроект о смешанной системе выборов
- 15.02.14 Оппозиционные партии договорились о сотрудничестве на выборах в Мосгордуму
- 14.02.14 Госдума одобрила возвращение к смешанной системе выборов
- 13.02.14 Продолжается возвратно-поступательное движение парламента и власти в формате «из пустого в порожнее»: мнения
Исключением из правила стала Коммунистическая партия социальной справедливости («КПСС»). Обладая признаками простейшего спойлера, она, тем не менее, может похвастаться довольно высокими результатами на региональных выборах. Так, на выборах в региональные заксобрания в сентябре 2013 года она заручилась поддержкой 3,68 % пришедших на участки избирателей в той же Бурятии, 3,75% во Владимирской области, 3,26% в Иркутской, 3,06% -в Забайкальском крае. На выборах же в Волгоградскую городскую Думу «КПСС» и вовсе набрала более 5% голосов. Впрочем, успех «КПСС» нельзя объяснить только работой на поле КПРФ. Голосование за «КПСС» вряд ли вызвано путаницей. КПРФ - одна из старейших, то есть хорошо идентифицируемых гражданами партий, а ее избиратель, как правило, достаточно политически грамотен, чтобы не «заблудится» в избирательном бюллетене. Но вряд ли такое голосование можно объяснить и разочарованием избирателей-коммунистов в соратниках Геннадия Зюганова. Если бы это было так, высокие результаты повсеместно имела бы, например, партия «Коммунисты России». Однако она уверенно выступала только там, где во главе ее списков стояли известные хотя бы в коммунистической среде региональные политики и велась успешная агитационная кампания. Полная противоположность «КПСС», которая на выборах в большинстве регионов выставила списки с одними и теми же персонажами, не обладающими особой известностью, и агитационной кампании как таковой не вела. Скорее всего, поддержка «КПСС» объясняется не «ностальгией по СССР» или «разочарованием в КПРФ», а намерением проголосовать «против всех». Как правило, для реализации такого намерения избиратель и ищет максимально «несерьёзные» партии и кандидатов, прекрасно понимая, что их воспринимают в качестве «симулякра» или «фейка». Однако на федеральных выборах избиратель, чтобы выразить протест, чаще голосует как раз за серьёзные и проходные оппозиционные партии – так, протестная волна накануне выборов 2011 года вызвала рост поддержки КПРФ, «Справедливой России» и ЛДПР, а вот на результатах не воспринимаемых всерьез на этом уровне «Правого дела» и «Патриотов России» почти не сказалась.
В этом смысле, не так страшен спойлер, как его малюют. Можно согласиться со скептиками, что при поддержке властей любая структура преодолеет самые сложные фильтры и барьеры и представит нужное количество подписей. И всё же – лишний барьер на пути спойлеров выгоден именно оппозиционным партиям. При условии, что они будут представлены в бюллетене.
Именно это и вызывает самую активную критику противников новых норм. По их оценке, новые правила отсекут от выборов последовательных оппозиционеров как среди партий, так и среди кандидатов-одномандатников.
Партии, которые могут оказаться чужими на празднике парламентских выборов, критикующие проект эксперты, как правило, не называют. Между тем, среди в той или иной мере серьёзных политических сил, списки которых пока не участвовали в распределению мандатов при выборах в региональные заксобрания, можно выделить националистов и сторонников Алексея Навального (8 февраля переименовавших свою организацию в «Партию прогресса»).
В ноябре 2013 года, через некоторое время после беспорядков в Бирюлево, в ходе встречи Владимира Жириновского с Владимиром Путиным, последний не советовал лидеру ЛДПР «обращаться к отдельной части Вашего электората для того, чтобы укрепить среди них свои позиции в ущерб фундаментальным интересам нашей страны». Тогда многие восприняли это, как «чёрную метку» для Владимира Вольфовича. Однако этот разговор скорее показал, что Кремль продлил соратникам Жириновского «ярлык на княжение» на легальном националистическом поле, показав, что готов вести публичный диалог по близким этой электоральной группе проблемам именно с ЛДПР, но ни с кем другим. На этом фоне вполне понятно, что новые законодательные барьеры националистов от парламента отсекут. Впрочем, безо всяких барьеров легальные националисты имели бы мало шансов на попадание в Госдуму. Так, опросы общественного мнения, проведенные в конце 2013 года в московском районе Люблино, где проблема миграции весьма обсуждаема и неоднократно проходили ежегодные «Русские марши», показали крайне низкую популярность лидеров ультраправых даже там.
У «Партии прогресса» (если она будет зарегистрирована) перспектив на выборах было бы больше. Тем не менее, принимаемый Думой закон пока не засчитывает мандаты, которые партия может получить в Москве, где выборы в городской парламент пройдут только по одномандатным округам. Впрочем, сама вероятность получения этой партией мест в Мосгордуме пока туманна. Выборы в Мособлдуму, где у партии Навального могли бы быть шансы, намечены только на 2016 год и, скорее всего, пройдут одновременно с федеральными парламентскими. Также, как и в заксобрание Санкт-Петербурга. К тому же, в Северной столице конкуренция в оппозиционной нише куда серьезнее, чем в Московском регионе. Таким образом, шанс на то, что партия Навального проведёт свой список хотя бы в одно из заксобраний до выборов в Госдуму пока не очень велик. То есть, для участия в федеральных парламентских выборах ей придется собирать подписи – со всеми сопутствующими рисками.
А вот для оппозиционных кандидатов-одномандатников новый «фильтр» не так страшен, как считают многие критики закона. Серьезные кандидаты, не связанные с «партией власти», и так старались не идти на региональные и местные выборы в качестве самовыдвиженцев. Беспартийные кандидаты, как правило, пытаются договориться о выдвижении от партий с низким антирейтингом и максимально размытым идеологическим образом. Собственно, из партий-«льготников» (представленных хотя бы в одном заксобрании) на эту роль подходит сразу несколько (например, «Справедливая Россия», «Российская партия пенсионеров за справедливость», «Патриоты России»). Интересно, что как раз в одномандатных округах выдвижение спойлеров (как правило, однофамильцев) популярных кандидатов оказывается эффективнее, чем на выборах по партийным спискам. Причём, выдвижением таких кандидатов-однофамильцев часто не брезгуют и вполне серьёзные партии второго эшелона. Однако решить эту проблему законодательным путём практически невозможно.
В целом же, ещё в конце 1990-х начале 2000-х стало особенно заметно, что для победы в округах на парламентских выборах важны два фактора – поддержка губернатора и готовность вкладывать в свою кампанию значительные средства. Так, на думских выборах 2003 года бизнесмены с поддержкой региональной власти, которых ещё за полгода до выборов в их округе не знал никто, чрезвычайно часто побеждали знаменитостей, избиравшихся от тех же округов в 1990-е по несколько сроков подряд.
Таким образом, «фильтры» нового закона о выборах в Госдуму безусловно невыгодны для столичных политиков, поднявшихся на волне зимних протестов 2011-2012 годов. А вот для не связанных с радикальной оппозицией кандидатов, которые на будущих думских выборах могут иметь реальные шансы на победу в округах, новые «фильтры» не будут такой уж непреодолимой проблемой.
Комментарии читателей (0):