Цели Владимира Путина и Стабилизационного фонда России и цели Алексея Кудрина

Озвученные на минувшей неделе инициативы бывшего министра финансов Алексея Кудрина по дальнейшей «шерифизации» российского МВД были встречены экспертным сообществом с плохо скрываемым скепсисом. Характерно, что в диапазоне мнений аналитиков от «экстравагантно решил напомнить о себе» до «сделал заявку на покачнувшееся под Медведевым кресло премьера» не нашлось места для рассмотрения заявления Кудрина по существу. Действительно, какое представление финансист имеет о специфике работы охранного ведомства...

Тем не менее, к инициативе Кудрина следовало бы присмотреться внимательнее. Хотя бы потому, что простое политическое фиглярство не рифмуется с характером персонажа. И скороспелым этот демарш тоже считать нельзя. По официальной информации, он готовился Комитетом гражданских инициатив еще с весны текущего года.

Возможно, ключ к разрешению этого явного противоречия следует искать в более широком контексте. Например, там, где Кудрину профессионально и политически комфортно — в сфере глобальных финансов. Имя бывшего главы российского Минфина прочно связано с созданием и управлением Стабилизационным фондом. В таком ракурсе календарное совпадение инициативы Кудрина и заявления президента Путина во время российско-корейского бизнес-диалога случайным не является. Говоря о создании транспортного коридора между АТР, Центральной Азией и Европой, Владимир Путин заявил: «Нами принято решение о запуске проекта по модернизации БАМа и Транссиба. На эти цели выделяются значительные средства, в том числе из наших резервных фондов». Этим заявлением президент недвусмысленно дал понять мировому сообществу, что от слов на эту тему он перешёл к делу. То есть, Стабфонд будет распакован, и объявленная ранее инвестиционная цель подтверждена.

Но только ли попыткой Кудрина обжаловать этот приговор своей политике эксплуатации Стабфонда можно объяснить ренессанс его социально-политической активности, и в чём, собственно, связь? Модернизация транссибирской магистрали не просто облегчит трансконтинентальную азиатско-европейскую логистику. Прежде всего, она, радикальнее Панамского и Суэцкого каналов, принципиально повлияет на планетарную экономику и политику. Можно уверенно прогнозировать глобальное перераспределение экспортно-импортных, производственно-потребительских и финансовых взаимоотношений. Неизбежным следствием станет значительное повышение статуса России как государства, снижающего долю транспортных издержек в структуре себестоимости товарных и сырьевых потоков. Не менее важно другое: РФ начнёт их контролировать как хозяйка Транссиба — этого своеобразного моста между Востоком и Западом.

По понятным причинам, в мире это устраивает не всех. И сторона противников этой перспективы неизбежно будет вынуждена нащупывать слабые места в этой нарождающейся системе. Без сомнения, наиболее уязвимым моментом является контроль и безопасность трансконтинентальной транспортной артерии. И тут призыв Кудрина реформировать МВД игнорировать нельзя. В этом аспекте, переподчинение трети личного состава полиции местным властям не только раскоординирует процесс обеспечения транспортной безопасности на всём протяжении Транссиба. Этот очевидный удар по федеральному единству и территориальной целостности страны приведёт такой сценарий к предопределённой кульминации: какое государство будет контролировать главную транспортную артерию планеты.