Делить главное богатство Латвии – людей, это значит его терять

Неспокойные головы политиков в Латвии беспокоит вероятность того, что Россия может вернуть Прибалтику под свое крыло. В этих идеях им видятся промосковские руки. Президент Издательского Дома «Регнум» Модест Колеров уже заявлял, что считает бредовыми заявления директора Бюро по защите Сатверсме (SAB) Яниса Кажоциньша о том, что Россия хочет вновь объединить Латвию с собой. Свои мнением на счет подобных опасений с порталом Gorod.lv поделился кандидат экономических наук, профессор кафедры Европейских Исследований СПб. университета Николай Межевич.

Мы живём в очень прагматичную эпоху, логика сотрудничества уступает практике конфронтации. Это происходит не потому, что изменилась психология человека или фундаментальные законы общественного развития. Всё проще. Конфронтация обходится дорого, именно поэтому во всём мире, а не только в России, практика постепенно сменяет мрачные сценарии холодной войны. Концепция «мягкой безопасности» стала основой внешнеполитических доктрин ведущих стран мира. Собственно и программные документы НАТО также демонстрируют смещение акцентов в направлении мягкой безопасности. Если говорить о терминах, то в этом вопросе видны наши разногласия. Мы говорим о мягкой безопасности, а нам инкриминируют мягкую силу.

Но довольно теории. Главный вопрос, который следует уточнить, хочет ли Россия вернуть Латвию? Рассмотрим экономические и политические аргументы. Об экономике. Какими абсолютными или относительными конкурентными преимуществами обладает Латвийская республика? Нефть и газ? Руда и фосфориты? От П.А. Романова до М.С. Горбачёва можно было бы говорить о географическом положении, но эта эпоха закончилась на наших глазах. Россия построила всю необходимую инфраструктуру у себя, и сегодня может пользоваться, а может и не пользоваться транзитно-транспортной инфраструктурой Латвии. Советская Латвия обладала уникальным социальным капиталом, проще говоря, образованными людьми, эффективно работающими в промышленности, в сельском хозяйстве и сфере обслуживания. Накопленный социальный капитал для начала структурировали по национальному признаку, а затем процессы депопуляции и миграции характерные для пост-социалистической части Европы добавили проблем в развитии страны. Латыши в Латвии к концу 60-х приняли многие «правила игры» советской власти, кроме, пожалуй, одного. Слова из песни «мой адрес не дом и не улица, мой адрес Советский Союз» на свой счет не принимали. Их дети и дети «оккупантов» в одних и тех же самолетах летят в одном и том же направлении.

Экономика советской Латвии действительно была уникальной в масштабе СССР. Для этого были исторические предпосылки. К 1914 году промышленность Риги не только была более развита, чем в Гельсинфорсе, Минске, Ревеле. Она не уступала Варшаве, Харькову, Киеву и обладала мощным инновационным потенциалом. В межвоенный период Рига также была промышленным лидером в регионе. Узнаваемость Латвии в мире базировалась не только на знаменитом бальзаме. Мы помним о том, что славный VEF разрабатывал и производил самолеты и мотоциклы, пылесосы и фотобумагу. Закономерно то, что и советский ВЭФ не был обижен зарплатами и орденами. Таких лидеров как минимум союзного значения в Латвии было не менее 9-10. Уцелели в глобализирующейся экономике не многие, связанные с легкой или пищевой промышленностью: «Дзинтарс», «Огрский Трикотаж», «Latvijas Balzams», или предприятия транспортно-транзитной инфраструктуры. Однако эти бренды в России теряют популярность. Поколение тех, для кого они были символом европейского качества уходит. Новое поколение россиян предпочитает, есть дораду в Испании, лосось в Норвегии, а не салаку в Риге. Для них Рига и Таллинн не будут символом Европы, и к 25-и годам они меняют свой третий — четвертый загранпаспорт. Ностальгирующая интеллигенция Ленинграда и Москвы открывшая Европу в Прибалтике в лучшем случае готовится к пенсии.

Россия не готова «вернуть Латвию» и потом спасать сельское хозяйство Латгалии, обеспечивать занятость в Даугавпилсе, реформировать энергетику и Latvijas dzelzceļš.

Внешняя политика Латвии отличается демонстративным антироссийским градусом. Причем это не вытекает из ее международных обязательств. Латвия член ЕС и это ее суверенный выбор, но экономические отношения с Польшей и Финляндией, Германией и Италией эффективнее и динамичнее. НАТО тоже выбор Латвии, но отношения России с Норвегией и Канадой, Турцией и даже США, понятнее и логичнее.

Россия имеет свой взгляд на события 1939-1940 года, большинство наших ученых и экспертов не согласно с концепцией «оккупации», хотя и разделяет оценку историков Латвии назвавших договор от 23 августа 1939 года противоправной и циничной сделкой.

Мы не можем согласиться с практикой безгражданства, и уверены в том, что рано или поздно политики Латвии поймут что делить главное богатство Латвии — людей, это значит его терять.