МИД Турции дистанцируется от Эрдогана?

Министр иностранных дел Турции Ахмет Давутоглу заявил, что режим Башара Асада можно назвать «меньшим злом» по сравнению с методами действий радикальных группировок в Сирии. По его словам, «радикальные группировки в Сирии, включая ливанское движение «Хезболлах», должны покинуть страну». И еще: «ПДС (курдская Партия демократического союза Сирии - С.Т.), «Аль-Каида» — это факторы, которые угрожают безопасности Турции».

Столь многозначительное заявление Давутоглу нуждается в расшифровке, поскольку ещё недавно Анкара настаивала на необходимости устранения от власти президента Сирии Башара Асада. В дипломатии такая смена позиций называется sharp turnaround on (one`s) previous position. Накануне международной конференции в Монтре, именуемой «Женева-2», Анкара даёт понять, что пересматривает свои некоторые векторы в ближневосточной политике, но в чём именно заключается смысл такой «ревизии» пока не совсем очевидно. Как отмечает американское издание The National Interest, ещё летом 2012 года «Турция не уступала нажиму Вашингтона, Лондона, Парижа, не соглашалась помочь свергнуть сирийского президента Башара Асада». Однако вскоре стало ясно, что «Америка больше не может действовать на Ближнем Востоке в одностороннем порядке, а Россия возвращается, но без фантазий о создании Империи от Балкан до Гиндукуша и об освобождении Константинополя». Судя по всему, Анкара недооценила этот фактор, а её дрейф в сторону формирования самостоятельной политики стал грозить ей сюрпризным эндшпилем, что наглядно проявляется в Сирии. Более того, стало очевидно, что проявить свои гроссмейстерские дипломатические возможности - провести сеанс одновременной игры сразу на нескольких досках – у турок не получилось.

После того, как Давутоглу провел в Стамбуле встречу с представителями Национальной коалиции Сирии, призывая её «сохранять единство и твёрдость в своих принципах», стало складываться впечатление, что, соглашаясь на участие в «Женеве-2», Анкара пытается сохранить шансы для торпедирования этого миротворческого процесса, чтобы продолжить осуществление в Сирии своего сценария. При этом она самоуверенно игнорировала очевидную тенденцию и перспективы развития не только происходящих в Сирии событий, но и их усиливающееся влияние на обстановку в масштабах всего Ближнего и Среднего Востока. В итоге, делая ставку на оппозиционную Национальную коалицию Сирии, Анкара не смогла добиться отстранения от власти в Дамаске президента Асада. Когда на севере этой страны стал реализовываться курдский проект, потенциально это могло бы стать предлогом для вооружённого вторжения в Сирию. Но уже в новых условиях без поддержки США и своих западных партнёров Турция не решилась самостоятельно на такую акцию. Тогда был задействован иной сценарий: превращая свою территорию в транзитный коридор для проникновения в Сирию различных исламистских группировок и, прежде всего, «Аль-Каиды», создать более мощный фронт против Дамаска, одновременно активизируя политику и на иракском направлении, в частности, в Иракском Курдистане. При этом турецкая дипломатия игнорировала мнения компетентных политиков и деятелей оппозиции, предупреждавших, что подталкивание к развалу Сирии может грозить целостности самой Турции. «В случае раздробления Сирии каждая этническая группа постарается обособить для себя территорию, - заявлял, к примеру, экс-дипломат Фарук Логоглу. - В разных частях Сирии будут основаны «подсуверенитеты», и для Турции это выльется в то, что придётся заниматься не одной Сирией, а тремя-четырьмя». В свою очередь политолог, депутат партии «Национального действия» (ПНД) Синан Оган утверждал, что уже фактически реализуется идея создания курдского государства из 4 частей. Первая часть на севере Ирака уже создана. На севере Сирии строится вторая часть. Потом, по словам Огана, «очередь дойдёт до Ирана и Турции».

Но это только одна сторона проблемы. Турция не ожидала, что «Аль-Каида», проникновению которой в Сирию она способствовала, станет выступать в роли так называемой «третьей силы». В конце прошлого года «Аль-Каида» объявила о присоединении к себе группировки «Фронт аль-Нусра» и о расформировании группировки «Исламское государство Ирака и Леванта». Но джихадисты из этой группировки решили объявить всеобщую войну как своим бывшим соратникам в Сирии, так и шиитам в Ираке. Так, помимо проектов расширения и укрепления влияния Турции в границах бывшей Османской империи, создания Большого Курдистана, стал реально вырисовываться ещё один проект: создание нового «Халифата» в границах современных Сирии и Ирака.

