Сталин был трудоголиком, а не алкоголиком

Священник Николай Савченко в своей статье, опубликованной на сайте «Белое Дело», пишет: «В общественном сознании сложился образ Сталина, как аскетичного трудоголика. В многочисленных статьях мы часто видим картину советского вождя, который дни и ночи проводит в непрестанной работе на благо страны. Интересно, что в плену этого мифа в той или иной мере находимся почти все мы. Даже антисталинисты при всём своём неприятии сталинских методов и идеологии оказываются невольными заложниками этого дымного миража. Что же было на самом деле? Был ли Сталин аскетом-трудоголиком? Попробуем разобраться».

«Какой режим работы отражается в самые опасные для Москвы дни в журнале посещений его кабинета? Во второй половине октября Сталин принимал посетителей в сравнительно обычном режиме до 27-го числа примерно по 3 часа в день, исключая выходные. Однако затем начинаются огромные пропуски. В ноябре Сталин проводил совещания только 2-го, 7-го, 8-го, 15-го и 27-го ноября. То есть за весь самый напряженный месяц битвы за Москву Сталин проводил совещания лишь 4 раза. В декабре поначалу сталинские совещания были такими же редкими и короткими. Так после 1-го декабря (3 часа совещаний) следующее было лишь 6-го (15 минут). Несколько последующих дней совещания имели место, но были особенно короткими. Это были приемы 7-го (30 минут), 10-го (40 минут) и 11-го (2 часа). И лишь после обозначившегося успеха контрнаступления под Москвой сталинская работа вновь стала более-менее обыденной по 2-3 часа каждый рабочий день. Но так же, как и раньше, видеть самоотверженный многочасовой труд никак не получается. Чем же занимался Сталин каждый день, если работа занимала так немного времени? Это были ночные обеды каждую ночь с обильными выпивками... В ходу на застольях была ненормативная лексика, сальные шутки с хохотом», — делает печальные для Сталина выводы автор.

ИА REX: Можно ли согласиться с выводами историка-любителя священника Савченко? Сталин был трудоголиком или алкоголиком?

Лев Вершинин, политолог и историк, кандидат исторических наук:

Поскольку автор этой пакости облечён священством, воздержусь от эпитетов, а сразу перейду к вопросу. Итак, чем же занимался Верховный, — навскидку, — со 2 по 5 декабря 1941 года включительно? В «Журнале посещений», в самом деле, лакуна.

Из чего, как видим, этот самый иерей, Николай Савченко, и делает далеко идущие выводы. Но ведь не одним «Журналом посещений» жив человек. Стоит лишь чуть-чуть копнуть, и выясняется, что 3 декабря 1941 года в Москву прибыла польская делегация, возглавляемая лично генералом Сикорским, премьером кабинета министров Польши в изгнании, и в тот же день в кремлёвском кабинете Молотова (в связи с чем, в сталинском «Журнале посещений» ничего не зафиксировано) имела место длинная и очень сложная беседа, к которой тов. Сталин, предельно сократив график приёма, готовился несколько дней подряд. На встрече присутствовали также тов. Молотов, с советской стороны, и генерал Андерс — с польской. На следующий день, 4 декабря, переговоры продолжались уже без участия ген. Андерса, и к вечеру завершились подписанием тов. Сталиным и паном Сикорским советско-польской Декларации о дружбе и взаимной помощи, подтверждающей, что оба государства «будут вести войну до полной победы и окончательного уничтожения немецких захватчиков», причём польские войска, пребывающие на территории СССР, «будут вести войну с немецкими разбойниками рука об руку с советскими войсками», а после победы основой советско-польских отношений будут «доброе соседское сотрудничество, дружба и обоюдное честное выполнение принятых на себя обязательств». В тот же день, 4 декабря, параллельно с ведением переговоров, Иосиф Виссарионович, согласно воспоминаниям майора Н. Казьмина, сотрудника для особых поручений при Г. К. Жукове, обсуждал с Жуковым ситуацию на фронте.

Наконец, 5 декабря, — в день начала советского контрнаступления, — Сталин, находившийся в «измайловском бункере», работал со сводками, поступавшими с фронта, а на исходе дня, — согласно воспоминаниям того же Казьмина, — беседовал по телефону с Жуковым и, выслушав рапорт, подытожил: «Тогда я пойду отдохну», после чего убыл из бункера в Кремль. В этот же день Иосифу Виссарионовичу была доставлена информация об объявлении Великобританией войны Венгрии, Финляндии и Румынии, а кроме того, именно 5 декабря он распорядился начать переброску под Москву дополнительных подкреплений из состава Забайкальского и Дальневосточного фронтов. Такие вот, понимаешь, декабрьские «ночные пьянки». И с «ноябрьскими» лакунами то же самое.

Скажем, 5 ноября Верховный писал большую речь к годовщине Октября, 6 ноября выступал с этой речью речью перед партактивом Москвы на станции «Маяковская», 9 ноября совещался по телефону с руководством Ленинграда и работал над письмом Рузвельту, 17 ноября на пару с Шапошниковым окончательно редактировал приказ № 0428 («О выжженной земле»). 20 ноября анализировал совершенно секретную документацию, поступившую из Японии. И так далее. Никаких проблем, всё в открытом доступе, только ищи. Вообще, сперва, в первом варианте комментария, конечным выводом было «подонок». И судя по тому, как оно крутится, это было совершенно точное определение. Но я сразу обещал чтить священство, поэтому внёс поправку. Лучше так: «Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нём истины. Когда говорит он ложь, говорит своё, ибо он лжец и отец лжи».

Так что, если г-н Савченко, о котором мне известно лишь то, что он священник РПЦЗ, некрасиво проявивший себя в ходе «джорданвильского скандала», и лицо, близкое к покойному Борису Березовскому, лжёт сознательно, — кому он на деле служит, понять несложно. А если обманывает не только других, но и себя, тогда, выходит, дебил, не способный понять, как легко вскрываются его побрехушки.