Малая, но принципиальная победа над русофобией: в Белоруссии падает популярность Калиновского

Согласно социологическому опросу, проведённому в Белоруссии сотрудниками Независимого института социально-экономических и политических исследований (НИСЭПИ), вторым по популярности политиком в Белоруссии стал Владимир Путин, за которого отдали свои голоса 19,8% респондентов. Он лишь немного уступил Александру Лукашенко (20,9%).

Этот рейтинг касается всех «белорусских героев»: и ныне живущих политиков, и исторических персонажей. «"Идеальные" рейтинги А. Лукашенко и В. Путина остались практически неизменными, - говорится в сообщении НИСЭПИ. - Несколько выросли симпатии к таким разным историческим персонажам, как М. Тэтчер, Ф. Рузвельт, В. Гавел, Ш. де Голль, И. Сталин, У. Черчилль, Л. Сапега, В. Ленин и Р. Рейган, слегка снизился "идеальный" рейтинг Л. Валенсы, М. Горбачёва и князя Витовта».

Однако, по мнению экспертов НИСЭПИ, едва ли не самым значимым результатом стало пусть небольшое, но заметное снижение популярности лидера польского восстания 1863 года Викентия Константина Калиновского, которая, благодаря националистической пропаганде, последние годы постоянно росла. «Кроме того, во всех предыдущих опросах динамика симпатий к нему была монотонно позитивной – от опроса к опросу доля тех, кто отмечал его как вызывавшего симпатии и как идеал политика все время возрастала. Наконец, следует отметить, что нынешний год – круглая годовщина казни К. Калиновского, год написания его "Лістоў з-пад шыбеніцы". По идее актуализация памяти о нем должна была бы породить рост симпатий, однако реакция оказалась противоположной», - говорится в сообщении НИСЭПИ.

Эксперты института, не исключая возможности случайного отклонения, в качестве основной причины описанной выше тенденции предложили следующую версию: «Именно сейчас появилась серия публикаций, авторы которых отстаивали точку зрения, согласно которой К. Калиновский является в лучшем случае польским, но никак не белорусским героем, что никакого белорусского национального самосознания у него не было, авторы некоторых из этих публикаций писали о весьма неприязненном отношении лидера восстания к русскому православию. Православная церковь в Белоруссии не высказывала своего официального отношения к К. Калиновскому, но по некоторым косвенным данным можно судить о том, что неофициальное отношение было сугубо отрицательным и оно было доведено до паствы, по крайней мере, до ее части. Не исключено, что нежелание белорусской власти как-то официально отмечать годовщину гибели К. Калиновского объясняется этой неофициальной, но достаточно внятно выраженной позицией БПЦ».

Все исторические источники сообщают, что польские повстанцы, действовавшие на территории нынешней Белоруссии и Литвы в 60-х годах XIX века, отличались нечеловеческой жестокостью по отношению к крестьянам, отказавшимся поддержать мятеж, и особенно – по отношению к православному духовенству. Описанию зверств мятежников посвящено множество публикаций. Однако белорусские националисты объявили Калиновского «национальным героем» - вслед за большевистскими историками, утверждавшими, что восстание было «освободительным» и «крестьянским». В белорусской оппозиционной среде культ Калиновского уже давно стал правилом хорошего тона. И белорусские власти поддерживали эту тенденцию – в частности, накануне годовщины восстания была выпущена почтовая марка с изображением главы мятежников.

Все последние годы российская пресса не проявляла особого интереса к Калиновскому. По сути, возведение в культ русофоба и предводителя кровавых убийц происходило в западной части Союзного государства на фоне полного молчания российских структур, ответственных за выработку исторической политики в ближнем зарубежье. Однако накануне годовщины целый ряд российских и белорусских экспертов, большей частью стоящих на позициях западнорусизма, опубликовал в СМИ ряд статей и комментариев, описывающих произошедшее в 1863 году в совершенно ином свете, нежели это делают белорусские националисты. Добровольная общественная инициатива со временем фактически превратилась в системную информационную кампанию, результаты которой вынуждены были признать, в том числе, и эксперты НИСЭПИ, крайне далёкие от симпатий к общерусскому делу.

Этот случай наглядно иллюстрирует необходимость дальнейшей активизации просветительской деятельности со стороны русской общественности, и не только на белорусском направлении. Как видим, общественные инициативы подчас оказываются куда эффективнее, нежели проплаченные теми или иными государствами и организациями проекты и кампании.