На днях в Стамбуле Национальная коалиция выступила с заявлением, в котором обвинила всех джихадистов в «предательстве революции», и призвала «мировое сообщество поддержать повстанцев в их борьбе как с силами режима Асада, так и с экстремизмом «Аль-Каиды». После этого даже эксперты стали путаться с выявлением того, кто с кем, и почему, и на территории какого государства - Сирии, Ирака или Турции - сейчас проходит главная линия фронта исламистов. Генштаб Турции сообщил, что ВВС Турции атаковали боевиков «Аль-Каиды» в Сирии в ответ на миномётный обстрел. Раньше при таких случаях Турция выступала с обвинениями в адрес правительства Сирии. В свою очередь, джихадисты из «Исламского государства Ирака и Леванта» перенесли свои действия на территорию Ирака, где им удалось взять под свой контроль город Эль-Фалуджа. При этом представитель этой группировки выступил с призывом к суннитам «продолжать борьбу, чтобы шииты не превратили их в рабов». А на сирийском фронте он пригрозил «уничтожить других повстанцев», в том числе и тех, кого поддерживает Турция. Таким образом, Сирия и Ирак стали двумя сообщающимися сосудами, по которым события перетекают из одной страны в другую. И всё это самым непосредственным образом затрагивает Турцию, поскольку она напрямую вовлечена как в сирийские, так и в иракские потрясения.

Более того, происходящая геополитическая пертурбация стала осуществляться на фоне бушующего в этой стране коррупционного скандала. С одной стороны, Давутоглу заявляет, что «активизация «Аль-Каиды» и боевиков сирийского крыла (PYD) террористической Рабочей партии Курдистана является угрозой для Турции». С другой, полиция Турции выступила с обвинениями в адрес сына премьер-министра Реджепа Тайипа Эрдогана Билала в связях с «Аль-Каидой». Так что слова Давутоглу о том, что «режим Башара Асада можно назвать «меньшим злом», можно оценивать как многозначительное явление. Либо это отступление от прежней «генеральной линии» правящей партии - дистанцирование МИД от Эрдогана, либо – вынужденный тактический манёвр. Поэтому нельзя исключать того, что в высших эшелонах власти Турции – скорее всего в аппарате президента Турции Абдуллаха Гюля - зреет замысел объединить усилия национальной армии с правительственными вооружёнными силами Сирии для борьбы против очевидного «общего врага». Он уже есть. Министр информации Сирии Омран аз-Зоуби заявил, что правительственная армия сражается с джихадистами из разных группировок, но «противник у неё один». «Любой, кто поднял оружие против государства, для нас является террористом вне зависимости от оттенков», - подчеркнул он.

Во всяком случае, остаётся в силе мандат, выданный турецким меджлисом правительству на военную операцию в Сирии. Ранее считалось, что Анкара может быть вовлечена в гражданскую войну на стороне сил оппозиции. Но сейчас всё может быть иначе, когда складывается интригующая ситуация, при которой сирийские оппозиционеры любого направления оказываются никому не нужными. В них разочаровались США, ЕС и Россия, пытавшиеся усадить за стол переговоров с Дамаском. Сейчас в его сторону стала дрейфовать и Анкара.

Но одно дело биться с различными радикальными исламистскими группировками. Другое дело - курды. Анкара может потребовать от Дамаска изменить отношение к сирийским курдам, чтобы не давать возможности и «своим» переходить в своих требованиях условно обозначенную черту. Кстати, такая комбинация может найти поддержку и в Иране, где также опасаются выступления курдов, которые могут расколоть и эту страну. Так что теоретически возможный тактический альянс Анкара-Дамаск-Тегеран, сориентированный на раскол курдского движения, способен действовать как на сирийском, турецком, так и иракском направлениях.

В то же время не стоит забывать, что Запад, который вложил немало средств и усилий на курдском направлении, может поддержать требования курдов по созданию своего государства или признать такое неарабское государство, но только на территории Ирака. В случае если не удастся сохранить это государство даже как конфедерацию. Но примут ли такой сценарий развития событий Саудовская Аравия, Катар и Бахрейн?